Дэн указал место, где находился перевал на Харперс-Ферри. Джулиан долго изучал карту. Джулиан был врачом, но беготня по лесам Флориды от вооруженных до зубов янки научила его разным военным хитростям. Он понимал, что это регулярная армия, а не лесной лагерь ополченцев. Джулиан не имел права принимать подобных решений и примерно представлял, чем ему это грозит. Но медикаменты! Целый караван медикаментов!
Он поднял глаза на Генри Лайла.
— Охрана?
— Янки сказал, человек десять — пятнадцать солдат.
— Ну, что думаешь?
— Можно попробовать…
Дэн положил ладонь на карту.
— Господа, возьмите себя в руки. Не совершайте безрассудных поступков. Доктор Маккензи, вы знаете, что я полон искреннего уважения к вам, но ведь здесь не Флорида, и вы больше не командуете отрядом ополченцев. Это регулярная армия, тут совсем другие законы. У вас будут большие неприятности, если…
— Не переживайте, Лебланк. Вы ничего не слышали и ничего не знаете. Если возникнут неприятности, мы вас не назовем.
— Но, сэр, где вы возьмете солдат, чтобы перехватить этот караван?
— Мы не станем брать солдат, Дэн.
— Но как же?
— Попытаемся обойтись без них.
Джулиан посмотрел на Лайла. Нужны еще Лайам и три хороших рысака.
— Вы сильно рискуете, доктор Маккензи. Подумайте об этом.
— В данном случае есть ради чего идти на риск, Дэн. Поверьте мне.
Сидни отвели отдельную комнату. Охранник, который проводил ее туда, сказал, что раньше там содержалась шпионка Роза Гринхау. Обстановка была почти спартанская, но Сидни переживала вовсе не из-за этого. Она не могла простить себе, что попалась, да еще так легко. Только бы дома не узнали! Она боялась, что отец и братья попытаются вернуть ей свободу и скорее всего лишь погибнут сами. А Джесс…
Он лично проводил ее до тюрьмы, подписал бумаги об аресте и молча ушел. Он был непреклонен и холоден, как глыба льда. Сидни жалела, что ей не удалось выцарапать ему глаза. Господи, неужели ей придется провести здесь свои дни до конца войны? Или еще хуже…
Хорошо бы Йен вмешался, но он теперь на фронте и, конечно, ничего не знает.
Единственным ее утешением оставалось общение с другими пленниками Старого Капитолия. Сержант Грейнджер распорядился, чтобы у нее были чистая постель и приличная еда, но Сидни гораздо больше тронуло то, с каким искренним сочувствием отнеслись к ее очередному появлению в тюрьме остальные обитатели.
Первую ночь она провела в своей комнате-камере в полном одиночестве, но на следующий день выпустили на задний двор к другим арестантам. К ней сразу же подскочил лейтенант Андерсон и рассыпался в извинениях. Он предложил ей выдать его, чтобы таким способом добиться освобождения из тюрьмы и отправки в Ричмонд. Но Сидни никогда бы на это не пошла. И даже отец, который просто убил бы ее, если бы узнал, какому риску она подвергала свою жизнь в Вашингтоне, даже он не простил бы ей такого освобождения. Не сразу ей удалось уговорить лейтенанта выбросить эту мысль из головы. В какой-то момент пришлось даже повысить голос и грозно сверкнуть глазами.
Оказавшись среди заключенных, она первым делом вспомнила про ногу несчастного Лоутона.
— Молодой человек, да, вы, вы! Надеюсь, еще не забыли наш уговор? Отлично! Идите-ка сюда и заголяйте ногу!
— Что вы, мэм…
— На сей раз я все равно не отстану, не будем тратить время на пустые препирательства.
— Но…
— Вашу ногу, рядовой Лоутон. Я жду.
— Лоутон, выполняйте приказание, — скомандовал Андерсон.
Тяжело вздохнув, мальчишка доковылял до парт, поставил ногу на одну из табуреток и, морщась от боли, поднял штанину до колена. Какой-то его приятель тем временем быстро снял грязную повязку.
Сидни стало дурно. Ей достаточно было лишь взглянуть на рану, чтобы понять — возможно, тут и Джулиан, и Брент только развели бы руками. Судя по всему, сразу после ранения в обнажившиеся ткани забился кусок материи от штанов или от грязного бинта, и рана загнила. От нее распространялся тошнотворный запах, который даже ей, привычной ко многому, было трудно сносить, не меняясь при этом в лице.
— Сегодня болит поменьше, чем вчера. Чую, дела идут на поправку… — робко проговорил Лоутон.
Сидни покачала головой.
— Скажите, рядовой, у вас есть жена?
— Конечно, мисс Сидни. И такая красавица!
— Вы хотите с ней увидеться?
Он покраснел.
— Еще как, мисс Сидни. Я люблю ее и ужасно соскучился.
— Похоже, вам придется отнять эту ногу.
Лоутон так отшатнулся от нее, что едва не потерял равновесие и не упал.
— Что вы, мэм, да ни за что!
— Почему? Я найду хорошего врача и буду рядом с вами во время операции.
Лоутон замотал головой, его голос задрожал.
— Мисс Сидни, я не богат. У меня просто есть клочок земли и маленькая ферма, которая досталась мне от родителей. Я привык сам делать там всю работу, у меня нет денег, чтобы нанять помощников. А я не смогу заниматься фермой, если останусь без ноги…
— Ваша жена хочет, чтобы вы прежде всего вернулись к ней живым. Если не отнять ногу сейчас, вы просто умрете.
Лоутон опустил голову и надолго замолчал. А когда вновь поднял на нее глаза, в них блеснули слезы.
— А если я окажусь не нужен ей без ноги?
— Рядовой Лоутон, у меня два брата и два кузена сейчас воюют. И я хочу, чтобы они вернулись домой живыми. В любом виде. Без ноги, без руки, лишь бы с головой. Поверьте, если вам не сделать операции сейчас, очень возможно, что ваша жена больше никогда вас не увидит. Неужели вы хотите, чтобы через несколько дней вас свезли на военное кладбище?
Лоутон вновь опустил голову. Остальные заключенные притихли и сгрудились вокруг них.
— Я боюсь, мисс Сидни… — прошептал Лоутон. — Правда… Я очень боюсь.
Она подошла к нему и взяла его лицо в ладони, как делают с маленькими детьми.
— Вы очень хороший и храбрый молодой человек. Я знаю, что ваша жена мечтает видеть вас дома. Ей не хочется, чтобы от вас остался только крест в земле. Не бойтесь, я найду лучшего врача во всем Вашингтоне.
На самом деле Сидни была далеко не уверена в том, что ей это удастся, но она очень рассчитывала на сержанта Грейнджера. Несколько помедлив, Лоутон молча кивнул.
— Отлично. — Она подошла к охраннику. — Проводите меня к сержанту.
— Мисс Маккензи, не забывайте, что теперь вы не гостья у нас.
— Мне нужно видеть сержанта, — сказала она сурово. — Поверьте мне, он очень рассердится, если узнает, что я просилась к нему, а вы меня не пустили.
— Да ладно-ладно, пожалуйста…
Охранник отпер дверь и дал ей знак следовать за ним по коридору. Сидни ободряюще махнула рукой Лоутону и вышла с заднего двора.
Грейнджер поднялся ей навстречу из-за своего стола и с грустной улыбкой развел руками.
— Не могу передать, насколько мне неприятно, что вы оказались у нас в качестве арестантки, мисс Сидни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88