..
– Вот-вот, верно. Похоже, тогда была мода на романтическую терминологию... Так вот, из-за тех странных кварков, возникло и название «странглет». Самым главным и самым опасным его свойством является то, что он способен расти за счёт поглощения протонов, нейтронов и других... э-э, как их там... адронов. Странглет вроде как расщепляет их и превращает в ту же кварковую материю. В физических тонкостях этого процесса я не разбираюсь, конечно. Я военный, а не учёный.
– Ого! – произнесла Рашель, глядя на дядю широко распахнутыми глазами. – Понятно...
– Что понятно? – спросил я.
Адмирал ухмыльнулся и похлопал племянницу по плечу.
– Умная девочка! Сразу всё сообразила. – Затем серьёзно взглянул на нас. – Вот представьте себе ракету. Внешне самую обычную ракету, только в её боеголовке находится не термоядерный или позитронный заряд, а небольшой ускоритель, при работе которого образуется странглет. Крохотный такой странглетик, массой в миллиардные доли грамма. Ракету запускают в звезду. В фотосфере она сгорает, а странглет продолжает лететь, захватывая по пути встречные ядра и всё увеличиваясь, увеличиваясь. К центру звезды долетает большущий такой странглетище, который там и остаётся, не в силах преодолеть гравитацию. Он быстро растёт... очень быстро... невероятно быстро. Через несколько часов всё ядро звезды превращается в странглет, происходит коллапс, взрыв и сброс внешней оболочки.
– Сверхновая!.. – потрясённо прошептал я.
– Да, капитан. Именно это случилось с солнцем Джейханны. Оно стало Сверхновой.
– Кошмарное оружие, – произнесла ошеломлённая Анн-Мари.
– Ещё более кошмарное, чем вы себе думаете. Такое кошмарное, что мы – вернее, наши предки – не решились его применить даже для того, чтобы избежать поражения в войне с чужаками.
– Что? – изумился я. – Оно существовало уже тогда?
Клод Бриссо утвердительно кивнул:
– Странглетный запал был разработан ещё до появления технологии управления каналами, глюонной бомбы... и многого другого. В то время ещё много человеческих планет боролись с Иными, лишь недавно была захвачена Земля, и для прекращения войны было достаточно применить это оружие один-единственный раз... или два раза, не больше. Уничтожить для устрашения чужаков одну-две их системы – и они, полностью деморализованные, запросили бы пощады.
Адмирал встал из-за стола, подошёл к встроенному в стену автоматическому бару и заказал бутылку коньяка. Вернувшись на своё место, он налил себе рюмку и выпил её одним духом, напрочь проигнорировав возмущённые протесты Рашели.
– Но тут обнаружилось одно неприятное обстоятельство, – продолжил затем он. – При взрыве такая Сверхновая, наряду с солнечным веществом, выбрасывает в окружающее пространство микроскопические частички странглета. Они летят со скоростью несколько тысяч километров в секунду, поэтому до ближайших звёзд могут добраться лишь через десятки лет. Кварковая материя не является абсолютно стабильной, она постепенно распадается, и за время такого длительного полёта все странглетные осколки испарились бы в межзвёздном пространстве. Казалось, нужно только выбрать цель для удара в достаточно разреженной области Галактики, чтобы наверняка избежать взрывов соседних звёзд, но... – Бриссо покачал головой. – Наши учёные вовремя установили, что странглеты обладают ещё одним скверным свойством: они способны открывать каналы первого рода и совершать через них переход. Они действуют как маломощные гиперпространственные резонаторы. Почему – я так и не врубился. Здесь каким-то образом замешано слабое взаимодействие. А плотность странглетных частиц достаточно велика, чтобы через каждый из каналов прошло по меньшей мере несколько сотен миллионов из них. И вот уже через десяток часов эта зараза проникает во все соседние системы.
Адмирал налил себе ещё рюмку коньяка. На сей раз Рашель, ошарашенная услышанным, и не пыталась остановить его.
– Значит, – с трудом вымолвил я, – скоро будут новые взрывы?
– Совершенно верно. При выходе из канала микроскопические странглеты начинают падать на звезду. В зависимости от удалённости дром-зоны от центрального светила на это потребуется от нескольких месяцев до нескольких лет. – Клод Бриссо опрокинул рюмку и причмокнул. – А часть странглетов, сталкиваясь между собой, разлетаются по всей дром-зоне, некоторые из них попадают в другие каналы, и таким образом радиус инфицированной области становится ещё больше. Когда же начнут взрываться другие звёзды, общая плотность странглетных потоков резко увеличится, и скорость их распространения станет расти в геометрической прогрессии. Примерно через пару сотен лет всё Большое Магелланово Облако будет охвачено взрывами Сверхновых.
