– Ты заключил сделку, – сразу сказала Элода. – Значит ли это, что все остальное – тоже сделка? – Прежде чем он ответил, она продолжала: – Я сделаю все от меня зависящее. – Она снова захихикала. – И я сделаю все от тебя зависящее. Это часть сделки, не так ли?
– Надеюсь, – ответил Грас. – Я просто думал, что я уже не так молод, – но да, я буду надеяться.
Город Аворнис с трудом выдерживал летнюю жару. Люди, которые раньше жили на юге, говорили, что бывает гораздо жарче, но верилось в такое с трудом. Растения начали сохнуть и желтеть. Насекомые – особенно мухи – размножались в совершенно неимоверных количествах. В самых неожиданных местах, казалось бы из ниоткуда, появлялись маленькие ящерицы; они поедали летучих тварей, тем самым несколько облегчая ситуацию, которая иначе была бы просто безвыходной.
Король Ланиус и все остальные во дворце как могли справлялись с жарой. Он, например, раздевался донага и погружался в реку. Это приносило облегчение, но ненадолго: как бы сильно ему ни хотелось, он не мог все время оставаться в воде.
Архипастырь Ансер и принц Орталис то и дело отправлялись на охоту и проводили за городом по нескольку дней подряд. Ансер пытался уговорить Ланиуса поехать с ними, но безуспешно. Да, в лесу, возможно, было прохладнее, чем в городе, но насекомые! Скорее всего, там их было еще больше. Делая такой неутешительный вывод, Ланиус оставался во дворце.
Что касается обезьян, то им жара нравилась. Даже их усы, казалось, топорщились сильнее, чем раньше. Они ели лучше, чем когда-нибудь, и носились по ветвям и палкам в своей комнате с удвоенной или утроенной энергией. Наверное, они предпочли бы, чтобы жара оставалась вечно.
Другое дело котозьяны. Черногорский купец, который привез во дворец первую пару, рассказывал Ланиусу, что они обитали на островах в Северном море – то есть, как полагал король, в более прохладном климате, чем в Аворнисе. Они поникли на жаре, как цветы. Ланиус постоянно проверял, хватает ли им воды и меняется ли она так часто, чтобы все время оставаться свежей. Других способов, как им помочь справиться с полусонным состоянием, в которое они впали, он не знал.
Одно только могло вывести их из летаргии: если ящерица по глупости забиралась в их комнату, они носились за ней с резвостью, которую Ланиус едва ли когда-либо у них наблюдал. Они получали такое же удовольствие от охоты на ящериц, какое Ансер получал от охоты на оленей (Ланиус решительно отказывался думать о том, какого рода волнение получает от охоты на оленей Орталис). И так же, как Ансер, они жадно поглощали добычу в конце успешной охоты.
Ланиус вдруг представил себе архипастыря в полном церковном облачении, с хвостом все еще извивающейся ящерицы, торчащим из уголка его рта. Он так громко расхохотался, что напугал котозьянов, а слуги в коридоре стали стучать в дверь и спрашивать, что случилось.
– Все в порядке, – отозвался он, чувствуя себя маленьким мальчиком, на которого родители насели с вопросом: чем это таким нехорошим он занимается.
– Тогда что это за шум, ваше величество? – Голос за дверью звучал подозрительно.
Интересно, кто это там в коридоре, уж не Бубулкус ли? Ланиус подумал об этом, но не был уверен. Тем не менее ему пришлось повторить:
– Все в порядке.
Не станет же он рассказывать об архипастыре! Он не ожидал, что слуги найдут этот богохульный образ смешным. Он и сам был слегка шокирован тем, что находит его смешным, но он так думал и ничего с этим поделать не мог.
– Вы уверены, ваше величество? – с сомнением спросил слуга.
– Уверен вполне, – ответил Ланиус. – Один из котозьянов сделал смешную рожицу, и я засмеялся, вот и все.
Не вполне то, что случилось, но довольно близко к истине.
– Х-м-м, – раздалось из коридора.
Наверняка это был Бубулкус! Но кто бы там ни был, он ушел, и король с облегчением прислушивался к удалявшимся шагам.
Когда Ланиус вышел из комнаты котозьянов, никто не задавал ему больше никаких вопросов. Это его очень устраивало.
Наконец жара спала, с севера потянулись облака. Когда наступило утро, жители Аворниса обнаружили, что город окутывает прохладный туман. Ланиус поспешил в комнату обезьян и разжег огонь. Животные снова нуждались в защите от холода.
В полдень с небес обрушились потоки воды, и, к своему ужасу, Ланиус заметил течь в потолке архива. Несмотря на дождь, он отправил туда людей заделать ее или, по крайней мере, закрыть чем-либо. Были кое-какие преимущества в том, что он являлся королем Аворниса. Неудачливому домовладельцу пришлось бы ждать хорошей погоды. Но Ланиус не собирался в бездействии наблюдать, как вода течет сверху на драгоценные и невосстановимые манускрипты. Будучи тем, кем он был, ему не надо было терпеть это.
Грас смотрел с холма на город у реки. Окрестные поля были сожжены, близлежащие фермы разграблены и уничтожены. Впрочем, он уже видел в других местах гораздо более впечатляющие разрушения. Пейзаж был не настолько пугающим, чтобы при виде его короля брала оторопь.
– Пелагония, – прошептал он. Гирундо кивнул.
– Да, все правильно. На мой взгляд, обычный провинциальный город.
– Таков он и есть, – согласился Грас.
Но это было не все, чем являлась для него Пелагония. Одно только обстоятельство, что он видел этот город, заставляло сердце биться чаще.
Птероклс понял, у него была память волшебника – на детали.
– Сюда вы сослали колдунью, – сказал он. – Отправите ли вы меня теперь обратно в столицу и разрешите ей бороться с ментеше?
Подобное уже приходило Грасу в голову. Отправить Элоду назад в таверну ее кузена также приходило ему в голову. Он не видел Алсу три года, ни разу с тех пор, как жена велела отослать ее прочь. «Жизнь становится все сложнее», – подумал он и засмеялся, хотя все это было не смешно.
– Итак, ваше величество? – Птероклс говорил с непривычной резкостью. – Вы сделаете это?
Ему было трудно противостоять Низвергнутому. Как, впрочем, и Алее, и любому другому смертному волшебнику. Грас нашел свой ответ.
– Нет, я не стану, – сказал он. – Мы все будем на одной стороне в этой битве.
Он подождал, чтобы посмотреть, что Птероклс скажет на это. К его облегчению, волшебник просто кивнул:
– Не могу сказать, что вы не правы. Она ведет себя довольно высокомерно, но ее сердце там, где надо.
Грас сердился на любые наветы в адрес своей бывшей возлюбленной. Стараясь сдержаться, он спросил Гирундо:
– Мы можем войти в город сегодня вечером?
– Я сомневаюсь в этом, – ответил генерал. – Завтра – да. Сегодня вечером? Мы дальше от него, чем ты думаешь.
Грас снова посмотрел на юг. Над городскими стенами возвышались только башня и шпили собора. По сожженному полю ехал отряд ментеше. Они удерут, как только аворнийская армия станет наступать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132