— Вы только что говорили, что люди отворачиваются от тех, кто попадает в беду. Для обывателя социальное положение значит больше, чем узы дружбы. Я испытала это на себе в полной мере. Когда арестовали отца, я была помолвлена с парнем, которого любила, и — я уверена в этом — он отвечал взаимностью. Тем не менее он не сумел вынести перемены обстановки — всех этих детективов, шлепавших за мной по пятам, газет, распространявшихся об отце, друзей, начавших меня избегать, да и его тоже… Лишившись его поддержки, я улучила подходящий момент, отделалась от сыщиков и с тех пор домой больше не возвращалась, даже за вещами. Я была вынуждена начать жизнь заново. Прошла все: была посудомойкой, официанткой, распространяла проспекты…
— Но ведь вы первоклассный секретарь, — заметил Морейн.
— Лица, нуждающиеся в подобных специалистах, хотят иметь о них исчерпывающие сведения. Они копаются в их жизни, расспрашивают о семье, требуют рекомендаций. Когда же нанимают мыть посуду или распространять рекламу, никого не интересует, что ты собой представляешь. Как-то раз я услышала, что вам нужна секретарша и что кандидаты проходят у вас конкурс и тесты на интеллектуальность. Я по наитию почувствовала, что вы человек без предрассудков, и решила попытать счастья.
— Заметим мимоходом, что вы блестяще справились с испытанием, — улыбаясь, прокомментировал Морейн.
Девушка ответила ему также улыбкой:
— Интуиция не подвела.
Морейн задумчиво пыхнул сигаретой.
— Вы думаете, что детективы вас узнают?
— Это более чем вероятно.
— Что это вы мне недавно тут заявляли насчет похищения Энн Хартвелл?
— Газеты немало потрудились, чтобы подать все в романтическом ключе. Но лично мне эта история представляется довольно темной. Морейн задумчиво кивнул:
— Да, видимо, стоит подбросить кое-какую работенку, которая позволит вам отсутствовать в то время, когда здесь появятся детективы.
— Что за поручение?
— Сыскного характера.
— Ради чего?
— Я хотел бы прояснить эту историю с похищением.
— Господи! — воскликнула девушка. — Неужели вам это не надоело? Полно работы, да и ночь вы не спали.
Морейн ухмыльнулся:
— По правде говоря, никогда еще в своей жизни я так не развлекался. И в мыслях не было, что окунуться в мир преступлений — столь увлекательно!
— Кончится тем, что схлопочете пулю, — нервно рассмеялась Натали Раис.
— И это будет даже забавно. Разве вы не видите, что мне до смерти надоели все эти контракты и рекламные дела? Пусть теперь этим займется мой заместитель. Мисс Раис, мне до зарезу нужно, чтобы вы кое-что раскопали.
Непродолжительного экскурса в личную жизнь, который позволила себе Натали Раис, как не бывало. Ее лицо снова обрело непроницаемость, зазвучал голос высококвалифицированной секретарши:
— Слушаю вас, мистер Морейн. Что вам угодно?
— Вы слышали мой разговор с Уиксом. Он просил меня вручить выкуп в десять тысяч долларов в обмен на эту женщину. Я пошел ему навстречу и с этой суммой отправился на моей яхте в указанное похитителями место. Те прибыли за мной на моторке и доставили на борт судна, которое напоминало старое рыбачье корыто, переделанное в буксир. Было довольно ветрено, и судно слегка покачивало. Женщина лежала на кушетке и мучилась морской болезнью. Я передал деньги, а они мне — свою жертву. А теперь обратите внимание на следующее обстоятельство: похитители потребовали, чтобы выкуп был уплачен старыми двадцатидолларовыми купюрами без каких-либо меток и без всякой последовательности в номерах. Однако, когда я вручил им эту сумму, они не стали изучать банкноты. Они даже не вытащили их из бумажника. Просто, убедившись, что деньги находятся в бумажнике, они тут же передали мне Энн Хартвелл. Натали Раис слушала с неподдельным интересом.
— Когда моторная лодка вернулась к яхте, они перебросили на нее какой-то предмет, который ударил меня в грудь. Я подобрал его на палубе и увидел, что это дамская сумочка. Забросив ее в каюту, я совсем о ней позабыл. На берегу мы были тут же задержаны федеральными агентами, которые препроводили нас в изолятор.
Морейн умолк, продолжая курить с задумчивым видом. Затем заговорил снова, как бы размышляя вслух:
— Вы, видимо, помните, что Энн Хартвелл исчезла две недели назад. Она утверждает, что все это время провела на борту бороздившего океан буксира, постоянно находясь в наркотическом состоянии, и что на судне, кроме каюты, куда ее заточили, она больше ничего не видела. Так вот, две недели — срок более чем достаточный, чтобы привыкнуть к качке. Несмотря на это, когда я увидел женщину на борту буксира, она сильно страдала от морской болезни, хотя, в сущности, мы были в пределах бухты. Это деталь, которую не следует забывать. Выйдя из каталажки, я вспомнил о дамской сумочке и решил ознакомиться с ее содержимым, прежде чем рассказать о ней федеральным агентам. Вернувшись на яхту, я осмотрел ее. Там находились губная помада, рисовая пудра, немного денег, платок, два ключа и конверт, адресованный Энн Хартвелл, Сэксонвилл.
— Только конверт?
— Да. Причем пустой.
— Странно, что она сохранила один конверт, — обратила его внимание Натали Раис. — Естественней было бы оставить письмо и выбросить конверт.
Морейн, согласившись с ней, вытащил из кармана какую-то карточку и протянул ее девушке.
Это был фирменный бланк таксопарка с карандашной надписью на обратной стороне: “Сэм-13”.
— Это также находилось в сумочке? — спросила она.
— Да, — подтвердил Морейн.
— Думаете, что это принадлежит ей?
— Не знаю. Хотелось бы, чтобы вы разыскали водителя этого такси и выведали у него, как это у нее оказалось. Поскольку фотография Энн Хартвелл появилась в газетах, вам будет нетрудно описать ее таксисту. Но, ради Бога, не используйте для этого саму газетную фотографию, иначе тот может почуять неладное и сообщить о проявленном вами интересе федеральным агентам.
— Вы не хотите, чтобы они знали о моих действиях?
— Пока нет.
— Можно ли узнать почему?
— Видите ли, — ухмыльнулся Морейн, — мне кажется, что кто-то принимает меня за дурачка, и я стремлюсь доказать, что он глубоко заблуждается.
— Однако, — заметила девушка, — коли в этом похищении что-то выглядит подозрительным, власти в конечном счете обо всем узнают. А вы и так уже у них на заметке. Если вы снова начнете вгрызаться в это дело, а они в ходе расследования это засекут, то ваше положение будет незавидным. Я понимаю, что вопрос меня не касается, но таково мое мнение.
— Что привлекает меня в этой истории, — продолжал, игнорируя ее реплику, Морейн, — так это возможность опередить их. Вам известно, что я без ума от покера. При этом главное для меня не деньги, да и ставки, кстати, настолько невысоки, что никому из нас еще не доводилось выиграть или проиграть сколь-нибудь значительную сумму.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50