– А что будет с нами? – спросила Анн-Мари, нервно раскуривая сигарету; голос её заметно дрожал. – До нас странглеты не доберутся?
– Насчёт этого можете быть спокойны. Между Галактической Спиралью и Облаком отсутствуют непрерывные цепочки каналов первого рода, а каналы второго рода для странглетов непроницаемы. Теоретически это было доказано лишь лет шестьдесят назад. Раньше такой уверенности не было, поэтому в начале войны наше правительство не рискнуло применить странглетный запал в Магеллановых Облаках. К тому же не исключался риск искусственного занесения инфекции: прилипает, скажем, крохотный странглет к обшивке корабля, вместе с ним попадает в основную часть Галактики и запускает здесь цепную реакцию.
– Так это возможно?!
– К счастью, нет. Странглет «съест» корабль максимум за час-полтора. Соответственно, перестанет работать его генератор, а резонансное поле, излучаемое самим странглетом, слишком слабо для прохождения канала второго рода. Если у альвов хватило ума не проводить испытания в пределах Галактической Спирали, то нам пока ничего не угрожает.
– Судя по тому, что они применили странглетный запал в Облаке, – рассудительно произнесла Рашель, – им известно об опасности.
– Да... наверное. Будем надеяться, что альвы не законченные идиоты. Будь они полными кретинами, то подорвали бы солнце Габбариса. Так что за всю Галактику можно пока не беспокоиться. Пока...
Адмирал снова потянулся к бутылке. Он явно перешагнул ту грань, после которой человек уже не может остановиться и продолжает пить, пока не отключится полностью. Вполне возможно, что он уже находился на «автопилоте». Не стоило обманываться его трезвым голосом и здравыми рассуждениями – таким парадоксальным образом у него проявлялись последствия сильного стресса. На самом же деле он был вдребезги пьян.
– А вот что нас действительно должно беспокоить, – вновь заговорил Клод Бриссо, – так это то, откуда у мохнатиков взялся странглетный запал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Вот-вот, верно. Похоже, тогда была мода на романтическую терминологию... Так вот, из-за тех странных кварков, возникло и название «странглет». Самым главным и самым опасным его свойством является то, что он способен расти за счёт поглощения протонов, нейтронов и других... э-э, как их там... адронов. Странглет вроде как расщепляет их и превращает в ту же кварковую материю. В физических тонкостях этого процесса я не разбираюсь, конечно. Я военный, а не учёный.
– Ого! – произнесла Рашель, глядя на дядю широко распахнутыми глазами. – Понятно...
– Что понятно? – спросил я.
Адмирал ухмыльнулся и похлопал племянницу по плечу.
– Умная девочка! Сразу всё сообразила. – Затем серьёзно взглянул на нас. – Вот представьте себе ракету. Внешне самую обычную ракету, только в её боеголовке находится не термоядерный или позитронный заряд, а небольшой ускоритель, при работе которого образуется странглет. Крохотный такой странглетик, массой в миллиардные доли грамма. Ракету запускают в звезду. В фотосфере она сгорает, а странглет продолжает лететь, захватывая по пути встречные ядра и всё увеличиваясь, увеличиваясь. К центру звезды долетает большущий такой странглетище, который там и остаётся, не в силах преодолеть гравитацию. Он быстро растёт... очень быстро... невероятно быстро. Через несколько часов всё ядро звезды превращается в странглет, происходит коллапс, взрыв и сброс внешней оболочки.
– Сверхновая!.. – потрясённо прошептал я.
– Да, капитан. Именно это случилось с солнцем Джейханны. Оно стало Сверхновой.
– Кошмарное оружие, – произнесла ошеломлённая Анн-Мари.
– Ещё более кошмарное, чем вы себе думаете. Такое кошмарное, что мы – вернее, наши предки – не решились его применить даже для того, чтобы избежать поражения в войне с чужаками.
– Что? – изумился я. – Оно существовало уже тогда?
Клод Бриссо утвердительно кивнул:
– Странглетный запал был разработан ещё до появления технологии управления каналами, глюонной бомбы... и многого другого. В то время ещё много человеческих планет боролись с Иными, лишь недавно была захвачена Земля, и для прекращения войны было достаточно применить это оружие один-единственный раз... или два раза, не больше. Уничтожить для устрашения чужаков одну-две их системы – и они, полностью деморализованные, запросили бы пощады.
