Гость не ответил. А Иван Иванович не настаивал. Потому что узнал его с первого взгляда, когда тот еще маячил на ВДНХ. Безо всякого сомнения, перед Багаевым сейчас стоял… Соленый. Данил Солонов. Особо опасный преступник, находящийся во всесоюзном розыске.
Первым желанием подполковника, когда бандит только еще садился в машину, было задержать его. Но Багаев тут же отбросил эту мысль, понимая, что арест рецидивиста загонит в тупик всю разработанную операцию. Никто, не мог дать гарантии, что Соленый на допросах начнет давать показания. Брать такого волка надо с поличным. К тому же оставалась надежда, что бесценный бриллиант по-прежнему находится у него. Понятное дело, добровольно сдавать камень Солонов не будет.
– Я согласен выполнить все ваши требования, – произнес наконец Багаев.
– Что ж, замечательно! – Соленый убрал пистолет в карман пиджака, но руку не вынимал, готовый в любую секунду нажать на спусковой крючок. – Будем считать, что договорились. Значит, вы, как только получаете в камере хранения документы, приступаете к исполнению… к-хм… нашей просьбы, да?
Багаев устало кивнул.
– Да! Чуть не забыл! Там же, в папке, немного денег. Поверьте, от чистого сердца, в благодарность за оказанные услуги.
– У вас все? – хмуро спросил подполковник.
– Разумеется, пока – все. А теперь пора прощаться. Щите к машине.
– А вы? – не понял Багаев.
– Идите к машине, – жестко повторил гость. – И не переживайте, я уж как-нибудь сам отсюда выберусь, – добавил он чуть мягче.
«Гость ведет себя совершенно непредсказуемо, – подумал Багаев. – Действительно матерый волчище. Группа скрытого наружного наблюдения, которой поручено „вести» Соленого, теперь потеряет его из виду. Но другого выхода нет».
Спотыкаясь и матерясь, Багаев направился к оставленному у лесной дороги «жигуленку». Соленый пристально смотрел ему вслед, крепко сжимая в боковом кармане пиджака рукоять пистолета. И лишь когда фигура подполковника скрылась за деревьями, он повернулся кругом и привычно зашагал в чащу леса – мягко и бесшумно.
…Иван Иванович гнал в Москву, не видя перед собой дороги. Все оказалось гораздо сложнее. В глубине души – еще уезжая из Ташкента – он надеялся, что дело близится к развязке. Еще шаг-два, и преступные группы будут изобличены. Ан нет, не вышло. Все оказалось гораздо сложнее. Как сказал этот выродок? Приступаете к исполнению? Какая же роль отведена ему в этой игре?..
Ленинград
…Капитан Ремизов сломя голову несся по коридору ГУВД, прилаживая на ходу ремешки плечевой кобуры. Следом за ним громыхали каблуками оперативники его отдела, распихивая локтями случайно попавшихся на пути сослуживцев. Те старались прижаться к стенке и пропустить бегущих, потому что бегают на Литейном, 4, только по «тревоге». А сигнал «тревога» – святое для всех без исключения служб и подразделений.
Достаточно длительное время подчиненные капитана Ремизова изучали фабричный Невский район Ленинграда. Непроверенная оперативная информация давала все основания предполагать, что именно здесь происходит наиболее активный сбыт наркотических веществ. Каких-либо объяснений этому не было – почему именно Невский? Да и не нужно ничего объяснять, выведением закономерностей пусть занимаются теоретики и аналитики. Дело же оперативного состава – ловить преступников и привлекать их к ответственности.
Сыщики негласно обследовали район станций метро «Елизаровская» и «Ломоносовская», выставили постоянных наблюдателей за пересечением Искровского проспекта и улицы Коллонтай. В общем, насколько могли, взяли территорию «под колпак».
Пока что в их руки попадались лишь те, кто принимал наркотики, – как правило, люди конченые, не способные дать вразумительных показаний при всем своем желании. Даже в период ломки, когда под воздействием жутких болей от сильнейшего наркотического похмелья из них можно было вытянуть все, они не в состоянии были назвать ни имен поставщиков, ни механизма передачи им наркотиков. Это им просто не было известно.
Но при всем при том оперативники шли на разгром притонов в надежде хоть случайно зацепить ценную информацию. И самым сложным в этом деле было не войти в квартиру, а задержать наркомана с поличным. Ведь уничтожить наркотик проще простого. Спустил в унитаз и – до свидания.
…Две машины, битком набитые сотрудниками уголовного розыска, тормознули возле станции метро «Елизаровская». Спокойно, без спешки сотрудники вылезли из машины и, рассредоточившись, направились по известному адресу к одному из близлежащих жилых домов.
Ремизов поднимался по темной лестнице вонючего подъезда и думал о том, что его терпения хватит, чтобы в конце концов накрыть в Ленинграде какого-нибудь крупного наркодельца. Ну ведь должно же ему повезти хоть раз в жизни! С Багаевым тогда ничего не вышло. Иван Иванович справился без него. Ах как завидовал сейчас подполковнику капитан Ремизов! Надо же так: вышел на Узбекистан, рванул туда и – на тебе! Повязал целую банду! Вот бы у кого поучиться работать. Сергей тешил себя надеждой, что в случае успеха нынешней операции Багаев вспомнит старательного капитана из Ленинграда. А тогда уж точно переведет его в Москву, как обещал.
Один из сотрудников остался на улице, под окном той квартиры, в которую им сейчас надлежало проникнуть. Остальные вместе с Ремизовым притаились у двери на третьем этаже дома старой застройки.
– Игнат, – повернулся капитан к одному из оперов, который выделялся среди остальных невероятно мощным телосложением, – давай!
Тот встал перед дверью, развернулся чуть боком и, втянув голову в плечи, ломанулся вперед. По тому, как была проломлена дверь, вместе с рамой влетевшая внутрь квартиры, можно было судить, что стенобитное орудие древних – невинная игрушка по сравнению с плечом Игната.
В следующую секунду вся толпа оперативников рванула в квартиру с пистолетами в руках.
– Стоять!
– Руки за голову!
– На пол!
– Ку-у-да?!.
Один из обитателей притона не подчинился командам и, запрыгнув на подоконник, выдавил телом оконную раму. Ремизов все это видел словно в замедленном темпе, хотя действовал беглец очень быстро.
Короткий вскрик от пережитого испуга, звон бьющегося стекла – и глухой удар об асфальт донесся с улицы. Капитан выглянул в окно и увидел распластанное тело, из-под которого уже вытекала черная лужа крови. Над самоубийцей склонился оставленный под окном оперативник. Он ощупал пульс, поднял голову к выбитому окну и, заметив Ремизова, негромко констатировал:
– Труп.
Оставшиеся в квартире в силовых методах задержания не нуждались. Это были изможденные наркотиками люди, ничего в данный момент не соображающие и не могущие дать должную оценку происходящему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102