А закончил он стандартным: «Второй пилот вахту сдал».
– Капитан вахту принял, – так же стандартно ответила я и добавила: – Вы можете остаться, каплей.
Олег улыбнулся:
– Я сразу это понял, как только ты набросилась на Арсена и Михайловского. Проголодалась?
– Ага.
– Я тоже.
Мы обнялись и крепко поцеловались. Потом долго стояли в обнимку посреди рубки и смотрели на мерцающее за передней обзорной стеной гиперпространство.
– Эх, видел бы нас Дюбарри! – наконец произнесла я.
– Первая сотня, – тотчас отозвался Олег.
– Что?
– Ты говоришь это ровно в сотый раз. Я считал. Поздравляю с юбилеем.
Я потёрлась щекой о его плечо.
– Но ведь и правда. Ты только представь, что бы он сказал.
– Представляю. «Ну же, молодые люди, имейте совесть. Милуйтесь себе в свободное время, это не запрещено уставом; но на рабочих местах будьте посдержаннее. А впрочем, я ничего не видел». Вот и всё.
Олег был совершенно счастлив. У него была я, мы с ним были вместе – и он больше ни в чём не нуждался. После битвы за Новороссию царь Павел, возмущённый понижением своего лучшего друга в звании и должности, хотел было самолично исправить допущенную Ворушинским несправедливость. Однако Олег отговорил его от этого шага, а взамен попросил о другой услуге. В результате, когда я вернулась в Отдел специальных операций, туда же перевели и Олега, причём оставили его моим вторым пилотом. У меня было сильное подозрение, что и крейсер у меня не отобрали опять же по протекции Павла.
Высвободившись из объятий Олега, я села в капитанское кресло, быстро пробежала глазами показания приборов и спросила:
– Кстати, ты голоден?
– Я же сказал, что да. И один поцелуй меня не насытил. – Олег хитро прищурился. – Знаешь, мы ещё ни разу не занимались любовью в рубке. Может, попробуем?
Я покачала головой:
– Заманчивое предложение, но всё-таки нужно соблюдать меру. К тому же в каюте удобнее. А спрашивала я тебя о другом голоде. Ты не против перекусить?
– Совсем не против.
Я связалась с камбузом и, по своему обыкновению, сначала включила только режим приёма. Такой уж я сволочной командир – обожаю проверять, чем занимаются мои подчинённые на своих постах. А недавно я поймала кока на том, как он кормил нашего корабельного кота Фрица чёрной икрой – и не синтетической, а натуральной осетровой.
На сей раз кока с котом в камбузе не было, зато там присутствовали мой отец и Сатьявати, которая сооружала из тонко нарезанных ломтиков сыра, ветчины, овощей и всяческой зелени какую-то мудрёную закуску. Я не сразу прервала связь, а немного задержалась, чтобы лишний раз полюбоваться королевой. Она была такой красивой, что даже глазам становилось больно. И при всём том её красота была совсем не рафинированной, не такой кукольной, как у Эстер, а очень мягкой, живой...
Когда я уже собиралась отключиться, Сатьявати вдруг произнесла:
– А я недавно видела её вместе с Ритой. Мы немного поговорили, и у меня создалось впечатление, что она счастлива.
Отец помрачнел.
– Это ненормально. Так не должно быть.
– И всё-таки бывает. Чувства не подчиняются рассудку, они следуют своей собственной логике.
– Не считаясь с чувствами других, – угрюмо заметил отец.
– Совершенно верно, – подтвердила Сатьявати. – Любовь эгоистична – что бы там ни говорили писатели и поэты.
– Ох, чёрт! – возмущённо пробормотала я. – Да как он мог!..
– А в чём дело? – поинтересовался Олег. Поражённый тем, что королева собственноручно занимается стряпнёй, он не слишком вникал в суть разговора.
– Мой папочка плакался ей в жилетку, – объяснила я с обидой. – Из-за Анн-Мари.
– Ты, кажется, злишься?
– Ещё бы! Он должен жаловаться только мне. Я его утешительница.
Между тем Сатьявати снова заговорила:
– Я очень хорошо понимаю её. Ведь я сама оказалась в похожей ситуации. Мне уже двадцать восемь, а я до сих пор не замужем. Хотите знать, почему?
– Ну... – замялся отец. – Если вы поделитесь...
– На Махаварше у меня был жених, весьма достойный юноша. Как потом я узнала, он был одним из ближайших соратников отца. Я считала, что люблю его. Я была уверена, что люблю, но... потом поняла, что это не так. Почти восемь лет назад, после освобождения нашей планеты, когда мы с отцом прибыли на Землю, я встретила там одного человека. Он был героем, но вряд ли это стало для меня решающим; тогда героев было хоть отбавляй. Просто он чем-то приворожил меня. До сих пор не знаю чем – приворожил, и всё, любовь не подчиняется никакой логике. С той самой секунды, как я увидела его, все остальные мужчины перестали для меня существовать.
