Я спас ее когда-то на Сцлогхжу, лет десять назад, но она умерла здесь, на Курорте. Спасти ее не удалось. Ты же помнишь, какой ужас устроили там ратай.
– Умерла? Не знаю. У меня такое ощущение, что она еще не родилась, но с ней что-то будет связано. Что-то важное, только не сейчас, а потом. Потом, когда-то, где-то… Не знаю. Возможно, это предвидение. У нас это случается.
Огромная волна ударила в скалу. Дрогнула скала, камни ударили по ногам, как будто норовя сбросить их вниз, и мгновенная, как вспышка света во тьме, волна мелкой дрожи прошла через все тело Виктора, заставив его закричать от боли и ужаса. Он попытался открыть глаза, вырваться из водоворота воспоминаний, затягивающих его все глубже и глубже в омут прошлого, но…
– Если ты перестанешь орать, я тебе объясню. – Лотман, куривший толстую черную сигару, набрал полный рот пахнущего степным пожаром дыма и замолчал. Первый Первый Глаза был невозмутим. Он вообще редко выходил из себя, Генрих Самуэль Обадия Лотман, начальник собственной разведки Легиона.
Виктор смерил его нарочито оценивающим взглядом и погасил гнев.
– Говори, – предложил он, демонстрируя образцово-показательное спокойствие. – Говори.
– Вот что значит профессионал, – заметил Лотман с очевидной иронией и снова замолчал, затягиваясь.
– Ты хотел что-то объяснить. Объясняй.
– Ты прав, – согласился Лотман, меняя модус операнди с такой изящной простотой, что впору, позавидовать. – У нас очень мало времени. Я украл эти полчаса у Легиона, и даже моих прав и возможностей не хватит на большее. Увы. Так что к делу. Если хочешь, кури, ешь, пей. Но боюсь, когда ты поймешь, о чем я говорю, аппетит у тебя пропадет. Извини.
– За меня не бойся, – отрезал Виктор и демонстративно налил себе бренди в чашку для омовения пальцев. – Говори.
Они сидели в небольшом конференц-зале, куда Виктора доставили прямо из карантина. На краю круглого яшмового стола для заседаний были заранее приготовлены напитки и закуски, и именно с этого края они и сидели. Больше в помещении никого не было, и Виктор был уверен, что никаких иных свидетелей их разговора – ни живых, ни мертвых – в природе не существовало. Уж об этом Первый побеспокоился наверняка.
– Приказ на прекращение операции поступил от Лорда Директора, лично, – сухо сказал Лотман и с интересом посмотрел на Виктора.
– Старик что?..
– На старика нажали, – объяснил Лотман и добавил, опережая следующий вопрос: – Его убедительно попросили об этом люди, которым он не мог отказать: Гранд-Мастер и Штаб-Адмирал.
«Неужели они знают? Но как? Откуда?» – Виктор почувствовал, что… Впрочем, он успел остановить реакцию потоотделения, а вазомоторику он держал под контролем и так.
Оба, и Гранд-Мастер (Второй Первый Головы) и Штаб-Адмирал (Первый Первый Десницы) были лидерами имперцев. Притом что Гранд-Мастер Маклеланд был землянином, а адмирал Ф'Чуеш – той'йтши, в этом вопросе они были едины. Как и другие имперцы, они полагали, что Легиону невыгодно и не нужно менять правила игры, во всяком случае, до тех пор, пока императоры позволяют Легиону быть тем, что он есть. А Лорд Директор… Как известно, такой должности штатное расписание Легиона не предусматривало. Более того, и тот человек, которого имел в виду Лотман, тоже не существовал. Его не было, хотя, разумеется, он был.
Бывший командир Легиона Ннаршц, прослуживший в этой должности почти полстолетия и удостоенный за верность и эффективность дворянского звания, умер тридцать два года назад. Виктор хорошо помнил эти похороны. Как и любые другие государственные похороны в империи, они сопровождались сложным и пышным церемониалом, основанным на древних традициях Легиона и империи. Зрелище было не рядовое, хотя граждан империи удивить такими вещами было сложно. Но командир Легиона – пусть даже не имперский дворянин, а Ннаршц им был – фигура знаковая, и его смерть – всегда значительное событие. На самом же деле…
На самом деле не только рядовые легионеры, но и большинство младших командиров даже не догадывались об истинном могуществе Легиона, а о существовании Ордена знали совсем уж немногие из действующих наемников. Только посвященные бывали на Курорте, и только посвященные высоких степеней ведали, что база на северном континенте – это лишь верхушка колоссального айсберга, имя которому Орден Легиона. Заводы и верфи располагались на западном континенте, лаборатории и исследовательские центры – на островах Гряды, а штаб-квартира Ордена была построена на Копыте – острове, плывущем в полярных водах Курорта. Там, на Копыте, и жил последние 30 лет Лорд Директор Чулков. Виктор видел Чулкова всего несколько раз, и, надо сказать, впечатление от этих встреч осталось у него очень сильное.
