Но в темных местах с этим пижоном постарайся не встречаться. От Надежды всего, чего угодно, можно ожидать. - И Тамара царственной походкой удалилась.
Катя с тоской смотрела на веселящихся людей: ей было одиноко и вообще - паршиво… Никто из них не придет на помощь, никто не пожалеет. Здесь до нее никому нет дела. Кроме Наташки.
Тут Катю будто током ударило - надо же, из-за собственных мелких обид совсем забыла о подруге! Она незаметно выскользнула из зала… Ну их к черту, пусть Нина Ивановна потом выговаривает, что рано ушла. Она не нанималась терпеть нападки пьяной Наденьки и слушать всякие глупости.
***
Катя торопливо шагала по улице. К вечеру подморозило, подошвы скользили, и ноги разъезжались в разные стороны. Чем быстрее она шла, тем нетерпеливее стучало сердце… Что с Наташкой, что? Почему не пришла сегодня?
Подойдя к дому, где Богданова снимала квартиру, Катя подняла голову: в окнах Наташиной комнаты горел свет. Ну, слава богу, обрадовалась она. Значит, все в порядке.
Катя едва ли не бегом припустилась к подъезду.
Квартира находилась на третьем этаже. Катерина, не дожидаясь лифта, стала подниматься пешком…
Она уже несколько минут безрезультатно нажимала на кнопку звонка. Ей никто не открывал, и Катя начала волноваться: что происходит? Она прислушалась. В квартире стояла тишина.
Катя еще раз позвонила.
- Нет, что ли, никого? - вслух произнесла она, чтобы себя подбодрить. Уйти просто так она не могла.
Катерина от усталости прислонилась к двери - и вдруг с удивлением почувствовала, что та отворяется.
Царева шагнула в темную прихожую. Свет горел только на кухне и в комнате, заглянула сначала на кухню. Там полный порядок. Остановилась перед дверью в комнату, которая была прикрыта. Почему-то она медлила, не хотела открывать эту дверь…
Ужас от того, что увидела Катя, буквально пригвоздил ее к месту. В кресле, боком привалившись к высокой спинке, полулежала Наталья, одетая в длинный халат, распахнутый на груди. Левая рука бессильно свисала вниз, правая, со скрюченными пальцами, лежала на ручке кресла. А голова… Катя едва не потеряла сознание, когда до нее дошло, что случилось: левую половину Наташиной головы залила кровь. В виске темнело аккуратное отверстие.
Богданова, судя по всему, была мертва уже почти сутки. Кожа ее уже приобрела характерный оттенок. Хоть она и полулежала в кресле в естественной позе, на лице - холодном, чужом, с заострившимся носом - уже был заметен страшный отпечаток смерти. В комнате царил порядок, не было видно каких-либо следов борьбы. Лишь высокий торшер, который всегда стоял в самом углу, оказался почему-то передвинутым вдоль стены. И еще горел верхний свет. Катя знала, что Наташа зажигала люстру лишь в исключительных случаях - обычно ей хватало света от настенных бра или торшера.
- Господи!
Цареву качнуло. Она стояла посредине комнаты, боясь шевельнуться. Внутри будто что-то оборвалось, горький тяжелый комок подкатывал к горлу. Она не могла оторвать глаз от жуткой картины… Это невозможно, невозможно!
- Так не бывает, так не бывает… - качая головой, твердила она вслух, сама не замечая этого.
Впервые Катя близко видела смерть. И сразу вспомнила, как Наташа несколько дней назад кричала в истерике: "Ты когда-нибудь видела, как убивают?! А труп - с вывалившимися мозгами и снесенной челюстью?! Это страшно!" Это действительно было страшно.
Что делать? Нельзя стоять здесь как истукан: надо действовать! Взгляд Кати беспомощно метался с одного предмета на другой. Она плохо соображала.
- Наташенька, как же так? Наташа! - Сцепив руки, Царева пыталась унять начавшуюся дрожь.
Она опустила глаза - и еще больше похолодела. Рядом с креслом, почти сливаясь с рисунком большого пестрого ковра - Наталья часто ругалась, утверждая, что на этом ковре никогда ничего нельзя найти сразу, - валялся небольшой плоский предмет. С того места, где стояла Катя, виднелась лишь темная рифленая рукоятка.
- Пистолет!
Катя была уверена, что это тот самый, что она видела недавно в сумочке подруги. Девушка попятилась и вдруг почувствовала под ногой что-то твердое. Она наклонилась: на ковре лежала сережка-подковка с изумрудной капелькой посредине… Только одна сережка из пары.
Она уже ничем не могла помочь Наташе Богдановой.
Катя не помнила, как выбралась из квартиры, как шла потом по улице. Способность соображать вернулась к ней лишь некоторое время спустя - благодаря холодному февральскому воздуху. Царева осознала одно: Наташа кому-то помешала, и ее убили. Сделали это люди, связанные в прошлом с Николаем Линьковым.
