Но тут он услышал рыдания женщины, прижавшейся к его груди, и с опозданием понял, что все это было совсем не ради него. — Что случилось?
— Они убили Дорис.
Время снова остановилось. Казалось, оно разбилось на множество осколков. Келли закрыл глаза от охватившей его нестерпимой боли и тут же снова оказался на вершине холма над лагерем военнопленных, наблюдая за прибытием солдат северовьетнамской армии; в следующее мгновение он уже лежал на больничной койке, глядя на фотографию; потом оказался на окраине безымянной деревни, прислушиваясь к пронзительным детским крикам. Он вернулся домой, это верно, но оказался там же, откуда уехал. Нет, внезапно понял Келли, он никуда не уезжал, это всегда преследовало его. И он никогда не сможет уехать, пока раз и навсегда не покончит с этим. Раз и навсегда.
Но все-таки он почувствовал что-то новое, вот эта женщина прижимается к нему и испытывает ту же острую боль, которая пронизывает и его грудь.
— Как это произошло, Сэнди?
— Мы вылечили ее, Джон. Отвезли домой к отцу. Сегодня я позвонила ей, как ты меня просил, и мне ответил полицейский. До-рис убита, и ее отец вместе с ней.
— О'кей. — Келли усадил ее на диван. Ему хотелось сначала успокоить ее, а не прижимать к себе, но так не получилось. Сэнди обнимала его, изливая охватившее ее отчаяние вместе с тревогой за его собственную безопасность, и потому Келли положил ее голову себе на плечо. Несколько минут в гостиной царило молчание. — Как отреагировали на это Сэм и Сара?
— Я еще не говорила им. — Сэнди подняла голову и невидящими глазами посмотрела перед собой. Затем к ней вернулась свойственная ей профессиональная забота. — А как дела у тебя?
— Немного устал после долгого перелета, — попытался уклончиво ответить он и тут же понял, что должен сказать правду. — Мы потерпели неудачу. Операция сорвалась. Они так и остались в лагере.
— Не понимаю.
— Мы попытались спасти из Северного Вьетнама военнопленных, но что-то помешало. Я снова проиграл, — еле слышно добавил он.
— Это было опасно?
Келли удалось небрежно фыркнуть:
— Да, пожалуй. Но ведь я благополучно выбрался оттуда. Сэнди вернулась к прежней теме:
— Дорис сказала, что там остались другие девушки.
— Верно. Билли говорил то же самое. Я попытаюсь выручить их. — Келли заметил, что она никак не отреагировала на упоминание имени Билли.
— Это ничему не поможет. Я хочу сказать, даже если ты спасешь их, это ничему не поможет, если только...
— Я знаю. — Именно то, что все время преследует меня, подумал Келли. Есть только один способ положить этому конец. Бегство не поможет ему, не увеличит расстояние между ним и этим кошмаром. Нужно остановиться и посмотреть ему в лицо.
* * *
— Ну что ж. Генри, сегодня утром мы решили твою маленькую проблему, — сказал Пиаджи. — Тихо и незаметно.
— Они не оставили никаких...
— Генри, это были два профессионала, понимаешь? Они выполнили работу и вернулись домой, за двести миль от Питтсбурга. Там не осталось ничего, за исключением двух трупов. — Именно так доложили ему по телефону. Работа оказалась легкой, потому что жертвы ничего не подозревали.
— Вот и хорошо, — с удовлетворением кивнул Генри, сунул руку в карман, достал оттуда пухлый конверт и передал его Пиаджи. Тот как надежный партнер уже расплатился с исполнителями.
— Теперь, когда мы устранили Эдди и справились с возможной утечкой сведений по этому каналу, все должно прийти в норму. — Мне еще никогда не приходилось так хорошо потратить двадцать косых, подумал Генри.
— Генри, а остальные девушки? — напомнил ему Пиаджи. — Сейчас у тебя настоящее деловое предприятие. Те, кто работают в нем, многое знают, они опасны. Займись этим, ладно? — Он положил конверт в карман пиджака и отошел от стола.
* * *
— По две пули двадцать второго калибра в затылок каждому, — доложил по телефону детектив из Питтсбурга. — Мы сняли отпечатки пальцев во всем доме — ничего. На коробке с цветами тоже никаких отпечатков. Внутри грузовика — тоже ничего. Его украли ночью или сегодня утром. У хозяина цветочной фирмы восемь таких грузовиков. Черт побери, мы сумели обнаружить украденную машину еще до того, как всем полицейским постам было послано оповещение. Это профессиональная работа. Для местных парней все проведено слишком гладко, слишком умело. Преступному миру города ничего не известно. Убийцы скорее всего уже покинули Питтсбург. Два человека видели грузовик. Одна женщина заметила двух мужчин, когда они подходили к двери дома, и решила, что они привезли цветы. К тому же она находилась в соседнем квартале, на другой стороне улицы. Не может припомнить ничего характерного, даже не обратила внимания, белые они или черные.
