менты решат, что убийцы должны улепетывать со всех ног от места преступления, а они, наоборот, в двух шагах от жертвы преспокойненько пьют и закусывают — кто ж их заподозрит?
— В этом есть определенный резон, — согласился полковник.
Повесив трубку, Иван Евсеевич некоторое время барабанил пальцами по столу, размышляя. Взяв по горячим следам убийцу милиционера, он хоть немного реабилитирует себя в глазах начальства, а сейчас это было жизненно необходимо.
Кроме того, это убийство — хороший предлог навести шорох в «Контрольном выстреле». Не исключено, что внезапный рейд в бандитское логово принесет улов в виде пары-тройки лиц, числящихся в розыске, — неплохой подарок для генерала Блудова.
Эх, жаль, Колюни Чупруна сейчас нет. Из больницы он вышел, но еще три дня пробудет на бюллетене. А может, все-таки позвонить Колюне?
«Нет, если я ему сейчас позвоню, Чупрун обязательно помчится на задержание, — решил Обрыдлов. — Лучше свяжусь с ним с утра».
Полковник снова снял трубку и потребовал в срочном порядке выслать к «Контрольному выстрелу» группу захвата.
Еще пару секунд поколебавшись, Иван Евсеевич матюгнулся и, послав в задницу все свои благие намерения, набрал номер Колюни Чупруна.
* * *
В «Контрольном выстреле» между тем продолжалось веселье.
— Шел я как-то летом мимо бара «Гоп-стоп», ну, того, что в Орехове-Зуеве, наверняка вы знаете его, — вспоминал Батон, один из братков Моджахеда. — Гляжу — пьяный мент ко входу шкандыбает, и не просто пьяный, а в дупелину. Тогда тепло было, столики на улице стояли. Так представляете, он, гад, на столик взгромоздился, ноги свесил, болтает ими и песню вдобавок затянул: мол, служба их опасна и трудна и на первый взгляд как будто не видна. Ну, насчет того, что не видна, тут я полностью согласен.
Так вот, сидит, значит, легаш на столе — низенький, толстый, — прямо Карлсон, мать его так, в натуре, только пропеллера нет! А у меня в «Гоп-стопе» официантка знакомая работает, Клавдия — зверь-баба, с полоборота заводится — такую лучше не злить. Захожу я, значит, внутрь и говорю ей:
«Слышь, Клав, непорядок. Мусор у тебя там на столике», — а сам на улицу показываю.
«Как это, мусор! — возмущается Клавка. — Я же только что столы протирала!»
Выбежала на улицу, зырк туда-сюда — и видит мента на столе. Не сразу просекла, что это и есть мусор, а как врубилась, начала его тряпкой охаживать, а сама орет, как Чапай на белых. Со злости удостоверение у него отняла да пинками и прогнала.
На следующий день протрезвевший мусор за ксивой своей приходил, в ножках у Клавки валялся, полсотни баксов отступного за документик отстегнул. Умора, да и только!
Братки дружно загоготали.
— За то, чтобы серые оставались в лесах! — поднял тост Моджахед.
За последние четверть часа сержанты ГИБДД успели поменяться ролями. Дополнительная доза алкоголя привела Курочкина в благодушное настроение, зато Швырко сделала жестким и агрессивным.
— Ну, все, — прошипел Макар. — Сейчас я им покажу!
— Да погоди ты, не горячись, — удержал приятеля Федя. — Давай еще по рюмочке. Показать мы им всегда успеем.
— И то верно, — согласился Швырко.
* * *
Полковник Обрыдлов мрачно смотрел на припорошенный снежком труп. До последнего момента в глубине души он надеялся, что сообщение об убитом милиционере было не более чем розыгрышем. То, что убитый оказался сотрудником ГИБДД, дела не меняло.
В «Контрольном выстреле» шла буйная бандитская гулянка. Иногда дверь в кафе открывалась, и тогда до ментов доносились приглушенные расстоянием взрывы хохота и невнятный гул застолья.
— Отчего он умер? — спросил начальник группы захвата.
Колюня Чупрун наклонился над телом.
— Трудно сказать, но думаю, что не от сердечного приступа. На шее видны царапины и синяки. Не исключено, что от удушения, но ручаться не могу. В любом случае не от инфаркта.
— Занятный паренек, — нахмурился Иван Евсеевич, с любопытством изучая руки убитого. — Ногти в идеальном состоянии. Маникюр. Золотое кольцо-печатка с бриллиантом, золотые часы. Недурно для сотрудника службы дорожного движения.
— Долго еще будем резину тянуть? — вмешался командир группы захвата. — Убийц надо брать, Шерлоки Холмсы, а не ногти разглядывать. Повяжем ублюдков, а уж потом будете улики искать.
— А ведь он дело говорит, — Чупрун, поморщившись, потрогал повязку на голове. — Повяжем гадов, а уж потом будем разбираться, кто прав, кто виноват.
