И вот я задыхаюсь. Я несчастен и не могу ничего говорить. Спаси меня. Добейся моего перевода в эскадрилью истребителей. Ты прекрасно знаешь, как я далек от воинственности. И тем не менее я не могу остаться в тылу и не принять на себя свою долю риска. Я не Ф. Вести войну надо, но я не вправе говорить это до тех пор, пока разгуливаю в безопасности в тулузском небе. Играть такую роль отвратительно. Дай мне права, ввергнув меня в испытания, на которые я имею право... Это большая интеллигентская гадость утверждать, что надо уберечь тех, «кто представляет собой какую-то ценность». Только участвуя, играешь действенную роль. Те, «кто представляет собой какую-то ценность», если они действительно соль; земли, должны воссоединиться с землей. Нельзя говорить «мы», если отделяешь себя от других. И если ты тогда говоришь «мы», то ты просто сволочь!
Все, что мне дорого, под угрозой. Когда в Провансе лесной пожар, все, кто не сволочь, вооружаются ведром воды и киркой. Я хочу участвовать в войне во имя любви к людям, во имя неписаной религии, которую исповедую. Я не могу не участвовать. Добейся поскорее моего перевода в эскадрилью истребителей».
Подруга Сент-Экзюпери знает, в каком он будет душевном смятении и подавленности, если не сможет участвовать. Она переворачивает все и добивается его назначения в действующую армию. Благодаря ее настойчивости и поддержке известного летчика полковника де Витролля Сент-Экса переводят хотя и не в истребительную, но все же в разведывательную авиацию.
Авиачасть дальней разведки 2/33, в которую 3 ноября 1939 года переводится Сент-Экзюпери, находится под командованием капитана Шунка. Нельзя сказать, чтобы его очень обрадовало назначение к нему в часть такой знаменитости. Со своей стороны, Антуан со времени военной службы сохранил предубеждение к военным. Неприязнь эта еще возросла в связи с отношением, проявленным к нему на первых порах начальством в Тулузе, и небольшим инцидентом, происшедшим там же на выпускном вечере молодых летчиков. Один военный хлыщ, провозглашая тост, заявил: «Пилоту гражданских линий еще многому надо научиться, прежде чем стать военным летчиком!» — «Кроме скромности...» — насмешливо заметил тогда Сент-Экс.
Хотя он и был очень обидчив, не это все же определяло его отрицательное отношение к военным: Антуан обвинял их в узости и непонимании обстановки. Дальнейшие события полностью подтвердили его точку зрения.
Обоюдное предубеждение сказалось вначале на отношениях с начальством и товарищами по оружию. Отношения эти на первых порах были прохладные. Интеллектуальный уровень товарищей, как, впрочем, и некогда на линии, весьма различен. Большинство из них профессиональные военные, но были и офицеры запаса, как и он сам. У него создалось к ним двойственное отношение: он преклонялся перед их самоотверженностью и в то же время не мог не замечать всего, что отделяло его от них.
В начале 1940 года Антуан пишет одному другу:
«Вопрос отношения к товарищам — трудный вопрос. Он ставит передо мной в первую очередь вопрос качества. Ведь есть столько возможных углов зрения, чтобы судить о них... и в особенности, когда всю жизнь предпочитал тех, кто любит Баха, любителям танго».
Эти товарищи, с которыми он живет и разделяет опасности, «дерутся не за то же, за что и я. Они дерутся не ради спасении цивилизации. Хотя, возможно, следовало бы пересмотреть представление о цивилизации и о том, что является ее содержанием».
Чувствуется, что Сент-Экзюпери не нашел еще общего интеллектуального и в особенности духовного контакта со своими новыми товарищами.
«Странную войну» ведет в это время Франция. Она и воюет и не воюет. Всеобщая мобилизация нарушила обычный ход жизни, вызывает медленное разложение страны. А бездействующая армия с ружьем у ноги загнивает. В тылу царят ажиотаж и спекуляция. «Черный рынок» процветает. Промышленность работает замедленным темпом, так как большинство трудового населения в армии. На заводе «Рено» из 30 тысяч специалистов в армию призывают 22 тысячи. После первых месяцев полнейшей неразберихи из армии каждый день отзывают и бронируют все новых специалистов, а вопрос военного снаряжения так и не сдвигается с мертвой точки.