Адмирал встал из-за стола, подошёл к встроенному в стену автоматическому бару и заказал бутылку коньяка. Вернувшись на своё место, он налил себе рюмку и выпил её одним духом, напрочь проигнорировав возмущённые протесты Рашели.
– Но тут обнаружилось одно неприятное обстоятельство, – продолжил затем он. – При взрыве такая Сверхновая, наряду с солнечным веществом, выбрасывает в окружающее пространство микроскопические частички странглета. Они летят со скоростью несколько тысяч километров в секунду, поэтому до ближайших звёзд могут добраться лишь через десятки лет. Кварковая материя не является абсолютно стабильной, она постепенно распадается, и за время такого длительного полёта все странглетные осколки испарились бы в межзвёздном пространстве. Казалось, нужно только выбрать цель для удара в достаточно разреженной области Галактики, чтобы наверняка избежать взрывов соседних звёзд, но... – Бриссо покачал головой. – Наши учёные вовремя установили, что странглеты обладают ещё одним скверным свойством: они способны открывать каналы первого рода и совершать через них переход. Они действуют как маломощные гиперпространственные резонаторы. Почему – я так и не врубился. Здесь каким-то образом замешано слабое взаимодействие. А плотность странглетных частиц достаточно велика, чтобы через каждый из каналов прошло по меньшей мере несколько сотен миллионов из них. И вот уже через десяток часов эта зараза проникает во все соседние системы.
Адмирал налил себе ещё рюмку коньяка. На сей раз Рашель, ошарашенная услышанным, и не пыталась остановить его.
– Значит, – с трудом вымолвил я, – скоро будут новые взрывы?
– Совершенно верно. При выходе из канала микроскопические странглеты начинают падать на звезду. В зависимости от удалённости дром-зоны от центрального светила на это потребуется от нескольких месяцев до нескольких лет. – Клод Бриссо опрокинул рюмку и причмокнул. – А часть странглетов, сталкиваясь между собой, разлетаются по всей дром-зоне, некоторые из них попадают в другие каналы, и таким образом радиус инфицированной области становится ещё больше. Когда же начнут взрываться другие звёзды, общая плотность странглетных потоков резко увеличится, и скорость их распространения станет расти в геометрической прогрессии. Примерно через пару сотен лет всё Большое Магелланово Облако будет охвачено взрывами Сверхновых.
– А что будет с нами? – спросила Анн-Мари, нервно раскуривая сигарету; голос её заметно дрожал. – До нас странглеты не доберутся?
– Насчёт этого можете быть спокойны. Между Галактической Спиралью и Облаком отсутствуют непрерывные цепочки каналов первого рода, а каналы второго рода для странглетов непроницаемы. Теоретически это было доказано лишь лет шестьдесят назад. Раньше такой уверенности не было, поэтому в начале войны наше правительство не рискнуло применить странглетный запал в Магеллановых Облаках. К тому же не исключался риск искусственного занесения инфекции: прилипает, скажем, крохотный странглет к обшивке корабля, вместе с ним попадает в основную часть Галактики и запускает здесь цепную реакцию.
– Так это возможно?!
– К счастью, нет. Странглет «съест» корабль максимум за час-полтора. Соответственно, перестанет работать его генератор, а резонансное поле, излучаемое самим странглетом, слишком слабо для прохождения канала второго рода. Если у альвов хватило ума не проводить испытания в пределах Галактической Спирали, то нам пока ничего не угрожает.
– Судя по тому, что они применили странглетный запал в Облаке, – рассудительно произнесла Рашель, – им известно об опасности.
– Да... наверное. Будем надеяться, что альвы не законченные идиоты. Будь они полными кретинами, то подорвали бы солнце Габбариса. Так что за всю Галактику можно пока не беспокоиться. Пока...
Адмирал снова потянулся к бутылке. Он явно перешагнул ту грань, после которой человек уже не может остановиться и продолжает пить, пока не отключится полностью. Вполне возможно, что он уже находился на «автопилоте». Не стоило обманываться его трезвым голосом и здравыми рассуждениями – таким парадоксальным образом у него проявлялись последствия сильного стресса. На самом же деле он был вдребезги пьян.
– А вот что нас действительно должно беспокоить, – вновь заговорил Клод Бриссо, – так это то, откуда у мохнатиков взялся странглетный запал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95