- Умер, - он яростно кивнул. - Еще пять минут назад он жил. Семь с
половиной месяцев. Он должен был выжить. Он был достаточно силен, -
кулаком левой руки он ударил по ладони правой, как делал это в общем зале.
Движущиеся мускулы успокоились. Он ткнул пальцем на операционный стол, где
лежало вскрытое тело женщины. - Сильные повреждения внутренних органов.
Много адоминальных некрозов, - он повернулся так, что теперь его палец
указывал через плечо на плавающий зародыш, и грубый жест приобрел
неожиданно экономную грацию. - И все же, он должен был жить.
Батчер выключил свет в бассейне, и выделение пузырьков прекратилось.
Он отошел от лабораторного стола.
- Что угодно, леди?
- "Джебел" планирует курс "Тарика" на следующие месяцы. Не можете ли
вы спросить его... - она остановилась, потом закончила: - Почему?
Мускулы Рона, подумала она, живые шнуры, которые передают сообщения.
У этого мужчины мускулы призваны скрывать его внутренний мир. А что-то
прорывалось изнутри, снова и снова ударяясь о щит мускулов.
- Почему? - повторила она. - Почему вы так старались спасти ребенка?
Лицо его исказилось, левая рука окружила примету каторжника на
бицепсе правой, как будто рана начала жечь. Потом он с отвращением отвел
руку.
- Мертв. Больше ничего хорошего... Что угодно леди?
То, что прорывалось наружу отступило, отступила и она.
- Я хочу знать, сможет ли Джебел доставить меня в штаб-квартиру
Администрации Союза. Я должна передать важную информацию, касающуюся
Захвата. Мой пилот сказал, что Спецелли Снэп тянется на десять
гиперстатических единиц, каждая единица может быть преодолена
лодкой-пауком, а "Тарик" сможет все время оставаться в зоне радиозащиты.
Если Джебел сопроводит меня в штаб-квартиру, я гарантирую ему
покровительство и благополучное возвращение в самую отдаленную часть Снэп.
Он смотрел на нее.
- Весь путь вниз по Языку Дракона?
- Да. Брасс сказал мне, что так называют конец Снэп.
- Гарантируете покровительство?
- Верно. Я покажу вам мои бумаги, подписанные генералом Форестером из
Союза, если вы...
- Джебел? - сказал он в стенной интерком.
Разговор велся направленно, поэтому она не могла слышать ответ.
- Направьте "Тарик" вниз по Языку Дракона в первом цикле.
Он кивнул в ответ на неразличимый шепот, а потом сказал:
- Он умер, - выключив интерком, Батчер обратился к Ридре:
- Все в порядке, Джебел направит "Тарик" к штаб-квартире.
Ее печальное недоверие сменилось изумлением. Изумлением сопровождала
бы она и его безусловное подчинение ее плану разрушения защиты корабля
захватчиков. Если бы Вавилон-17 не поглотил ее полностью.
- Что ж, спасибо, - начала она, - но вы даже не спросили меня... -
потом она решила выразиться иначе. Но Батчер сжал свой кулак.
- Знать, что корабль должен быть уничтожен, и он уничтожен, - он
ударил себя кулаком в грудь. - Теперь идти вниз по Языку Дракона, - и он
снова ударил себя в грудь.
Она хотела задать вопрос, но поглядев на мертвый зародыш в темной
жидкости, только сказала:
- Спасибо, Батчер.
Выйдя в радужную дверь, она обдумывала его слова, стараясь найти
какое-нибудь объяснение его действиям. Даже грубая манера, в которой он
говорит...
Его _с_л_о_в_а! Догадка ударила ее и она поспешила по коридору.
3
- Брасс, он не может сказать "я"! - она перегнулась через стол,
побуждаемая любопытством.
Пилот сомкнул когти вокруг своего питьевого рога. Деревянные столы в
общем зале накрывались для ужина.
- Я, мне, мой... Думаю, что он этого не может выговорить. Или
подумать. Интересно, из какого он ада?
- Вы знаете язык, в котором не было бы слова для выражения "я"?
- Я могу припомнить несколько, где это местоимение используется
нечасто, но ни одного, где бы не было даже такой концепции, хотя бы
сказывающейся в глагольных окончаниях.
- Но что это значит?
- Странный человек со странным образом мыслей. Не знаю почему, но он
хорошо ко мне относится и даже служит посредником между мной и Джебелом.
Мне хочется его понять, поэтому я и не обижаю его.
Она огляделась. Общий зал был охвачен приготовлениями. Девушка,
которая принесла им цыплят, теперь глядела на Ридру, все еще испуганная.
Испуг смешивался с любопытством, и она перебралась на два стола ближе,
потом любопытство сменилось равнодушием, и она отправилась за ложками к
шкафу у стены.
Ридра задумалась, что случится, если она переведет свое восприятие
движений людей, движений их мускулов на Вавилон-17. Она понимала теперь,
что это не только язык, но и гибкая матрица для аналитических
возможностей, в которой то или иное "слово" так же соответствует узлам в
паутине медицинского отсека или в защитной сетке космического корабля.
Что он сделает с выражением человеческого лица? Возможно, дрожание
ресницы или пальца может быть описано математически. Или возможно...
Пока она думала, ее мозг одновременно проникал в компактность
Вавилона-17. Но она закрыла глаза, услышав... голоса...
Очерчивая и определяя друг друга, не сами голоса, а мозги,
создававшие эти голоса, переплетались друг с другом, так что она теперь
знала, что человек, входящий в зал, был огорченным братом Свиной Ноги, а
девушка, прислуживающая им, влюблена в юношу из сектора лишенных тела, и
этот юноша появляется во всех ее сновидениях...
То, что она сидела в общем зале, который постепенно заполнялся
людьми, шедшими на ужин, составляло малую часть ее сознания.
Объединенные общим голосом, зубастый зверь в одном человеке, ленивый
омут в другом, а вот знакомая волна юношеского смущения - это взвод с
"Рембо" идет, парни тузят друг друга, и ведет его сосредоточенный
помощник. А дальше над возбуждением, голодом, любовью - _с_т_р_а_х! Он
звенел в зале, вспыхивал красным приливом, и она поискала Джебела или
Батчера, поскольку в этом страхе были их имена, но не нашла их в
помещении, а тощий человек по имени Джеффри Корд, в чьем мозгу
сосредоточен страх, искрится и брюзжит: _у_б_и_т_ь _н_о_ж_о_м,
к_о_т_о_р_ы_й _я_ с_п_р_я_т_а_л _в_ о_б_у_в_и, и снова: _з_а_н_я_т_ь
с_а_м_о_е_ в_ы_с_о_к_о_е_ м_е_с_т_о_ н_а_ "Т_а_р_и_к_е", а мозги вокруг
него, ощупывая и бормоча, излучали юмор или боль, любовь и ненависть, все
ощущали облегчение от приближения ужина и представления, которое мудрый
Клик покажет этим вечером. Мозги участников пантомимы были заняты своей
игрой, когда они смотрели на зрителей, перед которыми час спустя они будут
выступать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49