17 декабря авиасоединение переводится в небольшое село Орконт в Шампани, на полдороге между
Сен-Дизье и Витри-ле-Франсуа, поблизости от которого, в Ля-Ферте-су-Жуар, расположилась Ставка главнокомандующего.
Письмо, которое Антуан пишет из Орконта матери, лишь весьма неполно отражает его душевное состояние:
«Дорогая мамочка.
Я живу на очень славной ферме. Здесь трое детей, двое дедушек, тети и дяди. В камине все время поддерживают большой огонь, у которого я прихожу в себя, когда возвращаюсь из полета. Дело в том, что мы летаем здесь на высоте 10 тысяч метров… в пятидесятиградусный мороз! Но мы так тепло одеты (30 кг одной только одежды), что не слишком страдаем.
Странная война на малом газу! Мы еще что-то делаем, а что уж говорить о пехоте!.. Пьер (Пьер д'Агей, муж младшей сестры) должен во что бы то ни стало продолжать ухаживать за виноградником и за своими Коровами. Это куда важнее, чем быть охранником на железной дороге или капралом в какой-нибудь тыловой части. Мне кажется, еще многих демобилизуют, чтобы заводы могли возобновить работу. Нет никакого смысла гибнуть от удушья.
Скажите Диди, пусть хоть изредка пишет мне несколько слов. Надеюсь, не пройдет и двух недель, увижу вас всех. Вот буду счастлив!
Ваш Антуан ».
Естественно, письмо это не содержит ничего, что могло бы чересчур обеспокоить близких. В действительности же Сент-Экзюпери весьма озабочен. Он не может удовлетвориться грубым пропагандистским лозунгом председателя совета министров Поля Рейно: «Мы победим, потому что сильнее». Он знает, что уровень вооружения Франции, ее промышленный потенциал, людские резервы гораздо ниже германских. Знает он и то, что россказни о германской нищете, отсутствии продуктов питания и т. п. — ложь. Впоследствии в «Военном летчике» он окончательно опровергнет побасенки французских политиков и военных стратегов. Все его мысли заняты проблемой: как выровнять положение? Как только он убедился в ничтожности технического оснащения армии и о недостаточности летного состава, он пишет подробную докладную об организации авиационной промышленности и методах ускоренной подготовки летного состава. Идеи, положенные им в основу своего доклада, те же, что впоследствии применяются английской и американской авиацией. Рапорт этот провалялся в различных отделах и канцеляриях министерства авиации, а затем его положили под сукно.
Но Сент-Экзюпери не складывает оружия. Каждую увольнительную он использует для того, чтобы обивать пороги различных учреждений и штабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
Все, что мне дорого, под угрозой. Когда в Провансе лесной пожар, все, кто не сволочь, вооружаются ведром воды и киркой. Я хочу участвовать в войне во имя любви к людям, во имя неписаной религии, которую исповедую. Я не могу не участвовать. Добейся поскорее моего перевода в эскадрилью истребителей».
Подруга Сент-Экзюпери знает, в каком он будет душевном смятении и подавленности, если не сможет участвовать. Она переворачивает все и добивается его назначения в действующую армию. Благодаря ее настойчивости и поддержке известного летчика полковника де Витролля Сент-Экса переводят хотя и не в истребительную, но все же в разведывательную авиацию.
Авиачасть дальней разведки 2/33, в которую 3 ноября 1939 года переводится Сент-Экзюпери, находится под командованием капитана Шунка. Нельзя сказать, чтобы его очень обрадовало назначение к нему в часть такой знаменитости. Со своей стороны, Антуан со времени военной службы сохранил предубеждение к военным. Неприязнь эта еще возросла в связи с отношением, проявленным к нему на первых порах начальством в Тулузе, и небольшим инцидентом, происшедшим там же на выпускном вечере молодых летчиков. Один военный хлыщ, провозглашая тост, заявил: «Пилоту гражданских линий еще многому надо научиться, прежде чем стать военным летчиком!» — «Кроме скромности...» — насмешливо заметил тогда Сент-Экс.
Хотя он и был очень обидчив, не это все же определяло его отрицательное отношение к военным: Антуан обвинял их в узости и непонимании обстановки. Дальнейшие события полностью подтвердили его точку зрения.
