Он ехал в середине. По традиции Пи Ай был замыкающим. Ньют все время находился рядом с Дишем Боггеттом, который с момента выезда не произнес ни слова, и Ньют не мог понять, в каком тот состоянии. Но с лошади, по крайней мере, Диш не падал. Тонкий месяц освещал небо, но не землю. Единственными ориентирами были тени, короткие тени, отбрасываемые главным образом карликовыми дубами и мескитовыми деревьями. Разумеется, не Ньютова ума дело было интересоваться маршрутом, но ему пришло в голову, что стоит как-то сориентироваться на случай, если он останется один и придется добираться домой. Но чем дальше они ехали, тем меньше он понимал, где находится. В одном, однако, он был уверен – слева река. Он попытался последить за капитаном и мистером Гасом и понять, как они находят дорогу, но не смог ничего заметить. Казалось, они почти не обращали внимания на местность. Только когда компания перевалила через холм и вспугнула стадо скота, капитан натянул поводья. Скот, разбуженный семью всадниками, уже мчался прочь.
Звезды ярко светили, а Млечный Путь напоминал конопатое облако. Капитан молча соскочил с лошади. Наступив ногой на поводья, он принялся мочиться. Один за другим остальные последовали его примеру, слегка развернувшись в разные стороны, чтобы не по пасть друг в друга. Ньют решил, что и ему стоит сделать то же, что и другие, но, к его великому смущению, у него ничего не вышло. Пришлось просто застегнуть штаны и надеяться, что никто ничего не заметил.
В тишине, которая последовала за этим, они слыша ли топот убегающего скота, дыхание лошадей и случайное побрякивание шпор. И больше ничего. Капитан, по-видимому, решил, что лошадям следует дать немного отдохнуть; он остался стоять на земле, глядя вслед убегающим животным.
– Этот скот ничего не стоит прибрать к рукам, – заметил он. – Кто-нибудь сосчитал?
– Нет, не сосчитал, – ответил Август, как будто он был единственным человеком в их компании, умеющим считать.
– А разве это скот? – удивился Джейк. – Я-то думал, это проклятые антилопы. Они перемахнули через холм так быстро, я и разглядеть ничего не успел.
– Удачно, что они побежали на запад, – заметил Калл.
– Удачно для кого? – спросил Август.
– Для нас, – объяснил Калл. – Мы можем вернуться и собрать его завтра вечером. Тут сотни четыре или больше.
– Кому охота, пусть и собирает, – заявил Август. – Я уж и вспомнить не могу, когда последний раз работал две ночи подряд.
– Ты никогда не работал две ночи подряд, – объявил Джейк, вскакивая на лошадь. – Если, конечно, не трудился над дамой.
– Сколько мы прошли, Дитц? – спросил Калл. У Дитца имелась потрясающая способность – он умел определять расстояние лучше, чем кто-либо из тех, ко го Калл когда-либо знал. И он мог это делать днем и но чью и при любой погоде.
– Миль пять будет до основного лагеря, – ответил Дитц. – И немного севернее.
– Давайте его объедем, – предложил Калл. Август посчитал это нелепой предосторожностью.
– Черт дери, – сказал он. – Этот проклятый лагерь в пяти милях. Мы вполне можем проскользнуть мимо, не заезжая при этом в Мехико.
– Никогда не мешает подстраховаться, – заметил Калл. – Может, еще какой скот вспугнем. Я слышал, есть люди, которые слышат топот бегущего скота за много миль.
– За пять миль я и трубу Иеговы не услышу, – за верил Август. – К тому же мы тут не единственные, кто может вспугнуть скот. Волк может или лев.
– Я не давал тебе слова, – парировал Калл. – Просто глупо рисковать.
– Кое-кто считает, что глупо пытаться украсть лошадей с самого хорошо охраняемого ранчо в Мексике, – проговорил Август. – Педро нанимает никак не меньше сотни vaqueros.
– Да, но они рассеяны по всей территории, и большинство из них не умеют стрелять, – возразил Калл.
– Большинство из нас тоже не умеют, – заметил Август. – Диш и Ньют никогда пороха не нюхали, да один из них еще и пьян.
– Гас, ты и опоссума заговоришь, – вставил Джейк.
– Один бы такой не помешал, – ответил Август. – Мне встречались опоссумы, которые были разумнее этой компании.
После этого разговор смолк, и они снова закачались в седлах. Ньют изо всех сил старался не терять бдительности, но шаг был таким ровным, что скоро он перестал думать, а просто ехал за Дитцем рядом с Дишем, Пи – сзади. Если бы ему хотелось спать, то он вполне мог бы и заснуть, настолько равномерно они двигались.
Диш Боггетт в основном протрезвел, хотя временами ему все еще бывало дурно. Диш большую часть своей жизни провел на лошади и мог держаться в седле в любом состоянии, кроме полного паралича. Он без труда сохранял свое место в строю. Порой голова переставала болеть и он начинал проявлять интерес к происходящему. Заблудиться он не боялся, и мексиканские банди ты его не беспокоили. Он верил в свою лошадь и знал, что сумеет скрыться в случае любой беды, если это будет необходимо. Самое неприятное заключалось в том, что ехал он непосредственно за Джейком Спуном и каждый раз, поднимая голову, вспоминал случившееся в салуне. Он знал, что много потерял в глазах Лорены, и в этом виноват едущий перед ним человек, от чего ему становилось горько. Единственным утешением была надежда, что до исхода ночи может случиться перестрелка, и, хотя Дишу не приходилось еще участвовать в таком деле, он полагал, что пули полетят достаточно густо и Джейк вполне может нарваться на одну из них, что коренным образом изменит ситуацию. Не то чтобы Диш надеялся, что Джейка убьют, может, просто ранят, и им придется оставить его где-нибудь ниже по реке, где есть врач.
Они неоднократно замечали стада длиннорогого скота, которые при приближении всадников уносились прочь, что твои олени.
– Ну, черт возьми, если мы направимся в Монтану с таким скотом, мы туда за неделю доберемся, – заметил Август. – Да за ними не только лошадь, паровоз не угонится.
– Большой лагерь, капитан, – сообщил Дитц, – вон там, за холмом.
– Зачем нам лагерь, нам нужен табун лошадей, – вмешался Август, ничуть не понижая своего громового голоса.
– Валяй громче, Гас, – сказал Джейк. – Если ты еще поднатужишься, они собственноручно пригонят нам табун, только сами будут сидеть в седлах.
– Все едино они лишь шайка поедателей бобов, – заметил Август. – Пока они не начнут пердеть в моем направлении, мне на них плевать.
Калл повернул на юг. Чем дальше они ехали, тем больше его раздражала болтливость спутников. Ему казалось, что люди, побывавшие в сражениях и повидавшие смерть и увечья, должны с большим уважением относиться к опасностям своей профессии. Ему меньше всего хотелось в данный момент разговаривать, потому что говорящий человек не может слушать пространство вокруг и способен упустить что-то, что может иметь решающее значение.
Небрежное отношение Гаса к подобного рода вещам стало уже легендой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284