– Как раз подходит! Смекаешь теперь?
– Стой, я догадываюсь, – торопливо заговорила Варя. – Если сам хозяин на лодке поедет, он дыру пробкой заткнет и лодка не тонет. А как кто чужой захочет прокатиться – ну, и тони в болоте, как вот Костя сегодня… – Она растерянно покачала головой. – Ну что за человек этот хозяин! Неужели такие на свете водятся?
– Где там человек! Просто жила! – зло сказал Паша. – Лодки ему жалко… Сквалыга проклятый!
Страсти разгорелись. Паша предложил выследить «жилу-сквалыгу» и заставить его прокатиться в худой лодке. Пусть он наглотается тухлой воды в озере, посидит на коряге да накричится, призывая на помощь!
Неожиданно взгляд Вари упал на корму лодки. Там сквозь тину смутно проступали две смоляные буквы: «В. К.». Вдруг вспомнились загадочные слова Вити: «Спиридонове озеро, оно такое… К нему без ключа-отмычки не подойдешь…»
«А вдруг это Вити Кораблева лодка? – с испугом подумала девочка. – И он никому не сказал, что она худая! – У нее похолодели руки. – Нет-нет, не может этого быть!» Не выдержав, Варя подошла к лодке и села на корму, загородив ногами буквы:
– Будет вам про лодку… Надоело! Спихнем ее в воду!
Костя с недоумением посмотрел на девочку:
– Зачем же? Может, кому и пригодится… Только надо знак оставить, что дыра в днище.
Он достал нож и, присев на корточки, крупно выцарапал на обшивке: «Лодка худая. Будь осторожен!»
Вскоре, потушив костер, все направились к дому. Убитых уток, привязав к поясу головами вниз, как и принято у охотников, несли Паша. Колька и Петька. Варя задумчиво плелась позади всех.
При выходе из леса школьники повстречали Витю Кораблева. На поясе у него красовались четыре утки.
– Небогато, охотнички! – засмеялся он, картинно упирая руки в бока. – Полдюжины уток на такую компанию!.. По косточке не достанется…
Он подождал Варю и зашагал рядом с ней:
– Не пошла со мною охотиться… Была бы с добычей! Хочешь мою утку? Бери любую.
Варя покачала головой и поглядела на мальчика:
– Ты мне утром загадки загадывал… про ключ, про отмычку… Ключ – это твоя лодка на озере? С дырой в днище?
– Смекнула теперь? Она самая! – засмеялся Витя. – А что? Искупались охотнички, поглотали водички? Вот, наверное, потеха была!
– Так это ты нарочно дыру в днище пробил?
– Никто ее не пробивал. Лодка сама прохудилась.
– А почему ты не предупредил никого, что она с дырой в днище?
– Чего это ради? – удивился Витя. – Моя же лодка…
– Твоя!.. – Варя остановилась и даже подалась назад. – Что ты говоришь такое?
– А потом, люди же не слепые, – поправился Витя, – должны видеть, что лодка худая.
– А ты знаешь, что из-за твоей лодки Костя чуть не утонул?!
– Еще что скажешь! – опешил Витя. – Будто он плавать не умеет.
– Так в Спиридоновом озере нельзя плыть! Водоросли мешают… Ты понимаешь, что натворил?..
– Я-то при чем? – растерянно забормотал Витя. – Ну зачем Ручьев в худую лодку полез? Кто его просил?
– Ах, вот как! Ты уже и не виноват! – вскрикнула Варя и в упор посмотрела на мальчика.
Разве высоковские ребята так поступают?.. Сколько раз, заметив поврежденный мост или неисправную дорогу, они ставили знак, что проезд закрыт, и бежали предупредить взрослых о беде. Почему же сейчас Витя Кораблев изменил этой хорошей привычке, никому не сказал о худой лодке на озере и, кажется, не чувствует за собой никакой вины?..
– Будет тебе, Варька! – отмахнулся Витя. – Ничего ж такого не случилось. А вперед Ручьеву наука – в чужую лодку не полезет.
– Слушай… – Варя вплотную подошла к мальчику и, задыхаясь, почти шепотом сказала: – Если ты мне друг… завтра же… нет, сегодня… все расскажешь… Федору Семеновичу, сестре, ребятам… Про худую лодку, про озеро. А не расскажешь – лучше не заговаривай и не подходи ко мне!
И она кинулась догонять далеко ушедших вперед Галину Никитичну и школьников. И уже совсем было настигла их, как вдруг свернула в сторону, к овражку, где курчавились молодые кустарники, будто только они могли утешить ее в эту горестную минуту.
А Витя Кораблев все еще стоял на дороге и, держа утку в руке, смотрел Варе вслед.
Глава 3
Первое сентября
Накануне первого сентября до позднего вечера в окнах горели огни: матери гладили детям рубашки и платья, прикидывали, что бы такое приготовить повкуснее на завтрак, отцы давали детям разные советы – казалось, что все село готовит школьников в далекий и трудный поход.
