Ева замолчала и посмотрела на Далилу. Далила сидела на полу с Кешей, обхватив его и прижав к себе. Кеша вдохновенно давал советы футболистам в телевизоре, размахивая руками.
— Ладно. Давай по существу. Что ты от меня хочешь?
— Поехать со мной и посмотреть на экран. Гриша работал несколько дней на моем компьютере.
— Запросто! — сказала Ева. — Я даже могу подежурить там некоторое время. Если Карпелов придет дверь вышибать с группой захвата, я открою и улыбнусь вот так. А?
Ева Николаевна через сорок минут смотрела, открыв рот, на чертеж, проводя пальцем по экрану монитора и что-то про себя бормоча.
— Фантастика! — сказала она. — Не верю. Этого не может быть.
— Посмотри сюда. Гриша кое-что добавил к моей диссертации. — Далила открыла другой файл.
«Паскольку автору не удалось в силу временного ограничения апределить степень приспосабливаемости умственно атсталых, либо пречислен-ных к ним детей, спишу ей помочь от всей души. Григорий Покосов, деревня Поджимки Тульской области, двенадцати лет был отправлен в спецы-альный интернат для недоразвитых и памещен в группу особо наблюдаемых, потому как, по мнению окружающих его взрослых, представлял угрозу обчеству, разделывая кошек, маленьких собак и прочую живность. Аднако, никто не паверил его объяснению праисходящего. Эти животинки служили только предметом тчательного изучения жизненно важных органов теплокровных. Выросший, психически заклейменный Григорий Покосов праявил необычайные пазнания в области праиз-водства и изобретения оружия, за что был даже взят на работу на оружейный завод, объявив свои дакументы потерянными. Когда же открылся факт его диагноза, спасался бегством, патаму что его коллеги по заводу — мастер Опушко и инженер-конструктор Конов настаивали на неапходимости строжайшей изаляции Покосова Григория, как необычайно талантливого оружейника. Это ли не ирония судьбы? Прячась и подрабатывая случайными заработками, Григорию Покосову удалось довести до гераического финала свое изобретение — спецыальное электронное саманаводящее-ся оружие, и успешно испытать его, употребив при неопходимости несколько собак (настройка на сигнал электронного устройства в ашейнике, см, рис. 3 файл „Эйджи“), одного крокодила (настройка на сердечный ритм, см, рис. 2 файл „Эйджи“), желтой шляпы на неизвесном (настройка на цвет, см, рис. 5), и серьгу Коли Пеликана (настройка на фактуру спецыального сплава серебра, см, рис. 4). Отправленная в патентное бюро разработка не получила никакого отклика. Прибегнув к нарушению обчественного порядка и падвергая опасности жизни некоторых людей, Григорий Покосов пытался доказать факт существования своего гениального изобретения, за что теперь преследуется законом в лице майора Карпелова. Имея двадцать шесть лет от роду, он хранит в себе агромный творческий патенцыал, надеясь в ближайшее время изабрести оружие, вообче не нуждающееся в заряде и основаное исключительно на особенностях кровоабращения теплокровных. Любой специалист в области техники и оружейного производства в состаянии оценить необычайный талант и умения Григория Покосова, в то время, как любой психиатр найдет для себя в нем множество признаков, по каторым имеет право изолировать от обчества или уничтожить. Проблема психологической адаптации рассматривается автором данной диссертации весьма однасторонне. Я, Григорий Покосов, считаю, к примеру, людей, получивших мою разработку и не атреагировавших на нее, крайне неадаптированными к тому месту, каторое занимают, и даже опасными в силу своей узколобости и тупоумия. А умные люди страдают».
— Ну, знаешь… — Ева еще раз открыла файл «Эйджи». — Не верю!
— Спроси майора Карпелова, он здесь упоминается. Слушай, как мне уговорить его пописать? Ему двадцать шесть лет, ты подумай, он наш ровесник!
— Ты старше, — автоматически проговорила Ева, напряженно всматриваясь в экран.
— А ты зануда.
— Засунь его штуку в колбу и скажи «пис-пис».
— Слушай, иди ты засунь, а?
— Не мешай. Гениально! Это гениально просто. Телефон! Далила, возьми трубку.
— А ты возьми урологическую колбу.
Ева не успела. Звонили ей, приказано было немедленно приехать в отдел по связям с общественностью. «Олега Хмару убили, нашу подставку во Владивостоке, — сказала Зоя бесстрастно, — приезжай, надо срочно работать».
— Ты что, тебе плохо? — Далила забрала трубку у застывшей неподвижно Евы.
— Я только бабочка в пространстве… — пробормотала Ева и вскинула на нее глаза. — Он был и больше нет. Я с ним проходила подготовку со спецназовцами. Олег. Я езжу на его машине, у меня два письма с признаниями в любви и стихами. Я даже не ответила.
— Чем помочь? — спросила Далила.
— Холодно мне. Обними.
Ева выбежала из подъезда, доставая на ходу ключи от машины. Ей пришлось резко остановиться, потому что у «тойоты» копошились два человека.
— Колесо снимаете или в салон лезете? — спросила она, вставляя ключи.
В нее смотрели застывшими мутными глазами два упитанных мужика, вполне прилично одетые.
— Мы это, — сказал один, потоптавшись, — конфискуем для важного дела. Автобусы не ходят.
— Неужели? — удивилась Ева, прикидывая, придется ли драться. — А куда спешим?
— В роддом, — сказал другой и икнул, — дочка родилась, мы выпили, обмыли, едем мамашу поздравлять, а автобусы не ходят. И троллейбусы не ходят, и трамваи не ходят, под мостом митингуют красные, а на мосту — демократы и барка-шовцы дерутся. Пять остановок.
— Вы пьяные, — вздохнула Ева, садясь за руль.
— А автобусы все равно не ходят, — ответили ей.
— Документы есть? — Ева, словно невзначай, достала из кобуры пистолет.
— Блин, она из органов, — пробормотал один.
— Не бойся, я покажу свои, я благонадежный. — Другой стал копаться во внутреннем кармане куртки. — А ты отвернись, чтоб тебя не узнали, отвернись.
Ева рассмотрела, включив фонарик, удостоверение старшего сотрудника Института Земли.
— Что, есть такой институт? — удивилась она.
— Есть! А автобусы…
— Садитесь сзади, я поеду очень быстро. Выброшу вас на Ленинском. Чем открывали окно?
— Да! Вот чем, спрашивается, мы это окно открывали?
Ева вздохнула, выехала со двора и рванула, превышая скорость, по совершенно пустой дороге.
— Стреляют! — сказал научный сотрудник. — Это на мосту.
Люди делом занимаются, а мы машину и ту стибрить не смогли, — ответил ему счастливый отец.
Дима Куницын постучал условным стуком в дверь Хрустова.
— А вот теперь доставай оружие, — сказал он в темную комнату, не входя.
Будет сделано, — ответил Хрустов и потрогал на себе кобуру.
— Полетишь на военном самолете: аэропорты закрыты, то ли забастовка, то ли революция. — Аркаша выдергивал из принтера последний листок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93