Если бы не вчерашний позор, не исключено, что Колюня не стал бы так торопиться, но душа опера жаждала мщения, хотя, если разобраться, мстить за постыдный провал было некому. Набить морду злодейке-судьбе пока еще никому не удалось.
— Ладно, — принял решение полковник Обрыдлов. — Распорядитесь, чтобы бойцы занимали позиции.
* * *
— Находясь в отпуске, милиционер Петров ловил рыбу и, в силу привычки, зверски избивал ее ногами, — продолжал травить анекдоты Батон.
— Слышали, что менты настрочили в протоколе осмотра места преступления по делу об изнасиловании? — задорно сверкнул прокуренными зубами Винт. — На месте преступления орудия преступления не обнаружено! Улет, да?
— Улет был бы, обнаружь они там орудие преступления, — ухмыльнулся Чупа-Чупс.
— А знаете, как пьяный мусор открывает кильку в томате? Стучит в крышку и говорит: «Откройте! Милиция!»
Лицо сержанта Швырко покрылось красными пятнами.
— Ну, все, Федь! Народное терпение кончилось! сейчас я им морду набью! — оскалился он.
Сержант неуверенно поднялся на ноги, оперся о стол, пытаясь удержать равновесие.
«Не стоило ему мешать водку с портвейном, — подумал Курочкин. — Да и мне не стоило», — мысленно добавил он, мучительно размышляя над тем, почему стены «Контрольного выстрела» странным образом изгибаются и меняют свой цвет.
Бандиты Моджахеда, тоже успевшие изрядно нагрузиться, с угрожающим любопытством воззрились на сердитого «гиббона».
— К-козлы, — изрек сержант Швырко, обращаясь к соседнему столу.
— Ты на кого это, крыса дорожная; наезжаешь? — оскалился Батон.
— Н-ни на кого. Это он мне, — поспешил вмешаться Курочкин, пытаясь ухватить пьяного приятеля за рукав. С четвертого захода это ему удалось.
— Ос-стынь, Макар! — уговаривал сержант разгорячившегося напарника. — Ты что, в самом деле? Фильтруй базар! Или тебе жить надоело? Да они ж нас по стенам размажут!
— И не только по стенам, — подтвердил Чупа-Чупс. — За «козла» придется ответить.
— Не, ребята, не надо, — взмолился Курочкин, безуспешно пытаясь оторваться от стула. — М-мы извиняемся. М-мы уже уходим.
Уйти им, впрочем, не удалось.
По сигналу полковника Обрыдлова группа захвата с нетипичной для России организованностью приступила к выполнению операции «Реванш».
— Это еще что за новости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
— В этом есть определенный резон, — согласился полковник.
Повесив трубку, Иван Евсеевич некоторое время барабанил пальцами по столу, размышляя. Взяв по горячим следам убийцу милиционера, он хоть немного реабилитирует себя в глазах начальства, а сейчас это было жизненно необходимо.
Кроме того, это убийство — хороший предлог навести шорох в «Контрольном выстреле». Не исключено, что внезапный рейд в бандитское логово принесет улов в виде пары-тройки лиц, числящихся в розыске, — неплохой подарок для генерала Блудова.
Эх, жаль, Колюни Чупруна сейчас нет. Из больницы он вышел, но еще три дня пробудет на бюллетене. А может, все-таки позвонить Колюне?
«Нет, если я ему сейчас позвоню, Чупрун обязательно помчится на задержание, — решил Обрыдлов. — Лучше свяжусь с ним с утра».
Полковник снова снял трубку и потребовал в срочном порядке выслать к «Контрольному выстрелу» группу захвата.
Еще пару секунд поколебавшись, Иван Евсеевич матюгнулся и, послав в задницу все свои благие намерения, набрал номер Колюни Чупруна.
* * *
В «Контрольном выстреле» между тем продолжалось веселье.
— Шел я как-то летом мимо бара «Гоп-стоп», ну, того, что в Орехове-Зуеве, наверняка вы знаете его, — вспоминал Батон, один из братков Моджахеда. — Гляжу — пьяный мент ко входу шкандыбает, и не просто пьяный, а в дупелину. Тогда тепло было, столики на улице стояли. Так представляете, он, гад, на столик взгромоздился, ноги свесил, болтает ими и песню вдобавок затянул: мол, служба их опасна и трудна и на первый взгляд как будто не видна. Ну, насчет того, что не видна, тут я полностью согласен.
Так вот, сидит, значит, легаш на столе — низенький, толстый, — прямо Карлсон, мать его так, в натуре, только пропеллера нет! А у меня в «Гоп-стопе» официантка знакомая работает, Клавдия — зверь-баба, с полоборота заводится — такую лучше не злить. Захожу я, значит, внутрь и говорю ей:
«Слышь, Клав, непорядок. Мусор у тебя там на столике», — а сам на улицу показываю.
«Как это, мусор! — возмущается Клавка. — Я же только что столы протирала!»