Чулков был высоким, жилистым и, очевидно, все еще крепким стариком. В его возрасте, а он принадлежал к поколению первых рекрутов-землян и как-то обмолвился, что успел поучаствовать еще в Семилетней войне, воюя под знаменами фельдмаршала Румянцева; так вот, в его возрасте даже омоложение не позволяло достигнуть большего, чем дать человеку силы жить. Замаскировать возраст оно не могло, тем более повернуть время вспять. К тому же, как догадывался Виктор, Иван Никаноров сын попал в Легион уже зрелым мужиком, а не мальчишкой, как большинство других наемников. А степеней посвящения, гарантировавших доступ к самым дорогим и соответственно наиболее эффективным технологиям, достиг еще позже. Поэтому и старик. Но старик крепкий, как мореный дуб, умный, сильный. Во всех отношениях сильный. Склонить старика Чулкова к чему-либо было задачей непростой, и власти, чтобы такие попытки даже не возникали, ему хватало вполне. Но в том, что касалось подковерной борьбы интересов, Лорд Директор традиционно находился над схваткой, хотя, как догадывался Виктор, и сочувствовал «землякам». В отличие от имперцев, земляки, к которым, в свою очередь, принадлежали и Виктор и Лотман, исходили из предположения, что империя в нынешнем своем состоянии себя исчерпала, и хотели не только перехватить власть, но и трансформировать империю во что-то другое, в другую империю например. Самое любопытное, что в движении земляков, как и в среде имперцев, наемники-земляне великолепно уживались с легионерами-той'йтши, хотя справедливости ради надо отметить, что земляки тоже разными бывали.
– Расклад такой. – Теперь Лотман был деловит и собран. – Или вы трое что-то узнали о них, или они узнали что-то про нас, конкретно про вас. Я думаю, что верны оба предположения.
Лотман внимательно посмотрел на Виктора и снова затянулся.
– Ничего я… – возразил было Виктор и вдруг сообразил, что может означать заявление Лотмана: – Мне что, поставили печати? Без моего ведома?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Умерла? Не знаю. У меня такое ощущение, что она еще не родилась, но с ней что-то будет связано. Что-то важное, только не сейчас, а потом. Потом, когда-то, где-то… Не знаю. Возможно, это предвидение. У нас это случается.
Огромная волна ударила в скалу. Дрогнула скала, камни ударили по ногам, как будто норовя сбросить их вниз, и мгновенная, как вспышка света во тьме, волна мелкой дрожи прошла через все тело Виктора, заставив его закричать от боли и ужаса. Он попытался открыть глаза, вырваться из водоворота воспоминаний, затягивающих его все глубже и глубже в омут прошлого, но…
– Если ты перестанешь орать, я тебе объясню. – Лотман, куривший толстую черную сигару, набрал полный рот пахнущего степным пожаром дыма и замолчал. Первый Первый Глаза был невозмутим. Он вообще редко выходил из себя, Генрих Самуэль Обадия Лотман, начальник собственной разведки Легиона.
Виктор смерил его нарочито оценивающим взглядом и погасил гнев.
– Говори, – предложил он, демонстрируя образцово-показательное спокойствие. – Говори.
– Вот что значит профессионал, – заметил Лотман с очевидной иронией и снова замолчал, затягиваясь.
– Ты хотел что-то объяснить. Объясняй.
– Ты прав, – согласился Лотман, меняя модус операнди с такой изящной простотой, что впору, позавидовать. – У нас очень мало времени. Я украл эти полчаса у Легиона, и даже моих прав и возможностей не хватит на большее. Увы. Так что к делу. Если хочешь, кури, ешь, пей. Но боюсь, когда ты поймешь, о чем я говорю, аппетит у тебя пропадет. Извини.
– За меня не бойся, – отрезал Виктор и демонстративно налил себе бренди в чашку для омовения пальцев. – Говори.
Они сидели в небольшом конференц-зале, куда Виктора доставили прямо из карантина. На краю круглого яшмового стола для заседаний были заранее приготовлены напитки и закуски, и именно с этого края они и сидели. Больше в помещении никого не было, и Виктор был уверен, что никаких иных свидетелей их разговора – ни живых, ни мертвых – в природе не существовало. Уж об этом Первый побеспокоился наверняка.
