Ты никогда не задумывался о моих чувствах.
– Мне кажется, я знаю, что ты чувствовала.
– Что весь мир перевернулся и я влюбилась в тебя по уши в тот самый миг, как только увидела?
– Что-то вроде того. Но это было неправильно. Ты была совсем ребенком.
– А потом? Когда я выросла?
– Я предвидел, что это чувство сулит слишком много горя, – отвечаю я.
Нетти смотрит на меня в упор:
– Кому? О ком ты так заботился? Обо мне или, может быть, о себе?
– О нас обоих, – признаюсь я.
– Ты решил, что у нас все сложится так же, как у моей матери и Рэя? – спрашивает она.
– Откуда ты об этом узнала?
– Кажется, Джолен рассказала, – пожимает она плечами.
– Так, может, теперь ты все поняла?
– Я не понимаю абсолютно ничего, – отвечает Нетти. – Что плохого в том, чтобы наслаждаться тем, что дает нам жизнь? Жизнь коротка, рано или поздно мы все умрем, так почему же не насладиться счастьем, когда оно приходит?
– Люди моего племени не умирают, – говорю я. – По крайней мере, до тех пор, пока кто-то нас не убьет, но и тогда… Я уверен, что некоторые из воронова племени – вроде самого Ворона или девчонок-ворон – останутся до самого последнего дня, когда придет пора задернуть занавес и распрощаться с этим миром.
Нетти молча глядит мне в глаза.
– Как ты думаешь, кто мы такие? – спрашиваю я.
– Не знаю. Может, какие-то духи. Я никогда над этим особенно не задумывалась.
– Большинство из нас живет в этом мире с самых первых дней, – говорю я. – Мы же, принадлежащие к воронову племени, появились еще до того, как возник мир.
– Но… – начинает она, тут же умолкает и просто качает головой.
Нетти устремляет взгляд вдаль, на цветущий луг, и я вижу, что она старается осмыслить только что прозвучавшие слова. Я ложусь на спину и смотрю в небо, такое же голубое, как ее глаза. Слышу, как вдалеке бранятся две вороны. Интересно, это девчонки-вороны прилетели навестить родственников или их кузены разбираются между собой? Совсем рядом с моей рукой сидит сверчок и ни на минуту не прекращает своей песенки. В каком-то из журналов мне попадалась на глаза статья Нетти об этих насекомых. Я припоминаю иллюстрирующие ее очерк картинки, все до одной, и не могу удержаться от улыбки. Она начала рисовать сверчков с первого же дня, когда взяла в руки карандаш.
– На что это похоже? – наконец спрашивает меня Нетти. – Как это – жить вечно?
Я пожимаю плечами:
– Каждый относится к этому по-своему. Девчонки-вороны, например, живут так, словно только что появились на свет, словно они до сих пор живут в Далеком Прошлом. Во времени Дзен. Любой день для них – целая вечность. Многие грачи и сойки пытаются выразить себя в искусстве. Посредством музыки или картин они пробуют передать ощущения, полученные во времена, когда мир только зарождался. Так они пытаются вернуться в те дремлющие под вековыми деревьями леса.
Нетти кивает, видимо припомнив одну из моих историй.
– Кое-кто предпочитает без конца странствовать по свету – например, Безумный Грач. И есть еще Ворон. Он так долго несет на своих плечах груз истории, что потерял связь со временем. Его уже ничто не беспокоит, он не ощущает ответственности.
– А ты, Джек? – спрашивает Нетти. – Как ты проживаешь свою вечную жизнь?
Я приподнимаюсь с земли и опираюсь на локти, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Я рассказываю истории. Сначала я рассказывал их, чтобы напомнить самому себе, что давным-давно тоже потерял связь с окружающим миром и уподобился Ворону, тогда я забыл свою собственную историю и ни о чем не тревожился. Я позабыл обо всем; просто слонялся по свету и глазел по сторонам. Я мог бы таким и остаться, но однажды встретил девчонок-ворон и… Ну, ты знаешь, я объяснял, как это происходит. Стоит только их увидеть, и все вокруг изменяется. Я снова стал искать смысл в происходящих событиях, стал пытаться что-то изменить.
До сих пор я ни с кем не беседовал на эту тему. Наверно, стоило завести этот разговор давным-давно, еще с девочкой-лисичкой, тогда бы она поняла меня быстрее.
– А теперь, – продолжал я, снова укладываясь на траву, – я рассказываю истории для того, чтобы мы не повторяли одни и те же ошибки снова и снова.
Можно было подумать, что вернулись прежние времена, когда мы подолгу просиживали на этом камне, разговор прерывался долгими паузами, а солнце спокойно совершало свой путь между верхушками деревьев. Некоторое время мы оба молчали, смотрели, как тени становятся все длиннее, и ждали, что принесут с собой сумерки.
– Пойдем со мной в дом, – заговорила Нетти. – Я хочу угостить тебя ужином.
