— упрекал он землян.
— Ничего, я этого шельмеца выведу на чистую воду, — не стерпев, однажды пригрозил Кузьма.
— Механик, вы забыли нашу главную заповедь: верить каждому человеку, — одернул его командир. — Я даже придумал девиз: «Доверие прежде всего!»
— Какие прекрасные слова! И, главное, вовремя сказаны! — воскликнул Барбар с пафосом, которого бы хватило на дюжину здоровяков.
Как-то, продвигаясь в том же неопределенном направлении, земляне нагнали звездолет с беженцами, которые возвращались на свою освобожденную планету. Затем появились другие беженцы, за ними еще и еще… И вскоре «Сестрица» оказалась в плотном потоке звездолетов. Беженцы звонили землянам по сотовым телефонам, радовались наступившему миру. «Единственное, что омрачает наше превосходное настроение, — сетовали они, — так это космический „Летучий Голландец“ с экипажем из привидений. Он носится по всей трассе туда и обратно, из его мрачных иллюминаторов слышен зловещий вой». — «Летучий Голландец» — плод древней морской легенды. С чего вы взяли, что это именно он?» — смеясь, спрашивали земляне. «Так начертано на его борту», — отвечали беженцы.
— Камердинер! Ты, пожалуй, закрой-ка люк покрепче, — приказал Барбар, наслушавшись этих речей.
Ко всеобщему удивлению, Кузьма на этот раз подчинился, браво ответил: «Будет исполнено, ваше сиятельство!» Пошел, выглянул в люк — мол, нет ли кого снаружи — и, обернувшись, доложил:
— Ваше сиятельство, к вам целый медицинский консилиум! Все в белых халатах.
В звездолет сейчас же ворвались три привидения, закутанные в простыни, и устремились к Барбару, угрожающе ухая и крича:
— А-а, попался, симулянт! Мы сей минут тебя вылечим! Ты у нас мигом станешь здоров! Как мы!
За их спинами виднелся довольный механик.
— Пощадите! — завопил Барбар. — Позвольте в последний раз глянуть на себя в зеркало. Попрощаться с собой! Уж очень я себе дорог! Пуще всего!
— Спокойно, Барбар! Они нам только кажутся! — воскликнул командир, сохраняя выдержку.
— Пусть! Пусть посмотрит в зеркало. Пусть простится, — завыли привидения на разные голоса.
Барбар выскочил из постели, кинулся в ванную где висело зеркало, встал перед ним и вдруг у всех на глазах сгинул. Был — и нет его!
— Он колдун! — испуганно вскрикнули привидения.
— Это не колдовство, — возразил командир. — Он умчался на машине времени. Да, да, каждое зеркало — простейшая машина времени. Ее открыл мой приятель — старый юнга Иван Иванович Пыпин3. Тот, кто смотрится в зеркало, видит себя в прошлом. Таким, каким он был одну миллионную секунду тому назад. Юнга, скорее в машину. — И командир не мешкая встал перед зеркалом.
К нему тотчас присоединился сообразительный юнга, и они оба очутились в машине времени. Но Барбара в ней уже не было.
— Он выскочил на ходу. Ему хватило и одной миллионной секунды. Надеюсь, хватит и нам. Прыгаем, юнга!
Взявшись за руки, Аскольд Витальевич и Саня выпрыгнули из машины времени, точно из скорого поезда.
Они очутились возле железнодорожной насыпи, а мимо них с грохотом проносились вагоны с табличкой «XXII век — I век до н.э.». За освещенным окном последнего вагона промелькнул самодовольный профиль Барбара. И экспресс времени умчался в древний мир, обдав жаром двух застывших возле насыпи путников.
— Держи его! — очнувшись, вскричали земляне и сгоряча устремились в погоню за Барбаром.
Наши герои мчались во всю прыть прямо по шпалам, но поезд уносился все дальше и дальше, в глубины веков и вскоре скрылся из виду.
— Стоп, юнга! Мы безнадежно отстали, — опомнился командир, как и подобает, первым. — Барбар уже небось катит по просторам Римской империи. Попробуй его там отыщи! Придется, мои юный друг, вернуться на свой корабль, как говорят, несолоно хлебавши. Вот только дождемся встречного поезда.
Их окружали мирная тишина и голубоватая дымка. Они огляделись по сторонам и обнаружили в двух шагах от себя белый домик. Это было здание небольшой железнодорожной станции. На его фронтоне было написано:
ОСТАНОВКА «Двадцать лет тому назад»
— До нашего поезда еще полчаса, — сказал командир, изучив расписание вдоль и поперек. — А пока мы можем удовлетворить свое любопытство. Осмотреть ближашие окрестности.