Обоюдное предубеждение сказалось вначале на отношениях с начальством и товарищами по оружию. Отношения эти на первых порах были прохладные. Интеллектуальный уровень товарищей, как, впрочем, и некогда на линии, весьма различен. Большинство из них профессиональные военные, но были и офицеры запаса, как и он сам. У него создалось к ним двойственное отношение: он преклонялся перед их самоотверженностью и в то же время не мог не замечать всего, что отделяло его от них.
В начале 1940 года Антуан пишет одному другу:
«Вопрос отношения к товарищам — трудный вопрос. Он ставит передо мной в первую очередь вопрос качества. Ведь есть столько возможных углов зрения, чтобы судить о них... и в особенности, когда всю жизнь предпочитал тех, кто любит Баха, любителям танго».
Эти товарищи, с которыми он живет и разделяет опасности, «дерутся не за то же, за что и я. Они дерутся не ради спасении цивилизации. Хотя, возможно, следовало бы пересмотреть представление о цивилизации и о том, что является ее содержанием».
Чувствуется, что Сент-Экзюпери не нашел еще общего интеллектуального и в особенности духовного контакта со своими новыми товарищами.
«Странную войну» ведет в это время Франция. Она и воюет и не воюет. Всеобщая мобилизация нарушила обычный ход жизни, вызывает медленное разложение страны. А бездействующая армия с ружьем у ноги загнивает. В тылу царят ажиотаж и спекуляция. «Черный рынок» процветает. Промышленность работает замедленным темпом, так как большинство трудового населения в армии. На заводе «Рено» из 30 тысяч специалистов в армию призывают 22 тысячи. После первых месяцев полнейшей неразберихи из армии каждый день отзывают и бронируют все новых специалистов, а вопрос военного снаряжения так и не сдвигается с мертвой точки.
17 декабря авиасоединение переводится в небольшое село Орконт в Шампани, на полдороге между
Сен-Дизье и Витри-ле-Франсуа, поблизости от которого, в Ля-Ферте-су-Жуар, расположилась Ставка главнокомандующего.
Письмо, которое Антуан пишет из Орконта матери, лишь весьма неполно отражает его душевное состояние:
«Дорогая мамочка.
Я живу на очень славной ферме. Здесь трое детей, двое дедушек, тети и дяди. В камине все время поддерживают большой огонь, у которого я прихожу в себя, когда возвращаюсь из полета. Дело в том, что мы летаем здесь на высоте 10 тысяч метров… в пятидесятиградусный мороз! Но мы так тепло одеты (30 кг одной только одежды), что не слишком страдаем.
Странная война на малом газу! Мы еще что-то делаем, а что уж говорить о пехоте!.. Пьер (Пьер д'Агей, муж младшей сестры) должен во что бы то ни стало продолжать ухаживать за виноградником и за своими Коровами. Это куда важнее, чем быть охранником на железной дороге или капралом в какой-нибудь тыловой части. Мне кажется, еще многих демобилизуют, чтобы заводы могли возобновить работу. Нет никакого смысла гибнуть от удушья.
Скажите Диди, пусть хоть изредка пишет мне несколько слов. Надеюсь, не пройдет и двух недель, увижу вас всех. Вот буду счастлив!
Ваш Антуан ».
Естественно, письмо это не содержит ничего, что могло бы чересчур обеспокоить близких. В действительности же Сент-Экзюпери весьма озабочен. Он не может удовлетвориться грубым пропагандистским лозунгом председателя совета министров Поля Рейно: «Мы победим, потому что сильнее». Он знает, что уровень вооружения Франции, ее промышленный потенциал, людские резервы гораздо ниже германских. Знает он и то, что россказни о германской нищете, отсутствии продуктов питания и т. п. — ложь. Впоследствии в «Военном летчике» он окончательно опровергнет побасенки французских политиков и военных стратегов. Все его мысли заняты проблемой: как выровнять положение? Как только он убедился в ничтожности технического оснащения армии и о недостаточности летного состава, он пишет подробную докладную об организации авиационной промышленности и методах ускоренной подготовки летного состава. Идеи, положенные им в основу своего доклада, те же, что впоследствии применяются английской и американской авиацией. Рапорт этот провалялся в различных отделах и канцеляриях министерства авиации, а затем его положили под сукно.
Но Сент-Экзюпери не складывает оружия. Каждую увольнительную он использует для того, чтобы обивать пороги различных учреждений и штабов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124