Остановившись в начале коридора, Харриет осмотрелась вокруг. Во время первого визита было не до разглядывания интерьера. Разумеется, ведь в прошлый раз она попала сюда за полночь и сразу после столкновения с привидением.
Сейчас, спустя несколько часов после полудня, коридор рассекали солнечные лучи, падавшие из открытых дверей. Харриет с вежливым любопытством заглядывала в комнаты.
– И давно вы здесь работаете, мистер Латимер? – поинтересовался Бенедикт.
– Двенадцать лет, – ответил тот голосом, более подходящим одному из чудищ леди. – Я работал на лорда Крейчли до самой его смерти.
Харриет не могла не отметить, что при упоминании о почившем хозяине Латимер сильно опечалился.
Дверь в конце коридора открылась, и появилась Дортеа в новом платье, не в том, что надевала утром.
Харриет вздохнула.
В следующее мгновение пол под ней провалился.
Она не успела даже вскрикнуть, так резко ушла из-под ног опора. Харриет не слышала ни скрипа половиц, ни треска под ковром. Долю секунды назад пол был на месте – и вдруг его не стало.
Харриет провалилась, и леди Крейчли закричала. Харриет взмахнула руками и ахнула от боли, ударившись локтями о края дыры. Сердце ее оказалось где-то в горле и там и осталось, когда она ухватилась за края второго ряда досок. Они прогибались и трещали под ее весом.
– Харриет! – Бенедикт всматривался в ее лицо, свесившись вниз, и выглядел таким же испуганным, как она. Он протянул руку: – Хватайтесь!
Чтобы ухватиться за его руку, нужно было отпустить жалкую деревяшку, в которую вцепилась Харриет, и сильно податься телом вверх. Харриет отвернулась от предложенной руки и сердито глянула на Бенедикта.
Леди Крейчли, едва не плача, тоже опустилась на колени.
– Держитесь, Харриет!
Словно в издевку, доски, в которые вцепилась Харриет, опасно затрещали.
Харриет зажмурилась.
Доска на полдюйма надломилась, и треск ударил Харриет по ушам.
Она закричала.
– Что внизу? – воскликнул Бенедикт. – Прямо под нами?
– Здесь нет второго этажа, – перепуганно ответила Дортеа. – Коридор под нами укоротили, чтобы устроить бальный зал.
– Она пролетит два этажа, – с грубоватой прямотой пояснил Латимер.
Как будто Харриет сама не догадалась.
Юбка развевалась вокруг болтающихся ног. Одна туфля соскользнула с пятки, а потом и с ноги, и Харриет показалось, что прошло очень много времени до того, как туфля ударилась обо что-то внизу.
Она открыла глаза и увидела убегающие ноги Бенедикта.
– Держитесь, Харриет, – повторила леди Крейчли. – Не смотрите вниз.
Харриет все-таки посмотрела вниз и заскулила. Пол бального зала был очень далеко. Как ужасно, что путешествие завершится столь преждевременно! Харриет искренне надеялась, что при падении сломает шею и покинет этот мир безболезненно.
Харриет снова закрыла глаза, но тут пальцы ее заскользили и глаза широко распахнулись.
Там, внизу, где только что лежала ее туфля, сейчас стояла женщина. Она смотрела на Харриет, встревоженно нахмурившись. Ее длинные волосы свободно лежали на плечах, а ниспадающее темно-красное платье делало кожу белой, как снег.
Незнакомка приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но изо рта выплыло только облачко серого дыма. Харриет почувствовала, как останавливается сердце, запах горящего дерева защекотал ноздри, и тут руки соскользнули.
Леди Крейчли пронзительно закричала. Женщина в темно-красном платье исчезла. В зал влетел Бенедикт и широко раскинул руки. Харриет упала на него, отметила, что одной рукой он подхватил ее под коленки, а второй – за спину, и тут они оба рухнули на мраморный пол.
Харриет долго лежала у него на груди, глядя вверх, в дыру, откуда на нее смотрели леди Крейчли и Латимер.
– Вы видели эту женщину? – спросила она почти небрежно.
После пробежки по лестнице Бенедикт тяжело дышал.
– Какую женщину?
Харриет боялась, что услышит именно это.
Глава 14
Харриет сильно прикусила нижнюю губу и зажмурилась, преодолевая боль.
Бенедикт оказывал ей первую помощь. Харриет здорово сражалась с болью, и хотя раза два слезы наворачивались ей на глаза, ни одна слезинка так и не поползла по щеке. Ничего удивительного, что эта необычная женщина продемонстрировала такую силу духа, но Бенедикту казалось, что он чувствует ее страдания собственным сердцем.
Он выдернул последнюю занозу из ее локтя, и Харриет дернулась.
– Все, Харриет, – сказал Бенедикт, положив щепку длиной больше дюйма на стол, где уже лежала дюжина таких же. – Это последняя.
Она подняла ресницы, их взгляды встретились, и Бенедикт мог поклясться, что услышал шелест пшеничного поля и ощутил, как по щеке мазнуло солнечным лучом.
