Появление хозяина сада, привлеченного рычанием и лаем, стало для Кузовкова желанным избавлением.
— Что, попался? Больно? Поделом тебе! Не будешь лазать по чужим дворам, — приговаривал хозяин, перевязывая Феде ногу. — А на моего барбоса не серчай. Ему положено сторожить. Это его работа. За то его и кормят.
Федю могли побить, отстегать хворостиной, а затем прогнать с позором. Было за что. А вместо этого перевязали покусанную ногу, да еще и накормили.
Всякое встречалось в этой долгой дороге. В мире, который перед ним открылся, соседствовали добро и зло, жестокость и милосердие. И он запоминал, сравнивал, делал выводы…
Колонисты слушали Кузовкова, теснясь под низким сводом перевернутой лодки. Окружавший их мир тоже опрокинулся, встал с ног на голову. Но в эти минуты лодка, словно раковина, ограждала их от забот и тревог.
Мерцающее пламя свечи было слабым. Но Федя видел, что его гости не только лакомятся мандаринами, но и внимательно слушают. Впервые за последние три месяца мальчик встретил ровесников, которые могут его понять. И ему очень и очень хотелось выговориться.
— А что было потом? — спросил Саша.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
КУЗОВОК
Собака, которая привязалась к Феде тем дождливым вечером на берегу, совсем не походила на ту, что его покусала. Этой дворняге не было что и кого защищать. И она не скалила зубы, а виляла хвостом. Она прижималась к мальчику, терлась о его ноги, будто давая понять, что они в равном положении, что они оба бродяги.
«И все же мне лучше, чем собаке, — подумал Федя, — я могу спрятаться от дождя на вокзале. А собаку туда не пустят. Еще и ударят. Кроме меня, ее некому пожалеть».
Он наклонился, прошелся рукой по собачьей спине, которая стала совсем мокрой. Пес прогнул спину в знак благодарности. Тогда Федя запустил пальцы поглубже в шерсть и удивился, что, несмотря на дождь, там тепло и сухо.
— Как тебя зовут?
Наверное, пес понял, о чем его спрашивают, потому что в ответ тявкнул. А затем побежал трусцой, постоянно оглядываясь на мальчика.
«Он меня куда-то приглашает», — догадался Федя. И не ошибся. Так они оказались возле лодки, а затем и внутри нее.
Дождь стал гуще. Но шел уже снаружи. Они лежали рядом, мальчик и собака, тесно прижавшись друг к другу.
— Я не помню, как уснул. А утром чувствую, кто-то мне лижет руку. С тех пор мы вдвоем. Уже целый месяц.
Этими словами Кузовков закончил свой рассказ.
— И где он теперь, твой друг? — спросил Борис.
— Он просыпается раньше меня. Намного раньше. И сразу же уходит, точнее, убегает по своим делам.
— И какие же это дела?
— Такие же, как у людей. Во-первых, он ищет себе пропитания. А во-вторых…
— Что во-вторых?
— Ищет подружку.
— О, мне приходилось однажды видеть собачью свадьбу, — сказал Саша. — Совсем нехорошо, если такое случится рядом с лодкой.
— Не волнуйся. Мой пес, хоть и бесприютный, самый воспитанный в мире. Мне кажется, он жил в хорошей семье.
— Теперь я знаю, что вас сблизило, — решил Петя. — Ты ищешь своего папу, а собака — хозяина, которого тоже потеряла.
— А какая у собаки кличка? — спросил Борис.
— Это знает только она, — ответил Федя.
— Надо ей придумать новую кличку.
— Но какую?
— Я уже придумал, — сказал Борис.
— Придумал? Тогда назови.
— А не обидишься?
— С чего бы я стал обижаться?
— Фамилия твоя Кузовков?
— Да, верно.
— А собаку можно назвать Кузовок.
Федя с удивлением посмотрел на Бориса:
— Что же получается! Выходит, у нас с собакой будут одинаковые имена?
— Я не вижу здесь ничего обидного, — вмешался Саша. — Ты же сам назвал пса своим другом. Вы даже живете вместе.
Решил вставить свое слово и Петя:
— А я вспомнил, есть морская рыба с таким же названием.
— Рыба?
— Ну да. Тоже кузовок. Она маленькая и шустрая. И говорят, очень ядовитая.
Не успел затихнуть спор, как появился и сам его виновник. Сначала из подкопа показалась рыжая голова. Глаза собаки выражали одновременно настороженность и любопытство, а уши стояли торчком. Но Федя протянул навстречу руки. И этого было достаточно, чтобы собака протиснулась в лодку целиком.
— А вот и Кузовок! — так приветствовал Федя своего четвероногого друга. И тем самым признал кличку.
Больше других обрадовался Борис Печерица. Ведь это он предложил так назвать собаку.
— Пусть и Кузовок поедет с нами на остров, — сказал он. — Там его никто не обидит.
— Едем! — решительно махнул рукой Федя.
Мальчикам повезло. Райли Аллен оказался на острове. Федя поведал ему свою историю, а закончив рассказ, неожиданно спросил:
— Вы ведь хорошо знаете английский язык?
