— У меня уже не хватает душевных сил смотреть на скорбные лица. Пора грузиться в вертолет!
— Подожди, братец, — попросила Рогнеда Витальевна, вышедшая проводить своих близких. — Еще нет Кузьмы. Да куда-то делся мой внук. Удрал ни свет ни заря. Сказал, придет прямо на посадку.
И тотчас послышалось знакомое металлическое позвякивание и появился старый робот со своим неизменным узелком, из которого торчало горлышко масленки.
— Вот, зашел по дороге в церковь. Дай, думаю, поставлю свечку Николаю Угоднику, покровителю моряков. Авось он поможет и нам, космонавтам, — так объяснил Кузьма несвойственное ему опоздание.
А затем примчался взмыленный длинноногий Асик.
— Ну, водитель, теперь в путь, — сказал великий астронавт пилоту вертолета.
— Уже поздно, Аскольд Витальевич. Пока вы собирались, погода стала нелетной, — пожаловался пилот.
— Не может быть! Сегодня был обещан ясный солнечный день. Совершенно без осадков, — сказал капитан Петров. — Всю ночь летали специальные самолеты, сыпали порошок, который поглощает влагу.
— Сыпали-то сыпали. Только порошок, наверное, был не тот. Не верите? Посмотрите сами, — обиделся пилот.
И точно, в чистом небе появилась тучка, и она росла с каждым мгновением.
— Она наливается водой из реки Кубани, — пояснил Асик. — Я на рассвете встал и пошел по незнакомым следам, обнаруженным мной в нашей квартире. Следы меня привели на берег реки, к насосной станции, и там пропали. Зато я заметил другое нечто удивительное. Труба, по которой вода бежала на засеянные поля, на этот раз уходила вверх, прямо в небо. Тогда я еще удивился, подумал: что за шутники? Но теперь нетрудно догадаться: кто-то решил сделать погоду нелетной и присоединил трубу к туче.
— Трубу длиной в километр?! А может, и больше?! Но как ему удалось? Тут нужна… ну, совсем нечеловеческая сила! — Это в суровом капитане Петрове вдруг проклюнулся наивный юнга Саня.
— Для этого, юнга, нужна не сила, а смекалка, — с невольной улыбкой вмешался великий астронавт. — Нам достался достойный противник. Он использовал против нас самое простое — вращение Земли вокруг своей оси. Дождался очередного ее поворота и придержал трубу. Таким образом, поле вместе с Землей как бы уехало вниз, а труба наставилась в небо. Вошла в эту самую тучку. Впрочем, мы и сами прибегали к такому приему. Помнишь, Кузьма?
— Молодые были, непутевые, — пробурчал робот.
— Меня беспокоит другое, — нахмурился Аскольд Витальевич. — Этот таинственный диверсант каким-то образом раскрыл наш хитроумный план.
— А вот и ответ на вторую загадку! Хотя по времени она, оказывается, была первой! — воскликнул сыщик, осененный каким-то очередным открытием. — Вчера из-за бурных событий мама забыла очистить пылесос. Но, открыв его сегодня, не нашла ни единой соринки. Он был стерильно чист! Кто-то вытряс весь мусор и утащил в свое логово.
— И вместе с ним наши слова, которые пылесос поглотил вместе с пылью, — дополнил великий астронавт.
Рогнеда Витальевна и Кузьма виновато опустили головы.
— Это его следы вели к трубе. Но я их потерял, — расстроился Асик.
— Наверное, злоумышленник прихватил свои обратные следы с собой. Может, они ему чем-то особенно дороги. Не отчаивайтесь, — сказал великий астронавт. — Все равно мы не отступим! Будем пробиваться сквозь непогоду. Даже пешком.
— Зачем же пешком? С вами, Аскольд Витальевич, я готов рискнуть, — расхрабрился пилот. — Прошу занять свои места. Сейчас мы взмоем в небо, словно нас кто-то ошпарил.
Мнимые курортники простились с Рогнедой Витальевной, с Асиком, и вертолет под притворные стенания и плач зевак бешено завращал винтами и устремился ввысь.
Пилот включил полную скорость, пытаясь оторваться от тучи. Однако та неумолимо катилась за вертолетом по пятам, принимая в себя воды Кубани и потому, вырастая, можно было бы сказать, как снежный шар, не будь она темного, почти черного цвета. Великий астронавт и его спутники посматривали назад, надеясь обнаружить своего недруга, который, несомненно, был где-то рядом. Но туча настигла такси и окутала плотным туманом, сквозь который пассажирам не было видно даже собственного носа. Впрочем, туча оказалась единственным неудобством, и через час обескураживающе спокойного полета такси опустилось в приморском городе Сочи.