И все же последний долг перед погибшей подругой Катя выполнила. Уже дотащившись до своего дома, она вдруг подумала: а ведь никто, кроме нее, Кати, не знает про смерть Наташи! Никто, кроме убийц. Значит, так и будет сидеть мертвая в кресле, пока случайно не обнаружат тело. Перед Катиными глазами вновь предстала страшная картина.
- Не-ет! - выкрикнула она так громко, что шедшая впереди парочка испуганно оглянулась.
Царева резко повернулась и побежала в противоположном направлении: к ближнему ресторану, возле него имелись всегда исправные телефоны-автоматы…
Катя говорила по телефону - и сама не узнавала своего голоса, до того он изменился от пережитого волнения.
- Труп в квартире… - Царева больно закусила губу, чтобы не заплакать.
- Адрес, адрес какой?
Катя не сразу сообразила, о чем ее спрашивают.
- Терешкова, тридцать, тридцать вторая квартира…
- Кто говорит?
- Соседка… - Она повесила трубку и, шатаясь, пошла прочь.
Что же теперь будет-то, Господи!
ЧАСТЬ II
ФАКТОР "ИКС"
Глава 11
Дом моды «Подмосковье» гудел, как растревоженный улей. Шутка ли - ведущая манекенщица свела счеты с жизнью! Достоверные сведения об этом событии обрастали самыми невероятными слухами…
- Ты слыхала новость? - встретив утром Катерину, сразу спросила Тамара. (В ее темных глазах стояли слезы.) И, не дожидаясь ответа, добавила:
- Жалко Наташку. Чего ей не хватало? Говорят, сама себя из пистолета…
Катя непонимающе уставилась на нее. "Почему сама? Что ты несешь?" - хотела закричать она. Но вовремя прикусила язык.
- Тут такое творится! - продолжала Тамара. - Говорят, дня три назад она пристрелила своего любовника Линькова, а потом сама… Ну дела! - Лицо "царицы Тамары" горело от возбуждения. Всегда такая спокойная, сейчас она даже размахивала руками.
Дом моды «Подмосковье» лихорадило. Утром позвонили из прокуратуры и сообщили трагическую новость.
- Слышишь, как зашевелились? Нинок бегает - как чумовая! - Тамара больно сжала Катину руку и не выпускала ее. - Все теперь говорят, что предчувствовали неладное… Врут! Все врут! Жалеют ее теперь, плачут крокодиловыми слезами. Мертвых всегда жалеют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Катя с тоской смотрела на веселящихся людей: ей было одиноко и вообще - паршиво… Никто из них не придет на помощь, никто не пожалеет. Здесь до нее никому нет дела. Кроме Наташки.
Тут Катю будто током ударило - надо же, из-за собственных мелких обид совсем забыла о подруге! Она незаметно выскользнула из зала… Ну их к черту, пусть Нина Ивановна потом выговаривает, что рано ушла. Она не нанималась терпеть нападки пьяной Наденьки и слушать всякие глупости.
***
Катя торопливо шагала по улице. К вечеру подморозило, подошвы скользили, и ноги разъезжались в разные стороны. Чем быстрее она шла, тем нетерпеливее стучало сердце… Что с Наташкой, что? Почему не пришла сегодня?
Подойдя к дому, где Богданова снимала квартиру, Катя подняла голову: в окнах Наташиной комнаты горел свет. Ну, слава богу, обрадовалась она. Значит, все в порядке.
Катя едва ли не бегом припустилась к подъезду.
Квартира находилась на третьем этаже. Катерина, не дожидаясь лифта, стала подниматься пешком…
Она уже несколько минут безрезультатно нажимала на кнопку звонка. Ей никто не открывал, и Катя начала волноваться: что происходит? Она прислушалась. В квартире стояла тишина.
Катя еще раз позвонила.
- Нет, что ли, никого? - вслух произнесла она, чтобы себя подбодрить. Уйти просто так она не могла.
Катерина от усталости прислонилась к двери - и вдруг с удивлением почувствовала, что та отворяется.
Царева шагнула в темную прихожую. Свет горел только на кухне и в комнате, заглянула сначала на кухню. Там полный порядок. Остановилась перед дверью в комнату, которая была прикрыта. Почему-то она медлила, не хотела открывать эту дверь…
Ужас от того, что увидела Катя, буквально пригвоздил ее к месту. В кресле, боком привалившись к высокой спинке, полулежала Наталья, одетая в длинный халат, распахнутый на груди. Левая рука бессильно свисала вниз, правая, со скрюченными пальцами, лежала на ручке кресла. А голова… Катя едва не потеряла сознание, когда до нее дошло, что случилось: левую половину Наташиной головы залила кровь. В виске темнело аккуратное отверстие.