Райан и Дуглас слушали детектива по одной телефонной линии, то и дело посматривая друг на друга. Они сразу все поняли по голосу полицейского, что говорил с ними. Это именно то преступление, которое больше всего ненавидят и боятся детективы. Никакого очевидного мотива, никаких свидетелей, никаких вещественных доказательств. Не с чего начинать и не известно, куда направляться. Ход расследования был таким же предсказуемым, как и бесполезным. Местная полиция опросит всех соседней, но преступление совершилось в рабочем районе, так что мало кто в это время дня был дома. Люди замечают, как правило, что-то необычное, а грузовичок цветочной фирмы не представлял собой ничего необычного и потому вряд ли мог обратить на себя внимание, поэтому никто не мог дать описание сидевших в нем убийц. Совершить идеальное убийство вообще-то не так уж трудно. Этот секрет хорошо известен в сообществе полицейских и детективов, несмотря на то что огромное количество криминальных романов опровергает это, превращая детективов в людей со сверхчеловеческой проницательностью — качеством, которое они никогда не приписывают себе, даже беседуя в барах, завсегдатаями которых являются детективы и полицейские. Придет день, когда преступление может оказаться раскрытым. Одного из убийц арестуют за что-то другое и он, чтобы спастись, признается и в этом убийстве, надеясь помочь следствию. Иногда, что еще менее вероятно, кто-то может заговорить об этом, расхваставшись в присутствии полицейского осведомителя, который передаст услышанное кому-то еще, однако в любом случае на это потребуется время, и след, остывший к тому моменту, станет совсем холодным. Это больше всего приводило в отчаяние полицейских. Убиты по-настоящему невинные люди, и никто не мог заступиться за них, отомстить за их смерть, а тут совершаются новые преступления, и полицейским приходится откладывать расследование этого дела, заниматься чем-то более свежим, требующим немедленного принятия мер. Время от времени кто-нибудь будет доставать так и не раскрытое дело, знакомиться с ним и снова ставить на полку вместе с другими нераскрытыми делами, становящимися с течением времени только толще благодаря вложению в них бланков, гласящих, что по-прежнему не удалось выяснить ничего нового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250
— Они убили Дорис.
Время снова остановилось. Казалось, оно разбилось на множество осколков. Келли закрыл глаза от охватившей его нестерпимой боли и тут же снова оказался на вершине холма над лагерем военнопленных, наблюдая за прибытием солдат северовьетнамской армии; в следующее мгновение он уже лежал на больничной койке, глядя на фотографию; потом оказался на окраине безымянной деревни, прислушиваясь к пронзительным детским крикам. Он вернулся домой, это верно, но оказался там же, откуда уехал. Нет, внезапно понял Келли, он никуда не уезжал, это всегда преследовало его. И он никогда не сможет уехать, пока раз и навсегда не покончит с этим. Раз и навсегда.
Но все-таки он почувствовал что-то новое, вот эта женщина прижимается к нему и испытывает ту же острую боль, которая пронизывает и его грудь.
— Как это произошло, Сэнди?
— Мы вылечили ее, Джон. Отвезли домой к отцу. Сегодня я позвонила ей, как ты меня просил, и мне ответил полицейский. До-рис убита, и ее отец вместе с ней.
— О'кей. — Келли усадил ее на диван. Ему хотелось сначала успокоить ее, а не прижимать к себе, но так не получилось. Сэнди обнимала его, изливая охватившее ее отчаяние вместе с тревогой за его собственную безопасность, и потому Келли положил ее голову себе на плечо. Несколько минут в гостиной царило молчание. — Как отреагировали на это Сэм и Сара?
— Я еще не говорила им. — Сэнди подняла голову и невидящими глазами посмотрела перед собой. Затем к ней вернулась свойственная ей профессиональная забота. — А как дела у тебя?
— Немного устал после долгого перелета, — попытался уклончиво ответить он и тут же понял, что должен сказать правду. — Мы потерпели неудачу. Операция сорвалась. Они так и остались в лагере.
— Не понимаю.
— Мы попытались спасти из Северного Вьетнама военнопленных, но что-то помешало. Я снова проиграл, — еле слышно добавил он.
— Это было опасно?
Келли удалось небрежно фыркнуть:
— Да, пожалуй. Но ведь я благополучно выбрался оттуда. Сэнди вернулась к прежней теме:
— Дорис сказала, что там остались другие девушки.
