– Я искренне надеюсь, что мистер Латимер не наделает глупостей и не навлечет на себя страданий. Прежде чем мы покинем дом, я сообщу кому-нибудь, что вы здесь, внизу, так что вам не придется сидеть здесь бесконечно долго.
– Да вы сумасшедший, – произнес Бенедикт.
Рэндольф посмотрел на него, и улыбка его исчезла.
– Нет. Я всего лишь человек, предъявляющий права на то, что по справедливости принадлежит ему. И вот что, – он повернулся к Куинну, – если мистер Брэдборн попытается что-нибудь учинить, немедленно это пресекайте. Его внешность весьма обманчива, и я не сомневаюсь, что нам обоим придется несладко, если только у него возникнет возможность вырваться.
– А вот это верно, – согласился Бенедикт.
– И ни под каким видом, – продолжал Рэндольф, – не должна пострадать моя главная поклонница. – Он повернулся к выходу.
– А если она что-нибудь попытается учинить? – спросил Куинн, с подозрением глядя на Харриет.
– Она не попытается, или мистера Брэдборна придется застрелить.
Бенедикт почувствовал, как Харриет дернулась. Когда Рэндольф исчез в коридоре, она вздохнула.
Харриет заговорила негромко, и голос ее был совсем несчастным. Бенедикт не сомневался, что она разговаривает сама с собой.
– Ему совершенно не были нужны мои идеи.
Мистер Куинн проверил веревки и направился к двери.
Там он засунул пистолет за пояс, вытащил трубку, сел на пол, прижавшись спиной к стене, зажег трубку и втянул полные легкие дыма.
Как только он удобно устроился, Бенедикт зашевелился. Он подтянул ногу поближе к стулу и начал напрягать руки, в конце концов сумев немного ослабить веревку. Запустив пальцы за край левого башмака, он покрутил ногой, засунул пальцы еще глубже и зацепил кинжал.
– Бенедикт? – шепнула Харриет.
– Ш-ш, – выдохнул он, вытягивая лезвие и пристраивая его к веревке на ладони. – Скоро я нас освобожу.
– Прости, парень, – сказал Куинн. Он стоял над ними, засунув трубку в угол рта, и держал пистолет за дуло. – Ты слышал старикана.
Пистолет опустился быстро, с силой, и все вокруг потемнело.
Харриет громко закричала. Когда пистолет опустился на голову Бенедикта, раздался глухой удар, а потом она почувствовала резкую боль – его голова откинулась назад и ударилась о голову Харриет. Она услышала какое-то клацанье на полу и увидела, как Куинн пинком отправил кинжал Бенедикта в дальний угол.
Потом приблизил к ней свое лицо и щелкнул пальцами перед носом.
Харриет заморгала.
– Прости, милашка, – сказал Куинн и вернулся на свой пост за дверью.
Харриет наклонила голову и сильно зажмурилась, пытаясь справиться с охватившим ее головокружением. Бенедикт обмяк, натягивая веревки, которые их связывали. Харриет осторожно приоткрыла глаза и дождалась, пока пол перестанет раскачиваться.
– Бенедикт? – окликнула она.
Нет ответа.
Харриет сглотнула, борясь с подступавшими слезами, и сжала руки Бенедикта, но он не шевельнулся. Она почувствовала, что возвращается мистер Куинн, быстро отпустила руки Бенедикта и снова опустила голову на случай, если Куинн сочтет ее поведение подозрительным. Минуты тянулись длинные, как часы, Харриет сидела, опустив голову, а ее тюремщик не шевелился.
Заныла шея, и Харриет про себя обругала негодяя, который – она уже не сомневалась – пытался запугать ее, молча, без слов. Наконец, не выдержав этого гнетущего внимания, Харриет стиснула зубы, глубоко вдохнула и подняла голову, твердо вознамерившись дать отпор скотине, ударившей Бенедикта.
Над ней нависал вовсе не Куинн. Призрак Уоррена Рочестера выглядел столь же реальным, как и человек, сидевший за дверью. Взгляд Харриет скользнул вверх от сапог к ярко-красной ленте, завязанной на поясе, и остановился на лице с насупленными бровями. Она толком не успела рассмотреть эти суровые черты, глаза их встретились, и ледяной, бесстрастный взгляд Рочестера впился в нее.
Харриет судорожно вздохнула, и тут пират протянул к ней руку.
Сон был довольно приятным – туман, в который он упал, потеряв сознание. Он был привязан к стулу, и руки тупо ныли, но внимание его было обращено не на эту боль. В этой туманной бездне он был не один. Всего в нескольких футах от него стояла Харриет, одетая в ночную рубашку, с волосами, заплетенными в две толстые золотистые косы. Лиф обтягивал груди, мягкая ткань облегала бедра.
Несмотря на боль в руках, Бенедикт улыбнулся.
Словно эта улыбка послужила сигналом, Харриет шагнула к нему. Движения ее были плавными, а улыбка то ли робкая, то ли порочная. Она положила ладони ему на плечи.
