Только не его Мэри, ответил Джеймс Т. Скип Баннистер спокойному и даже не слушающему его офицеру.
— Сэр, они все говорят это, и в девяноста девяти случаях из ста — нет, знаете, вероятность даже выше этого — все оказывается именно так, и у нас не хватает людей, чтобы заниматься расследованием всех таких случаев, извините, сэр. Так что почему бы вам не вернуться домой и ждать, когда зазвонит телефон?
Он так и поступил, и всю обратную дорогу в Гэри кипел от ярости, которая все росла и росла из-за его паники. Когда он приехал домой, на его ответчике было шесть посланий, он быстро прослушал все, надеясь, но не находя того, которое ждал от своей пропавшей дочери.
Подобно большинству американцев Джеймс Томас Баннистер имел персональный компьютер, который купил по странному желанию и почти не пользовался им, но в этот день, как и в любой другой, он включил его и вошел в Сеть, чтобы ознакомиться со своей электронной почтой. И наконец этим утром он увидел адресованное ему письмо от своей дочери, подвигал мышкой, кликнул письмо, и оно появилось на экране его монитора, и... теперь его охватила настоящая паника.
Она не знает, где находится? Медицинские эксперименты? Однако самым пугающим было то, что письмо написано плохо и бессвязно. Мэри всегда получала хорошие отметки в школе. Ее почерк был аккуратным и легким для чтения. Ее письма походили на текст статей в утренней газете, любящие, разумеется, и четкие, сжатые, их было легко читать. Это же письмо могло быть написано трехлетним ребенком, подумал Скип Баннистер. Даже напечатано плохо, а его дочь умела печатать, получила по этому предмету оценку "А" в своем классе.
Как ему поступить? Пропала его маленькая девочка... И здравый смысл подсказывал ему, что она в опасности. Его желудок сжался в комок под грудиной. Сердце забилось все чаще и чаще. На лице выступили капли пота. Он закрыл глаза, изо всех сил заставляя себя думать. Затем он взял телефонный справочник. На первой странице были напечатаны номера телефонов, по которым нужно звонить в случае необходимости. Из них он выбрал один и набрал его.
— ФБР, — ответил женский голос. — Чем мы можем помочь?
Глава 21
Этапы
Последний из пьяниц превзошел все предсказания, но это только продлило неизбежное. Его звали Генри, чернокожий мужчина сорока шести лет, только казавшийся на двадцать лет старше. Ветеран, говорил он каждому, кто был готов слушать, и человек с колоссальной жаждой, которая каким-то чудесным образом не причинила особого вреда печени. Его иммунная система отчаянно сопротивлялась Шиве. Он был, по-видимому, из глубокой части генного фонда, подумал доктор Киллгор, хотя это и не принесло ему особой пользы. Было бы полезно узнать его историю, выяснить, сколько лет прожили его родители, но к тому времени, когда они поняли это, Генри был уже слишком далеко. Теперь, как это видно из проб его крови, он, несомненно, обречен. Его печень сдалась наконец под натиском нитей Шивы, а химическое состояние крови выходило за все возможные пределы по любой категории, имевшей хоть какое-нибудь значение. В определенном смысле это было плохо. Врач, все еще существующий в докторе Киллгоре, инстинктивно хотел, чтобы его пациенты выжили. Может быть, в нем сохранилось желание бороться за жизнь пациента, подумал он, направляясь в его палату.
— Как у нас дела, Генри? — спросил доктор.
— Дерьмово, доктор, просто дерьмово. Кажется, будто живот распадается на части и лезет наружу.
— Ты чувствуешь это? — спросил Киллгор. Поразительно! Сейчас Генри получал почти двенадцать миллиграммов морфия в день — смертельная доза для здорового человека, но организм по-настоящему больных людей мог каким-то образом противостоять намного большей дозе наркотика.
— Немного, — ответил Генри, морщась от боли.
— Ничего, позволь мне справиться с этим, о'кей? — Доктор достал из кармана шприц емкостью пятьдесят кубических сантиметров вместе с ампулой дилаудида. От двух до четырех миллиграммов было значительной дозой для нормального человека. Киллгор решил ввести ему сорок миллиграммов — на всякий случай. Генри страдал достаточно.
Доктор наполнил шприц, щелкнул ногтем по пластиковому цилиндру, чтобы избавиться от маленького воздушного пузырька, затем вставил иглу во внутривенную трубку.
— А-а, — успел произнести Генри, когда ослепительный поток ворвался в его кровь. И затем с такой же быстротой лицо замерло, глаза широко открылись, и зрачки расширились от последнего удовольствия, полученного им в жизни. Через десять секунд Киллгор коснулся его правой сонной артерии. Ничего. Дыхание Генри прекратилось мгновенно. Чтобы полностью удостовериться в смерти, доктор достал стетоскоп и приложил к груди пациента. Теперь можно не сомневаться, сердце остановилось.
— Ты отчаянно боролся, приятель, — сказал доктор, обращаясь к телу. Затем он убрал капельницу с трубкой, выключил электронную систему слежения и покрыл лицо Генри простыней. Итак, наступил конец группы пьяниц. Большинство ушли из жизни рано, исключением был только Генри. Этот сукин сын боролся до конца, опровергая все предсказания. Киллгор подумал, а не следовало ли попробовать на нем одну из вакцин — вакцина В почти несомненно спасла бы его, но в этом случае в их руках оказался бы здоровый пьяница, а Проект не был направлен на спасение таких людей. Да и какая от него польза? Разве что для хозяина винного магазина. Киллгор вышел из палаты, дав знак санитару заняться телом. Через пятнадцать минут пепел Генри поплывет в воздухе, химические элементы тела принесут пользу траве и деревьям в качестве удобрения, когда опустятся на землю. Это была единственная польза, которую мог принести природе человек вроде него. Теперь пришло время навестить Мэри, F4, в ее палате.
— Как у тебя дела? — спросил он.
— Хорошо, — ответила она сонным голосом. Какое бы недомогание она ни испытывала, оно было глубоко погружено в морфий, текущий из капельницы.
— Вчера ты решила немного прогуляться? — спросил Киллгор, меряя ее пульс. Девяносто два, все еще сильный, хорошего наполнения. Ну что ж, она пока не достигла стадии серьезных симптомов, хотя не сможет продержаться так долго, как Генри.
— Хотела сказать папе, что у меня все в порядке, — объяснила она.
— Думаешь, он беспокоится?
— Я не говорила с ним с того дня, когда приехала сюда, и подумала... — Она задремала.
— Да, конечно, ты подумала, — сказал доктор Киллгор, обращаясь к бессознательному телу, — а теперь мы примем меры, чтобы такое не случилось снова.
Он изменил программу, увеличив долю морфия на пятьдесят процентов. Это удержит ее в постели. Через десять минут он вышел из здания и пошел на север... а, вот оно, и он увидел пикап Бена Фармера, стоящий на обычном месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291