— Причиной смерти, — заметил коронер с иронией, недовольный тем, что его вызвали на место преступления ранним утром, — является полное исчезновение сердца. Чтобы отыскать его мышечную ткань, нам понадобится микроскоп. Бифштекс по-татарски, — добавил он, качая головой.
— Очевидная контактная рана. Убийца, по-видимому, прижал к его груди дуло ружья и спустил курок.
— Господи, он даже не кашлянул кровью, — заметил Дуглас. Отсутствие выходного отверстия явилось причиной того, что на тротуаре не было крови, и издалека Банданна казался просто спящим — если не видеть его широко открытых безжизненных глаз.
— У него отсутствует диафрагма, — объяснил судебно-медицинский эксперт, указывая на входное отверстие. — Брюшная диафрагма расположена чуть ниже. При вскрытии мы, наверно, обнаружим, что уничтожена вся система дыхания. В жизни не видел такого аккуратного убийства. — Он работал на своей должности в течение шестнадцати лет. — Нам понадобится масса фотографий. Этот случай будет описан в учебнике.
— Он был опытным дилером? — спросил Райан у полицейского.
— Достаточно опытным, чтобы не подпустить так близко постороннего.
Лейтенант наклонился к трупу и ощупал правое бедро жертвы.
— Револьвер все еще на месте.
— По-видимому, это был кто-то, кого он знал, — произнес Дуглас, выражая свои мысли вслух. — Хорошо знал и потому подпустил к себе так близко, в этом можно не сомневаться.
— Охотничье ружье трудно спрятать под одеждой, даже обрез. Неужели он ничего не заподозрил? — Райан отошел назад, предоставив возможность судмедэксперту заняться своим делом.
— У него чистые руки, никаких следов борьбы. Стрелявший подошел вплотную, и наш приятель даже не встревожился. — Дуглас сделал паузу. — Черт побери, но ведь выстрел из охотничьего ружья очень громкий! Неужели никто ничего не слышал?
— Время смерти — пока могу только сказать, что это произошло часа в два или три, — заметил судмедэксперт, потому что и на этот раз еще не наступило трупное окоченение.
— Ночью на улице совсем тихо, — продолжал Дуглас. — Выстрел из охотничьего ружья слышен чертовски далеко.
Райан взглянул на карманы брюк. Снова не видно, чтобы они оттопыривались от денег. Он огляделся вокруг. Из-за полицейского ограждения за ними наблюдало человек пятнадцать. Уличные развлечения находятся там, где что-нибудь происходит, и на лицах зрителей было такое же бесстрастно-клиническое выражение, как и на лице судебно-медицинского эксперта.
— Может быть, это тоже дело рук «дуэта»? — спросил Райан, ни к кому не обращаясь.
— Нет, — тут же произнес врач. — Он убит из одноствольного оружия. Двустволка оставила бы следы порохового ожога слева или справа от входного отверстия, да и сам ожог выглядел бы по-другому. При стрельбе из ружья двенадцатого калибра с такого расстояния требуется только один выстрел. Короче говоря, его убили из одноствольного ружья.
— Аминь, — заключил Дуглас. — Кто-то занимается Божьим промыслом. Три торговца наркотиками убиты за два дня. Если это будет продолжаться, Марк Шарон может остаться без работы.
— Том, — поморщился Райан, — только не сегодня. — Еще одна папка, подумал он. Еще одно ограбление торговца наркотиками, осуществленное в высшей степени эффективно — но не тем же парнем, который убил Джу-Джу. Другой метод действий.
* * *
Снова душ, снова выбритое лицо, снова пробежка в парке Чинкуапин, во время которой он мог обдумать свои дела. Теперь его облик и место нахождения соответствовали внешнему виду машины. Операция идет в соответствии с планом, подумал Келли, поворачивая направо на Бельведер-стрит и пересекая улицу, перед тем как бежать обратно, завершая третий круг. Это приятный парк. Плохо оборудованная игровая площадка для детей, зато они могут бегать и играть, как им заблагорассудится, как и поступали многие из них под надзором нескольких соседских матерей, сидящих с книгами у колясок со спящими младенцами — они тоже скоро вырастут и тоже будут наслаждаться травой и открытым пространством. Поблизости шла игра в бейсбол с явно недостаточным числом игроков. Отбитый мяч пролетел мимо бейсбольной рукавицы девятилетнего игрока и упал рядом с тропинкой, по которой бежал Келли. Он подхватил мяч и бросил его обратно мальчику. На этот раз маленький бейсболист поймал мяч и крикнул «спасибо». Мальчонка помоложе бросал «летающую тарелку» — не слишком умело — и едва не наткнулся на Келли, которому пришлось предпринять маневр уклонения. Мать ребенка смущенно посмотрела на него. Келли улыбнулся и дружелюбно махнул рукой.
Вот такой и должна быть жизнь, сказал он себе, мало отличающейся от его собственных детских лет в Индианаполисе. Отец на работе. Мать с детьми. Трудно одновременно быть хорошей матерью и работать, особенно когда дети еще маленькие; или по крайней мере надо, чтобы матери, которым приходится работать или которые хотят работать, могли оставить детей под присмотром знакомой, не сомневаясь в том, что малыши будут находиться в безопасности, проведут лето среди зелени, под открытым небом, в играх и развлечениях. И все-таки общество привыкло признавать, что для многих семей это неосуществимо. Вот этот район резко отличался от того, где он проводил операции, и привилегии, которым радовались здешние ребятишки, совсем не должны быть привилегиями, потому что как может ребенок вырасти и стать нормальным человеком без жизни в подобном окружении?
Это опасные мысли, сказал себе Келли. Логическим выводом будет желание попытаться изменить весь мир, а это выходило за пределы его возможностей, подумал он, заканчивая трехмильную пробежку с приятным ощущением в своем потном и усталом теле. Он перешел на шаг, чтобы немного остыть, прежде чем возвратиться на машине к себе на квартиру. Со стороны детской площадки доносился смех, визг, сердитые возгласы «обманщик!» за какое-то нарушение правил, не совсем понятных обоим игрокам, и препирательства по поводу того, кто выбыл и кто вступил в какой-то другой игре. Келли сел в машину и захлопнул дверцу, оставив позади эти звуки. Разве он сам не обманывал? Он нарушал правила, которые отлично понимал, и все-таки нарушал их ради торжества справедливости или того, что он называл справедливостью в душе.
Месть? — спросил себя Келли, пересекая улицу. «Виджиланте» было следующим словом, само собой пришедшим ему в голову. Да, это слово мне нравится больше, подумал он. Оно происходит от «виджилес» — римского названия тех, кто стоит на страже: по ночам «виджили» на городских улицах следили главным образом за возникновением пожаров, если он правильно припоминал латынь, которую ему преподавали в средней школе святого Игнатия, но поскольку они были римлянами, то, по-видимому, носили мечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250