— Разумеется, — улыбнулся Аллен. — Это мой родной язык. Но почему ты спрашиваешь?
— Тогда помогите написать письмо.
— И кому же?
— Американскому президенту.
Неожиданная просьба маленького сорванца удивила не только Аллена, но и его новых друзей. Борис даже повертел пальцем у виска.
— Самому Вудро Вильсону? — уточнил Аллен. — Наверно, ты его хочешь о чем-то попросить?
— Я ищу отца. Думаю, он сейчас в Америке.
— Но с этим необязательно обращаться к президенту.
— К кому же еще?
— Лучше всего в Красный Крест. Как раз он занимается розыском родных. А я работаю в этой организации.
— Это верно?
— Куда уж вернее!
— Тогда хочу быть с вами.
— Хочешь стать колонистом?
— Если это поможет найти отца.
— Ну что? Примем Федю в нашу семью? — Аллен повернулся лицом к детям.
— Примем, примем! — закричали хором мальчики, стоявшие рядом.
В это время подошла Лена Александрова. Она услышала последние слова и тоже воскликнула:
— Как хорошо, что мы будем жить вместе!
Но тут же ее лицо выразило тревогу:
— А как же Кузовок? Его тоже надо принять.
— Какой еще Кузовок? — спросил Аллен.
— А вот и он. Знаете, какой он смышленый!? А ну-ка подай дяде лапу! — Кузовок посмотрел в глаза Аллену. Заслуживает ли этот человек доверия? Наверно, заслуживает, раз так ласково говорит с хозяином.
Пожав мохнатую лапу и потрепав собаку по загривку, Аллен сказал:
— Надеюсь, Кузовок будет хорошо охранять вашу казарму. Сегодня же распоряжусь, чтобы его поставили на довольствие.
Мальчики были очень довольны, а Райли Аллен, глядя им вслед, подумал, что Федор Кузовков — не первый, кого принимает под свое крыло Петроградская детская колония. Он вспомнил пятнадцатилетнюю девочку, которая пристала к поезду на пути во Владивосток. «Я буду выполнять любую работу, — сказала она, — только возьмите меня к себе». И другую девочку, так настрадавшуюся в своей короткой жизни, что не могла в разговоре с ним даже вспомнить название родного города и сколько ей лет.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ВОЛШЕБНОЕ СЛОВО
Из рассказа Зои Яковлевой-Трофименко:
— Воспитатели не успевали за всеми уследить. И старшим колонистам поручили опекать младших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202
— Что, попался? Больно? Поделом тебе! Не будешь лазать по чужим дворам, — приговаривал хозяин, перевязывая Феде ногу. — А на моего барбоса не серчай. Ему положено сторожить. Это его работа. За то его и кормят.
Федю могли побить, отстегать хворостиной, а затем прогнать с позором. Было за что. А вместо этого перевязали покусанную ногу, да еще и накормили.
Всякое встречалось в этой долгой дороге. В мире, который перед ним открылся, соседствовали добро и зло, жестокость и милосердие. И он запоминал, сравнивал, делал выводы…
Колонисты слушали Кузовкова, теснясь под низким сводом перевернутой лодки. Окружавший их мир тоже опрокинулся, встал с ног на голову. Но в эти минуты лодка, словно раковина, ограждала их от забот и тревог.
Мерцающее пламя свечи было слабым. Но Федя видел, что его гости не только лакомятся мандаринами, но и внимательно слушают. Впервые за последние три месяца мальчик встретил ровесников, которые могут его понять. И ему очень и очень хотелось выговориться.
— А что было потом? — спросил Саша.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
КУЗОВОК
Собака, которая привязалась к Феде тем дождливым вечером на берегу, совсем не походила на ту, что его покусала. Этой дворняге не было что и кого защищать. И она не скалила зубы, а виляла хвостом. Она прижималась к мальчику, терлась о его ноги, будто давая понять, что они в равном положении, что они оба бродяги.
«И все же мне лучше, чем собаке, — подумал Федя, — я могу спрятаться от дождя на вокзале. А собаку туда не пустят. Еще и ударят. Кроме меня, ее некому пожалеть».
Он наклонился, прошелся рукой по собачьей спине, которая стала совсем мокрой. Пес прогнул спину в знак благодарности. Тогда Федя запустил пальцы поглубже в шерсть и удивился, что, несмотря на дождь, там тепло и сухо.
— Как тебя зовут?
Наверное, пес понял, о чем его спрашивают, потому что в ответ тявкнул. А затем побежал трусцой, постоянно оглядываясь на мальчика.
«Он меня куда-то приглашает», — догадался Федя. И не ошибся. Так они оказались возле лодки, а затем и внутри нее.
Дождь стал гуще. Но шел уже снаружи. Они лежали рядом, мальчик и собака, тесно прижавшись друг к другу.
— Я не помню, как уснул. А утром чувствую, кто-то мне лижет руку. С тех пор мы вдвоем. Уже целый месяц.
