— Что-то еще должно быть, Тор. Пусть Ариель засек Бернарда в Сан-Франциско, но что с того? Разве Бернард не мог поехать в этот город по делам, на свидание с какой-нибудь женщиной, отдохнуть и так далее. Существует масса вариантов. — Он изучал снимок еще какое-то время, потом вернул его Тори. — Кто эти двое, парочка неизвестных?
— Я пыталась их разглядеть, но парочка находится от фотографа дальше, чем Бернард, однако, похоже, что эти двое направляются к Бернарду, а?
— Нужно спроецировать снимок на экран и увеличить фотографию насколько возможно. Но для этого необходима лаборатория.
— На Лубянке, я думаю, много разных лабораторий. Не хочешь воспользоваться?
— Замечательное предложение. Обязательно обращусь туда за помощью, — усмехнулся Рассел. — Знаешь, Тор, этот капитан Николаев все-таки кажется мне сомнительной личностью.
— Нет, Рассел, в данном случае ты не прав. Капитан доказал нам, что ему можно доверять.
— Значит, я очень недоверчивый человек.
— Нет, — Тори взглянула на Рассела, — ты не недоверчивый. Ты осторожный.
Тут к столику подошла официантка и приняла заказ.
— Темнеет, — сказала Тори, глядя в окно на позолоченные купола знаменитого собора, отливающие тусклым светом в лучах заходящего солнца. — Москва — холодный город, даже летом.
— Наверное, в этом виноват не только климат, — усмехнулся Рассел. — Да-а... Ожидание — хуже всего. Не выношу сидеть просто так и ждать.
— К сожалению, нам больше ничего не остается делать, Расс. Мы вынуждены ждать ответа от миссис Куйбышевой. Придется потерпеть.
— Если этот ответ вообще придет. Бондаренко скрывается, и, вообще, такая ситуация... Вряд ли у членов организации много возможностей...
— Ситуация как раз такая, как было сказано в сообщении, полученном от «Белой Звезды». Отчаянная. Сигнал о помощи был отправлен Хитазуре. А приехали мы.
— Все это прекрасно, только вот хотел бы я знать, что известно о нас на Лубянке? Знает ли капитан о том, что «Белая Звезда» послала сигнал о помощи. А вдруг работникам службы безопасности удалось расшифровать код, используемый «Белой Звездой»?
— Капитан нам многое рассказал, с его точки зрения, разумеется.
— Тори, Николаев тоже из этой службы.
— Ну и что? Он — живой человек. И несчастный. Хочет избавить свою родину от зла, понимаешь? Он даже чем-то похож на нас. Запутался в паутине лжи, как муха, и всеми силами старается выбраться из этой паутины.
— Боже мой, Тори, я так страстно желаю, чтобы ты оказалась права!
Тори снова повернулась к окну, посмотрела вниз, на город. Какой чужой была Москва! Тори хорошо помнила рассказы своего отца, услышанные им еще от деда. Отец любил рассказывать ей об уральских лесах, где водятся волки и другое зверье; о храбрых жителях грузинских деревень; о смелых солдатах, сражающихся с морозом в холодных просторах Сибири. Как сильно эти рассказы отличались от того, с чем она столкнулась в Москве! Тори терпеть не могла, когда отец говорил с ней по-русски, хотя и понимала, что он делает это, желая помочь ей. Она ненавидела и занятия русским языком, и все, связанное с Россией. А теперь, находясь в чужом и несимпатичном ей городе, мечтала о том, чтобы отец оказался рядом и разговаривал с ней не на английском, а на русском языке, и показал ей Москву, и чтобы они вместе гуляли по улицам, но... Тори даже не знала, понравилось бы отцу в Москве, если бы он приехал сюда. Скорее всего, он тоже был бы разочарован современным городом, страной, патриархальный образ которых он все еще носил в своем сердце.
Когда с ужином было покончено, на улицах стемнело, и Рассел сказал:
— Зря мы не отправились в Звездный городок вместе с капитаном, Тор.
— Поздно об этом жалеть.
Официантка принесла счет на маленьком подносе. Тори взяла поднос, счет и неожиданно обнаружила на подносе маленький сложенный листочек бумаги, лежавший под счетом, Она взяла его в руки, развернула и, прочтя содержание записки, радостно посмотрела на Рассела:
— Пошли, Расс. Нас ждут дела.
* * *
— Ирина, — позвал Марс, — подойди ко мне.
Ирина, с удовольствием оторвавшись от компьютера, за которым сидела уже довольно долго, поднялась из-за стола, подошла к Марсу. Он стоял в тени, и она не видела его лица.
— Сюда, — открыл он дверь в комнату. — Я хочу поговорить с тобой, пока Одиссей спит.
Ирина послушно кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Сердце у нее колотилось сильно, и она пожалела, что не умеет, подобно тибетским монахам, прекращать на время его биение.
