- Однако жребий брошен, а Грейс - прекраснейшая из смертных.
Что касается Мелбери, то весь обратный путь его мучили сказанные им перед уходом слова; он считал, что, расчувствовавшись, говорил глупо, неблаговоспитанно и недостойно общества образованного человека, ничтожность врачебной практики которого с лихвой окупалась былым величием его рода Он вел себя необдуманно. Слова его выразили чувства по поводу намерений Фитцпирса, но это были неудачные слова, Глядя в землю, он при каждом шаге водружал трость, словно она была древком знамени. Так он дошел до дому и, проходя через двор, машинально заглянул в мастерскую. Кто-то из работников спросил его о спицах для колес.
- Что? - переспросил Мелбери, уставившись на него. Тот повторил вопрос.
Мелбери помолчал и, ничего не ответив, повернулся и направился к дому.
Время для поденщиков мало что значило, и они лениво уставились на дверь, закрывшуюся за Мелбери.
- Интересно, что его так гвоздит? - проговорил Тенге-старший. - Не иначе, что-нибудь с дочкой. Когда у тебя, Джон Апджон, подрастет дочка, которая будет стоить тебе таких денег, у тебя воскресные башмаки и те скрипеть перестанут! Твое счастье, что у тебя росту недостанет поднять такую дочку. М-да, будь у него дюжина дочерей, он поступал бы разумнее. Не далее как в прошлое воскресенье гляжу - идут, подходят к луже, так он ее взял и перенес, как игрушечку. Завел бы дюжину - сами бы по лужам шлепали.
Тем временем Мелбери вошел в дом, уставясь перед собой, словно ему предстало видение. Не снимая шляпы, он уселся куда попало.
- Люси, свершилось. - сказал он жене. - Да, все, как я ожидал. На что надеялся, то и вышло. Она этого добилась - да еще как. Где она? Где Грейс?
- У себя, наверху. Что случилось?
И мистер Мелбери изложил случившееся со всей связностью, на которую был способен в такую минуту.
- Я же тебе говорил, - повторял он, - такая красавица в девках не засидится, даже в нашей глуши. Но где же Грейс? Позови ее! Нет, постой. Гре-е-ейс!
Грейс появилась лишь через несколько минут, ибо любящий отец приучил ее ни при каких обстоятельствах никуда не спешить.
- Что случилось, папа? - спросила она с улыбкой.
- Лентяйка ты моя, что ты только наделала! Ты же дома всего шесть месяцев! Нет чтобы привязаться к людям нашего круга - ей надо смущать умы людей просвещеннейших.
Привыкшая угадывать на лету смысл отцовских обиняков, Грейс на сей раз решительно ничего не понимала.
- Ну да, ты, конечно, не понимаешь или делаешь вид, что не понимаешь, хотя, по-моему, женщины такое и через двойной забор разглядят. Так и быть уж, скажу тебе. Ты подцепила доктора на крючок, теперь он будет ходить к тебе как жених.
- Нет, только подумай, милая. Какая удача! - проговорила миссис Мелбери.
- Как жених! Но я ведь этого не хотела! - воскликнула Грейс.
- Чего тут, хотеть - не хотеть! Все вышло само собой... М-да, он вел себя в высшей степени достойно и просил моего согласия. Не сомневаюсь, ты знаешь, как его встретить. Тебе же не надо говорить, чтобы ты ему не мешала.
- Не мешала жениться на мне?
- Вот именно. Для чего же еще ты училась?
Грейс посмотрела в окно, потом на камин, восторга на лице ее не изображалось.
- Отчего это все так вдруг? - капризно спросила она. - Разве вам не важно знать мое мнение?
- Очень важно. Но ты сама понимаешь, как все замечательно.
Грейс задумалась и ничего не ответила.
- Ты же вернешься в то общество, которого тут лишена, - продолжал отец. - Я думаю, долго в Хинтоке он не выдержит.
Грейс согласилась, что замужество сулит ей некоторые возможности; но было ясно, что, хотя присутствие Фитцпирса чаровало, почти гипнотизировало ее, хотя его неожиданный поступок в лесу порядочно смутил ее чувства, - она никогда не думала о нем как о предназначенном судьбой супруге.
- Не знаю, что и сказать, - проговорила она. - Я слыхала, он очень умен.
- Он молодчина, он будет ходить к тебе в гости. Предчувствие, что она не сможет противиться его ухаживаниям, странно всколыхнуло ее чувства.
- Но, отец, ты же помнишь, еще совсем недавно Джайлс...
- Выкинь его из головы. Он же сам от тебя отказался.
Она не умела выражать чувства с той непосредственностью, с какой ее отец высказывал свои мнения, хотя ее обучали красноречию, а его нет. Появление Фитцпирса возбуждало ее, как глоток вина, погружало в непонятную стихию, в которой она не была над собой властна, но Фитцпирс уходил, и она испытывала что-то вроде угрызений совести, особенно когда вспоминала безмолвную, саркастическую усмешку Уинтерборна... Она не находила слов, чтобы объяснить это отцу и мачехе.
Случилось так, что в тот же день Фитцпирса вызвали на собрание медицинского общества, поэтому визиты его начались не сразу. Грейс получила от него письмо с сожалением по поводу вынужденной отлучки. С виду письмо было элегантно, стиль его отличался утонченностью; со дня возвращения в Хинток подобные письма приходили к Грейс разве от школьной подруги - да и та писала до чрезвычайности редко, ибо школьные подруги весьма уважали чины и звания, и стоило Грейс исчезнуть из виду, как они перестали думать о дочери лесоторговца. Письмо не могло не обрадовать Грейс, и, получив его, она несколько часов бродила в задумчивости по окрестностям.
Тем же вечером отец сказал ей:
- А почему бы тебе не сесть и не написать ответ? В мое время молодежь отвечала на письма без промедления.
Грейс ответила, что на это письмо ответа не полагается.
- Тебе лучше знать, - заключил отец. Но он долго еще сомневался, правильно ли поступила Грейс, не слишком ли легкомысленно она относится к своему счастью.
Уважение Мелбери к Фитцпирсу основывалось отнюдь не на профессиональной репутации доктора, которая немногого стоила, но на громком имени Фитцпирсов, некогда игравших важную роль в графстве. У старомодных людей в деревнях еще сохраняется безотчетное доверие к отпрыскам древнего рода, независимо от их нынешнего положения и личных достоинств. Это доверие в высшей степени было присуще лесоторговцу; человек, искавший руки его дочери, происходил из семьи, о величье которой он слышал еще от деда, из семьи, имя которой стало названием соседней деревни; разве может выйти что-либо дурное из помолвки дочери с таким человеком? - Дело надо довести до конца, - сказал лесоторговец жене. - Грейс понимает, что все это для ее же счастья, но она молода, и ей не повредит совет человека постарше.
ГЛАВА XXIII
Именно поэтому он пригласил ее прогуляться, - так он поступал всегда, когда хотел сказать собеседнику что-то важное. Дорога привела их на вершину одного из холмов, отделявших лесной край от яблоневого; отсюда весной они любовались пышным цветением садов. Теперь сады были густо-зеленого цвета. Живо вспомнив, как она проезжала тут на двуколке, Грейс сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103