Она умолкла в волнении, щёки её ярко пылали. Отец тоже молчал, а на его лице постепенно проступало выражение изумлённого понимания.
– На мою беду, – продолжила Сатьявати, – этот мужчина любил двенадцатилетнюю девочку. Любил так сильно, что ради неё женился на её матери. А я осталась ни с чем. Правда, потом он разошёлся с женой, но все эти три года я не знала, как к нему подступиться. Он же упорно не обращал на меня внимания. В конце концов я поняла, что должна сама ему всё сказать, иначе ничего не будет. И вот... – она перевела дух, – всё-таки сказала.
У отца был такой пришибленный, такой беспомощный вид, что при других обстоятельствах я бы здорово позабавилась. Но сейчас...
Я погасила экран, вскочила с кресла и заходила взад-вперёд по рубке.
– О боже!.. Вот это да!.. Ну и ну!.. С ума сойти!..
Олег повернулся ко мне.
– Ты что, ревнуешь?
Я резко остановилась.
– Нет. Ревность осталась в прошлом. Я уже взрослая, я всё понимаю и хочу, чтобы отец был счастлив. Просто... это так неожиданно! Я до сих пор не могу поверить.
– Из-за того, что она королева?
– Господи, конечно, нет. Какое это имеет значение. Мир Барнарда – не Новороссия, там монарх всего лишь гражданин своей страны, только носит громкий титул, время от времени участвует в официальных церемониях и назначает такое правительство, какое угодно парламенту. А Сатьявати, к тому же, очень простая и непосредственная, она не любит, когда её называют полным именем или королевой, а тем более «ваше величество». Только «Сати», «мисс», «принцесса»... Чёрт возьми, она мне всегда нравилась! И если уж отец достанется какой-нибудь другой женщине, кроме мамы, то лучше всего ей.
– Ты думаешь, у них всё получится?
– А как же! Разве ты можешь представить мужчину, который устоит перед такой красавицей?
Олег улыбнулся:
– Могу. Я даже знаю одного. Он перед тобой.
– Ну, присутствующие не в счёт. – Я вернулась на своё капитанское место. – Нет, подумать только: у меня будет мачеха-королева, а отец станет принцем-консортом!
Олег рассмеялся:
– А ты ещё говоришь, что для тебя это не имеет значения...
Через два часа завершился наш первый «затяжной прыжок», и мы оказались в ста девяноста килопарсеках от центра нашей Галактики, и почти в шестистах – от Туманности Андромеды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Капитан вахту принял, – так же стандартно ответила я и добавила: – Вы можете остаться, каплей.
Олег улыбнулся:
– Я сразу это понял, как только ты набросилась на Арсена и Михайловского. Проголодалась?
– Ага.
– Я тоже.
Мы обнялись и крепко поцеловались. Потом долго стояли в обнимку посреди рубки и смотрели на мерцающее за передней обзорной стеной гиперпространство.
– Эх, видел бы нас Дюбарри! – наконец произнесла я.
– Первая сотня, – тотчас отозвался Олег.
– Что?
– Ты говоришь это ровно в сотый раз. Я считал. Поздравляю с юбилеем.
Я потёрлась щекой о его плечо.
– Но ведь и правда. Ты только представь, что бы он сказал.
– Представляю. «Ну же, молодые люди, имейте совесть. Милуйтесь себе в свободное время, это не запрещено уставом; но на рабочих местах будьте посдержаннее. А впрочем, я ничего не видел». Вот и всё.
Олег был совершенно счастлив. У него была я, мы с ним были вместе – и он больше ни в чём не нуждался. После битвы за Новороссию царь Павел, возмущённый понижением своего лучшего друга в звании и должности, хотел было самолично исправить допущенную Ворушинским несправедливость. Однако Олег отговорил его от этого шага, а взамен попросил о другой услуге. В результате, когда я вернулась в Отдел специальных операций, туда же перевели и Олега, причём оставили его моим вторым пилотом. У меня было сильное подозрение, что и крейсер у меня не отобрали опять же по протекции Павла.
Высвободившись из объятий Олега, я села в капитанское кресло, быстро пробежала глазами показания приборов и спросила:
– Кстати, ты голоден?
– Я же сказал, что да. И один поцелуй меня не насытил. – Олег хитро прищурился. – Знаешь, мы ещё ни разу не занимались любовью в рубке. Может, попробуем?
Я покачала головой:
– Заманчивое предложение, но всё-таки нужно соблюдать меру. К тому же в каюте удобнее. А спрашивала я тебя о другом голоде. Ты не против перекусить?
– Совсем не против.
Я связалась с камбузом и, по своему обыкновению, сначала включила только режим приёма. Такой уж я сволочной командир – обожаю проверять, чем занимаются мои подчинённые на своих постах. А недавно я поймала кока на том, как он кормил нашего корабельного кота Фрица чёрной икрой – и не синтетической, а натуральной осетровой.