– Приказ на прекращение операции поступил от Лорда Директора, лично, – сухо сказал Лотман и с интересом посмотрел на Виктора.
– Старик что?..
– На старика нажали, – объяснил Лотман и добавил, опережая следующий вопрос: – Его убедительно попросили об этом люди, которым он не мог отказать: Гранд-Мастер и Штаб-Адмирал.
«Неужели они знают? Но как? Откуда?» – Виктор почувствовал, что… Впрочем, он успел остановить реакцию потоотделения, а вазомоторику он держал под контролем и так.
Оба, и Гранд-Мастер (Второй Первый Головы) и Штаб-Адмирал (Первый Первый Десницы) были лидерами имперцев. Притом что Гранд-Мастер Маклеланд был землянином, а адмирал Ф'Чуеш – той'йтши, в этом вопросе они были едины. Как и другие имперцы, они полагали, что Легиону невыгодно и не нужно менять правила игры, во всяком случае, до тех пор, пока императоры позволяют Легиону быть тем, что он есть. А Лорд Директор… Как известно, такой должности штатное расписание Легиона не предусматривало. Более того, и тот человек, которого имел в виду Лотман, тоже не существовал. Его не было, хотя, разумеется, он был.
Бывший командир Легиона Ннаршц, прослуживший в этой должности почти полстолетия и удостоенный за верность и эффективность дворянского звания, умер тридцать два года назад. Виктор хорошо помнил эти похороны. Как и любые другие государственные похороны в империи, они сопровождались сложным и пышным церемониалом, основанным на древних традициях Легиона и империи. Зрелище было не рядовое, хотя граждан империи удивить такими вещами было сложно. Но командир Легиона – пусть даже не имперский дворянин, а Ннаршц им был – фигура знаковая, и его смерть – всегда значительное событие. На самом же деле…
На самом деле не только рядовые легионеры, но и большинство младших командиров даже не догадывались об истинном могуществе Легиона, а о существовании Ордена знали совсем уж немногие из действующих наемников. Только посвященные бывали на Курорте, и только посвященные высоких степеней ведали, что база на северном континенте – это лишь верхушка колоссального айсберга, имя которому Орден Легиона. Заводы и верфи располагались на западном континенте, лаборатории и исследовательские центры – на островах Гряды, а штаб-квартира Ордена была построена на Копыте – острове, плывущем в полярных водах Курорта. Там, на Копыте, и жил последние 30 лет Лорд Директор Чулков. Виктор видел Чулкова всего несколько раз, и, надо сказать, впечатление от этих встреч осталось у него очень сильное.
Чулков был высоким, жилистым и, очевидно, все еще крепким стариком. В его возрасте, а он принадлежал к поколению первых рекрутов-землян и как-то обмолвился, что успел поучаствовать еще в Семилетней войне, воюя под знаменами фельдмаршала Румянцева; так вот, в его возрасте даже омоложение не позволяло достигнуть большего, чем дать человеку силы жить. Замаскировать возраст оно не могло, тем более повернуть время вспять. К тому же, как догадывался Виктор, Иван Никаноров сын попал в Легион уже зрелым мужиком, а не мальчишкой, как большинство других наемников. А степеней посвящения, гарантировавших доступ к самым дорогим и соответственно наиболее эффективным технологиям, достиг еще позже. Поэтому и старик. Но старик крепкий, как мореный дуб, умный, сильный. Во всех отношениях сильный. Склонить старика Чулкова к чему-либо было задачей непростой, и власти, чтобы такие попытки даже не возникали, ему хватало вполне. Но в том, что касалось подковерной борьбы интересов, Лорд Директор традиционно находился над схваткой, хотя, как догадывался Виктор, и сочувствовал «землякам». В отличие от имперцев, земляки, к которым, в свою очередь, принадлежали и Виктор и Лотман, исходили из предположения, что империя в нынешнем своем состоянии себя исчерпала, и хотели не только перехватить власть, но и трансформировать империю во что-то другое, в другую империю например. Самое любопытное, что в движении земляков, как и в среде имперцев, наемники-земляне великолепно уживались с легионерами-той'йтши, хотя справедливости ради надо отметить, что земляки тоже разными бывали.
– Расклад такой. – Теперь Лотман был деловит и собран. – Или вы трое что-то узнали о них, или они узнали что-то про нас, конкретно про вас. Я думаю, что верны оба предположения.
Лотман внимательно посмотрел на Виктора и снова затянулся.
– Ничего я… – возразил было Виктор и вдруг сообразил, что может означать заявление Лотмана: – Мне что, поставили печати? Без моего ведома?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135