Он застонал. Харриет легко поцеловала его в подбородок и провела пальцами по плечам и по шее. Ее пальцы запутались в его волосах. Он потянулся, чтобы поцеловать ее, но она качнулась и сама поцеловала его в ухо.
– Бенедикт, – выдохнула она, и ее голос проник в самую душу. Она наматывала его волосы себе на пальцы.
Его руки задрожали, мускулы напряглись, чтобы обнять ее.
– Бенедикт… – снова шепнула она умоляющим голосом.
Он застонал и сжал зубы, готовый с радостью умереть, лишь бы дать ей то, что она хочет.
Боль стала резкой и острой – Харриет дернула его за волосы.
Он широко открыл глаза, и туман исчез. Мягкая ладонь закрыла ему рот. Харриет не сидела у него на коленях, но губы ее действительно касались его уха.
– Прости, – страдальчески прошептала она. – Я не смогла придумать другого способа беззвучно привести тебя в сознание.
Он посмотрел ей в глаза, и Харриет медленно опустила руку. Бенедикт заморгал, внезапно сообразив, что они уже не привязаны к стулу. Его руки безвольно висели по сторонам. Бенедикт, поморщившись, поднял их и положил на колени.
– Что за чертовщина тут происходит? – прошептал он.
Харриет посмотрела на дверь.
– Мистер Куинн ударил тебя.
– Это я знаю. – Бенедикт нахмурился и обвел глазами комнату. – Как ты сумела освободиться?
Харриет отвела взгляд.
– Сейчас это не важно. – Она сунула ему в руку кинжал. – Как бы нам выбраться отсюда, чтобы не попасть под пулю?
Он прищурился, глядя на нее, потом тряхнул головой. В ней тут же тупо запульсировала боль. Бенедикт посмотрел на дверь, из-за которой торчали ноги Куинна.
Глава 41
Харриет поморщилась, когда Бенедикт втолкнул ее в пустой камин. Может, женщина среднего роста поместилась бы там нормально, но Харриет пришлось сгорбить плечи и под неудобным углом повернуть голову.
– Не двигайся, – велел Бенедикт.
Харриет сердито посмотрела на него. Да теперь потребуется рычаг, чтобы вытащить ее из этой теснотищи!
Что-то в ее возмущенном взгляде заставило Бенедикта улыбнуться, а когда он быстро, но крепко поцеловал ее в губы, она забыла про временные неудобства. На удивление бесшумно ступая по поту своими башмаками, Бенедикт пересек комнату, подхватив один из стоявших в центре стульев, и подошел точно к тому месту, где с другой стороны стены устроился Куинн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Да вы сумасшедший, – произнес Бенедикт.
Рэндольф посмотрел на него, и улыбка его исчезла.
– Нет. Я всего лишь человек, предъявляющий права на то, что по справедливости принадлежит ему. И вот что, – он повернулся к Куинну, – если мистер Брэдборн попытается что-нибудь учинить, немедленно это пресекайте. Его внешность весьма обманчива, и я не сомневаюсь, что нам обоим придется несладко, если только у него возникнет возможность вырваться.
– А вот это верно, – согласился Бенедикт.
– И ни под каким видом, – продолжал Рэндольф, – не должна пострадать моя главная поклонница. – Он повернулся к выходу.
– А если она что-нибудь попытается учинить? – спросил Куинн, с подозрением глядя на Харриет.
– Она не попытается, или мистера Брэдборна придется застрелить.
Бенедикт почувствовал, как Харриет дернулась. Когда Рэндольф исчез в коридоре, она вздохнула.
Харриет заговорила негромко, и голос ее был совсем несчастным. Бенедикт не сомневался, что она разговаривает сама с собой.
– Ему совершенно не были нужны мои идеи.
Мистер Куинн проверил веревки и направился к двери.
Там он засунул пистолет за пояс, вытащил трубку, сел на пол, прижавшись спиной к стене, зажег трубку и втянул полные легкие дыма.
Как только он удобно устроился, Бенедикт зашевелился. Он подтянул ногу поближе к стулу и начал напрягать руки, в конце концов сумев немного ослабить веревку. Запустив пальцы за край левого башмака, он покрутил ногой, засунул пальцы еще глубже и зацепил кинжал.
– Бенедикт? – шепнула Харриет.
– Ш-ш, – выдохнул он, вытягивая лезвие и пристраивая его к веревке на ладони. – Скоро я нас освобожу.
– Прости, парень, – сказал Куинн. Он стоял над ними, засунув трубку в угол рта, и держал пистолет за дуло. – Ты слышал старикана.
Пистолет опустился быстро, с силой, и все вокруг потемнело.
Харриет громко закричала. Когда пистолет опустился на голову Бенедикта, раздался глухой удар, а потом она почувствовала резкую боль – его голова откинулась назад и ударилась о голову Харриет. Она услышала какое-то клацанье на полу и увидела, как Куинн пинком отправил кинжал Бенедикта в дальний угол.