– Бедняжечка, – причитала леди Крейчли, выжимая чистую махровую тряпочку и протягивая ее Брэдборну. – Бедняжечка.
Они сидели в кухне Латимер стоял, прислонившись к дальней стене. Он смотрел на свои башмаки и не шевелился до тех пор, пока Дортеа не стала заваривать чай.
– Со мной все хорошо. – Харриет ободряюще улыбнулась Дортее, но, когда Бенедикт осторожно прижал влажную салфетку к ее ссадинам, поморщилась.
Промыв раны, Бенедикт забинтовал Харриет руку.
– А вы-то как? – Харриет удивила его вопросом.
– Что? – В первый момент Бенедикт даже не понял, о чем она.
– Я же не перышко, Бенедикт, – усмехнулась Харриет. – Поразительно, что вы не покалечились, поймав меня.
Он помотал головой, сосредоточив все внимание на аккуратной повязке. Если вспомнить, как Харриет падала, как сердце его чуть не остановилось, когда она рухнула вниз, а потом – как мягко ее тело прижималось к нему… Бенедикт не помнил, жестким ли был пол.
– Просто не знаю, как это могло случиться, – сказала Дортеа. Латимер поставил на стол поднос с чайными принадлежностями, – Только что вы были тут, а потом раз – и исчезли. Я так перепугалась за вас, дорогая. А что могло бы произойти, не успей Бенедикт вниз!
Когда Харриет подносила чашку ко рту, руки ее задрожали, и чай расплескался.
Бенедикт быстро протянул руку, чтобы помочь; он обхватил пальцы Харриет и поднес ей чашку.
– Бедняжка, – повторила Дортеа, покачивая головой.
– Полы во время ремонта перестилали? – спросил Бенедикт, отводя взгляд от влажных губ Харриет. – Я бы с радостью встретился с человеком, сделавшим такую дрянную работу!
Леди Крейчли покачала головой.
– При пожаре пострадала другая сторона здания. В те времена пользовались другой лестницей. Именно она и сгорела, и тогдашний вход в дом тоже. Мои апартаменты пожар не затронул.
– Просто старые половицы, – сказала Харриет.
Бенедикт не был в этом так уверен. В произошедшем было что-то подозрительное, и он не собирался так просто отмахнуться от этого.
Тут Харриет произнесла:
– Немного странно, что проломился участок, спрятанный под ковриком, а не какой-нибудь другой Я бы могла сказать, что кто-то пытался меня убить, не звучи это столь безумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Сейчас, спустя несколько часов после полудня, коридор рассекали солнечные лучи, падавшие из открытых дверей. Харриет с вежливым любопытством заглядывала в комнаты.
– И давно вы здесь работаете, мистер Латимер? – поинтересовался Бенедикт.
– Двенадцать лет, – ответил тот голосом, более подходящим одному из чудищ леди. – Я работал на лорда Крейчли до самой его смерти.
Харриет не могла не отметить, что при упоминании о почившем хозяине Латимер сильно опечалился.
Дверь в конце коридора открылась, и появилась Дортеа в новом платье, не в том, что надевала утром.
Харриет вздохнула.
В следующее мгновение пол под ней провалился.
Она не успела даже вскрикнуть, так резко ушла из-под ног опора. Харриет не слышала ни скрипа половиц, ни треска под ковром. Долю секунды назад пол был на месте – и вдруг его не стало.
Харриет провалилась, и леди Крейчли закричала. Харриет взмахнула руками и ахнула от боли, ударившись локтями о края дыры. Сердце ее оказалось где-то в горле и там и осталось, когда она ухватилась за края второго ряда досок. Они прогибались и трещали под ее весом.
– Харриет! – Бенедикт всматривался в ее лицо, свесившись вниз, и выглядел таким же испуганным, как она. Он протянул руку: – Хватайтесь!
Чтобы ухватиться за его руку, нужно было отпустить жалкую деревяшку, в которую вцепилась Харриет, и сильно податься телом вверх. Харриет отвернулась от предложенной руки и сердито глянула на Бенедикта.
Леди Крейчли, едва не плача, тоже опустилась на колени.
– Держитесь, Харриет!
Словно в издевку, доски, в которые вцепилась Харриет, опасно затрещали.
Харриет зажмурилась.
Доска на полдюйма надломилась, и треск ударил Харриет по ушам.
Она закричала.
– Что внизу? – воскликнул Бенедикт. – Прямо под нами?
– Здесь нет второго этажа, – перепуганно ответила Дортеа. – Коридор под нами укоротили, чтобы устроить бальный зал.
– Она пролетит два этажа, – с грубоватой прямотой пояснил Латимер.
Как будто Харриет сама не догадалась.
Юбка развевалась вокруг болтающихся ног. Одна туфля соскользнула с пятки, а потом и с ноги, и Харриет показалось, что прошло очень много времени до того, как туфля ударилась обо что-то внизу.