Этими словами Кузовков закончил свой рассказ.
— И где он теперь, твой друг? — спросил Борис.
— Он просыпается раньше меня. Намного раньше. И сразу же уходит, точнее, убегает по своим делам.
— И какие же это дела?
— Такие же, как у людей. Во-первых, он ищет себе пропитания. А во-вторых…
— Что во-вторых?
— Ищет подружку.
— О, мне приходилось однажды видеть собачью свадьбу, — сказал Саша. — Совсем нехорошо, если такое случится рядом с лодкой.
— Не волнуйся. Мой пес, хоть и бесприютный, самый воспитанный в мире. Мне кажется, он жил в хорошей семье.
— Теперь я знаю, что вас сблизило, — решил Петя. — Ты ищешь своего папу, а собака — хозяина, которого тоже потеряла.
— А какая у собаки кличка? — спросил Борис.
— Это знает только она, — ответил Федя.
— Надо ей придумать новую кличку.
— Но какую?
— Я уже придумал, — сказал Борис.
— Придумал? Тогда назови.
— А не обидишься?
— С чего бы я стал обижаться?
— Фамилия твоя Кузовков?
— Да, верно.
— А собаку можно назвать Кузовок.
Федя с удивлением посмотрел на Бориса:
— Что же получается! Выходит, у нас с собакой будут одинаковые имена?
— Я не вижу здесь ничего обидного, — вмешался Саша. — Ты же сам назвал пса своим другом. Вы даже живете вместе.
Решил вставить свое слово и Петя:
— А я вспомнил, есть морская рыба с таким же названием.
— Рыба?
— Ну да. Тоже кузовок. Она маленькая и шустрая. И говорят, очень ядовитая.
Не успел затихнуть спор, как появился и сам его виновник. Сначала из подкопа показалась рыжая голова. Глаза собаки выражали одновременно настороженность и любопытство, а уши стояли торчком. Но Федя протянул навстречу руки. И этого было достаточно, чтобы собака протиснулась в лодку целиком.
— А вот и Кузовок! — так приветствовал Федя своего четвероногого друга. И тем самым признал кличку.
Больше других обрадовался Борис Печерица. Ведь это он предложил так назвать собаку.
— Пусть и Кузовок поедет с нами на остров, — сказал он. — Там его никто не обидит.
— Едем! — решительно махнул рукой Федя.
Мальчикам повезло. Райли Аллен оказался на острове. Федя поведал ему свою историю, а закончив рассказ, неожиданно спросил:
— Вы ведь хорошо знаете английский язык?
— Разумеется, — улыбнулся Аллен. — Это мой родной язык. Но почему ты спрашиваешь?
— Тогда помогите написать письмо.
— И кому же?
— Американскому президенту.
Неожиданная просьба маленького сорванца удивила не только Аллена, но и его новых друзей. Борис даже повертел пальцем у виска.
— Самому Вудро Вильсону? — уточнил Аллен. — Наверно, ты его хочешь о чем-то попросить?
— Я ищу отца. Думаю, он сейчас в Америке.
— Но с этим необязательно обращаться к президенту.
— К кому же еще?
— Лучше всего в Красный Крест. Как раз он занимается розыском родных. А я работаю в этой организации.
— Это верно?
— Куда уж вернее!
— Тогда хочу быть с вами.
— Хочешь стать колонистом?
— Если это поможет найти отца.
— Ну что? Примем Федю в нашу семью? — Аллен повернулся лицом к детям.
— Примем, примем! — закричали хором мальчики, стоявшие рядом.
В это время подошла Лена Александрова. Она услышала последние слова и тоже воскликнула:
— Как хорошо, что мы будем жить вместе!
Но тут же ее лицо выразило тревогу:
— А как же Кузовок? Его тоже надо принять.
— Какой еще Кузовок? — спросил Аллен.
— А вот и он. Знаете, какой он смышленый!? А ну-ка подай дяде лапу! — Кузовок посмотрел в глаза Аллену. Заслуживает ли этот человек доверия? Наверно, заслуживает, раз так ласково говорит с хозяином.
Пожав мохнатую лапу и потрепав собаку по загривку, Аллен сказал:
— Надеюсь, Кузовок будет хорошо охранять вашу казарму. Сегодня же распоряжусь, чтобы его поставили на довольствие.
Мальчики были очень довольны, а Райли Аллен, глядя им вслед, подумал, что Федор Кузовков — не первый, кого принимает под свое крыло Петроградская детская колония. Он вспомнил пятнадцатилетнюю девочку, которая пристала к поезду на пути во Владивосток. «Я буду выполнять любую работу, — сказала она, — только возьмите меня к себе». И другую девочку, так настрадавшуюся в своей короткой жизни, что не могла в разговоре с ним даже вспомнить название родного города и сколько ей лет.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ВОЛШЕБНОЕ СЛОВО
Из рассказа Зои Яковлевой-Трофименко:
— Воспитатели не успевали за всеми уследить. И старшим колонистам поручили опекать младших.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202