Знаю, я должен был уйти, оставить ее одну, забыть о ней, но не смог. Я уже вспомнил, как приятно находиться в ее обществе, и после долгих лет разлуки решил позволить себе такую малость.
– Согласен, – услышал я свой голос.
Нетти вложила свою ладонь в мою руку, и мы не спеша ступили под сень деревьев, двинулись по знакомой тропе через цветущие луга к старому, покрашенному желтой краской дому, в котором проживало не одно поколение семейства Бин.
Не стану утверждать, что в случившемся той ночью виновата одна Нетти, а я тут ни при чем. Я точно так же виноват, что вечер мы закончили в огромной кровати с пологом в спальне второго этажа, только Нетти не чувствует себя виноватой, и в этом все дело.
– Я уже давно не ребенок, – говорит она. – Думаешь, я не понимала, в чем дело? Конечно, тогда, в прошлом, я была слишком молода для тебя. Но теперь я уже взрослая женщина.
– Это лишь одна из причин, – отвечаю я, покачивая головой.
Нетти садится в изголовье кровати и прикрывается простыней.
– Черт побери, Джек! Ты мужчина, я – женщина, мы любим друг друга, так в чем же дело?
До меня доходит, что она до сих пор еще не во всем разобралась. До нее не дошел смысл разговора там, на скале, а потом еще и за столом в ее доме, когда мы допивали кофе, сдобренный ложечкой виски. Вороново племя осталось для Нетти просто определением группы птиц, она ведь встречала нас всегда в одном и том же облике – и девчонок-ворон, и Джолен, и Безумного Грача. Она знает, что мы живем в лесах, на свободе, знает, что мы старше, чем она может себе представить. Но все это осталось у нее в голове, а не проникло в сердце. Нетти вряд ли поверила до конца моим рассказам.
– Я не мужчина, – говорю я. – Я принадлежу воронову племени. Я – галка.
– Ты – упрямый осел.
– Может, и так, но этого не должно было случиться.
Она всегда отличалась своенравным характером, и теперь я вижу, как она закипает. Из глубины небесно-голубых глаз надвигается шторм.
– Ты хочешь сказать, что не любишь меня? – спрашивает Нетти.
– Это не так.
– Значит, что я тебе не нравлюсь?
– Дело совсем не в этом.
– Так в чем же дело? – спрашивает она обманчиво спокойным тоном.
– Суть в том, что я тебя люблю, но не могу с тобой остаться, это не в моих силах, как ты была не в силах отказаться от своего искусства ради Рэндалла Миллера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
– Мне кажется, я знаю, что ты чувствовала.
– Что весь мир перевернулся и я влюбилась в тебя по уши в тот самый миг, как только увидела?
– Что-то вроде того. Но это было неправильно. Ты была совсем ребенком.
– А потом? Когда я выросла?
– Я предвидел, что это чувство сулит слишком много горя, – отвечаю я.
Нетти смотрит на меня в упор:
– Кому? О ком ты так заботился? Обо мне или, может быть, о себе?
– О нас обоих, – признаюсь я.
– Ты решил, что у нас все сложится так же, как у моей матери и Рэя? – спрашивает она.
– Откуда ты об этом узнала?
– Кажется, Джолен рассказала, – пожимает она плечами.
– Так, может, теперь ты все поняла?
– Я не понимаю абсолютно ничего, – отвечает Нетти. – Что плохого в том, чтобы наслаждаться тем, что дает нам жизнь? Жизнь коротка, рано или поздно мы все умрем, так почему же не насладиться счастьем, когда оно приходит?
– Люди моего племени не умирают, – говорю я. – По крайней мере, до тех пор, пока кто-то нас не убьет, но и тогда… Я уверен, что некоторые из воронова племени – вроде самого Ворона или девчонок-ворон – останутся до самого последнего дня, когда придет пора задернуть занавес и распрощаться с этим миром.
Нетти молча глядит мне в глаза.
– Как ты думаешь, кто мы такие? – спрашиваю я.
– Не знаю. Может, какие-то духи. Я никогда над этим особенно не задумывалась.
– Большинство из нас живет в этом мире с самых первых дней, – говорю я. – Мы же, принадлежащие к воронову племени, появились еще до того, как возник мир.
– Но… – начинает она, тут же умолкает и просто качает головой.
Нетти устремляет взгляд вдаль, на цветущий луг, и я вижу, что она старается осмыслить только что прозвучавшие слова. Я ложусь на спину и смотрю в небо, такое же голубое, как ее глаза. Слышу, как вдалеке бранятся две вороны. Интересно, это девчонки-вороны прилетели навестить родственников или их кузены разбираются между собой? Совсем рядом с моей рукой сидит сверчок и ни на минуту не прекращает своей песенки. В каком-то из журналов мне попадалась на глаза статья Нетти об этих насекомых. Я припоминаю иллюстрирующие ее очерк картинки, все до одной, и не могу удержаться от улыбки. Она начала рисовать сверчков с первого же дня, когда взяла в руки карандаш.
