Это был трудный путь через солончаковые пустыни и крутые холмы. Судя по карте, единственным населенным пунктом на нашем пути была безымянная деревня у самого берега реки. Я намеревался остановиться там, чтобы собрать воедино растянувшуюся армию.
Тенедос должен был находиться не на столь уж большом расстоянии от нас на противоположной стороне реки. Я рассчитывал, что мне удастся послать в обход его армии в Никею гонцов и передать Бартоу и Скопасу, что Трерис может выступить на юг и присоединиться ко мне.
Я ехал впереди армии, с наслаждением дышал чистым, прохладным воздухом, болтал с Симеей и Ласлейгом.
– Так вот, – сказал я, – что вы будете делать, когда все это закончится, мы победим и будем увенчаны лаврами? Вернетесь домой, осыпанные золотом и удостоенные всех почестей, на которые расщедрится благодарное правительство, и приметесь восстанавливать свои поместья?
Барон с важным видом покачал головой:
– Очень сомневаюсь, что меня устроит прозябание в деревенской глуши.
– А почему бы и нет? Лично я, например, только об этом и мечтаю.
Ласлейг недоверчиво взглянул на меня.
– Ну а я, наверно, лишь изредка буду заглядывать в свои поместья, – ответил он. – Пожалуй, для удобства я куплю дом в Никее.
– Удобства?
– Я думаю, что, когда мы победим, для меня найдется место в правительстве, – торжественно сказал он.
– В каком же качестве? – удивленно спросил я. – Инспектор по делам заблудших девиц?
– Вы, как всегда, шутите, сэр. Я из тех, кто считает себя обязанным хранить чистоту до женитьбы, – со своей обычной серьезностью сказал он. – Я хотел бы помочь восстановлению монархии.
И я, и Симея взглянули на него широко раскрытыми глазами.
– А что здесь странного? – в свою очередь удивившись, спросил барон. – Разве этот Великий Совет хоть чем-нибудь отличается от Совета Десяти? Я его, конечно, не помню, но много слышал от отца. Кто еще имеет право управлять страной, кроме короля?
– Совет, – веско произнесла Симея, – это то, что вы из него делаете. Если в него войдут представители народа… всего народа, а не только знати, то и вся наша нация станет другой.
– Да, – ответил Ласлейг, и в его голосе отчетливо прозвучало презрение, – да, все мы станем другими и будем жить по-новому.
Симея смерила его холодным взглядом, придержала лошадь и, оказавшись рядом с Синаит, завела с ней подчеркнуто оживленный разговор.
– Маленький совет, барон, – сказал я. – Не очень-то разумно ссориться с волшебниками, даже если они находятся на твоей стороне… в данный момент.
Ласлейг начал было отвечать, но поспешил прикусить язык.
– Простите, сэр. Вы правы, сэр.
– Так продолжайте, что вы там хотели сказать на счет монархии, – предложил я, почувствовав легкий интерес к теме, тем более что за разговором бесчисленные мили, которые мерил копытами Быстрый, казались короче.
– Последний король умер более двухсот лет назад, а наследный принц последовал за ним спустя несколько месяцев. Давным-давно, еще когда я впервые попал в Никею, мне довелось видеть кое-какие документы; так вот, к настоящему времени не осталось наследников даже по косвенным линиям. Так кто же должен стать королем? Или королевой?
– Думаю, что нам придется провести всенародный опрос… Проклятье, это слово совершенно не подходит. – Ласлейг на минуту задумался. – Что-нибудь похожее на выборы, а уж кто будет определять, я не знаю. В общем, так или иначе, но будут найдены подходящие кандидаты, конечно благородного происхождения, а потом из них страна выберет себе короля. Между прочим, волшебница Симея попала в точку – почему бы народу не иметь права голоса, когда речь идет о том, кто будет им управлять, по крайней мере на первых порах. Королем могли бы стать и вы, сэр.
– Нет, это невозможно, – отрезал я. – Я предпочитаю выращивать манго и кокосовые пальмы.
В этот момент я услышал громкое фырканье и в первый момент подумал, что это фыркнула его лошадь, но тут же до меня дошло, что непочтительный звук издал сам барон.
– Это будет большая потеря, – продолжил он как ни в чем не бывало. – Особенно после всего того, что вы сделали для Нумантии.
– И ради Нумантии, – ответил я. На мгновение мое настроение испортилось, но я тут же взял себя в руки. – Предложите эту честь кому-нибудь другому.
