Потребовалось время – годы, чтобы однажды Дракон смог сформулировать свой вопрос так, что рыжий Ярш вынужден был на него ответить. Он просто не смог не ответить на этот вопрос. И Ярш ответил. И вынужден был после этого ответить на многие другие вопросы, но даже власти Дракона – его ключей – не хватило на то, чтобы заставить ресторатора рассказать все. Оказалось, что у предателя стояли такие печати, которые не во власти Макса было отменить и не в силах сломать. Так что Ярш умер, унеся с собой больше тайн, чем раскрыл. Жаль, конечно, что там не было Меша. Возможно, он сам по себе или с одним из Камней Легиона – и сумел бы пройти эти барьеры, но ни Дракон, ни Ворон о такой возможности не подумали. Типичная ошибка людей, привыкших во всем полагаться только на себя. Впрочем, сделанного не воротишь. Ярш умер. А до этого умер Карл. И сожаления о смерти хранителя книг вызвали к жизни воспоминание, которое, казалось, было глубоко похоронено в бездонной памяти Меша. Стерто. Навсегда. Оказалось, что не навсегда. Не стерто. Не забыто. И неожиданно для самого себя Меш вспомнил, как он сам случайно обнаружил вход в лабиринт. За давностью лет и за неактуальностью история эта почти забылась. Тема эта никогда не была для Меша предметом обдумывания, и потому он, не намеренно, конечно, упростил историю, полагая, что открыл вход на тайные тропы сам, воспользовавшись своим даром. Теперь же события того далекого уже времени всплыли в его памяти с яркостью недавно случившегося. Естественно, не без причины. Его память была подстегнута рассказами других.
А ведь все случилось тогда совсем не так, как он предпочитал думать. Все было намного проще. Меш просто подсмотрел однажды, как хранитель входит в лабиринт. Остальное Меш действительно сделал сам. Первое воспоминание проложило тропу в самый темный и дальний угол его памяти, и там нашлось кое-что еще. В лабиринте было одно место, где следы В'Спаша были особенно многочисленны и «запах» его ауры особенно силен. Не надо было быть большим умником, чтобы понять – В'Спаш бывал здесь часто, и это было неспроста. Но тогда возникал другой вопрос. Почему Меш, который изучил тайные пути так, как он их изучил, не исследовал одно-единственное место в лабиринте, именно то, которое было связано с хранителем? И Меш, напрягший свою память до предела, буквально вывернувший ее наизнанку, вспомнил наконец, что остановило его любопытство и, более того, заставило обходить это конкретное место в лабиринте стороной, а затем и вовсе забыть и о нем и обо всем, что с ним связано. Конечно, здесь сыграло свою роль и естественное благородство истинного кавалера, как это представлял себе Меш. В'Спаш был его единственным другом, и тайны В'Спаша были его тайнами, к которым Меш не смел приближаться, сначала из чувства благодарности и уважения к библиотекарю, а затем и из чувства чести, которое развил в себе. Однако и это было не все. Не вся правда, а только часть ее. Имелось кое-что другое, объяснявшее, между прочим, и странную забывчивость Меша. Оказавшись в первый – и последний – раз в непосредственной близости от Тайны хранителя книг, Меш почувствовал непередаваемый ужас, пришедший к нему неведомо откуда и по какой причине. Иррациональный страх обрушился на него тогда с такой силой, что Меш бежал из этого покинутого Добрыми Духами места без оглядки и с тех пор старательно избегал его, предпочитая думать о нем как можно меньше. Так было. И в дальнейшем, замечая следы В'Спаша, ведущие в это ужасное место, Меш их просто игнорировал.
А вот теперь, когда изменился мир и изменился Меш, настало время проверить, что же это за место такое, и не там ли прятал Карл свой архив и свои вещи, которые так и не были найдены, если верить словам ресторатора Ярша, ни самим Яршем, ни комиссией Легиона, расследовавшей убийство своего сотрудника. Кстати, Ярш подтвердил и предположения Дракона и Ворона по поводу результатов этого расследования. Следственная комиссия пришла к тому же выводу, что и они: Карла убил кто-то из своих. Следствие, однако, было прервано переворотом, и, по-видимому, тайна смерти Карла так и осталась бы нераскрытой, если бы не случай. Возвращение тех, кто был по-прежнему заинтересован в расследовании, погубило предателя, хотя и не объяснило преступления, совершенного им. Ясно было только одно – это не было сведением счетов между двумя наемниками. За всем этим скрывалось что-то гораздо более серьезное. Но что, так и осталось невыясненным. Зато в «рассказах» Ярша всплыло одно крайне, интересное обстоятельство. Как и предполагали друзья Меша, со временем Легион все больше и больше стал заниматься своими собственными играми. К чему готовился Легион, какие преследовал цели, какое варево готовилось в его штабной кухне, теперь можно было только гадать. Но факт, что Легиону стало мало того, что он смог внедрить своих людей – преимущественно землян – в аханское общество. Легион стал создавать собственный клон внутри Аханской империи, и организация эта была практически полностью автономна. Во всяком случае, такой она должна была стать со временем. Они просто не успели. Сеть, в которую входили Ярш и Цо и которую Ярш, как ни изворачивался, вынужден был отдать Дракону, была уже практически не связана с Легионом. Поэтому она – восемнадцать человек и некоторая инфраструктура, которую успели построить, – и уцелела во время переворота. Вся связь этой автономной группы с Легионом проходила только через трех человек: Карла, отца Сиан, формально тоже находившегося в отставке, и одного действующего генерала – главы собственной разведки Легиона, который в момент переворота находился на Курорте. Все это кое-что объясняло, но всех недоумений не снимало, так как Ярш всего, по-видимому, не знал и сам, а то, что и знал, унес с собой в могилу.
Впрочем, случай торит дорогу случаю, как говаривают в Вайяре в сходных обстоятельствах. Не успели разойтись круги над головой случайно утонувшего ресторатора, как Меш обнаружил, что кое-что интересное к истории тайной деятельности Легиона накануне переворота может добавить его собственная жена. Сиан ведь неспроста пришла тогда к Яршу. Ярш был другом ее отца, и он был единственным человеком в столице, к которому Сиан могла обратиться за помощью. Более того, к нему она и должна была прийти.
История Сиан была тоже частью старой тайны. Оказалось, что Вейж был человеком предусмотрительным и умным, хотя и он не смог предусмотреть всего. У отца Сиан, по-видимому, появились какие-то опасения, и за год-два до переворота он положил в несколько банков крупные суммы денег на анонимные счета. А за месяц до событий отослал Сиан к двоюродному брату своей жены, который входил в собственную организацию Вейжа, никак не связанную с Легионом и ничего о Легионе не знавшую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135