Выбежала на улицу, зырк туда-сюда — и видит мента на столе. Не сразу просекла, что это и есть мусор, а как врубилась, начала его тряпкой охаживать, а сама орет, как Чапай на белых. Со злости удостоверение у него отняла да пинками и прогнала.
На следующий день протрезвевший мусор за ксивой своей приходил, в ножках у Клавки валялся, полсотни баксов отступного за документик отстегнул. Умора, да и только!
Братки дружно загоготали.
— За то, чтобы серые оставались в лесах! — поднял тост Моджахед.
За последние четверть часа сержанты ГИБДД успели поменяться ролями. Дополнительная доза алкоголя привела Курочкина в благодушное настроение, зато Швырко сделала жестким и агрессивным.
— Ну, все, — прошипел Макар. — Сейчас я им покажу!
— Да погоди ты, не горячись, — удержал приятеля Федя. — Давай еще по рюмочке. Показать мы им всегда успеем.
— И то верно, — согласился Швырко.
* * *
Полковник Обрыдлов мрачно смотрел на припорошенный снежком труп. До последнего момента в глубине души он надеялся, что сообщение об убитом милиционере было не более чем розыгрышем. То, что убитый оказался сотрудником ГИБДД, дела не меняло.
В «Контрольном выстреле» шла буйная бандитская гулянка. Иногда дверь в кафе открывалась, и тогда до ментов доносились приглушенные расстоянием взрывы хохота и невнятный гул застолья.
— Отчего он умер? — спросил начальник группы захвата.
Колюня Чупрун наклонился над телом.
— Трудно сказать, но думаю, что не от сердечного приступа. На шее видны царапины и синяки. Не исключено, что от удушения, но ручаться не могу. В любом случае не от инфаркта.
— Занятный паренек, — нахмурился Иван Евсеевич, с любопытством изучая руки убитого. — Ногти в идеальном состоянии. Маникюр. Золотое кольцо-печатка с бриллиантом, золотые часы. Недурно для сотрудника службы дорожного движения.
— Долго еще будем резину тянуть? — вмешался командир группы захвата. — Убийц надо брать, Шерлоки Холмсы, а не ногти разглядывать. Повяжем ублюдков, а уж потом будете улики искать.
— А ведь он дело говорит, — Чупрун, поморщившись, потрогал повязку на голове. — Повяжем гадов, а уж потом будем разбираться, кто прав, кто виноват.
Если бы не вчерашний позор, не исключено, что Колюня не стал бы так торопиться, но душа опера жаждала мщения, хотя, если разобраться, мстить за постыдный провал было некому. Набить морду злодейке-судьбе пока еще никому не удалось.
— Ладно, — принял решение полковник Обрыдлов. — Распорядитесь, чтобы бойцы занимали позиции.
* * *
— Находясь в отпуске, милиционер Петров ловил рыбу и, в силу привычки, зверски избивал ее ногами, — продолжал травить анекдоты Батон.
— Слышали, что менты настрочили в протоколе осмотра места преступления по делу об изнасиловании? — задорно сверкнул прокуренными зубами Винт. — На месте преступления орудия преступления не обнаружено! Улет, да?
— Улет был бы, обнаружь они там орудие преступления, — ухмыльнулся Чупа-Чупс.
— А знаете, как пьяный мусор открывает кильку в томате? Стучит в крышку и говорит: «Откройте! Милиция!»
Лицо сержанта Швырко покрылось красными пятнами.
— Ну, все, Федь! Народное терпение кончилось! сейчас я им морду набью! — оскалился он.
Сержант неуверенно поднялся на ноги, оперся о стол, пытаясь удержать равновесие.
«Не стоило ему мешать водку с портвейном, — подумал Курочкин. — Да и мне не стоило», — мысленно добавил он, мучительно размышляя над тем, почему стены «Контрольного выстрела» странным образом изгибаются и меняют свой цвет.
Бандиты Моджахеда, тоже успевшие изрядно нагрузиться, с угрожающим любопытством воззрились на сердитого «гиббона».
— К-козлы, — изрек сержант Швырко, обращаясь к соседнему столу.
— Ты на кого это, крыса дорожная; наезжаешь? — оскалился Батон.
— Н-ни на кого. Это он мне, — поспешил вмешаться Курочкин, пытаясь ухватить пьяного приятеля за рукав. С четвертого захода это ему удалось.
— Ос-стынь, Макар! — уговаривал сержант разгорячившегося напарника. — Ты что, в самом деле? Фильтруй базар! Или тебе жить надоело? Да они ж нас по стенам размажут!
— И не только по стенам, — подтвердил Чупа-Чупс. — За «козла» придется ответить.
— Не, ребята, не надо, — взмолился Курочкин, безуспешно пытаясь оторваться от стула. — М-мы извиняемся. М-мы уже уходим.
Уйти им, впрочем, не удалось.
По сигналу полковника Обрыдлова группа захвата с нетипичной для России организованностью приступила к выполнению операции «Реванш».
— Это еще что за новости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44