– На что это похоже? – наконец спрашивает меня Нетти. – Как это – жить вечно?
Я пожимаю плечами:
– Каждый относится к этому по-своему. Девчонки-вороны, например, живут так, словно только что появились на свет, словно они до сих пор живут в Далеком Прошлом. Во времени Дзен. Любой день для них – целая вечность. Многие грачи и сойки пытаются выразить себя в искусстве. Посредством музыки или картин они пробуют передать ощущения, полученные во времена, когда мир только зарождался. Так они пытаются вернуться в те дремлющие под вековыми деревьями леса.
Нетти кивает, видимо припомнив одну из моих историй.
– Кое-кто предпочитает без конца странствовать по свету – например, Безумный Грач. И есть еще Ворон. Он так долго несет на своих плечах груз истории, что потерял связь со временем. Его уже ничто не беспокоит, он не ощущает ответственности.
– А ты, Джек? – спрашивает Нетти. – Как ты проживаешь свою вечную жизнь?
Я приподнимаюсь с земли и опираюсь на локти, чтобы посмотреть ей в глаза.
– Я рассказываю истории. Сначала я рассказывал их, чтобы напомнить самому себе, что давным-давно тоже потерял связь с окружающим миром и уподобился Ворону, тогда я забыл свою собственную историю и ни о чем не тревожился. Я позабыл обо всем; просто слонялся по свету и глазел по сторонам. Я мог бы таким и остаться, но однажды встретил девчонок-ворон и… Ну, ты знаешь, я объяснял, как это происходит. Стоит только их увидеть, и все вокруг изменяется. Я снова стал искать смысл в происходящих событиях, стал пытаться что-то изменить.
До сих пор я ни с кем не беседовал на эту тему. Наверно, стоило завести этот разговор давным-давно, еще с девочкой-лисичкой, тогда бы она поняла меня быстрее.
– А теперь, – продолжал я, снова укладываясь на траву, – я рассказываю истории для того, чтобы мы не повторяли одни и те же ошибки снова и снова.
Можно было подумать, что вернулись прежние времена, когда мы подолгу просиживали на этом камне, разговор прерывался долгими паузами, а солнце спокойно совершало свой путь между верхушками деревьев. Некоторое время мы оба молчали, смотрели, как тени становятся все длиннее, и ждали, что принесут с собой сумерки.
– Пойдем со мной в дом, – заговорила Нетти. – Я хочу угостить тебя ужином.
Знаю, я должен был уйти, оставить ее одну, забыть о ней, но не смог. Я уже вспомнил, как приятно находиться в ее обществе, и после долгих лет разлуки решил позволить себе такую малость.
– Согласен, – услышал я свой голос.
Нетти вложила свою ладонь в мою руку, и мы не спеша ступили под сень деревьев, двинулись по знакомой тропе через цветущие луга к старому, покрашенному желтой краской дому, в котором проживало не одно поколение семейства Бин.
Не стану утверждать, что в случившемся той ночью виновата одна Нетти, а я тут ни при чем. Я точно так же виноват, что вечер мы закончили в огромной кровати с пологом в спальне второго этажа, только Нетти не чувствует себя виноватой, и в этом все дело.
– Я уже давно не ребенок, – говорит она. – Думаешь, я не понимала, в чем дело? Конечно, тогда, в прошлом, я была слишком молода для тебя. Но теперь я уже взрослая женщина.
– Это лишь одна из причин, – отвечаю я, покачивая головой.
Нетти садится в изголовье кровати и прикрывается простыней.
– Черт побери, Джек! Ты мужчина, я – женщина, мы любим друг друга, так в чем же дело?
До меня доходит, что она до сих пор еще не во всем разобралась. До нее не дошел смысл разговора там, на скале, а потом еще и за столом в ее доме, когда мы допивали кофе, сдобренный ложечкой виски. Вороново племя осталось для Нетти просто определением группы птиц, она ведь встречала нас всегда в одном и том же облике – и девчонок-ворон, и Джолен, и Безумного Грача. Она знает, что мы живем в лесах, на свободе, знает, что мы старше, чем она может себе представить. Но все это осталось у нее в голове, а не проникло в сердце. Нетти вряд ли поверила до конца моим рассказам.
– Я не мужчина, – говорю я. – Я принадлежу воронову племени. Я – галка.
– Ты – упрямый осел.
– Может, и так, но этого не должно было случиться.
Она всегда отличалась своенравным характером, и теперь я вижу, как она закипает. Из глубины небесно-голубых глаз надвигается шторм.
– Ты хочешь сказать, что не любишь меня? – спрашивает Нетти.
– Это не так.
– Значит, что я тебе не нравлюсь?
– Дело совсем не в этом.
– Так в чем же дело? – спрашивает она обманчиво спокойным тоном.
– Суть в том, что я тебя люблю, но не могу с тобой остаться, это не в моих силах, как ты была не в силах отказаться от своего искусства ради Рэндалла Миллера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142