Богданова, судя по всему, была мертва уже почти сутки. Кожа ее уже приобрела характерный оттенок. Хоть она и полулежала в кресле в естественной позе, на лице - холодном, чужом, с заострившимся носом - уже был заметен страшный отпечаток смерти. В комнате царил порядок, не было видно каких-либо следов борьбы. Лишь высокий торшер, который всегда стоял в самом углу, оказался почему-то передвинутым вдоль стены. И еще горел верхний свет. Катя знала, что Наташа зажигала люстру лишь в исключительных случаях - обычно ей хватало света от настенных бра или торшера.
- Господи!
Цареву качнуло. Она стояла посредине комнаты, боясь шевельнуться. Внутри будто что-то оборвалось, горький тяжелый комок подкатывал к горлу. Она не могла оторвать глаз от жуткой картины… Это невозможно, невозможно!
- Так не бывает, так не бывает… - качая головой, твердила она вслух, сама не замечая этого.
Впервые Катя близко видела смерть. И сразу вспомнила, как Наташа несколько дней назад кричала в истерике: "Ты когда-нибудь видела, как убивают?! А труп - с вывалившимися мозгами и снесенной челюстью?! Это страшно!" Это действительно было страшно.
Что делать? Нельзя стоять здесь как истукан: надо действовать! Взгляд Кати беспомощно метался с одного предмета на другой. Она плохо соображала.
- Наташенька, как же так? Наташа! - Сцепив руки, Царева пыталась унять начавшуюся дрожь.
Она опустила глаза - и еще больше похолодела. Рядом с креслом, почти сливаясь с рисунком большого пестрого ковра - Наталья часто ругалась, утверждая, что на этом ковре никогда ничего нельзя найти сразу, - валялся небольшой плоский предмет. С того места, где стояла Катя, виднелась лишь темная рифленая рукоятка.
- Пистолет!
Катя была уверена, что это тот самый, что она видела недавно в сумочке подруги. Девушка попятилась и вдруг почувствовала под ногой что-то твердое. Она наклонилась: на ковре лежала сережка-подковка с изумрудной капелькой посредине… Только одна сережка из пары.
Она уже ничем не могла помочь Наташе Богдановой.
Катя не помнила, как выбралась из квартиры, как шла потом по улице. Способность соображать вернулась к ней лишь некоторое время спустя - благодаря холодному февральскому воздуху. Царева осознала одно: Наташа кому-то помешала, и ее убили. Сделали это люди, связанные в прошлом с Николаем Линьковым.
И все же последний долг перед погибшей подругой Катя выполнила. Уже дотащившись до своего дома, она вдруг подумала: а ведь никто, кроме нее, Кати, не знает про смерть Наташи! Никто, кроме убийц. Значит, так и будет сидеть мертвая в кресле, пока случайно не обнаружат тело. Перед Катиными глазами вновь предстала страшная картина.
- Не-ет! - выкрикнула она так громко, что шедшая впереди парочка испуганно оглянулась.
Царева резко повернулась и побежала в противоположном направлении: к ближнему ресторану, возле него имелись всегда исправные телефоны-автоматы…
Катя говорила по телефону - и сама не узнавала своего голоса, до того он изменился от пережитого волнения.
- Труп в квартире… - Царева больно закусила губу, чтобы не заплакать.
- Адрес, адрес какой?
Катя не сразу сообразила, о чем ее спрашивают.
- Терешкова, тридцать, тридцать вторая квартира…
- Кто говорит?
- Соседка… - Она повесила трубку и, шатаясь, пошла прочь.
Что же теперь будет-то, Господи!
ЧАСТЬ II
ФАКТОР "ИКС"
Глава 11
Дом моды «Подмосковье» гудел, как растревоженный улей. Шутка ли - ведущая манекенщица свела счеты с жизнью! Достоверные сведения об этом событии обрастали самыми невероятными слухами…
- Ты слыхала новость? - встретив утром Катерину, сразу спросила Тамара. (В ее темных глазах стояли слезы.) И, не дожидаясь ответа, добавила:
- Жалко Наташку. Чего ей не хватало? Говорят, сама себя из пистолета…
Катя непонимающе уставилась на нее. "Почему сама? Что ты несешь?" - хотела закричать она. Но вовремя прикусила язык.
- Тут такое творится! - продолжала Тамара. - Говорят, дня три назад она пристрелила своего любовника Линькова, а потом сама… Ну дела! - Лицо "царицы Тамары" горело от возбуждения. Всегда такая спокойная, сейчас она даже размахивала руками.
Дом моды «Подмосковье» лихорадило. Утром позвонили из прокуратуры и сообщили трагическую новость.
- Слышишь, как зашевелились? Нинок бегает - как чумовая! - Тамара больно сжала Катину руку и не выпускала ее. - Все теперь говорят, что предчувствовали неладное… Врут! Все врут! Жалеют ее теперь, плачут крокодиловыми слезами. Мертвых всегда жалеют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79