Потом приблизил к ней свое лицо и щелкнул пальцами перед носом.
Харриет заморгала.
– Прости, милашка, – сказал Куинн и вернулся на свой пост за дверью.
Харриет наклонила голову и сильно зажмурилась, пытаясь справиться с охватившим ее головокружением. Бенедикт обмяк, натягивая веревки, которые их связывали. Харриет осторожно приоткрыла глаза и дождалась, пока пол перестанет раскачиваться.
– Бенедикт? – окликнула она.
Нет ответа.
Харриет сглотнула, борясь с подступавшими слезами, и сжала руки Бенедикта, но он не шевельнулся. Она почувствовала, что возвращается мистер Куинн, быстро отпустила руки Бенедикта и снова опустила голову на случай, если Куинн сочтет ее поведение подозрительным. Минуты тянулись длинные, как часы, Харриет сидела, опустив голову, а ее тюремщик не шевелился.
Заныла шея, и Харриет про себя обругала негодяя, который – она уже не сомневалась – пытался запугать ее, молча, без слов. Наконец, не выдержав этого гнетущего внимания, Харриет стиснула зубы, глубоко вдохнула и подняла голову, твердо вознамерившись дать отпор скотине, ударившей Бенедикта.
Над ней нависал вовсе не Куинн. Призрак Уоррена Рочестера выглядел столь же реальным, как и человек, сидевший за дверью. Взгляд Харриет скользнул вверх от сапог к ярко-красной ленте, завязанной на поясе, и остановился на лице с насупленными бровями. Она толком не успела рассмотреть эти суровые черты, глаза их встретились, и ледяной, бесстрастный взгляд Рочестера впился в нее.
Харриет судорожно вздохнула, и тут пират протянул к ней руку.
Сон был довольно приятным – туман, в который он упал, потеряв сознание. Он был привязан к стулу, и руки тупо ныли, но внимание его было обращено не на эту боль. В этой туманной бездне он был не один. Всего в нескольких футах от него стояла Харриет, одетая в ночную рубашку, с волосами, заплетенными в две толстые золотистые косы. Лиф обтягивал груди, мягкая ткань облегала бедра.
Несмотря на боль в руках, Бенедикт улыбнулся.
Словно эта улыбка послужила сигналом, Харриет шагнула к нему. Движения ее были плавными, а улыбка то ли робкая, то ли порочная. Она положила ладони ему на плечи.
Он застонал. Харриет легко поцеловала его в подбородок и провела пальцами по плечам и по шее. Ее пальцы запутались в его волосах. Он потянулся, чтобы поцеловать ее, но она качнулась и сама поцеловала его в ухо.
– Бенедикт, – выдохнула она, и ее голос проник в самую душу. Она наматывала его волосы себе на пальцы.
Его руки задрожали, мускулы напряглись, чтобы обнять ее.
– Бенедикт… – снова шепнула она умоляющим голосом.
Он застонал и сжал зубы, готовый с радостью умереть, лишь бы дать ей то, что она хочет.
Боль стала резкой и острой – Харриет дернула его за волосы.
Он широко открыл глаза, и туман исчез. Мягкая ладонь закрыла ему рот. Харриет не сидела у него на коленях, но губы ее действительно касались его уха.
– Прости, – страдальчески прошептала она. – Я не смогла придумать другого способа беззвучно привести тебя в сознание.
Он посмотрел ей в глаза, и Харриет медленно опустила руку. Бенедикт заморгал, внезапно сообразив, что они уже не привязаны к стулу. Его руки безвольно висели по сторонам. Бенедикт, поморщившись, поднял их и положил на колени.
– Что за чертовщина тут происходит? – прошептал он.
Харриет посмотрела на дверь.
– Мистер Куинн ударил тебя.
– Это я знаю. – Бенедикт нахмурился и обвел глазами комнату. – Как ты сумела освободиться?
Харриет отвела взгляд.
– Сейчас это не важно. – Она сунула ему в руку кинжал. – Как бы нам выбраться отсюда, чтобы не попасть под пулю?
Он прищурился, глядя на нее, потом тряхнул головой. В ней тут же тупо запульсировала боль. Бенедикт посмотрел на дверь, из-за которой торчали ноги Куинна.
Глава 41
Харриет поморщилась, когда Бенедикт втолкнул ее в пустой камин. Может, женщина среднего роста поместилась бы там нормально, но Харриет пришлось сгорбить плечи и под неудобным углом повернуть голову.
– Не двигайся, – велел Бенедикт.
Харриет сердито посмотрела на него. Да теперь потребуется рычаг, чтобы вытащить ее из этой теснотищи!
Что-то в ее возмущенном взгляде заставило Бенедикта улыбнуться, а когда он быстро, но крепко поцеловал ее в губы, она забыла про временные неудобства. На удивление бесшумно ступая по поту своими башмаками, Бенедикт пересек комнату, подхватив один из стоявших в центре стульев, и подошел точно к тому месту, где с другой стороны стены устроился Куинн.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76