На сей раз кока с котом в камбузе не было, зато там присутствовали мой отец и Сатьявати, которая сооружала из тонко нарезанных ломтиков сыра, ветчины, овощей и всяческой зелени какую-то мудрёную закуску. Я не сразу прервала связь, а немного задержалась, чтобы лишний раз полюбоваться королевой. Она была такой красивой, что даже глазам становилось больно. И при всём том её красота была совсем не рафинированной, не такой кукольной, как у Эстер, а очень мягкой, живой...
Когда я уже собиралась отключиться, Сатьявати вдруг произнесла:
– А я недавно видела её вместе с Ритой. Мы немного поговорили, и у меня создалось впечатление, что она счастлива.
Отец помрачнел.
– Это ненормально. Так не должно быть.
– И всё-таки бывает. Чувства не подчиняются рассудку, они следуют своей собственной логике.
– Не считаясь с чувствами других, – угрюмо заметил отец.
– Совершенно верно, – подтвердила Сатьявати. – Любовь эгоистична – что бы там ни говорили писатели и поэты.
– Ох, чёрт! – возмущённо пробормотала я. – Да как он мог!..
– А в чём дело? – поинтересовался Олег. Поражённый тем, что королева собственноручно занимается стряпнёй, он не слишком вникал в суть разговора.
– Мой папочка плакался ей в жилетку, – объяснила я с обидой. – Из-за Анн-Мари.
– Ты, кажется, злишься?
– Ещё бы! Он должен жаловаться только мне. Я его утешительница.
Между тем Сатьявати снова заговорила:
– Я очень хорошо понимаю её. Ведь я сама оказалась в похожей ситуации. Мне уже двадцать восемь, а я до сих пор не замужем. Хотите знать, почему?
– Ну... – замялся отец. – Если вы поделитесь...
– На Махаварше у меня был жених, весьма достойный юноша. Как потом я узнала, он был одним из ближайших соратников отца. Я считала, что люблю его. Я была уверена, что люблю, но... потом поняла, что это не так. Почти восемь лет назад, после освобождения нашей планеты, когда мы с отцом прибыли на Землю, я встретила там одного человека. Он был героем, но вряд ли это стало для меня решающим; тогда героев было хоть отбавляй. Просто он чем-то приворожил меня. До сих пор не знаю чем – приворожил, и всё, любовь не подчиняется никакой логике. С той самой секунды, как я увидела его, все остальные мужчины перестали для меня существовать.
Она умолкла в волнении, щёки её ярко пылали. Отец тоже молчал, а на его лице постепенно проступало выражение изумлённого понимания.
– На мою беду, – продолжила Сатьявати, – этот мужчина любил двенадцатилетнюю девочку. Любил так сильно, что ради неё женился на её матери. А я осталась ни с чем. Правда, потом он разошёлся с женой, но все эти три года я не знала, как к нему подступиться. Он же упорно не обращал на меня внимания. В конце концов я поняла, что должна сама ему всё сказать, иначе ничего не будет. И вот... – она перевела дух, – всё-таки сказала.
У отца был такой пришибленный, такой беспомощный вид, что при других обстоятельствах я бы здорово позабавилась. Но сейчас...
Я погасила экран, вскочила с кресла и заходила взад-вперёд по рубке.
– О боже!.. Вот это да!.. Ну и ну!.. С ума сойти!..
Олег повернулся ко мне.
– Ты что, ревнуешь?
Я резко остановилась.
– Нет. Ревность осталась в прошлом. Я уже взрослая, я всё понимаю и хочу, чтобы отец был счастлив. Просто... это так неожиданно! Я до сих пор не могу поверить.
– Из-за того, что она королева?
– Господи, конечно, нет. Какое это имеет значение. Мир Барнарда – не Новороссия, там монарх всего лишь гражданин своей страны, только носит громкий титул, время от времени участвует в официальных церемониях и назначает такое правительство, какое угодно парламенту. А Сатьявати, к тому же, очень простая и непосредственная, она не любит, когда её называют полным именем или королевой, а тем более «ваше величество». Только «Сати», «мисс», «принцесса»... Чёрт возьми, она мне всегда нравилась! И если уж отец достанется какой-нибудь другой женщине, кроме мамы, то лучше всего ей.
– Ты думаешь, у них всё получится?
– А как же! Разве ты можешь представить мужчину, который устоит перед такой красавицей?
Олег улыбнулся:
– Могу. Я даже знаю одного. Он перед тобой.
– Ну, присутствующие не в счёт. – Я вернулась на своё капитанское место. – Нет, подумать только: у меня будет мачеха-королева, а отец станет принцем-консортом!
Олег рассмеялся:
– А ты ещё говоришь, что для тебя это не имеет значения...
Через два часа завершился наш первый «затяжной прыжок», и мы оказались в ста девяноста килопарсеках от центра нашей Галактики, и почти в шестистах – от Туманности Андромеды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95