Она открыла глаза и увидела убегающие ноги Бенедикта.
– Держитесь, Харриет, – повторила леди Крейчли. – Не смотрите вниз.
Харриет все-таки посмотрела вниз и заскулила. Пол бального зала был очень далеко. Как ужасно, что путешествие завершится столь преждевременно! Харриет искренне надеялась, что при падении сломает шею и покинет этот мир безболезненно.
Харриет снова закрыла глаза, но тут пальцы ее заскользили и глаза широко распахнулись.
Там, внизу, где только что лежала ее туфля, сейчас стояла женщина. Она смотрела на Харриет, встревоженно нахмурившись. Ее длинные волосы свободно лежали на плечах, а ниспадающее темно-красное платье делало кожу белой, как снег.
Незнакомка приоткрыла губы, чтобы что-то сказать, но изо рта выплыло только облачко серого дыма. Харриет почувствовала, как останавливается сердце, запах горящего дерева защекотал ноздри, и тут руки соскользнули.
Леди Крейчли пронзительно закричала. Женщина в темно-красном платье исчезла. В зал влетел Бенедикт и широко раскинул руки. Харриет упала на него, отметила, что одной рукой он подхватил ее под коленки, а второй – за спину, и тут они оба рухнули на мраморный пол.
Харриет долго лежала у него на груди, глядя вверх, в дыру, откуда на нее смотрели леди Крейчли и Латимер.
– Вы видели эту женщину? – спросила она почти небрежно.
После пробежки по лестнице Бенедикт тяжело дышал.
– Какую женщину?
Харриет боялась, что услышит именно это.
Глава 14
Харриет сильно прикусила нижнюю губу и зажмурилась, преодолевая боль.
Бенедикт оказывал ей первую помощь. Харриет здорово сражалась с болью, и хотя раза два слезы наворачивались ей на глаза, ни одна слезинка так и не поползла по щеке. Ничего удивительного, что эта необычная женщина продемонстрировала такую силу духа, но Бенедикту казалось, что он чувствует ее страдания собственным сердцем.
Он выдернул последнюю занозу из ее локтя, и Харриет дернулась.
– Все, Харриет, – сказал Бенедикт, положив щепку длиной больше дюйма на стол, где уже лежала дюжина таких же. – Это последняя.
Она подняла ресницы, их взгляды встретились, и Бенедикт мог поклясться, что услышал шелест пшеничного поля и ощутил, как по щеке мазнуло солнечным лучом.
– Бедняжечка, – причитала леди Крейчли, выжимая чистую махровую тряпочку и протягивая ее Брэдборну. – Бедняжечка.
Они сидели в кухне Латимер стоял, прислонившись к дальней стене. Он смотрел на свои башмаки и не шевелился до тех пор, пока Дортеа не стала заваривать чай.
– Со мной все хорошо. – Харриет ободряюще улыбнулась Дортее, но, когда Бенедикт осторожно прижал влажную салфетку к ее ссадинам, поморщилась.
Промыв раны, Бенедикт забинтовал Харриет руку.
– А вы-то как? – Харриет удивила его вопросом.
– Что? – В первый момент Бенедикт даже не понял, о чем она.
– Я же не перышко, Бенедикт, – усмехнулась Харриет. – Поразительно, что вы не покалечились, поймав меня.
Он помотал головой, сосредоточив все внимание на аккуратной повязке. Если вспомнить, как Харриет падала, как сердце его чуть не остановилось, когда она рухнула вниз, а потом – как мягко ее тело прижималось к нему… Бенедикт не помнил, жестким ли был пол.
– Просто не знаю, как это могло случиться, – сказала Дортеа. Латимер поставил на стол поднос с чайными принадлежностями, – Только что вы были тут, а потом раз – и исчезли. Я так перепугалась за вас, дорогая. А что могло бы произойти, не успей Бенедикт вниз!
Когда Харриет подносила чашку ко рту, руки ее задрожали, и чай расплескался.
Бенедикт быстро протянул руку, чтобы помочь; он обхватил пальцы Харриет и поднес ей чашку.
– Бедняжка, – повторила Дортеа, покачивая головой.
– Полы во время ремонта перестилали? – спросил Бенедикт, отводя взгляд от влажных губ Харриет. – Я бы с радостью встретился с человеком, сделавшим такую дрянную работу!
Леди Крейчли покачала головой.
– При пожаре пострадала другая сторона здания. В те времена пользовались другой лестницей. Именно она и сгорела, и тогдашний вход в дом тоже. Мои апартаменты пожар не затронул.
– Просто старые половицы, – сказала Харриет.
Бенедикт не был в этом так уверен. В произошедшем было что-то подозрительное, и он не собирался так просто отмахнуться от этого.
Тут Харриет произнесла:
– Немного странно, что проломился участок, спрятанный под ковриком, а не какой-нибудь другой Я бы могла сказать, что кто-то пытался меня убить, не звучи это столь безумно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76