– Я не представляю себе… – протянул Ласлейг, пряча глаза. – Я уверен, что это должен быть человек, в высшей степени проявивший свою доблесть в этой войне, человек достаточно высокого происхождения, которого примет и знать, и народ, и не имевший никаких связей с майсирскими марионетками… Вот каким должен быть кандидат.
У меня вдруг мелькнула странная мысль: а не имел ли Ласлейг, барон Пилферн, в виду самого себя?
Перед нами простиралась равнина, плавно переходящая в небольшую возвышенность и упиравшаяся в гряду холмов, где должна была находиться та самая прибрежная деревня.
На гребнях холмов темнела какая-то полоса, и я поначалу решил, что это кусты или, возможно, невысокие рощи, но тут заметил, что мои конные разведчики галопом несутся навстречу.
А темная полоса пришла в движение, и я понял, что Тенедос переправился через Латану и поджидает нас!
Однако в наших войсках, конечно испытавших немалое удивление, не было никакой паники. Мы спокойно дошли до невысокого, вытянутого бугра и расположились на нем, решив использовать его как командную высоту в центре позиции. Я разделил армию на три части, приказав Левому и Правому крылу развернуться цепью. Мои силы, казалось, численностью немного превосходили силы Тенедоса, и я рассчитывал на то, что мне удастся окружить его армию, если, конечно, я смогу вынудить его атаковать мои войска. Чтобы укрепить Центральный фланг, я расположил с обеих сторон кавалерию – легкую впереди, а тяжелую во втором эшелоне.
Разведчикам Йонга было приказано тревожить вражескую армию налетами, но избегать потерь и немедленно отступать при первой же угрозе контратаки крупными силами.
А после этого мне не оставалось ничего, как только ждать, ощущая, как сотрясается земля под ногами тысяч и тысяч людей, расходящихся по своим боевым позициям, да слушать разноголосую перекличку горнистов и то вспыхивавшую, то затихавшую дробь барабанов в обеих армиях.
Повернувшись к Синаит, я спросил, ощущает ли она, что Тенедос сотворил какие-нибудь заклинания.
– Нет, – ответила она. – Но все равно воздух прямо-таки насыщен колдовством. Но на сей раз мы будем готовы к нему.
Я надеялся, что она права, но тем не менее был сильно встревожен. Мои разведчики обязаны были доложить мне о том, что армия противника переправилась через реку, – ведь именно для этого я и посылал их обследовать восточный берег на много лиг вперед. Каким же образом они проглядели эту переправу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Тенедос должен был находиться не на столь уж большом расстоянии от нас на противоположной стороне реки. Я рассчитывал, что мне удастся послать в обход его армии в Никею гонцов и передать Бартоу и Скопасу, что Трерис может выступить на юг и присоединиться ко мне.
Я ехал впереди армии, с наслаждением дышал чистым, прохладным воздухом, болтал с Симеей и Ласлейгом.
– Так вот, – сказал я, – что вы будете делать, когда все это закончится, мы победим и будем увенчаны лаврами? Вернетесь домой, осыпанные золотом и удостоенные всех почестей, на которые расщедрится благодарное правительство, и приметесь восстанавливать свои поместья?
Барон с важным видом покачал головой:
– Очень сомневаюсь, что меня устроит прозябание в деревенской глуши.
– А почему бы и нет? Лично я, например, только об этом и мечтаю.
Ласлейг недоверчиво взглянул на меня.
– Ну а я, наверно, лишь изредка буду заглядывать в свои поместья, – ответил он. – Пожалуй, для удобства я куплю дом в Никее.
– Удобства?
– Я думаю, что, когда мы победим, для меня найдется место в правительстве, – торжественно сказал он.
– В каком же качестве? – удивленно спросил я. – Инспектор по делам заблудших девиц?
– Вы, как всегда, шутите, сэр. Я из тех, кто считает себя обязанным хранить чистоту до женитьбы, – со своей обычной серьезностью сказал он. – Я хотел бы помочь восстановлению монархии.
И я, и Симея взглянули на него широко раскрытыми глазами.
– А что здесь странного? – в свою очередь удивившись, спросил барон. – Разве этот Великий Совет хоть чем-нибудь отличается от Совета Десяти? Я его, конечно, не помню, но много слышал от отца. Кто еще имеет право управлять страной, кроме короля?
– Совет, – веско произнесла Симея, – это то, что вы из него делаете. Если в него войдут представители народа… всего народа, а не только знати, то и вся наша нация станет другой.
– Да, – ответил Ласлейг, и в его голосе отчетливо прозвучало презрение, – да, все мы станем другими и будем жить по-новому.
