Кожа у нее была гладкой и золотистой, как у женщин Искаиля и Адема. На ней была зеркальная кираса, поверх – старый кожаный камзол. Мягкие облегающие штаны из черной оленьей кожи, заправленные в охотничьи сапоги выше колен. Низко на бедрах лежал узкий кожаный пояс, на котором висел длинный охотничий нож в ножнах. Она была на удивление маленькой.
– Значит, наконец это истинная Сардоникс?
– Если пожелаешь.
– Ты прямотаки воплощенная неожиданность.
– Не больше, чем любая женщина.
– Может, покончим с этим? – резко сказал он. Он шатнул к ней, и глаза ее стати настороженными.
– Покончить с чем?
– Кончим дурить голову деревенскому парню.
На мгновение лицо ее помрачнело, словно он попал в самую точку, но, когда она заговорила, голос ее был очень тихим.
– Я не хотела этого.
– У меня создалось такое впечатление.
– Извини. Я и правда не хотела.
Он ничего не сказал, хотя и подозревал, что она ждала от него какогонибудь подтверждения, даже нуждалась в нем. Но, возможно, он просто воображал себе все это. Да зачем ей волноваться, что он там себе думает?
– Я хочу Офейю.
– А меня? – спросила она. – Меня ты не хочешь?
– Это было бы слишком просто. Разве ты такова?
– Это не имеет значения, – тихо сказала она, касаясь его руки. – Я могу быть тем, чем ты пожелаешь.
– И Сандой? Она стала Сандой.
– Да.
– И Эленой? Она стала Эленой.
– Да.
– И Цуки?
После небольшого замешательства перед ним предстала Цуки.
– Даже ею.
– Это уже слишком много, – сказал он. – Или слишком мало.
Она снова стала женщиной с медными волосами.
– Я опасалась, что ты скажешь чтото в этом роде, – с разочарованным видом протянула она. – Это слишком для твоей крови.
– Может, в другой раз…
– В другом месте.
– Кто знает? Она улыбнулась.
– Иди куда шел. Там есть однаединственная лестница, которая ведет на верхний этаж. Там Офейя. И та буджунка тоже.
– Стало быть, здесь мы разобрались, – сказал он, положив руку на рукоять меча. – Ты не станешь мешать нашему отъезду?
Она покачала медноволосой головой:
– Нет. Не сейчас. Можете уходить, когда вам заблагорассудится. – Она стояла у окна. Теперь она снова отступила во мрак и растаяла в нем. – Прощай, Мойши АннайНин из Искаиля.
Он пошел туда почти сразу. Он знал, что не было смысла следовать за ней. Только она умела повелевать тем, что лежало во тьме. Так что незачем было тратить время.
Наверху он сначала увидел Чиизаи. Она опиралась на лежащую фигуру, но, как только увидела его, выпрямилась.
– Мойши! – облегченно воскликнула она. – Хвала богам! Ты невредим. Я не знала, что с тобой приключилось. Как только я перешагнула через порог, я… я вдруг очутилась в полнейшей тьме. И вдруг оказалась здесь. Где…
– Я был с Сардоникс, – ответил он, ожидая ее расспросов.
– Значит, ты ее одолел, – радостно сказала она. – Стало быть, нечего тревожиться насчет Огненной Маски.
– Огненной Маски? – нахмурился Мойши. – Я совсем забыл об этом. – Как он мог забыть о такой важной вещи?
Чиизаи вцепилась в него:
– Мойши, где она? Что случилось с Сардоникс? Он проскользнул за ней, упал на колени.
– Сейчас меня больше тревожит состояние Офейи. – Она была бледной, измученной, под глазами были синие круги, похожие на огромные синяки. Он подсунул руку под ее голову и приподнял. – Офейя, – тихо, но настойчиво повторял он. – Офейя. Чиизаи стояла рядом.
– Мойши, где Сардоникс?
– Ушла, – сказал он, думая сейчас только об Офейе. – Не знаю куда. Да какая разница!
Офейя открыла глаза. Поначалу она ничего не понимала, но затем взгляд ее стал осмысленным, и она узнала его.
– Мойши, – еле слышно прошептала она.
– Я здесь, Офейя.
– Она сказала мне, что ты мертв. Сказала, что Хелльстурм… – Глаза ее наполнились слезами.
– Все в порядке, – успокоил ее Мойши. – Я здесь. Все будет хорошо.
Но Офейя продолжала всхлипывать.
– Нет, ты не понимаешь. Все будет очень плохо. Когда она пришла ко мне и сказала… сказала, что ты мертв, я потеряла всякую надежду. – Она смотрела на него умоляющими глазами. – Мойши, я рассказала ей. То, что я знала. Она теперь знает… знает…
Вот, значит, куда она отправилась, подумал Мойши.
– Теперь она добудет Огненную Маску, – голосом, подобным звону тяжелых колоколов, произнесла Чиизаи. – И она намерена ею воспользоваться.