— Верно. Билли говорил то же самое. Я попытаюсь выручить их. — Келли заметил, что она никак не отреагировала на упоминание имени Билли.
— Это ничему не поможет. Я хочу сказать, даже если ты спасешь их, это ничему не поможет, если только...
— Я знаю. — Именно то, что все время преследует меня, подумал Келли. Есть только один способ положить этому конец. Бегство не поможет ему, не увеличит расстояние между ним и этим кошмаром. Нужно остановиться и посмотреть ему в лицо.
* * *
— Ну что ж. Генри, сегодня утром мы решили твою маленькую проблему, — сказал Пиаджи. — Тихо и незаметно.
— Они не оставили никаких...
— Генри, это были два профессионала, понимаешь? Они выполнили работу и вернулись домой, за двести миль от Питтсбурга. Там не осталось ничего, за исключением двух трупов. — Именно так доложили ему по телефону. Работа оказалась легкой, потому что жертвы ничего не подозревали.
— Вот и хорошо, — с удовлетворением кивнул Генри, сунул руку в карман, достал оттуда пухлый конверт и передал его Пиаджи. Тот как надежный партнер уже расплатился с исполнителями.
— Теперь, когда мы устранили Эдди и справились с возможной утечкой сведений по этому каналу, все должно прийти в норму. — Мне еще никогда не приходилось так хорошо потратить двадцать косых, подумал Генри.
— Генри, а остальные девушки? — напомнил ему Пиаджи. — Сейчас у тебя настоящее деловое предприятие. Те, кто работают в нем, многое знают, они опасны. Займись этим, ладно? — Он положил конверт в карман пиджака и отошел от стола.
* * *
— По две пули двадцать второго калибра в затылок каждому, — доложил по телефону детектив из Питтсбурга. — Мы сняли отпечатки пальцев во всем доме — ничего. На коробке с цветами тоже никаких отпечатков. Внутри грузовика — тоже ничего. Его украли ночью или сегодня утром. У хозяина цветочной фирмы восемь таких грузовиков. Черт побери, мы сумели обнаружить украденную машину еще до того, как всем полицейским постам было послано оповещение. Это профессиональная работа. Для местных парней все проведено слишком гладко, слишком умело. Преступному миру города ничего не известно. Убийцы скорее всего уже покинули Питтсбург. Два человека видели грузовик. Одна женщина заметила двух мужчин, когда они подходили к двери дома, и решила, что они привезли цветы. К тому же она находилась в соседнем квартале, на другой стороне улицы. Не может припомнить ничего характерного, даже не обратила внимания, белые они или черные.
Райан и Дуглас слушали детектива по одной телефонной линии, то и дело посматривая друг на друга. Они сразу все поняли по голосу полицейского, что говорил с ними. Это именно то преступление, которое больше всего ненавидят и боятся детективы. Никакого очевидного мотива, никаких свидетелей, никаких вещественных доказательств. Не с чего начинать и не известно, куда направляться. Ход расследования был таким же предсказуемым, как и бесполезным. Местная полиция опросит всех соседней, но преступление совершилось в рабочем районе, так что мало кто в это время дня был дома. Люди замечают, как правило, что-то необычное, а грузовичок цветочной фирмы не представлял собой ничего необычного и потому вряд ли мог обратить на себя внимание, поэтому никто не мог дать описание сидевших в нем убийц. Совершить идеальное убийство вообще-то не так уж трудно. Этот секрет хорошо известен в сообществе полицейских и детективов, несмотря на то что огромное количество криминальных романов опровергает это, превращая детективов в людей со сверхчеловеческой проницательностью — качеством, которое они никогда не приписывают себе, даже беседуя в барах, завсегдатаями которых являются детективы и полицейские. Придет день, когда преступление может оказаться раскрытым. Одного из убийц арестуют за что-то другое и он, чтобы спастись, признается и в этом убийстве, надеясь помочь следствию. Иногда, что еще менее вероятно, кто-то может заговорить об этом, расхваставшись в присутствии полицейского осведомителя, который передаст услышанное кому-то еще, однако в любом случае на это потребуется время, и след, остывший к тому моменту, станет совсем холодным. Это больше всего приводило в отчаяние полицейских. Убиты по-настоящему невинные люди, и никто не мог заступиться за них, отомстить за их смерть, а тут совершаются новые преступления, и полицейским приходится откладывать расследование этого дела, заниматься чем-то более свежим, требующим немедленного принятия мер. Время от времени кто-нибудь будет доставать так и не раскрытое дело, знакомиться с ним и снова ставить на полку вместе с другими нераскрытыми делами, становящимися с течением времени только толще благодаря вложению в них бланков, гласящих, что по-прежнему не удалось выяснить ничего нового.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250