Утром Варя поднялась с чувством необыкновенной легкости. Было еще очень рано, Петька крепко спал, и девочка, босая, в коротком платьице, выбежала на крыльцо. Промытые ночным дождем белые ступеньки уже нагрелись от солнца и были теплы, как печная лежанка.
Варя, жмурясь, постояла немного на крыльце, поговорила с собакой, кинула курам щепотку зерна, и те дробно застучали носами о железный противень.
Потом девочка обошла огород, посмотрела на желтеющую листву берез за дворами, постояла у круглого пруда на усадьбе, в котором отражались белые пушистые облака.
Нигде долго не задерживаясь, Варя заглянула в колхозный птичник, в телятник, на молочную ферму.
Вот и кончилось лето – с пионерскими походами, купанием, рыбной ловлей, со сладким запахом сена на лугу, с работой в поле, в саду, на пришкольном участке…
Теперь за парту, за книги! Соберутся со всей округи школьники, в классы войдут учителя. Что-то они откроют ребятам, куда поведут их?..
На пути встретилась большая лужа. Девочка оглянулась и, убедившись, что за ней никто не следит, с удовольствием пересекла ее, вспенивая дождевую воду. В этом году она, наверное, последний раз ступает по земле босыми ногами. Теперь придется носить чулки, туфли, валенки.
У «кузнечного цеха» Яков Ефимович ковал лошадей.
– Не проспала, Варюша? – кивнул он дочери. – Это хорошо! В такой день не прощается.
Когда последний гвоздь был загнан в подкову, Яков Ефимович вместе с дочерью направился домой завтракать.
К завтраку собралась вся семья: пришла с фермы мать, с поля – Марина, сползла с печки старенькая бабушка.
И, хотя о школе и предстоящих занятиях слов было сказано немного, Варя с Петькой чувствовали себя в центре внимания. Бабушка долго копалась в уголке, потом положила перед Варей и Петькой коробочку с ластиками:
– Вчера в сельпо купила. Вы уж примите от бабушки. Учитесь на здоровье!
Таким подарком Петька даже оскорбился. Зачем же такую уйму ластиков? Можно подумать, что у него в этом году в тетрадях будут одни лишь кляксы да помарки! Но Варя, пребольно толкнув Петьку в бок, заставила его замолчать и поцеловала бабушку в щеку.
– Ну, а мне когда в школу являться? – со смехом спросила Марина. – Возвели в учителя, а что да как – неизвестно.
– А мы тебя известим, – пообещала Варя.
Надев новое платье и туфли, она побежала собирать подруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Стой, я догадываюсь, – торопливо заговорила Варя. – Если сам хозяин на лодке поедет, он дыру пробкой заткнет и лодка не тонет. А как кто чужой захочет прокатиться – ну, и тони в болоте, как вот Костя сегодня… – Она растерянно покачала головой. – Ну что за человек этот хозяин! Неужели такие на свете водятся?
– Где там человек! Просто жила! – зло сказал Паша. – Лодки ему жалко… Сквалыга проклятый!
Страсти разгорелись. Паша предложил выследить «жилу-сквалыгу» и заставить его прокатиться в худой лодке. Пусть он наглотается тухлой воды в озере, посидит на коряге да накричится, призывая на помощь!
Неожиданно взгляд Вари упал на корму лодки. Там сквозь тину смутно проступали две смоляные буквы: «В. К.». Вдруг вспомнились загадочные слова Вити: «Спиридонове озеро, оно такое… К нему без ключа-отмычки не подойдешь…»
«А вдруг это Вити Кораблева лодка? – с испугом подумала девочка. – И он никому не сказал, что она худая! – У нее похолодели руки. – Нет-нет, не может этого быть!» Не выдержав, Варя подошла к лодке и села на корму, загородив ногами буквы:
– Будет вам про лодку… Надоело! Спихнем ее в воду!
Костя с недоумением посмотрел на девочку:
– Зачем же? Может, кому и пригодится… Только надо знак оставить, что дыра в днище.
Он достал нож и, присев на корточки, крупно выцарапал на обшивке: «Лодка худая. Будь осторожен!»
Вскоре, потушив костер, все направились к дому. Убитых уток, привязав к поясу головами вниз, как и принято у охотников, несли Паша. Колька и Петька. Варя задумчиво плелась позади всех.
При выходе из леса школьники повстречали Витю Кораблева. На поясе у него красовались четыре утки.
– Небогато, охотнички! – засмеялся он, картинно упирая руки в бока. – Полдюжины уток на такую компанию!.. По косточке не достанется…
Он подождал Варю и зашагал рядом с ней:
– Не пошла со мною охотиться… Была бы с добычей! Хочешь мою утку? Бери любую.
Варя покачала головой и поглядела на мальчика:
– Ты мне утром загадки загадывал… про ключ, про отмычку… Ключ – это твоя лодка на озере? С дырой в днище?
– Смекнула теперь? Она самая! – засмеялся Витя. – А что? Искупались охотнички, поглотали водички? Вот, наверное, потеха была!
