Он молча кивнул, подняв банку в торжественном салюте.
— А ведь мне знакома эта татуировка, — произнес другой, повидавший виды морской пехотинец.
Келли улыбнулся, допивая вторую банку пива.
— А-а, вот вы о чем. Однажды вечером мы напились, и мне кажется, меня приняли за кого-то другого.
— Тюлени годны только на то, чтобы держать мяч на носу, — заметил молодой сержант и рыгнул.
— Хочешь продемонстрирую это с твоим носом? — тут же поинтересовался Келли.
— Не стоит. — И сержант кинул ему новую банку пива.
— Мистер Кларк? — Ирвин сделал жест в сторону двери. Снаружи было так же душно и жарко, как и внутри. Легкий ветерок шевелил длинные иглы сосен, слышалось хлопанье крыльев — летучие мыши охотились где-то в темноте за насекомыми.
— В чем дело? — спросил Келли, прикладывая к губам банку и делая огромный глоток.
— Это и есть мой вопрос, мистер Кларк, сэр, — шутливо произнес Ирвин. Затем его голос изменился. — Я знаю вас.
— Вот как?
— Третья группа специальных операций. Мы поддерживали вашу группу во время операции «Горностаевая мантия». Для старшины категории Е-6 вы продвинулись очень далеко, — заметил Ирвин.
— Только не надо говорить об этом, но перед самым уходом в запас меня произвели в боцманы. Кому-нибудь еще известно о моем прежнем месте службы?
Ирвин усмехнулся:
— Нет, иначе капитана Элби хватил бы удар, а генерал Янг лопнул бы от ярости. Давайте будем держать это между нами, мистер Кларк, — произнес Ирвин, утверждая таким туманным, но недвусмысленным образом свое положение старшего в штурмовой группе.
— Я попал сюда не по своей воле. Просто на адмиралов, по-видимому, легко произвести впечатление.
— На адмиралов — может быть, а вот на меня — нет, мистер Кларк. У меня едва не случился инфаркт, когда вы появились из темноты со своим резиновым ножом. Не помню ваше имя — я имею в виду настоящее имя, — но вы ведь тот парень, которого называли Змеей, верно? Это вас забрасывали за линию фронта в ходе операции «Нежный цветок»?
— Участие в этой операции прошло для меня не слишком удачно, — напомнил ему Келли.
— Мы и в тот раз обеспечивали поддержку, вот только проклятый вертолет рухнул, едва мы поднялись на десять футов — трах! Отказал двигатель. Вот почему мы не прибыли вовремя. Ближайшей воинской частью оказалась Первая воздушно-десантная дивизия, поэтому и потребовалось столько времени.
Келли повернулся. Лицо Ирвина было черным как ночь.
— Я не знал этого.
Старший сержант пожал в темноте плечами.
— Я видел фотографии случившегося. Шкипер сказал нам, что глупо было с вашей стороны нарушать правила. Но вина полностью ложится на нас. Мы должны были оказаться на месте через двадцать минут после вашего сигнала. Будь мы вовремя, одна, а может, и две маленькие девочки остались бы живы. Как бы то ни было, причина заключалась в том, что лопнула трубка гидравлического привода, ведущего к двигателю. Проклятая маленькая резиновая трубка.
Келли покачал головой. От подобных тривиальных событий зависит судьба государств.
— Могло быть хуже — трубка могла лопнуть на большой высоте, и вот тогда все вы сидели бы в дерьме.
— Верно. Но чтобы ребенок погиб из-за такой ерунды? — Ирвин замолчал, глядя в темноту соснового леса, как привыкли делать это люди его профессии — смотреть и слушать. — Но я понимаю, почему вы так поступили. Мне хочется, чтобы вы знали об этом. Наверно, я сам поступил бы так же. Может быть, не так хорошо, как это сделали вы, но, черт побери, приложил бы все усилия и не дал бы уйти этому ублюдку — неважно, какой был приказ.
— Спасибо; сардж, — тихо произнес Келли, бессознательно переходя на морской слэнг.
— Это как в Сонг-Тае, верно? — после непродолжительного молчания спросил Ирвин, зная, что теперь услышит ответ.
— Да, что-то вроде. Вам скоро сообщат.
— Вы должны рассказать мне подробнее, мистер Кларк. Мне нужно думать о своих морских пехотинцах.
— Учебный полигон точно соответствует тому, что нам предстоит. Не забудьте, сардж, что и я буду там.
— Продолжайте, — негромко сказал Ирвин.
— Я участвовал в составлении плана высадки в том районе. Если в операции примут участие подготовленные солдаты, она пройдет успешно. У вас хорошие парни, сардж. Не буду говорить глупости вроде того, что нам предстоит легкая прогулка, но операция не окажется излишне трудной. Мне приходилось участвовать и в более сложных. Вам тоже. Подготовка идет хорошо, по крайней мере на мой взгляд.