ОПАЛОВАЯ ЛУНА
Он остановил луму у начала стенных плоскогорий, проклиная себя за то, что попался на уловку Сардоникс. Но, как ни странно, он не держал на нее зла. Она же не обманывала его. Ее план был достаточно прост, и у него была прекрасная возможность все понять, но его мысли блуждали в другом месте.
Но он мало чем мог сейчас помочь Офейе, и, хотя Мойши хотел оставить Чиизаи с далузийкой, он все же уважил ее просьбу и позволил сопровождать его.
– Гляди, – сказала она, – я была права.
Мойши поднял взгляд. Луна стояла высоко и была полной – совершенно невозможное дело, поскольку прошлой ночью она была лишь узким серпиком, – и теперь она не казалась плоской. Она была круглой, как мяч, более всего напоминая око великана, серебрянорозовоизумрудноголубое, подмигивающее ему с небес. Он опустил глаза и посмотрел на Чиизаи. Лицо ее было мрачным. Она кивнула:
– Легенда жива, Мойши. Времени осталось мало. Только бледные звезды, подавленные пугающим светом опаловой луны, указывали им путь сквозь опасные степи и дальше, через огромные горы, нависавшие над ними, черные, как оникс, на фоне опоясывающего небо моря звезд.
Один раз они услышали вой, от которого их лумы задрожали, и задрожала ночь. Лумы, эти обычно бесстрашные животные, зафыркали и попятились в ужасе. Но вой больше не повторился, и они помчались галопом вперед по степи, пока не добрались до ступенчатого глинистого склона горы и, посмотрев вверх, не увидели вспышку света, на миг осветившего острый уступ метрах в сорока над ними. Свет вспыхнул снова, затем погас.
– Быстрее, – спешиваясь, проговорила Чиизаи. Слева они обнаружили подобие тропинки и, как могли, быстро стали подниматься по каменистому склону. Почти перед самым уступом Мойши остановился и прошептал Чиизаи на ухо:
– Пусти меня вперед. Она будет ждать меня. Если мне удается ее отвлечь…
Чиизаи кивнула, и они продолжили подъем.
Когда они достигли уступа, снова вспыхнул свет, и он окликнул колдунью, опасаясь, что уже поздно. Если она надела маску, то уже никто ничего не сможет сделать.
– Сардоникс! – позвал он. Голос его гулко отдавался от склонов гор, словно смеялся над ним. – Мы должны довершить нашу сделку. Я передумал! – Он сказал бы что угодно, только бы хоть на мгновение остановить ее.
Он поднялся на уступ, и тут снова вспыхнул свет. На сей раз он увидел ее черным как ночь силуэтом и рванулся вперед, пересекая ее черную тень, окликая ее снова и снова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Значит, наконец это истинная Сардоникс?
– Если пожелаешь.
– Ты прямотаки воплощенная неожиданность.
– Не больше, чем любая женщина.
– Может, покончим с этим? – резко сказал он. Он шатнул к ней, и глаза ее стати настороженными.
– Покончить с чем?
– Кончим дурить голову деревенскому парню.
На мгновение лицо ее помрачнело, словно он попал в самую точку, но, когда она заговорила, голос ее был очень тихим.
– Я не хотела этого.
– У меня создалось такое впечатление.
– Извини. Я и правда не хотела.
Он ничего не сказал, хотя и подозревал, что она ждала от него какогонибудь подтверждения, даже нуждалась в нем. Но, возможно, он просто воображал себе все это. Да зачем ей волноваться, что он там себе думает?
– Я хочу Офейю.
– А меня? – спросила она. – Меня ты не хочешь?
– Это было бы слишком просто. Разве ты такова?
– Это не имеет значения, – тихо сказала она, касаясь его руки. – Я могу быть тем, чем ты пожелаешь.
– И Сандой? Она стала Сандой.
– Да.
– И Эленой? Она стала Эленой.
– Да.
– И Цуки?
После небольшого замешательства перед ним предстала Цуки.
– Даже ею.
– Это уже слишком много, – сказал он. – Или слишком мало.
Она снова стала женщиной с медными волосами.
– Я опасалась, что ты скажешь чтото в этом роде, – с разочарованным видом протянула она. – Это слишком для твоей крови.
– Может, в другой раз…
– В другом месте.
– Кто знает? Она улыбнулась.
– Иди куда шел. Там есть однаединственная лестница, которая ведет на верхний этаж. Там Офейя. И та буджунка тоже.
– Стало быть, здесь мы разобрались, – сказал он, положив руку на рукоять меча. – Ты не станешь мешать нашему отъезду?
Она покачала медноволосой головой:
– Нет. Не сейчас. Можете уходить, когда вам заблагорассудится. – Она стояла у окна. Теперь она снова отступила во мрак и растаяла в нем. – Прощай, Мойши АннайНин из Искаиля.
Он пошел туда почти сразу. Он знал, что не было смысла следовать за ней. Только она умела повелевать тем, что лежало во тьме. Так что незачем было тратить время.
