Он и мертвого делал живым. Команда пила его с большим удовольствием, чем высококачественный, очищенный и выдержанный «Бакарди» из капитанской каюты. Его быстрое действие вполне мирило моряков с тяжелым похмельем на следующий день.
Пристрастие моряков к этому сорту рома побудило в дальнейшем изготовителей в целях рекламы изображать на этикетках бутылок чернокожего, пьющего ром, и давать подобным сортам соответствующие названия. И ныне распространенная на многих судах международная марка рома носит название «Негрита».
Ямайский ром не похож на кубинский. Различный вкус рома объясняется особенностями рецептуры. На Ямайке, например, в большой чан бросают ананасы, а также ароматические травы и корицу.
Трансокеанские парусники были похожи на плавучие бары. Ни один корабль не мог ходить не только без ветра, но и без алкоголя, так как ни одна живая душа не нанялась бы на «сухую посудину». И потом, на парусниках, отправлявшихся в дальнее плавание, существовала уже упомянутая проблема питьевой воды.
Кроме того, на судах алкоголь играл роль дезинфицирующего и профилактического средства против инфекций. Еще «милого Августина», сочинителя первых вальсов, алкоголь уберег от чумы, когда этот веселый венец был мертвецки пьяным подобран чумной командой в сточной канаве и брошен в братскую могилу. Подобного Августина знает и история мореплавания. В первом кругосветном плавании Кука принимал участие один просоленный во многих походах матрос, который постоянно был навеселе. Когда флотилия Кука пришла в Батавию, самое нездоровое место в мире, всю команду стала трясти смертельная тропическая лихорадка. Не заболел один-единственный – этот заядлый пьянчуга.
В 1740 году престарелый адмирал Верной приказал разбавлять ром теплой водой с сахаром. За свои штаны из верблюжьей шерсти, называемой «грограм», Верной носил прозвище «Старый грог». Поэтому и новый напиток матросы окрестили грогом.
Ром, разбавленный водой, экипажи океанских парусников пили и раньше, чтобы смягчить отвратительный вкус зеленоватой, вонючей жидкости, выдаваемой морякам ежедневно вместо чая. После 1740 года морякам английского флота уже не приходилось утруждать себя разбавлением рома, этим занимался специальный гроговар, ежедневно в определенное время приглашавший всех к раздаче горячего напитка. Но принимать горячий грог имело смысл лишь на кораблях, плавающих в высоких широтах. В тропических водах он, наоборот, усиливал потоотделение и увеличивал жажду. Поэтому капитан Кук на Таити приказал прекратить выдачу грога, заменив его кокосовым молоком. Это было равносильно коллективному принудительному лечению заядлых алкоголиков и едва не привело к мятежу. Послушаем, однако, самого Кука: «Я знал, что с Таити и соседних островов нам могли бы доставлять множество кокосовых орехов, превосходное молоко которых заменяет любые искусственные напитки. Поэтому во время нашего пребывания в этих местах я хотел сэкономить полагающийся экипажам грог, однако осуществить свой замысел без согласия матросов я не решался. Я собрал их, разъяснил им цель нашего путешествия и показал, как легко можно было бы продлить плавание, если быть расчетливым. Я напомнил им о вознаграждении, которое парламент назначил как за открытие Северо-Западного прохода, так и за проникновение севернее 89-й параллели. Для того чтобы достичь своей цели, продолжал я, настоятельно необходимо заботливо беречь наши запасы… Здесь, где крепкие напитки излишни, было бы лучше от них отказаться, чтобы иметь их потом, когда они будут необходимы. В конце концов наши люди единогласно и без всяких рассуждений приняли мое предложение. Экипаж капитана Клерка также добровольно присоединился к этому договору о воздержании. С этого дня команда получала грог лишь по субботам перед ужином».
Из этого примера видно, что главным требованием, которое предъявлялось к напитку в дальнем плавании, было не его алкогольное действие, а безупречное качество, каким обладало в данном случае кокосовое молоко.
Как ни невероятно это звучит, но были и моряки-трезвенники, не переносящие крепких напитков и уже после первой рюмки, словно при морской болезни, начинающие кормить рыб. Обычно такое бывало лишь с корабельными юнгами, обмывающими свое производство в матросы второго класса. При этом случалось, что они «обтравливали» фальшборт, ибо еще не знали морского правила: «Травить с подветра – уйдет все в море, травить с наветра – себе на горе».
Непьющие в глазах «парней с бака» выглядели не мужчинами, и уж никак не моряками. Их презирали, но, пожалуй, еще больше жалели. Ведь без «воды жизни» – по-латыни водка называется «аква вита» – матросский рай оставался закрытым для них.
Подобное мнение об алкоголе разделяли целые поколения врачей, в особенности корабельных. Они прописывали ром не только в целях дезинфекции, но и вообще при каждой болезни, не говоря уже о том, что пользовались им при операциях как болеутоляющим средством.
Находились матросики, которые прикидывались больными, чтобы только добиться получения внеочередной порции эликсира блаженства. Да и сами судовые эскулапы прилежно прикладывались к своему всеисцеляющему средству, за что и получали соответствующие прозвища.
Встречались иногда трезвенники, не пьющие из-за скупости. Но сотоварищи по кубрику никоим образом на них не сердились. Напротив! Особым поклонникам выпивки это предоставляло удобный случай для получения двойной порции. Нужно было только в какой-то форме выказать свою признательность за это.
Имелись и другие способы добычи чудесного напитка. Жажда стимулировала изобретательность. Правда, истории о том, что, желая получить спирт, залитый в магнитные компасы, матросы разбивали компасные котелки, следует отнести к области легенд.
Под влиянием алкоголя вошедшая в поговорку матросская драчливость часто прорывалась наружу. Тут ничего не могли изменить даже строгие взыскания, полагавшиеся за такой проступок. Некоторые матросские потасовки благодаря Мелвиллу вошли в литературу. Вот как описывается одна из них в «Моби Дике»:
«Каторжнику вино крепко ударило в голову, да и маори был также пьян. Мы не успели оглянуться, как Бен ударил Бембо и они сцепились, как магниты.
«Парень с постоянным пропуском» был опытным боксером, а маори в этом искусстве ничего не смыслил, и поэтому их силы оказались равны. Они душили и тузили друг друга, пока наконец не грохнулись оба на палубу и не стали кататься по ней, окруженные кольцом зрителей, образовавшимся в один миг. Наконец голова белого запрокинулась, и его лицо побагровело. Бембо вцепился зубами ему в горло. Матросы бросились к ним и оттащили Бембо, который отпустил свою жертву лишь после того, как его несколько раз ударили по голове».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74