— Вы считаете, что успех операции стоит риска?
Смысл этого вопроса был настолько глубок, что мало кто мог его понять. Ирвин провел во Вьетнаме два срока, и, хотя Келли не видел колодки его боевых наград, ему было ясно, что старший сержант повидал немало. А теперь Ирвин был участником того, что вполне может привести к гибели его морских пехотинцев. Солдаты умирали, чтобы захватить холмы, которые тут же переходили обратно к противнику, а через шесть месяцев они возвращались — и все начиналось сначала. У профессиональных военных в характере было что-то, заставлявшее их ненавидеть повторение. Несмотря на то что подготовка к операции заключалась именно в этом — они «штурмовали» лагерь бессчетное число раз, — реальная война состояла в том, что каждый бой велся ради захвата одной позиции. Перед тем как подумать о штурме новой цели, ты оглядываешься назад и проверяешь, насколько далеко тебе удалось продвинуться, и сравниваешь шансы на успех с тем, что ты узнал раньше. Но когда в третий раз видишь, что люди гибнут в бою за один и тот же клочок земли, начинаешь понимать. Просто понимаешь, как все это закончится. Твоя страна все еще продолжает посылать своих солдат штурмовать этот холм, заставляет их рисковать жизнью за место, политое кровью американцев. Говоря по правде, Ирвин не согласился бы добровольно отправиться во Вьетнам на третий срок, провести там еще несколько месяцев, постоянно подвергаясь опасности. И дело было не в недостатке мужества, преданности или патриотизма. Просто он понимал, что жизнь слишком ценная штука, чтобы отдавать ее задаром. Ирвин дал клятву защищать свою страну, но взамен ему хотелось знать, насколько важна предстоящая операция, что это не война вообще, а нечто настолько необходимое, ради чего стоит рисковать жизнью, которая у него только одна. И все-таки старший сержант испытывал чувство вины, полагал, что нарушил лозунг корпуса морской пехоты: Semper fidelis — всегда верный. И это чувство вины заставило его, несмотря на все сомнения и вопросы, вызваться для участия в еще одной, последней операции. Подобно мужчине, которому изменила любимая жена, Ирвин не мог разлюбить, не мог перестать беспокоиться и потому готов был принять вину, не принятую теми, кто это заслужил.
— Сардж, я не имею права говорить вам об этом, но все-таки скажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250
— А ведь мне знакома эта татуировка, — произнес другой, повидавший виды морской пехотинец.
Келли улыбнулся, допивая вторую банку пива.
— А-а, вот вы о чем. Однажды вечером мы напились, и мне кажется, меня приняли за кого-то другого.
— Тюлени годны только на то, чтобы держать мяч на носу, — заметил молодой сержант и рыгнул.
— Хочешь продемонстрирую это с твоим носом? — тут же поинтересовался Келли.
— Не стоит. — И сержант кинул ему новую банку пива.
— Мистер Кларк? — Ирвин сделал жест в сторону двери. Снаружи было так же душно и жарко, как и внутри. Легкий ветерок шевелил длинные иглы сосен, слышалось хлопанье крыльев — летучие мыши охотились где-то в темноте за насекомыми.
— В чем дело? — спросил Келли, прикладывая к губам банку и делая огромный глоток.
— Это и есть мой вопрос, мистер Кларк, сэр, — шутливо произнес Ирвин. Затем его голос изменился. — Я знаю вас.
— Вот как?
— Третья группа специальных операций. Мы поддерживали вашу группу во время операции «Горностаевая мантия». Для старшины категории Е-6 вы продвинулись очень далеко, — заметил Ирвин.
— Только не надо говорить об этом, но перед самым уходом в запас меня произвели в боцманы. Кому-нибудь еще известно о моем прежнем месте службы?
Ирвин усмехнулся:
— Нет, иначе капитана Элби хватил бы удар, а генерал Янг лопнул бы от ярости. Давайте будем держать это между нами, мистер Кларк, — произнес Ирвин, утверждая таким туманным, но недвусмысленным образом свое положение старшего в штурмовой группе.
— Я попал сюда не по своей воле. Просто на адмиралов, по-видимому, легко произвести впечатление.
— На адмиралов — может быть, а вот на меня — нет, мистер Кларк. У меня едва не случился инфаркт, когда вы появились из темноты со своим резиновым ножом. Не помню ваше имя — я имею в виду настоящее имя, — но вы ведь тот парень, которого называли Змеей, верно? Это вас забрасывали за линию фронта в ходе операции «Нежный цветок»?
— Участие в этой операции прошло для меня не слишком удачно, — напомнил ему Келли.
