— Очень красиво, — сказала она. Я тоже буду молиться за всех вас. До свидания, Аки. Оливково-золотистые руки ама теребили конец пояса. Аки поклонилась и собралась уйти, не прощаясь — этикет Вавилона предписывал обращаться с гемами как с животными или мебелью, и ритуалов приветствия-прощания для них не существовало.
— Скажите «до свидания», — шепнул ей охранник.
— О, до свидания, леди, до свидания! — ама снова упала на колени и коснулась пола лбом. — Ах, Аки такая неловкая!
— Ну что ты, Аки. Будь счастлива.
— Пусть счастлива будет госпожа. Ама будут помнить всю ее доброту.
Охранник крякнул с досады. Когда ама исчезла за дверью, пятясь в поклоне, он вздохнул с облегчением — куда более откровенно, чем леди Констанс. Парень, уроженец Сирены, не привык к столь преувеличенному выражению почтения, хотя служил на Мауи уже больше года.
— Бет! — позвала леди Констанс. Никто не отозвался.
Леди Констанс заглянула в комнату воспитанницы, смежную с ее собственной спальней. Там было пусто. Рядом с застеленной кроватью стояла гравитележка, на ней были закреплены два чемодана — леди Констанс и Бет, сумка Бет, рюкзачок с вещами Джека, сумка с медикаментами и медаппаратурой и кофр лорда Августина — он один занимал половину тележки, и сам Августин вполне мог бы в нем поместиться, если бы сложился вчетверо. Итак, Бет собрала вещи и, видимо, вышла погулять в сад. Леди Констанс подняла к губам браслет сантора и вызвала Бет.
— Да, ма, — откликнулась девчонка через несколько секунд.
— Где ты?
— В саду, с доном Карло.
— О, Господи… Пригласи его на веранду.
— Слушаюсь, — Бет отключилась.
Прошла примерно минута — и леди Ван Вальден увидела в окно свою воспитанницу идущей по аллее под руку с епископом Мауи доном Карло. Трудно было удержаться от улыбки, глядя на эту пару — длинноногая девчонка-гем и высокий священник, худоба которого только подчеркивалась прямым покроем хабита. И о чем это она так самозабвенно чирикает? А он слушает, склонив голову… Впрочем, в этом весь дон Карло: дождаться своей очереди, не попытавшись оттеснить ама, потом беседовать с Бет… Капуцин есть капуцин.
Леди Констанс вышла на веранду.
— Спасибо, Бет, что ты заняла дона Карло разговором, — сказала она. — Здравствуйте, отец мой. Бет, отыщи мне брата. Моего, я имею в виду.
Бет удалилась, всем своим видом демонстрируя независимость. Леди Констанс вызвала через сантор кухню и попросила подать чаю на веранду.
— Тяжело расставаться с вами, дукесса, — плетеный стул скрипнул под епископом. — Если дело в имперском суде закончится не в вашу пользу… Я не знаю, каково Мауи будет с Брюсом, но отчего-то уверен — хуже, чем с вами.
— Вы мне льстите.
— Ничуть. Боюсь, Палата Представителей слабо представляет себе, как много зависит от личности доминатора… или доминатрикс. Я ждал дня вашего отъезда как приговоренный вор на Ракшасе ждет дня отсечения правой руки.
— Ну, моя помощь была не настолько значительной…
— Дело не только в помощи, дело в вашей личности, сударыня. Дело в том, как вы разговариваете, принимаете решение и держите слово… Как вы различаете гемов в лицо и помните по именам, как вы ведете себя на советах Гильдий, как вы обращаетесь со слугами, с домочадцами… Наверное, вы с самого утра выслушиваете пожелания вернуться. Позвольте и мне присоединиться к этим просьбам. Возвращайтесь, Констанс. Я вижу по вашим глазам — вы полюбили Мауи, вам жаль покидать ее…
— Это правда, — служанка расставила на столе чайный прибор на три персоны. — Спасибо, Ата… — леди Констанс отпустила гем-серва и сама налила священнику чаю. — Знаете, мне было бы много труднее оставить Мауи, если бы я не знала, что оставляю ее на вас.
— Кассий Деландо будет хорошим наместником.
— Кассий думает в основном о делах Доминиона. Мауи и ее люди интересуют его лишь постольку, поскольку теперь это лен Ван Вальденов.
— А я думаю в основном о людях Мауи, которых поручил мне Господь. Вместе мы составим пару, которая будет справляться примерно как слепой и безногий — вы это имеете в виду?
— Гораздо лучше! Ваш предшественник был… — леди Констанс явно подбирала выражения, чтобы не злословить священнослужителя.
— Беспросветный дурак?
— Хм… — леди Констанс была слишком леди, чтобы поддержать епископа. — Что там насчет «рака» и «безумный»?
— Mea maxima culpa, — беспечно сказал епископ, тюкнув себя костлявым кулаком в грудь.
Но в душе леди Констанс не могла с ним не согласиться: предыдущий епископ Ика-а-Мауи главное зло видел в том, что гемы ходили в лава-лава, голыми до пояса, и мужчины, и женщины.
— А вот и наш вечный новиций, — отец Карло показал глазами в конец аллеи, где маячила длинная, нескладная фигура. Он с неодобрением относился к намерениям лорда Августина принять постриг, находя их способом увильнуть от исполнения обязанностей главы доминиона Мак-Интайра. Леди Констанс находила, что Гус, ее двоюродный брат, окажет Доминиону и всей империи неоценимую услугу, если и дальше не будет заниматься делами Доминиона, а будет заниматься тем, что Господь вложил ему в сердце — астрофизикой. В результате каждый имел то, что хотел: лорд Августин — уйму времени для ученых штудий, леди Констанс — единый Доминион, а общественное мнение — удовлетворительное объяснение тому, что лорд-наследник Дилана Мак-Интайра не исполняет своих обязанностей, в частности — не обеспечивает Доминион своим потомком, продлевая цепь лордов-доминаторов еще на одно звено. И всё это — благодаря маленькой, почти невинной лжи, которая для лорда Августина, наверное, и ложью-то не была: он совершенно искренне полагал, что вот уже восемнадцать лет готовится к поступлению в древнее братство Доминика, вот только каждый раз ему что-то мешает. Отец Вергилио, епископ Тир-нан-Ог, воспринимал его намерение слишком всерьез — видимо, поэтому лорд Августин и решил поменять глиноземы континента Авалон на океанские просторы Ика-а-Мауи. Хотя вряд ли отдавал себе в этом отчет. Вообще, кроме астрофизики, в мире было мало вещей, в которых Августин Мак-Интайр, восьмой лорд Тир-нан-Ог, отдавал себе отчет.
— Добрый день, ваше преосвященство, — лорд Августин опустился в стул, придвинув к себе чашку. — Знаете, мы ведь улетаем сегодня… Кстати, Констанс, куда упаковали мой сантор? Я без него как без рук.
— Его не паковали — он в твоей комнате на стеллаже.
— А, да, — лорд Августин плеснул в чай столько сахарного сиропа, что отец Карло в очередной раз удивился — как этот человек умудряется оставаться худым, как щепка при таком потреблении сладостей и главным образом сидячем образе жизни. — Пришли попрощаться? Мне тоже будет жалко покидать Мауи. Знаете… — он мощно отхлебнул, — а мне только вчера пришло в голову:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243