— Я узнаю, дома ли он. Будьте любезны назвать свое имя…
— Кендолл! Профессор Кендолл!
Бо выбежал из кабинета и жестом велел повару впустить гостя. Седовласый профессор влетел в холл и, заметив Бо, окинул его свирепым взглядом. Чувствуя приближение скандала, Филипп предпочел поскорее удалиться на кухню, уверенный, что капитан справится без посторонней помощи.
— Моя племянница скрылась в неизвестном направлении! Она уложила все свои вещи и сбежала! — Стерлинг Кендолл вплотную приблизился к Бо и ткнул указательным пальцем ему в грудь. — Разве она ждет ребенка не от вас?
— Да, но…
— Несомненно, Серинис уехала в другой город, — продолжил Стерлинг. — Я не в силах винить ее за то, что она побоялась растить ребенка без имени здесь, в Чарлстоне. Сама мысль о том, что при таких обстоятельствах вы настаивали на разводе, заставляет меня думать, что я ошибся в вас — вы не джентльмен!
— Бо! — раздался сверху приглушенный женский голос. — Где ты?
Бо решил, что Серинис, проснувшись в одиночестве, испугалась грозы. Запрокинув голову, он громко ответил:
— Я здесь, внизу.
Стерлинг мгновенно сделал соответствующие выводы и язвительно процедил, глядя на Брэндона:
— Неудивительно, что ваш сын не желает обременять себя заботами о моей племяннице: он слишком занят развлечениями с другими женщинами!
Брэндон был удивлен не меньше, чем профессор. Указав на дверь кабинета, Бо предложил:
— Профессор Стерлинг, будьте любезны пройти в кабинет, где мы сможем поговорить спокойно.
— Что же вы не спешите вернуться к своей пассии? — ядовито осведомился Стерлинг.
— Она никуда не денется, — заверил его Бо. — Пойдемте со мной.
У Брэндона возникло желание последовать примеру Филиппа, но когда Бо поманил его за собой, он нехотя подчинился. Он последним вошел в кабинет и намеренно оставил дверь открытой.
— Разве вы не нашли записку Серинис? — спросил Бо у профессора.
— Какую еще записку? — возмутился Стерлинг.
— Она была оставлена в вашем кабинете.
— Во время грозы сломавшаяся ветка выбила окно, и все мои бумаги разлетелись по дому. Пройдет не меньше недели, прежде чем я сумею отыскать записку Серинис.
Бо искоса взглянул на своего отца, беспокойно вышагивающего по кабинету. Вероятно, обвинения Стерлинга задели его за живое.
— Бо! — снова прозвучал женский голос, на этот раз из гостиной.
— Я в кабинете, — отозвался Бо, поняв, что Серинис разыскивает его по всему дому.
Стерлинг поднялся, угрюмо пробормотав:
— Пожалуй, мне лучше уйти. Возвращайтесь к своей подружке.
— Вам следовало бы познакомиться с ней, профессор. — Бо подошел к двери и поманил жену: — Входи, дорогая. Я хочу кос с кем познакомить тебя.
— Бо, я не одета! — зашептала Серинис, сжимая ворот халата у горла. Она была босиком, распущенные волосы рассыпались по плечам. — Я не могу знакомиться в таком виде!
— Я настаиваю, — заявил Бо и протянул руку. Серинис робко вошла в кабинет, и он обнял ее за талию, выводя на середину комнаты.
— Серинис! — воскликнул Стерлинг и вскочил, растерянно оглядывая племянницу. Затем он перевел взгляд на полуодетого Бо. Сомнений в том, чем они занимались среди бела дня, не оставалось. Стерлинг вспыхнул. — Похоже, мы вам помешали…
— Серинис, я хочу познакомить тебя со своим отцом, — произнес Бо, подводя ее к Брэндону. — Папа, это моя жена, Серинис.
Запахнув полы халата, Серинис попыталась присесть.
— Очень рада вновь видеть вас, мистер Бирмингем.
— Будь я проклят, если…
Бо покачал головой: обычно его отец воздерживался от подобных выражений в присутствии дам. На лице Брэндона появилось виноватое выражение, но улыбка оставалась лукавой.
— Вероятно, это семейная традиция, — заметила Серинис, задорно поблескивая глазами.
— Теперь понимаешь, от кого я этому научился? — спросил Бо.
— Простите, Серинис, — произнес Брэндон и поклонился. — Иногда моему сыну доставляет удовольствие изумлять меня.
— Это чувство мне знакомо, сэр.
— Говорите, это ваша жена? — вмешался Стерлинг. — Значит, развода не будет?
— Конечно, — с улыбкой подтвердил Бо. — Нам очень жаль, что вы не прочли записку. Сегодня днем я приехал за Серинис, а ее попросил оставить вам записку, но это послание, к сожалению, затерялось среди бумаг. — Увидев, что Серинис недоуменно нахмурилась, Бо объяснил, в чем дело, а затем вновь обратился к ее дяде: — Ни я, ни Серинис не хотели развода, но каждый из нас заблуждался насчет желаний другого. Простите, что мы причинили вам беспокойство — нам тоже пришлось несладко.
Теперь осталось только поговорить с мамой, — вмешался Брэндон. — И лучше всего завтра же, за ужином. Если у тебя другие планы, от них придется отказаться. Твоя мама не успокоится, пока не познакомится со своей невесткой. Бо кивнул:
— Мы приедем, папа.
Шагнув вперед, Брэндон галантно склонился над рукой Серинис, целуя ее.
— Мы все гордимся вами, дорогая.
— Благодарю вас, мистер Бирмингем.
— Просто папа, — поправил Брэндон. — Так меня зовет Бо, и я не стану возражать, если вы последуете его примеру. — Его изящно очерченные губы дрогнули в улыбке. Подмигнув, он шутливо добавил: — По вине этого мальчишки временами я чувствую себя стариком. Ему нравится испытывать мое терпение, хотя он и понимает, что это опасно.
Серинис зажала рот ладонью, чтобы не рассмеяться, а Бо запрокинул голову и разразился хохотом. Не прошло и минуты, как все присутствующие, в том числе и Стерлинг Кендолл, бросились друг другу в объятия.
Глава 14
Все члены семейства Бирмингемов собрались в Хартхейвене, чтобы официально принять Серинис в свой круг. Был приглашен и Стерлинг Кендолл. Проведя большую часть своей жизни в уединении и тишине, он окончательно растерялся от оживленного щебета женщин и добродушного, чуть грубоватого юмора мужчин. Помимо близких родственников Бо, в поместье прибыли жених Сюзанны Майкл Иорк, брат Брэндона Джефф, его жена Рейлинн и их четверо детей, старшим из которых был двадцатилетний Барклай. Стефани, восемнадцатилетняя девушка с пепельными волосами, была помолвлена и в следующем году собиралась выйти замуж за Кливленда Макджорджа, преуспевающего торговца произведениями искусства. Родом он был из Нью-Йорка, но владел лавкой в Чарлстоне и жил в городском доме. Второму сыну Джеффа, Мэтью, только что минуло пятнадцать, а младшей дочери Тамаре — девять лет. Она была похожа на отца больше остальных детей своими черными волосами и зелеными глазами. Познакомившись и перемолвившись несколькими словами с каждым членом семьи, Стерлинг пришел к выводу, что породнился с интересными, умными и порядочными людьми.
Радушный прием ошеломил Серинис, и вскоре она уже доверительно беседовала с Бренной, уверенная, что вскоре они станут близкими подругами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100