ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Вот так примерно, как ни считай. При этом мы не принимаем во внимание возможность того, что у одного или даже у нескольких детей может случиться понос. Если же подгузники закончатся как раз к моменту прибытия грузовика с новой партией, тут тоже может случиться такое…
– Что? Говори! – Мисс Мецгер явно проявляла признаки беспокойства.
– А вот что. Я обратила внимание, что грузовик приезжает или в десять утра, или в два часа дня, предугадать время его прибытия…
– Ну и что из того? – прервала мисс Мецгер.
– Можно, я продолжу?
– А можно обойтись без грубостей?
– Это как раз то, что я больше всего не люблю. – Кристина взяла швабру в другую руку. – Так вот, грузовик каждые шесть недель завозит коробки с бумажными салфетками для столовой, где нас кормят тем, что они называют едой.Салфетки привозят каждые шесть недель. Так? Мне это известно, потому что я работала на кухне. Завоз совпадает с каждой третьей доставкой подгузников. Один и тот же поставщик, тот же грузовик, тот же водитель. Иногда он привозит подгузники, иногда салфетки, а иногда и то и другое вместе. Но кухонная разгрузочная платформа ближе к воротам, чем в родильном отделении, так что кухня – это первая остановка. Поэтому грузовик нагружают таким образом, чтобы сначала разгрузить салфетки. Водитель грузовика пуэрториканец, он любит потрепаться с Луисом, который заправляет на кухне, о кубинских бейсболистах, о танцклубах в городе, о своих вредных подружках. Послушайте, а вы умеетеза себя постоять,мисс Мецгер?
Ее аккуратно накрашенные брови взметнулись вверх от неожиданного вопроса.
– Думаю, что да.
– Вот, мисс Мецгер, и ятоже! – воскликнула Кристина. – Или, лучше сказать, раньше умела. Я была очень вредная. И знаете что?
– Ну что ж, Кристина, скажи, если уж тебе так охота, – зевнула администраторша.
Кристина наклонилась и приблизила к ней лицо.
– А то, что мне нравилосьбыть вредной. – Она выпрямилась. – В любом случае эти мужики, занятые в соответствии с нашим точным расчетом поставками подгузников, проводят время в интеллектуальныхдискуссиях, вместо того чтобы заниматься делом. И таким образом, к двадцати минутам неторопливой разгрузки кухонных салфеток, мисс Мецгер, добавляем еще тридцать минут на chingalasputasи обсуждения иных аспектов женственности, что в совокупности составит пятьдесят минут. Итак, даже если вы, мисс Мецгер, вылично распределите подгузники идеально, вам придется выкладывать последние один или два в этот двадцать седьмой день от сегодняшнего дня, а поскольку в среднем необходим один подгузник на ребенка каждые три часа, когда он не спит, на десять детей в эти бездарно потраченные пятьдесят минут уйдут еще три подгузника. Для трех испачканных задниц. И все из-за мужичья, которое околачивает груши.
– Ты это прямо сейчас просчитала?
– Я вчера проходила мимо кладовой и увидела подгузники. Можно прикинуть на взгляд.
– О, – сказала мисс Мецгер, приходя в себя. – Не сомневаюсь, что мы бы и сами это обнаружили.

Кристина быстро шагала в сторону тюремной больницы, где через пятнадцать минут ей следовало закончить уборку, никому, впрочем, не нужную. Хорошо хоть, что ей нравилось подметать, всегда нравилось, поскольку это ее успокаивало. Перед амбулаторией стояла длинная очередь женщин, ожидавших раздачи ежедневной дозы AZT, метадона или прозака или что они там принимали для поддержания жизни. Лекарства приносили и в шизо, если вспоминали об этом.
Все говорило о желании наказать.В камере только койка да одеяло. И ничего больше – словно цементная клетка в зоопарке. По сравнению, скажем, с Лондоном XVIII века – ничтожный прогресс, разве что современная канализация. Двадцать три часа в день взаперти, час прогулки. Никакого телевизора, книжек, визитов, работы, музыки или возможности приготовить себе пищу. Только время, которое убивается чисткой ногтей и мастурбацией, тем, что прислушиваешься к тихому бормотанию труб и готовишь воображаемые кушанья, а еще убеждаешь себя в том, что жизнь не кончена, раскаиваешься, что ничего толком не сделала для своего доброго отца, и опять мастурбация, и ковыряние ногтем в зубах, и тысяча приседаний, и сочувствие женщине, которая стала вдруг биться в соседней камере головой о железную дверь. Мягкий Ти спровадит ее с превеликим удовольствием в шизо.
Он сказал Мейзи, что раз в месяц она будет делать ему минет. Первый сеанс назначен через минуту за больницей. Мягкий Ти имел слабость к большим женщинам, и Мейзи, которая от тоски и отчаяния незаметно расползлась больше чем на триста фунтов, пробуждала в Мягком Ти великую похоть. Чем необъятней была его жертва, тем значительней его завоевание. Куда ему до понимания материнской натуры Мейзи и необыкновенной щедрости ее сердца, красоты, спрятанной под полудюжиной ожоговых шрамов – они остались на лице от электрического утюга. Несколько десятков лет назад ее разукрасил так пьяный отец. Ну а Мейзи сходила с ума при мысли, что она должна ублажать Мягкого Ти. Как-то она признавалась Кристине, что никогда не была способна проделать такое с мужчиной, ее просто тошнило. Когда она была девочкой, что-то подобное проделывал с ней ее дядя. Забыть об этом Мейзи не удалось. Что, если она подчинится Мягкому Ти и разрыдается? Он тогда взбесится и в любом случае отправит в шизо. Глядя на Мейзи и видя в ее глазах безумный страх, Кристина решилась. Она рискнет. Сначала она подумывала об оружии – достать заточку, если очень захотеть, можно, но потом… Мягкий Ти легко с ней справится, к тому же за нападение на охранника она проторчит в шизо не один месяц. Какая от этого польза Мейзи? Его надо перехитрить.

Мягкий Ти поджидал в укромном местечке за больницей. Он стоял, упершись руками в жирные бока. Появление Кристины было неожиданным.
– А где Мейзи?
– Проблемы с расписанием.
– Она что, не придет?
– Не-а.
Его лицо вытянулось.
– И она послала тебя об этом сказать?
– Нет.
– А чего пришла тогда? Я доложу, что ты здесь торчала.
– Я здесь вместо Мейзи. Я тебя обслужу. Но ты от нее отстанешь.
Мягкий Ти тупо уставился на нее, переваривая новость.
– Хорошо, девка, но придется постараться.Как следует постараться.
Земля была замусорена осколками, окурками, презервативами. Мягкий Ти, в отличие от других охранников, никогда не требовал от женщин вагинального секса.
Он потер живот и задрал рубашку.
– Ну, давай, иди к папочке, – сказал охранник, растопырив пальцы на боках.
– Мог бы и сам расстегнуть штаны, козлина.
– Нет уж, давай сама.
Она встала коленями на жесткий кусок фанеры, валявшийся на земле. Никто их видеть не мог.
Она вытащила пенис Мягкого Ти, толстый, короткий, вонявший одеколоном, и склонилась к нему… Быстро его возбудила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126