Симея смерила его холодным взглядом, придержала лошадь и, оказавшись рядом с Синаит, завела с ней подчеркнуто оживленный разговор.
– Маленький совет, барон, – сказал я. – Не очень-то разумно ссориться с волшебниками, даже если они находятся на твоей стороне… в данный момент.
Ласлейг начал было отвечать, но поспешил прикусить язык.
– Простите, сэр. Вы правы, сэр.
– Так продолжайте, что вы там хотели сказать на счет монархии, – предложил я, почувствовав легкий интерес к теме, тем более что за разговором бесчисленные мили, которые мерил копытами Быстрый, казались короче.
– Последний король умер более двухсот лет назад, а наследный принц последовал за ним спустя несколько месяцев. Давным-давно, еще когда я впервые попал в Никею, мне довелось видеть кое-какие документы; так вот, к настоящему времени не осталось наследников даже по косвенным линиям. Так кто же должен стать королем? Или королевой?
– Думаю, что нам придется провести всенародный опрос… Проклятье, это слово совершенно не подходит. – Ласлейг на минуту задумался. – Что-нибудь похожее на выборы, а уж кто будет определять, я не знаю. В общем, так или иначе, но будут найдены подходящие кандидаты, конечно благородного происхождения, а потом из них страна выберет себе короля. Между прочим, волшебница Симея попала в точку – почему бы народу не иметь права голоса, когда речь идет о том, кто будет им управлять, по крайней мере на первых порах. Королем могли бы стать и вы, сэр.
– Нет, это невозможно, – отрезал я. – Я предпочитаю выращивать манго и кокосовые пальмы.
В этот момент я услышал громкое фырканье и в первый момент подумал, что это фыркнула его лошадь, но тут же до меня дошло, что непочтительный звук издал сам барон.
– Это будет большая потеря, – продолжил он как ни в чем не бывало. – Особенно после всего того, что вы сделали для Нумантии.
– И ради Нумантии, – ответил я. На мгновение мое настроение испортилось, но я тут же взял себя в руки. – Предложите эту честь кому-нибудь другому.
– Я не представляю себе… – протянул Ласлейг, пряча глаза. – Я уверен, что это должен быть человек, в высшей степени проявивший свою доблесть в этой войне, человек достаточно высокого происхождения, которого примет и знать, и народ, и не имевший никаких связей с майсирскими марионетками… Вот каким должен быть кандидат.
У меня вдруг мелькнула странная мысль: а не имел ли Ласлейг, барон Пилферн, в виду самого себя?
Перед нами простиралась равнина, плавно переходящая в небольшую возвышенность и упиравшаяся в гряду холмов, где должна была находиться та самая прибрежная деревня.
На гребнях холмов темнела какая-то полоса, и я поначалу решил, что это кусты или, возможно, невысокие рощи, но тут заметил, что мои конные разведчики галопом несутся навстречу.
А темная полоса пришла в движение, и я понял, что Тенедос переправился через Латану и поджидает нас!
Однако в наших войсках, конечно испытавших немалое удивление, не было никакой паники. Мы спокойно дошли до невысокого, вытянутого бугра и расположились на нем, решив использовать его как командную высоту в центре позиции. Я разделил армию на три части, приказав Левому и Правому крылу развернуться цепью. Мои силы, казалось, численностью немного превосходили силы Тенедоса, и я рассчитывал на то, что мне удастся окружить его армию, если, конечно, я смогу вынудить его атаковать мои войска. Чтобы укрепить Центральный фланг, я расположил с обеих сторон кавалерию – легкую впереди, а тяжелую во втором эшелоне.
Разведчикам Йонга было приказано тревожить вражескую армию налетами, но избегать потерь и немедленно отступать при первой же угрозе контратаки крупными силами.
А после этого мне не оставалось ничего, как только ждать, ощущая, как сотрясается земля под ногами тысяч и тысяч людей, расходящихся по своим боевым позициям, да слушать разноголосую перекличку горнистов и то вспыхивавшую, то затихавшую дробь барабанов в обеих армиях.
Повернувшись к Синаит, я спросил, ощущает ли она, что Тенедос сотворил какие-нибудь заклинания.
– Нет, – ответила она. – Но все равно воздух прямо-таки насыщен колдовством. Но на сей раз мы будем готовы к нему.
Я надеялся, что она права, но тем не менее был сильно встревожен. Мои разведчики обязаны были доложить мне о том, что армия противника переправилась через реку, – ведь именно для этого я и посылал их обследовать восточный берег на много лиг вперед. Каким же образом они проглядели эту переправу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129