Наверху он сначала увидел Чиизаи. Она опиралась на лежащую фигуру, но, как только увидела его, выпрямилась.
– Мойши! – облегченно воскликнула она. – Хвала богам! Ты невредим. Я не знала, что с тобой приключилось. Как только я перешагнула через порог, я… я вдруг очутилась в полнейшей тьме. И вдруг оказалась здесь. Где…
– Я был с Сардоникс, – ответил он, ожидая ее расспросов.
– Значит, ты ее одолел, – радостно сказала она. – Стало быть, нечего тревожиться насчет Огненной Маски.
– Огненной Маски? – нахмурился Мойши. – Я совсем забыл об этом. – Как он мог забыть о такой важной вещи?
Чиизаи вцепилась в него:
– Мойши, где она? Что случилось с Сардоникс? Он проскользнул за ней, упал на колени.
– Сейчас меня больше тревожит состояние Офейи. – Она была бледной, измученной, под глазами были синие круги, похожие на огромные синяки. Он подсунул руку под ее голову и приподнял. – Офейя, – тихо, но настойчиво повторял он. – Офейя. Чиизаи стояла рядом.
– Мойши, где Сардоникс?
– Ушла, – сказал он, думая сейчас только об Офейе. – Не знаю куда. Да какая разница!
Офейя открыла глаза. Поначалу она ничего не понимала, но затем взгляд ее стал осмысленным, и она узнала его.
– Мойши, – еле слышно прошептала она.
– Я здесь, Офейя.
– Она сказала мне, что ты мертв. Сказала, что Хелльстурм… – Глаза ее наполнились слезами.
– Все в порядке, – успокоил ее Мойши. – Я здесь. Все будет хорошо.
Но Офейя продолжала всхлипывать.
– Нет, ты не понимаешь. Все будет очень плохо. Когда она пришла ко мне и сказала… сказала, что ты мертв, я потеряла всякую надежду. – Она смотрела на него умоляющими глазами. – Мойши, я рассказала ей. То, что я знала. Она теперь знает… знает…
Вот, значит, куда она отправилась, подумал Мойши.
– Теперь она добудет Огненную Маску, – голосом, подобным звону тяжелых колоколов, произнесла Чиизаи. – И она намерена ею воспользоваться.
ОПАЛОВАЯ ЛУНА
Он остановил луму у начала стенных плоскогорий, проклиная себя за то, что попался на уловку Сардоникс. Но, как ни странно, он не держал на нее зла. Она же не обманывала его. Ее план был достаточно прост, и у него была прекрасная возможность все понять, но его мысли блуждали в другом месте.
Но он мало чем мог сейчас помочь Офейе, и, хотя Мойши хотел оставить Чиизаи с далузийкой, он все же уважил ее просьбу и позволил сопровождать его.
– Гляди, – сказала она, – я была права.
Мойши поднял взгляд. Луна стояла высоко и была полной – совершенно невозможное дело, поскольку прошлой ночью она была лишь узким серпиком, – и теперь она не казалась плоской. Она была круглой, как мяч, более всего напоминая око великана, серебрянорозовоизумрудноголубое, подмигивающее ему с небес. Он опустил глаза и посмотрел на Чиизаи. Лицо ее было мрачным. Она кивнула:
– Легенда жива, Мойши. Времени осталось мало. Только бледные звезды, подавленные пугающим светом опаловой луны, указывали им путь сквозь опасные степи и дальше, через огромные горы, нависавшие над ними, черные, как оникс, на фоне опоясывающего небо моря звезд.
Один раз они услышали вой, от которого их лумы задрожали, и задрожала ночь. Лумы, эти обычно бесстрашные животные, зафыркали и попятились в ужасе. Но вой больше не повторился, и они помчались галопом вперед по степи, пока не добрались до ступенчатого глинистого склона горы и, посмотрев вверх, не увидели вспышку света, на миг осветившего острый уступ метрах в сорока над ними. Свет вспыхнул снова, затем погас.
– Быстрее, – спешиваясь, проговорила Чиизаи. Слева они обнаружили подобие тропинки и, как могли, быстро стали подниматься по каменистому склону. Почти перед самым уступом Мойши остановился и прошептал Чиизаи на ухо:
– Пусти меня вперед. Она будет ждать меня. Если мне удается ее отвлечь…
Чиизаи кивнула, и они продолжили подъем.
Когда они достигли уступа, снова вспыхнул свет, и он окликнул колдунью, опасаясь, что уже поздно. Если она надела маску, то уже никто ничего не сможет сделать.
– Сардоникс! – позвал он. Голос его гулко отдавался от склонов гор, словно смеялся над ним. – Мы должны довершить нашу сделку. Я передумал! – Он сказал бы что угодно, только бы хоть на мгновение остановить ее.
Он поднялся на уступ, и тут снова вспыхнул свет. На сей раз он увидел ее черным как ночь силуэтом и рванулся вперед, пересекая ее черную тень, окликая ее снова и снова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74