— Что говорил тебе космонавт о том, где он берет информацию?
— Информацию? — Ирина недоуменно посмотрела на Марса. — Я думала, что он получает сведения от Наташи Маяковой.
— Получает, да. Но она была курьером, не более. Его снабжает информацией другой человек или люди. Он постоянно в курсе происходящего, слишком много знает. Откуда? Вот вопрос. Наташа виделась с ним не чаще одного раза в неделю. Я вижусь с ним гораздо чаще, и у него всегда наготове что-то новенькое для меня.
— Он мне ничего по этому поводу не говорил, а заставить его это сделать я не могу.
— Он не упоминал в этом смысле Лару или Татьяну?
— Нет.
— А он выглядел подозрительным, когда ты расспрашивала его?
— Нет. Я не спрашивала его об этом прямо. И мысли его заняты другим.
— Чем?
Ирина отвела взгляд в сторону.
— Знаешь, он очень сексуально активен. Понимаешь, что я имею в виду?
— А-а...
— Ты сердишься?
— Спроси меня об этом через полчаса.
— А что произойдет в ближайшие полчаса?
— А через полчаса я буду точно знать, была ты в союзе с Бондаренко против меня или нет.
— Да ты что? Ведь Валерий работает на Лубянке. Разве ты не знаешь, что сотрудники безопасности вызывают у меня отвращение?
— Должен сказать тебе, Ирина, что я не чувствую к тебе того доверия, какое хотел бы чувствовать.
— Странно, ты здесь стал совсем другим и разговариваешь со мной по-другому.
— Дело не в том, здесь или там. Бондаренко объявил мне войну. И я должен держаться настороже. Война — дело нешуточное. — Марс двигался с обычной присущей ему грацией, как дикий кот, но Ирина заметила, что он старается держаться ближе к двери. — Я тебя предупредил, Ирина.
— Но как же ты можешь меня в чем-то подозревать? Я ведь выдала тебе Наташу.
— Совершенно верно, — кивнул Марс. — Ты это сделала, но ты могла выдать ее по ошибке.
— По ошибке? — возмущенно спросила Ирина. — Я отдаю отчет в своих действиях. За кого ты меня принимаешь?
— А вот это интересный вопрос. — Марс пронзил ее проницательным взглядом. — Мне самому хотелось бы знать, кто ты есть на самом деле? Ты справляешься с работой, которая зачастую не под силу даже профессионалу, а ты профессионалом не являешься. Для того чтобы сознательно обманывать людей, заводить с ними дружбу, а затем предавать их, нужны определенные качества характера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
— Я пыталась их разглядеть, но парочка находится от фотографа дальше, чем Бернард, однако, похоже, что эти двое направляются к Бернарду, а?
— Нужно спроецировать снимок на экран и увеличить фотографию насколько возможно. Но для этого необходима лаборатория.
— На Лубянке, я думаю, много разных лабораторий. Не хочешь воспользоваться?
— Замечательное предложение. Обязательно обращусь туда за помощью, — усмехнулся Рассел. — Знаешь, Тор, этот капитан Николаев все-таки кажется мне сомнительной личностью.
— Нет, Рассел, в данном случае ты не прав. Капитан доказал нам, что ему можно доверять.
— Значит, я очень недоверчивый человек.
— Нет, — Тори взглянула на Рассела, — ты не недоверчивый. Ты осторожный.
Тут к столику подошла официантка и приняла заказ.
— Темнеет, — сказала Тори, глядя в окно на позолоченные купола знаменитого собора, отливающие тусклым светом в лучах заходящего солнца. — Москва — холодный город, даже летом.
— Наверное, в этом виноват не только климат, — усмехнулся Рассел. — Да-а... Ожидание — хуже всего. Не выношу сидеть просто так и ждать.
— К сожалению, нам больше ничего не остается делать, Расс. Мы вынуждены ждать ответа от миссис Куйбышевой. Придется потерпеть.
— Если этот ответ вообще придет. Бондаренко скрывается, и, вообще, такая ситуация... Вряд ли у членов организации много возможностей...
— Ситуация как раз такая, как было сказано в сообщении, полученном от «Белой Звезды». Отчаянная. Сигнал о помощи был отправлен Хитазуре. А приехали мы.
— Все это прекрасно, только вот хотел бы я знать, что известно о нас на Лубянке? Знает ли капитан о том, что «Белая Звезда» послала сигнал о помощи. А вдруг работникам службы безопасности удалось расшифровать код, используемый «Белой Звездой»?
— Капитан нам многое рассказал, с его точки зрения, разумеется.
— Тори, Николаев тоже из этой службы.
— Ну и что? Он — живой человек. И несчастный. Хочет избавить свою родину от зла, понимаешь? Он даже чем-то похож на нас. Запутался в паутине лжи, как муха, и всеми силами старается выбраться из этой паутины.