– Так это ты нарочно дыру в днище пробил?
– Никто ее не пробивал. Лодка сама прохудилась.
– А почему ты не предупредил никого, что она с дырой в днище?
– Чего это ради? – удивился Витя. – Моя же лодка…
– Твоя!.. – Варя остановилась и даже подалась назад. – Что ты говоришь такое?
– А потом, люди же не слепые, – поправился Витя, – должны видеть, что лодка худая.
– А ты знаешь, что из-за твоей лодки Костя чуть не утонул?!
– Еще что скажешь! – опешил Витя. – Будто он плавать не умеет.
– Так в Спиридоновом озере нельзя плыть! Водоросли мешают… Ты понимаешь, что натворил?..
– Я-то при чем? – растерянно забормотал Витя. – Ну зачем Ручьев в худую лодку полез? Кто его просил?
– Ах, вот как! Ты уже и не виноват! – вскрикнула Варя и в упор посмотрела на мальчика.
Разве высоковские ребята так поступают?.. Сколько раз, заметив поврежденный мост или неисправную дорогу, они ставили знак, что проезд закрыт, и бежали предупредить взрослых о беде. Почему же сейчас Витя Кораблев изменил этой хорошей привычке, никому не сказал о худой лодке на озере и, кажется, не чувствует за собой никакой вины?..
– Будет тебе, Варька! – отмахнулся Витя. – Ничего ж такого не случилось. А вперед Ручьеву наука – в чужую лодку не полезет.
– Слушай… – Варя вплотную подошла к мальчику и, задыхаясь, почти шепотом сказала: – Если ты мне друг… завтра же… нет, сегодня… все расскажешь… Федору Семеновичу, сестре, ребятам… Про худую лодку, про озеро. А не расскажешь – лучше не заговаривай и не подходи ко мне!
И она кинулась догонять далеко ушедших вперед Галину Никитичну и школьников. И уже совсем было настигла их, как вдруг свернула в сторону, к овражку, где курчавились молодые кустарники, будто только они могли утешить ее в эту горестную минуту.
А Витя Кораблев все еще стоял на дороге и, держа утку в руке, смотрел Варе вслед.
Глава 3
Первое сентября
Накануне первого сентября до позднего вечера в окнах горели огни: матери гладили детям рубашки и платья, прикидывали, что бы такое приготовить повкуснее на завтрак, отцы давали детям разные советы – казалось, что все село готовит школьников в далекий и трудный поход.
Утром Варя поднялась с чувством необыкновенной легкости. Было еще очень рано, Петька крепко спал, и девочка, босая, в коротком платьице, выбежала на крыльцо. Промытые ночным дождем белые ступеньки уже нагрелись от солнца и были теплы, как печная лежанка.
Варя, жмурясь, постояла немного на крыльце, поговорила с собакой, кинула курам щепотку зерна, и те дробно застучали носами о железный противень.
Потом девочка обошла огород, посмотрела на желтеющую листву берез за дворами, постояла у круглого пруда на усадьбе, в котором отражались белые пушистые облака.
Нигде долго не задерживаясь, Варя заглянула в колхозный птичник, в телятник, на молочную ферму.
Вот и кончилось лето – с пионерскими походами, купанием, рыбной ловлей, со сладким запахом сена на лугу, с работой в поле, в саду, на пришкольном участке…
Теперь за парту, за книги! Соберутся со всей округи школьники, в классы войдут учителя. Что-то они откроют ребятам, куда поведут их?..
На пути встретилась большая лужа. Девочка оглянулась и, убедившись, что за ней никто не следит, с удовольствием пересекла ее, вспенивая дождевую воду. В этом году она, наверное, последний раз ступает по земле босыми ногами. Теперь придется носить чулки, туфли, валенки.
У «кузнечного цеха» Яков Ефимович ковал лошадей.
– Не проспала, Варюша? – кивнул он дочери. – Это хорошо! В такой день не прощается.
Когда последний гвоздь был загнан в подкову, Яков Ефимович вместе с дочерью направился домой завтракать.
К завтраку собралась вся семья: пришла с фермы мать, с поля – Марина, сползла с печки старенькая бабушка.
И, хотя о школе и предстоящих занятиях слов было сказано немного, Варя с Петькой чувствовали себя в центре внимания. Бабушка долго копалась в уголке, потом положила перед Варей и Петькой коробочку с ластиками:
– Вчера в сельпо купила. Вы уж примите от бабушки. Учитесь на здоровье!
Таким подарком Петька даже оскорбился. Зачем же такую уйму ластиков? Можно подумать, что у него в этом году в тетрадях будут одни лишь кляксы да помарки! Но Варя, пребольно толкнув Петьку в бок, заставила его замолчать и поцеловала бабушку в щеку.
– Ну, а мне когда в школу являться? – со смехом спросила Марина. – Возвели в учителя, а что да как – неизвестно.
– А мы тебя известим, – пообещала Варя.
Надев новое платье и туфли, она побежала собирать подруг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90