— Мне посоветовал к вам обратиться друг нашей семьи Том Куртни, — пояснила она.
С прокурором штата Томасом Дж. Куртни у меня было несколько встреч, и они не вызывали каких-либо неприятных воспоминаний. Очевидно, это и объясняло, почему она выбрала именно детективное агентство А-1. Но зачем ей вообще потребовался детектив?
— Пропал мой муж, — сообщила она.
— Полагаю, вы уже заполнили в полиции заявление о его исчезновении?
— Да. Там мне сказали, что его будут считать пропавшим только по истечении двадцати четырех часов. Но я так встревожена и настаиваю на незамедлительных действиях. Поэтому Том посоветовал обратиться к вам.
Она попыталась улыбнуться.
— Мой муж, Сильбер, — врач-педиатр. Мы живем в апартаментах на Эйджвотер-Бич.
Это означало для меня деньги; не удивительно, что она не поинтересовалась стоимостью услуг.
— Вчера вечером с нашей восьмилетней дочерью Бетти Лу я возвратилась из Бовена от моих родителей. Сильбер встретил нас на вокзале Юнион Стэйшн. Мы заехали пообедать в небольшой ресторанчик в Норт-Сайде, не помню, как он называется, но смогу показать, где он находится, если возникнет необходимость. Затем мы все вместе направились домой. Сильбер лег спать, а я засиделась с книгой. Зазвонил телефон. Говорил мужчина. Я спросила его, что он хочет, затем старалась отказаться от вызова. Однако звонивший настаивал на личном разговоре с мужем. Мне не хотелось будить Сильбера, но все же пришлось это сделать. Я слышала, как он спросил:
— В чем дело?.. О, заболел ребенок? Продиктуйте ваш адрес, я выезжаю.
— Ваш муж записал адрес? — спросил я.
Дама утвердительно кивнула.
— Да, я захватила с собой этот листок, — сказала она, доставая его из сумочки и передавая мне.
На листке стандартным для любого врача почерком, который едва можно было разобрать, как обычно выписывают рецепты, значилось: «Дж. У. Смейл. 6438, Норт-Уиппл-стрит».
— Разве полиции он не потребовался?
Она отрицательно покачала головой:
— Пока дело официально не возбуждено, листок им не нужен.
— А номер телефона назвали?
— Мужу ответили, что телефона нет.
— Вероятно, звонили из телефона-автомата.
Она пожала плечами и печально посмотрела на меня:
— Естественно, я не слышала, что говорил человек на другом конце провода. Муж со вздохом повесил трубку и сказал, улыбнувшись: «Никакого покоя от этих озорников», затем стал одеваться. Я переписала информацию из блокнота на обложку небольшого справочника улиц Чикаго, который он всегда брал с собой, выезжая на вызов.
— Значит, он никогда не брал с собой листок, на котором записывал все сам?
— Нет. Вы держите в руках то, что Сильбер записал собственноручно. Затем он, поцеловав меня, ушел, взяв свой черный чемоданчик с инструментами. Часы в холле, я запомнила, показывали двадцать два часа пять минут.
— И больше вы ничего не знали?
— Нет, ничего. Я уснула, но спала плохо и проснулась около половины второго. Сильбера не было. Помню, как разозлилась на него, что он отправился по вызову незнакомого человека, который не был его постоянным клиентом. У моего мужа сейчас хорошая практика, поэтому ехать на этот вызов не было особой необходимости. Я позвонила дежурному по зданию узнать, на месте ли машина Сильбера, но ее не было. После этого я уже не смогла сомкнуть глаз. Когда наступил рассвет, я испугалась. Позвонила Тому Куртни, он сразу же приехал, позвонил от моего имени в полицию, затем, спросив, действительно ли я считаю, что следует действовать без промедления, посоветовал обратиться к вам.
— Мне потребуется дополнительная информация, — сказал я.
— Разумеется.
Задавая вопросы, я составил для себя план и установил кое-какие данные: Сильберу Пиакоку сорок лет, работал он в Детском мемориале. Ездил на черном «Кадиллаке» 1931 года выпуска, номерной знак 25-682. Одет был в костюм и плащ серого цвета, серую фетровую шляпу. Рост 5 футов 7 дюймов, вес 150 фунтов, носил очки в металлической оправе.
Провожая свою клиентку на улицу, я помог поймать ей такси. Пообещал сразу же приступить к расследованию, сказал, что в будущем ей не обязательно приходить в офис; я сам буду приезжать к ней на Эйджвотер-Бич. Она поблагодарила, улыбнувшись, пожала мне руку, посмотрев на меня так, словно я был благородным рыцарем.
Однако я совершенно не чувствовал себя рыцарем. Как только увозившее ее такси свернуло на Плимут Корт, подумал, что ее муж, наверное, попросту решил устроить себе грандиозный вечер. Он объявится, как только перестанет трещать голова или когда утомится от любовных утех. Ему следовало бы предупредить свою крошку, чтобы перестала звонить домой, даже если у нее есть брат или она сама умеет имитировать мужской голос.
Вернувшись в офис, я обратился к первому помощнику частного детектива — телефонному справочнику — и принялся искать Дж. У. Смейла. Он проживал действительно в доме № 6438, но по улице Саус Уоштенау. Имя и номер дома совпадали, но улица Норт Уиппл находилась в другом конце города, а в доме № 6438 не проживал никакой Дж. Смейл.
Что за чертовщина? Я решил позвонить Смейлу, проживавшему на Саус Уоштенау.
— Не знаю никакого доктора Пиакока, — сказал он, — и никогда в жизни его не видел.
— Кто лечит ваших детей, если они заболевают?
— Никто.
— Никто?
— Да. У меня нет детей.
Я проговорил с ним минут пятнадцать, он показался мне вполне искренним, хотя инстинкт подсказывал оставить его по крайней мере до вечера.
Поэтому я направил свой спортивный «Аурбурн-32» к Бродвею № 4753, где в роскошных апартаментах доктор Пиакок, вместе с тремя другими врачами, также пользовавшимися отличной репутацией, вели прием пациентов. Его секретарша, мисс Кэтрин Малруни, оказалась сногсшибательной брюнеткой, чуть старше двадцати пяти. Мне нравятся красивые женщины в белом, это вызывает иллюзию девственности, оказывая на меня странное воздействие.
— Знаю, о чем вы собираетесь спросить, — быстро проговорила она, прежде чем я успел задать вопрос, лишь показав удостоверение личности и сообщив, что представляю интересы миссис Пиакок.
— У доктора Пиакока пациента по фамилии Смейл не было. Я перерыла все медицинские карты сразу после того, как утром позвонила миссис Пиакок. — И вот что еще странно, — сказала она с трагическим видом, — он почти не выезжал по ночным вызовам, только очень редко, потому что доктор не мог отказать в помощи ни одному больному ребенку. Однако даже постоянные пациенты редко тревожили его по ночам. Практика у него достаточно обширная, так что он не брал новых пациентов...
Она запнулась; я продолжал выполнять свою работу: задавал вопросы, выслушивал ответы. И одновременно мысленно раздевал эту привлекательную особу — каждому необходимо иметь хобби, — однако она превратно истолковала мой добропорядочный разврат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54