– Похоже, Бертон все и устроил.
Президент подошел к Рассел и коснулся ее руки.
– Что ты имеешь в виду?
Рассел изложила ему события нескольких последних дней.
Президент потер подбородок.
– Что же задумал Бертон?
Вопрос был обращен скорее к самому себе, чем к Рассел.
– Почему бы тебе не позвонить ему и самому не расспросить обо всем? Единственное, на чем он упорно настаивал – это чтобы ты известил Салливана.
– Салливана? С какой стати... – Президент не закончил фразу. Он позвонил Бертону, но ему сказали, что тот заболел и находится в больнице.
Президент впился глазами в лицо Рассел.
– Бертон сделает то, что собирался?
– Что ты имеешь в виду?
– Брось дурить, Глория. Ты прекрасно понимаешь что.
– Если ты думаешь, позаботится ли Бертон о том, чтобы этот человек никогда не попал в тюрьму, да, такая мысль приходила мне в голову.
Президент потрогал тяжелый нож для вскрытия конвертов, лежавший у него на столе, сел в кресло и отвернулся к окну. При виде этого предмета Рассел передернуло. Свой нож она давно уже выбросила.
– Алан!.. Чего ты от меня хочешь? – Она уставилась в его затылок. Он был президентом, и ей приходилось сидеть и терпеливо ждать, хотя бы она и желала задушить его.
Наконец, он повернулся к ней. Его глаза были темными, холодными и властными.
– Ничего. Не делай ничего. Я лучше свяжусь с Салливаном. Повтори мне место и время.
Президент взялся за телефон. Рассел приблизилась к нему и положила свою руку на его.
– Алан, в отчетах говорится, что на челюсти Кристины Салливан были синяки, и была попытка задушить ее. Он не поднял глаз.
– В самом деле?
– Алан, скажи, что на самом деле произошло тогда в спальне?
– Ну, судя по тому немногому, что я помню, она хотела играть чуть-чуть жестче, чем я. Отметины на шее? – Он помолчал и положил телефонную трубку. – Скажем так: у Кристи были необычные сексуальные наклонности. Включая страсть к сексуальному удушению. Это когда люди получают особое удовольствие, задыхаясь и одновременно испытывая оргазм.
– Я слышала об этом, Алан, но не думала, что ты можешь пойти на такое. – Ее голос звучал резко.
– Помните свое место, Рассел, – рявкнул президент. – Я не обязан отчитываться ни перед вами, ни перед кем-либо другим.
Отступив назад, она поспешно ответила:
– Конечно, прошу прощения, господин президент.
Лицо Ричмонда смягчилось; он поднялся и растерянно развел руками.
– Я сделал это ради Кристи, Глория, что я могу еще сказать? Иногда женщины странно влияют на мужчин. И я, конечно же, от этого не застрахован.
– Тогда почему она пыталась убить тебя?
– Я же сказал: она хотела играть жестче, чем я. Она напилась и утратила самоконтроль. Как ни печально, но такое случается.
Глория посмотрела мимо него в окно. Встреча с Кристиной Салливан не просто “случилась”. Ради устройства этого свидания им пришлось пожертвовать рядом встреч в рамках предвыборной кампании. Она потрясла головой, когда воспоминания той ночи вновь овладели ею.
Президент подошел к ней сзади, взял за плечи и повернул к себе.
– Глория, нам всем пришлось тогда очень нелегко. Разумеется, я не желал смерти Кристины. Меньше всего на свете я желал этого. Я приехал туда, чтобы провести тихий, романтический вечер в компании очень красивой женщины. Боже мой, я же не чудовище. – Его лицо расплылось в обезоруживающей улыбке.
– Я знаю это, Алан. Только, все эти свидания, все эти женщины... Когда-то подобное должно было случиться. Президент пожал плечами.
– Что ж, я говорил тебе и раньше: я не первый на этом посту, кто позволяет себе неофициальные встречи такого рода. И не последний. – Он нежно взял ее за подбородок. – Тебе известно, какие требования предъявляет эта работа, Глория, известно лучше, чем другим. Другой такой работы не сыскать.
– Я знаю, напряжение огромное. Я понимаю это, Алан.
– Правильно. Эта работа требует больше того, что в человеческих силах. Иногда чтобы выдержать, нужно расслабиться, на время вырваться из тисков. Очень важно справляться с напряжением, ведь этим определяется то, насколько хорошо я буду служить людям, отдавшим за меня свои голоса, оказавшим мне доверие.
Он отвернулся к своему столу.
– Кстати, общение с красивыми женщинами – сравнительно безобидный способ снятия напряжения.
Глория со злостью уставилась ему в спину. Он, что, серьезно думает, что может обмануть ее – ее-то! – этой риторикой, этой квазипатриотической фразой.
– Для Кристины Салливан это оказалось совсем не безобидным, – выпалила она.
Ричмонд обернулся; он больше не улыбался.
– Глория, я действительно больше не желаю это обсуждать. Что произошло, то произошло. Надо думать о будущем. Согласна?
Она кивнула и вышла из комнаты.
Президент снова взял телефонную трубку. Он расскажет своему хорошему другу Уолтеру Салливану обо всех деталях полицейской операции. После разговора президент улыбнулся. Похоже, ждать оставалось недолго. Они почти у цели. На Бертона он мог положиться. Бертон сделает все как надо. Надо им всем.
* * *
Лютер взглянул на часы. Час дня. Он принял душ, почистил зубы и затем привел в порядок свою недавно отпущенную бороду. Прической он занимался до тех пор, пока не остался полностью доволен ею. Сегодня он выглядел значительно лучше. Телефонный звонок Кейт принес много вопросов, на которые он не находил ответа. Он подносил трубку к уху снова и снова, чтобы еще раз прослушать сообщение, просто услышать ее голос, произносящий слова, на которые он уже не надеялся. Он рискнул сходить в магазин мужской одежды в центре города и купил новые брюки, пальто и кожаные туфли. Он сначала решил надеть галстук, но потом передумал.
Он примерил новое пальто. Оно было ему впору. Брюки были великоваты: он похудел. Ему нужно будет побольше есть. Можно даже начать с того, чтобы предложить своей дочери ранний ужин. Если она ему позволит. Он подумает, как осторожно намекнуть ей на это: ему не хотелось быть назойливым.
Джек! Должно быть, это Джек. Он рассказал ей об их встрече. Что у ее отца неприятности. Вот в чем дело. Конечно! Как он раньше не догадался? Но что бы это значило? Что он ей небезразличен? Он почувствовал, как у него в шее началась дрожь и постепенно перешла в колени. Спустя все эти годы? Он тихо выругался: какое неудачное время! Но он уже принял решение, и ничто не могло ему помешать. Даже его девочка. Он чувствовал приближение чего-то ужасного.
Лютер был уверен: Ричмонд ничего не знает о его переписке с главой администрации. Ее единственной надеждой было выкупить то, чем обладал Лютер, и сделать так, чтобы никто и никогда больше не увидел этого предмета. Откупиться от него, надеясь, что он исчезнет навсегда, и мир ничего не узнает. Он убедился, что деньги поступили на нужный счет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131