Внизу, на Земле, шел проливной дождь невиданной силы. Как вспоминали потом старожилы, в этот день казачья река Кубань обмелела почти до самого дна.
— А теперь, друзья, бегом к моему приятелю боцману! — призвал великий астронавт, отфыркиваясь в потоке воды, и, словно в былые годы, резво помчался на берег моря, увлекая за собой всю свою замечательную команду.
На улицах было пустынно, несообразительные жители попрятались от ливня в сухих уютных домах, не догадываясь о том, что рядом, за стенами их теплых квартир, разворачивается одна из самых увлекательнейших… нет, пожалуй, самая увлекательная и самая удивительная история.
Белые топорики продолжали свое пока еще благотворное дело. Команда бежала легко, и лишь Кузьма кряхтел: «Охо-хоньки, охо-охо», опасаясь проржаветь от избытка влаги, но стесняясь высказать это вслух.
На причале под вывеской «Пункт проката» их ждал пожилой моряк в спортивных брюках и тельняшке, натянутой на большое пузо, которое, как впоследствии выяснилось, он сам ласково называл «моей морской грудью». В правой руке этот морской волк держал открытую бутылку пива, в левой — еще свежую, неостывшую телеграмму от Аскольда Витальевича. На казенном бланке было лишь одно, но все исчерпывающее слово «едем». Однако моряк то и дело подносил бланк к глазам, проверял, точно ли он прочел текст телеграммы, не упущено ли нечто важное, от чего зависит успех неизвестного ему предприятия. Для пущей надежности он каждый раз закреплял прочитанное основательным глотком любимого напитка.
И тут же, возле причала, словно у ноги хозяина, дремала любовно вымытая и надраенная субмарина.
Увидев великого астронавта и его друзей, матерый морской волк задрал вверх крутой щетинистый подбородок и вылил в себя остатки пива.
— Все готово! Он сигналит нам на трубе! — подбодрил Аскольд Витальевич своих спутников, пронзая завесу дождя острым орлиным взором.
А моряк бережно поставил пустую бутылку на причал, ибо она могла пригодиться потерпевшим кораблекрушение, и, вытянув руки по швам, браво представился тем, с кем еще не был знаком:
— Отставной боцман Тимофей Орлов и моя подводная лодка! Оба списаны из военно-морского флота. Основание — изношенность разных частей машины и организма. На самом деле за этим стоят сплошные интриги и черная зависть. Будто бы я приучил свою подводную лодку пить лимонад. Но не мог же я угощать даму пивом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
— Подожди, братец, — попросила Рогнеда Витальевна, вышедшая проводить своих близких. — Еще нет Кузьмы. Да куда-то делся мой внук. Удрал ни свет ни заря. Сказал, придет прямо на посадку.
И тотчас послышалось знакомое металлическое позвякивание и появился старый робот со своим неизменным узелком, из которого торчало горлышко масленки.
— Вот, зашел по дороге в церковь. Дай, думаю, поставлю свечку Николаю Угоднику, покровителю моряков. Авось он поможет и нам, космонавтам, — так объяснил Кузьма несвойственное ему опоздание.
А затем примчался взмыленный длинноногий Асик.
— Ну, водитель, теперь в путь, — сказал великий астронавт пилоту вертолета.
— Уже поздно, Аскольд Витальевич. Пока вы собирались, погода стала нелетной, — пожаловался пилот.
— Не может быть! Сегодня был обещан ясный солнечный день. Совершенно без осадков, — сказал капитан Петров. — Всю ночь летали специальные самолеты, сыпали порошок, который поглощает влагу.
— Сыпали-то сыпали. Только порошок, наверное, был не тот. Не верите? Посмотрите сами, — обиделся пилот.
И точно, в чистом небе появилась тучка, и она росла с каждым мгновением.
— Она наливается водой из реки Кубани, — пояснил Асик. — Я на рассвете встал и пошел по незнакомым следам, обнаруженным мной в нашей квартире. Следы меня привели на берег реки, к насосной станции, и там пропали. Зато я заметил другое нечто удивительное. Труба, по которой вода бежала на засеянные поля, на этот раз уходила вверх, прямо в небо. Тогда я еще удивился, подумал: что за шутники? Но теперь нетрудно догадаться: кто-то решил сделать погоду нелетной и присоединил трубу к туче.
— Трубу длиной в километр?! А может, и больше?! Но как ему удалось? Тут нужна… ну, совсем нечеловеческая сила! — Это в суровом капитане Петрове вдруг проклюнулся наивный юнга Саня.
— Для этого, юнга, нужна не сила, а смекалка, — с невольной улыбкой вмешался великий астронавт. — Нам достался достойный противник. Он использовал против нас самое простое — вращение Земли вокруг своей оси. Дождался очередного ее поворота и придержал трубу. Таким образом, поле вместе с Землей как бы уехало вниз, а труба наставилась в небо. Вошла в эту самую тучку. Впрочем, мы и сами прибегали к такому приему. Помнишь, Кузьма?