— Мы и в тот раз обеспечивали поддержку, вот только проклятый вертолет рухнул, едва мы поднялись на десять футов — трах! Отказал двигатель. Вот почему мы не прибыли вовремя. Ближайшей воинской частью оказалась Первая воздушно-десантная дивизия, поэтому и потребовалось столько времени.
Келли повернулся. Лицо Ирвина было черным как ночь.
— Я не знал этого.
Старший сержант пожал в темноте плечами.
— Я видел фотографии случившегося. Шкипер сказал нам, что глупо было с вашей стороны нарушать правила. Но вина полностью ложится на нас. Мы должны были оказаться на месте через двадцать минут после вашего сигнала. Будь мы вовремя, одна, а может, и две маленькие девочки остались бы живы. Как бы то ни было, причина заключалась в том, что лопнула трубка гидравлического привода, ведущего к двигателю. Проклятая маленькая резиновая трубка.
Келли покачал головой. От подобных тривиальных событий зависит судьба государств.
— Могло быть хуже — трубка могла лопнуть на большой высоте, и вот тогда все вы сидели бы в дерьме.
— Верно. Но чтобы ребенок погиб из-за такой ерунды? — Ирвин замолчал, глядя в темноту соснового леса, как привыкли делать это люди его профессии — смотреть и слушать. — Но я понимаю, почему вы так поступили. Мне хочется, чтобы вы знали об этом. Наверно, я сам поступил бы так же. Может быть, не так хорошо, как это сделали вы, но, черт побери, приложил бы все усилия и не дал бы уйти этому ублюдку — неважно, какой был приказ.
— Спасибо; сардж, — тихо произнес Келли, бессознательно переходя на морской слэнг.
— Это как в Сонг-Тае, верно? — после непродолжительного молчания спросил Ирвин, зная, что теперь услышит ответ.
— Да, что-то вроде. Вам скоро сообщат.
— Вы должны рассказать мне подробнее, мистер Кларк. Мне нужно думать о своих морских пехотинцах.
— Учебный полигон точно соответствует тому, что нам предстоит. Не забудьте, сардж, что и я буду там.
— Продолжайте, — негромко сказал Ирвин.
— Я участвовал в составлении плана высадки в том районе. Если в операции примут участие подготовленные солдаты, она пройдет успешно. У вас хорошие парни, сардж. Не буду говорить глупости вроде того, что нам предстоит легкая прогулка, но операция не окажется излишне трудной. Мне приходилось участвовать и в более сложных. Вам тоже. Подготовка идет хорошо, по крайней мере на мой взгляд.
— Вы считаете, что успех операции стоит риска?
Смысл этого вопроса был настолько глубок, что мало кто мог его понять. Ирвин провел во Вьетнаме два срока, и, хотя Келли не видел колодки его боевых наград, ему было ясно, что старший сержант повидал немало. А теперь Ирвин был участником того, что вполне может привести к гибели его морских пехотинцев. Солдаты умирали, чтобы захватить холмы, которые тут же переходили обратно к противнику, а через шесть месяцев они возвращались — и все начиналось сначала. У профессиональных военных в характере было что-то, заставлявшее их ненавидеть повторение. Несмотря на то что подготовка к операции заключалась именно в этом — они «штурмовали» лагерь бессчетное число раз, — реальная война состояла в том, что каждый бой велся ради захвата одной позиции. Перед тем как подумать о штурме новой цели, ты оглядываешься назад и проверяешь, насколько далеко тебе удалось продвинуться, и сравниваешь шансы на успех с тем, что ты узнал раньше. Но когда в третий раз видишь, что люди гибнут в бою за один и тот же клочок земли, начинаешь понимать. Просто понимаешь, как все это закончится. Твоя страна все еще продолжает посылать своих солдат штурмовать этот холм, заставляет их рисковать жизнью за место, политое кровью американцев. Говоря по правде, Ирвин не согласился бы добровольно отправиться во Вьетнам на третий срок, провести там еще несколько месяцев, постоянно подвергаясь опасности. И дело было не в недостатке мужества, преданности или патриотизма. Просто он понимал, что жизнь слишком ценная штука, чтобы отдавать ее задаром. Ирвин дал клятву защищать свою страну, но взамен ему хотелось знать, насколько важна предстоящая операция, что это не война вообще, а нечто настолько необходимое, ради чего стоит рисковать жизнью, которая у него только одна. И все-таки старший сержант испытывал чувство вины, полагал, что нарушил лозунг корпуса морской пехоты: Semper fidelis — всегда верный. И это чувство вины заставило его, несмотря на все сомнения и вопросы, вызваться для участия в еще одной, последней операции. Подобно мужчине, которому изменила любимая жена, Ирвин не мог разлюбить, не мог перестать беспокоиться и потому готов был принять вину, не принятую теми, кто это заслужил.
— Сардж, я не имею права говорить вам об этом, но все-таки скажу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250