— Боже мой, Тори, я так страстно желаю, чтобы ты оказалась права!
Тори снова повернулась к окну, посмотрела вниз, на город. Какой чужой была Москва! Тори хорошо помнила рассказы своего отца, услышанные им еще от деда. Отец любил рассказывать ей об уральских лесах, где водятся волки и другое зверье; о храбрых жителях грузинских деревень; о смелых солдатах, сражающихся с морозом в холодных просторах Сибири. Как сильно эти рассказы отличались от того, с чем она столкнулась в Москве! Тори терпеть не могла, когда отец говорил с ней по-русски, хотя и понимала, что он делает это, желая помочь ей. Она ненавидела и занятия русским языком, и все, связанное с Россией. А теперь, находясь в чужом и несимпатичном ей городе, мечтала о том, чтобы отец оказался рядом и разговаривал с ней не на английском, а на русском языке, и показал ей Москву, и чтобы они вместе гуляли по улицам, но... Тори даже не знала, понравилось бы отцу в Москве, если бы он приехал сюда. Скорее всего, он тоже был бы разочарован современным городом, страной, патриархальный образ которых он все еще носил в своем сердце.
Когда с ужином было покончено, на улицах стемнело, и Рассел сказал:
— Зря мы не отправились в Звездный городок вместе с капитаном, Тор.
— Поздно об этом жалеть.
Официантка принесла счет на маленьком подносе. Тори взяла поднос, счет и неожиданно обнаружила на подносе маленький сложенный листочек бумаги, лежавший под счетом, Она взяла его в руки, развернула и, прочтя содержание записки, радостно посмотрела на Рассела:
— Пошли, Расс. Нас ждут дела.
* * *
— Ирина, — позвал Марс, — подойди ко мне.
Ирина, с удовольствием оторвавшись от компьютера, за которым сидела уже довольно долго, поднялась из-за стола, подошла к Марсу. Он стоял в тени, и она не видела его лица.
— Сюда, — открыл он дверь в комнату. — Я хочу поговорить с тобой, пока Одиссей спит.
Ирина послушно кивнула, стараясь сохранять спокойствие. Сердце у нее колотилось сильно, и она пожалела, что не умеет, подобно тибетским монахам, прекращать на время его биение.
— Что говорил тебе космонавт о том, где он берет информацию?
— Информацию? — Ирина недоуменно посмотрела на Марса. — Я думала, что он получает сведения от Наташи Маяковой.
— Получает, да. Но она была курьером, не более. Его снабжает информацией другой человек или люди. Он постоянно в курсе происходящего, слишком много знает. Откуда? Вот вопрос. Наташа виделась с ним не чаще одного раза в неделю. Я вижусь с ним гораздо чаще, и у него всегда наготове что-то новенькое для меня.
— Он мне ничего по этому поводу не говорил, а заставить его это сделать я не могу.
— Он не упоминал в этом смысле Лару или Татьяну?
— Нет.
— А он выглядел подозрительным, когда ты расспрашивала его?
— Нет. Я не спрашивала его об этом прямо. И мысли его заняты другим.
— Чем?
Ирина отвела взгляд в сторону.
— Знаешь, он очень сексуально активен. Понимаешь, что я имею в виду?
— А-а...
— Ты сердишься?
— Спроси меня об этом через полчаса.
— А что произойдет в ближайшие полчаса?
— А через полчаса я буду точно знать, была ты в союзе с Бондаренко против меня или нет.
— Да ты что? Ведь Валерий работает на Лубянке. Разве ты не знаешь, что сотрудники безопасности вызывают у меня отвращение?
— Должен сказать тебе, Ирина, что я не чувствую к тебе того доверия, какое хотел бы чувствовать.
— Странно, ты здесь стал совсем другим и разговариваешь со мной по-другому.
— Дело не в том, здесь или там. Бондаренко объявил мне войну. И я должен держаться настороже. Война — дело нешуточное. — Марс двигался с обычной присущей ему грацией, как дикий кот, но Ирина заметила, что он старается держаться ближе к двери. — Я тебя предупредил, Ирина.
— Но как же ты можешь меня в чем-то подозревать? Я ведь выдала тебе Наташу.
— Совершенно верно, — кивнул Марс. — Ты это сделала, но ты могла выдать ее по ошибке.
— По ошибке? — возмущенно спросила Ирина. — Я отдаю отчет в своих действиях. За кого ты меня принимаешь?
— А вот это интересный вопрос. — Марс пронзил ее проницательным взглядом. — Мне самому хотелось бы знать, кто ты есть на самом деле? Ты справляешься с работой, которая зачастую не под силу даже профессионалу, а ты профессионалом не являешься. Для того чтобы сознательно обманывать людей, заводить с ними дружбу, а затем предавать их, нужны определенные качества характера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151