Они обогнули здание станции и очутились в чистом поле. Оно и впрямь было пустынным — ни кустика тебе, ни травинки. Лишь где-то впереди пробиваясь сквозь туман, мерцали какие-то загадочные огоньки. Наши герои перешли поле и оказались перед… таверной «Тихая гавань». Нет, нет, это был не тот современный ночной клуб, где они недавно томились в плену. Их манило домашним уютом старое доброе заведение Христофора!
— Значит, он одолел управляющего Управляющего! Вернул себе таверну! — восторженно воскликнул Саня.
— Юнга, вы забыли. Мы перенеслись на двадцать лет назад, — охладил командир его пыл. — И перед нами таверна тех времен. А вот, кстати, и наш славный «Искатель»!
Саня на всякий случай протер глаза. Над пирсом таверны и вправду возвышался знакомый звездолет, сделанный из игрушечного паровоза и затем взращенный на грядке, среди огурцов и редиски. В его светящихся иллюминаторах мелькал вечно хлопочущий механик Кузьма. И тут же, рядом с «Искателем», был пришвартован корабль «Три хитреца».
— А мы с вами, юнга, в эту минуту сидим за столиком с водителем космического грузовика. И тот, сам того не зная, снабжает нас бесценнейшей информацией. Фип, Рип и Пип шныряют между столами и пытаются от-нечего делать затеять хоть какой-нибудь заговор… А вот, впрочем, и мы, легки на помине.
Дверь таверны распахнулась, и на пирс вышли они сами и вместе с ними три хитреца. Казалось, еще мгновение, и командир, и юнга очутятся носом к носу с самими собой, но Аскольд Витальевич вовремя подхватил зазевавшегося Саню и увлек в непроглядную темь.
— Сейчас мы, то есть они, отправятся к Большой Медведице, — напомнил он шепотом юнге.
— Мы должны нас предупредить: там мы ничего не нашли! — заволновался Саня.
— Ни в коем случае! — предостерег командир своего юного друга. — Это изменит ход их, то есть нашего с вами приключения. Хорошо, если /взамен нам подвернется что-то такое, от чего захватывает дух. А если зеленая скукота? И вообще, юнга, мы можем перепутать друг друга и улететь вместо них.
«Искатель» и «Три хитреца» тем временем взмыли в космос. И сейчас же над таверной послышался рев двигателей другого корабля. А через секунду-вторую на пирс опустился боевой космический вертолет. Из его толстого брюха высыпали крутые вооруженные парни в черных комбинезонах и яростно заорали, указывая на удаляющиеся корабли:
— Тысяча чертей! Этот великий астронавт и его верный юнга ускользнули из-под самого нашего носа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Ничего, я этого шельмеца выведу на чистую воду, — не стерпев, однажды пригрозил Кузьма.
— Механик, вы забыли нашу главную заповедь: верить каждому человеку, — одернул его командир. — Я даже придумал девиз: «Доверие прежде всего!»
— Какие прекрасные слова! И, главное, вовремя сказаны! — воскликнул Барбар с пафосом, которого бы хватило на дюжину здоровяков.
Как-то, продвигаясь в том же неопределенном направлении, земляне нагнали звездолет с беженцами, которые возвращались на свою освобожденную планету. Затем появились другие беженцы, за ними еще и еще… И вскоре «Сестрица» оказалась в плотном потоке звездолетов. Беженцы звонили землянам по сотовым телефонам, радовались наступившему миру. «Единственное, что омрачает наше превосходное настроение, — сетовали они, — так это космический „Летучий Голландец“ с экипажем из привидений. Он носится по всей трассе туда и обратно, из его мрачных иллюминаторов слышен зловещий вой». — «Летучий Голландец» — плод древней морской легенды. С чего вы взяли, что это именно он?» — смеясь, спрашивали земляне. «Так начертано на его борту», — отвечали беженцы.
— Камердинер! Ты, пожалуй, закрой-ка люк покрепче, — приказал Барбар, наслушавшись этих речей.
Ко всеобщему удивлению, Кузьма на этот раз подчинился, браво ответил: «Будет исполнено, ваше сиятельство!» Пошел, выглянул в люк — мол, нет ли кого снаружи — и, обернувшись, доложил:
— Ваше сиятельство, к вам целый медицинский консилиум! Все в белых халатах.
В звездолет сейчас же ворвались три привидения, закутанные в простыни, и устремились к Барбару, угрожающе ухая и крича:
— А-а, попался, симулянт! Мы сей минут тебя вылечим! Ты у нас мигом станешь здоров! Как мы!
За их спинами виднелся довольный механик.
— Пощадите! — завопил Барбар. — Позвольте в последний раз глянуть на себя в зеркало. Попрощаться с собой! Уж очень я себе дорог! Пуще всего!
— Спокойно, Барбар! Они нам только кажутся! — воскликнул командир, сохраняя выдержку.
— Пусть! Пусть посмотрит в зеркало. Пусть простится, — завыли привидения на разные голоса.
Барбар выскочил из постели, кинулся в ванную где висело зеркало, встал перед ним и вдруг у всех на глазах сгинул. Был — и нет его!