— Молодые были, непутевые, — пробурчал робот.
— Меня беспокоит другое, — нахмурился Аскольд Витальевич. — Этот таинственный диверсант каким-то образом раскрыл наш хитроумный план.
— А вот и ответ на вторую загадку! Хотя по времени она, оказывается, была первой! — воскликнул сыщик, осененный каким-то очередным открытием. — Вчера из-за бурных событий мама забыла очистить пылесос. Но, открыв его сегодня, не нашла ни единой соринки. Он был стерильно чист! Кто-то вытряс весь мусор и утащил в свое логово.
— И вместе с ним наши слова, которые пылесос поглотил вместе с пылью, — дополнил великий астронавт.
Рогнеда Витальевна и Кузьма виновато опустили головы.
— Это его следы вели к трубе. Но я их потерял, — расстроился Асик.
— Наверное, злоумышленник прихватил свои обратные следы с собой. Может, они ему чем-то особенно дороги. Не отчаивайтесь, — сказал великий астронавт. — Все равно мы не отступим! Будем пробиваться сквозь непогоду. Даже пешком.
— Зачем же пешком? С вами, Аскольд Витальевич, я готов рискнуть, — расхрабрился пилот. — Прошу занять свои места. Сейчас мы взмоем в небо, словно нас кто-то ошпарил.
Мнимые курортники простились с Рогнедой Витальевной, с Асиком, и вертолет под притворные стенания и плач зевак бешено завращал винтами и устремился ввысь.
Пилот включил полную скорость, пытаясь оторваться от тучи. Однако та неумолимо катилась за вертолетом по пятам, принимая в себя воды Кубани и потому, вырастая, можно было бы сказать, как снежный шар, не будь она темного, почти черного цвета. Великий астронавт и его спутники посматривали назад, надеясь обнаружить своего недруга, который, несомненно, был где-то рядом. Но туча настигла такси и окутала плотным туманом, сквозь который пассажирам не было видно даже собственного носа. Впрочем, туча оказалась единственным неудобством, и через час обескураживающе спокойного полета такси опустилось в приморском городе Сочи.
Внизу, на Земле, шел проливной дождь невиданной силы. Как вспоминали потом старожилы, в этот день казачья река Кубань обмелела почти до самого дна.
— А теперь, друзья, бегом к моему приятелю боцману! — призвал великий астронавт, отфыркиваясь в потоке воды, и, словно в былые годы, резво помчался на берег моря, увлекая за собой всю свою замечательную команду.
На улицах было пустынно, несообразительные жители попрятались от ливня в сухих уютных домах, не догадываясь о том, что рядом, за стенами их теплых квартир, разворачивается одна из самых увлекательнейших… нет, пожалуй, самая увлекательная и самая удивительная история.
Белые топорики продолжали свое пока еще благотворное дело. Команда бежала легко, и лишь Кузьма кряхтел: «Охо-хоньки, охо-охо», опасаясь проржаветь от избытка влаги, но стесняясь высказать это вслух.
На причале под вывеской «Пункт проката» их ждал пожилой моряк в спортивных брюках и тельняшке, натянутой на большое пузо, которое, как впоследствии выяснилось, он сам ласково называл «моей морской грудью». В правой руке этот морской волк держал открытую бутылку пива, в левой — еще свежую, неостывшую телеграмму от Аскольда Витальевича. На казенном бланке было лишь одно, но все исчерпывающее слово «едем». Однако моряк то и дело подносил бланк к глазам, проверял, точно ли он прочел текст телеграммы, не упущено ли нечто важное, от чего зависит успех неизвестного ему предприятия. Для пущей надежности он каждый раз закреплял прочитанное основательным глотком любимого напитка.
И тут же, возле причала, словно у ноги хозяина, дремала любовно вымытая и надраенная субмарина.
Увидев великого астронавта и его друзей, матерый морской волк задрал вверх крутой щетинистый подбородок и вылил в себя остатки пива.
— Все готово! Он сигналит нам на трубе! — подбодрил Аскольд Витальевич своих спутников, пронзая завесу дождя острым орлиным взором.
А моряк бережно поставил пустую бутылку на причал, ибо она могла пригодиться потерпевшим кораблекрушение, и, вытянув руки по швам, браво представился тем, с кем еще не был знаком:
— Отставной боцман Тимофей Орлов и моя подводная лодка! Оба списаны из военно-морского флота. Основание — изношенность разных частей машины и организма. На самом деле за этим стоят сплошные интриги и черная зависть. Будто бы я приучил свою подводную лодку пить лимонад. Но не мог же я угощать даму пивом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74