— Он колдун! — испуганно вскрикнули привидения.
— Это не колдовство, — возразил командир. — Он умчался на машине времени. Да, да, каждое зеркало — простейшая машина времени. Ее открыл мой приятель — старый юнга Иван Иванович Пыпин3. Тот, кто смотрится в зеркало, видит себя в прошлом. Таким, каким он был одну миллионную секунду тому назад. Юнга, скорее в машину. — И командир не мешкая встал перед зеркалом.
К нему тотчас присоединился сообразительный юнга, и они оба очутились в машине времени. Но Барбара в ней уже не было.
— Он выскочил на ходу. Ему хватило и одной миллионной секунды. Надеюсь, хватит и нам. Прыгаем, юнга!
Взявшись за руки, Аскольд Витальевич и Саня выпрыгнули из машины времени, точно из скорого поезда.
Они очутились возле железнодорожной насыпи, а мимо них с грохотом проносились вагоны с табличкой «XXII век — I век до н.э.». За освещенным окном последнего вагона промелькнул самодовольный профиль Барбара. И экспресс времени умчался в древний мир, обдав жаром двух застывших возле насыпи путников.
— Держи его! — очнувшись, вскричали земляне и сгоряча устремились в погоню за Барбаром.
Наши герои мчались во всю прыть прямо по шпалам, но поезд уносился все дальше и дальше, в глубины веков и вскоре скрылся из виду.
— Стоп, юнга! Мы безнадежно отстали, — опомнился командир, как и подобает, первым. — Барбар уже небось катит по просторам Римской империи. Попробуй его там отыщи! Придется, мои юный друг, вернуться на свой корабль, как говорят, несолоно хлебавши. Вот только дождемся встречного поезда.
Их окружали мирная тишина и голубоватая дымка. Они огляделись по сторонам и обнаружили в двух шагах от себя белый домик. Это было здание небольшой железнодорожной станции. На его фронтоне было написано:
ОСТАНОВКА «Двадцать лет тому назад»
— До нашего поезда еще полчаса, — сказал командир, изучив расписание вдоль и поперек. — А пока мы можем удовлетворить свое любопытство. Осмотреть ближашие окрестности.
Они обогнули здание станции и очутились в чистом поле. Оно и впрямь было пустынным — ни кустика тебе, ни травинки. Лишь где-то впереди пробиваясь сквозь туман, мерцали какие-то загадочные огоньки. Наши герои перешли поле и оказались перед… таверной «Тихая гавань». Нет, нет, это был не тот современный ночной клуб, где они недавно томились в плену. Их манило домашним уютом старое доброе заведение Христофора!
— Значит, он одолел управляющего Управляющего! Вернул себе таверну! — восторженно воскликнул Саня.
— Юнга, вы забыли. Мы перенеслись на двадцать лет назад, — охладил командир его пыл. — И перед нами таверна тех времен. А вот, кстати, и наш славный «Искатель»!
Саня на всякий случай протер глаза. Над пирсом таверны и вправду возвышался знакомый звездолет, сделанный из игрушечного паровоза и затем взращенный на грядке, среди огурцов и редиски. В его светящихся иллюминаторах мелькал вечно хлопочущий механик Кузьма. И тут же, рядом с «Искателем», был пришвартован корабль «Три хитреца».
— А мы с вами, юнга, в эту минуту сидим за столиком с водителем космического грузовика. И тот, сам того не зная, снабжает нас бесценнейшей информацией. Фип, Рип и Пип шныряют между столами и пытаются от-нечего делать затеять хоть какой-нибудь заговор… А вот, впрочем, и мы, легки на помине.
Дверь таверны распахнулась, и на пирс вышли они сами и вместе с ними три хитреца. Казалось, еще мгновение, и командир, и юнга очутятся носом к носу с самими собой, но Аскольд Витальевич вовремя подхватил зазевавшегося Саню и увлек в непроглядную темь.
— Сейчас мы, то есть они, отправятся к Большой Медведице, — напомнил он шепотом юнге.
— Мы должны нас предупредить: там мы ничего не нашли! — заволновался Саня.
— Ни в коем случае! — предостерег командир своего юного друга. — Это изменит ход их, то есть нашего с вами приключения. Хорошо, если /взамен нам подвернется что-то такое, от чего захватывает дух. А если зеленая скукота? И вообще, юнга, мы можем перепутать друг друга и улететь вместо них.
«Искатель» и «Три хитреца» тем временем взмыли в космос. И сейчас же над таверной послышался рев двигателей другого корабля. А через секунду-вторую на пирс опустился боевой космический вертолет. Из его толстого брюха высыпали крутые вооруженные парни в черных комбинезонах и яростно заорали, указывая на удаляющиеся корабли:
— Тысяча чертей! Этот великий астронавт и его верный юнга ускользнули из-под самого нашего носа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74