Она всмотрелась, и ей показалось, что по руке бежит уже миллион этих «что-то». Харриет в ужасе вскрикнула, стряхнула с руки первого таракана – чудище величиной со спелую сливу – и вскочила на ноги. Она трясла руками, пытаясь скинуть с себя тварей, ползущих вверх, словно они искали убежища в рукаве ее платья. На самом деле их было всего три, но казалось, что целый миллион. Один цеплялся за нее целую вечность, пока Харриет не догадалась щелчком скинуть его на пол. Она минут пять отряхивалась, хлопала себя по рукам и затылку, перебирала волосы – ей все еще казалось, что по ней ползают дюжины этих тварей. Позади сундучка стояло закрытое простыней зеркало. Харриет сдернула простыню и внимательно проверила спину и волосы.
Потом с омерзением буркнула что-то, желая быстрее сложить все на место и уйти отсюда, пока тараканы не перегруппировали свои войска. Выплясывая свою противотараканью джигу, Харриет нечаянно пнула Библию и сейчас потянулась за ней и за тканью, в которую та была завернута. Харриет осторожно взяла книгу за корешок, Библия раскрылась, и из нее выпало несколько свернутых листов бумаги.
По шее поползли мурашки, и вовсе не из-за тараканьей атаки.
Она положила Библию и взялась за письма. Все они были адресованы леди Аннабель, причем одно еще не Аннабель Рочестер, а Аннабель Бишоп, и на каждом была сломана печать. Харриет развернула письмо, адресованное еще незамужней леди.
Леди Аннабель, благодарю вас за доброту. Визит в ваше родовое гнездо меня порадовал. Очень обязан вашему брату за то, что он привез меня к вам.
Хочу снова с вами увидеться.
Простите за почерк. Я не пишу письма.
Уоррен Рочестер.
Харриет сложила письмо, сунула его в Библию, развернула следующее и тут же увидела, что это совсем не тот почерк, что в первом письме.
Дорогая леди Рочестер, с глубочайшим соболезнованием сообщаю о смерти вашей сестры. Она упала с одного из новых жеребцов…
Харриет, вспомнив собственное падение, поспешно свернула письмо и сунула его в книгу. Последнее снова было от Рочестера.
Жена, получил твое письмо несколько дней назад, но все эти дела с властями, не позволяющими нам завершить погрузку корабля, выводят меня из терпения.
Будь любезна, передай моему преданному братцу, что я ему и воды не дам напиться, если он будет умирать в пустыне. НЕ ДАВАЙ ему больше денег, он все равно потратит их на азартные игры и вещи, о которых леди знать не следует. Пусть Черчилль вышвырнет его из дома сразу же, как только ты прочтешь это письмо.
Мы выходим в море завтра, а дома будем через несколько недель, если удержится хорошая погода.
У.
– Так-так, – саркастически сказала Харриет, обращаясь к письму. Ни одно из трех ей ничем не помогло. Она свернула письмо и сложила его, Библию и портрет обратно в сундучок. – Может быть, он все-таки убил ее. – Она захлопнула крышку и подняла голову.
В зеркале, прямо перед собой, Харриет отчетливо видела Аннабель Рочестер, стоявшую у нее за спиной. Она резко обернулась и испуганно вскрикнула, не увидев сзади никого и ничего. Обернувшись к зеркалу, Харриет опять увидела леди Аннабель. Она попятилась, не отрывая взгляд от зеркала, и прошла сквозь привидение.
Ткнувшись спиной в холодную стену, Харриет тоненько заскулила.
Губы Аннабель приоткрылись, но она не издала ни звука. На поверхности зеркала появился туман, словно оно замерзло, а привидение подышало на него. Аннабель подняла палец и написала на туманной поверхности: «тен».
Тень?
Харриет кинулась прочь. Она одним выдохом задула все три свечи в старом подсвечнике, подхватила свою и, не обращая внимания на то, что сшибает по дороге какие-то предметы, выскочила с чердака, захлопнув за собой дверь.
Только после того, как она вернулась в свою комнату и немного порыдала в подушку, сердце постепенно стало успокаиваться. Тут у нее возникла новая мысль – так перед взрывом возникает искра. Харриет резко села, откинув волосы с лица. Она некоторое время смотрела на окно, потом подошла к нему, подышала на стекло и пальцем, как леди Ан-набель, написала одно слово.
Не тень.
– Нет, – прошептала Харриет.
Он не постучался, потому что не хотел ненужного внимания и любопытных взглядов других гостей, жаждущих узнать, зачем Бенедикту посреди ночи понадобилась одинокая женщина. Дверь оказалась незаперта и тихонько скрипнула, открываясь. Входя в тихую комнату, Бенедикт напомнил себе, что поступает так, только чтобы не привлекать внимания.
На небольшом бюро почти догорела свеча. Бенедикт подошел поближе к кровати и увидел Харриет. Она спала на неразобранной постели, в ночной рубашке без рукавов, волосы заплетены в толстую косу, упавшую на плечо. Раскинув руки в стороны, Харриет излучала невинность, которую так умело прятала, возвышаясь над другими женщинами и отпуская необидные насмешки.
Бенедикт с трудом оторвался от созерцания спящей Харриет – все его тело напряглось, а сердце нашептывало вещи, о которых он предпочел бы сейчас не думать.
Взгляд его упал на тетрадь в кожаном переплете, лежавшую на столе рядом со свечой и пузырьком с дорогими индийскими чернилами. Безо всяких угрызений совести, что неудивительно для человека, час назад незаконно вторгшегося в чужой дом, Бенедикт открыл тетрадь на первой странице и прочел написанное женским почерком: «Дневник Харриет Р. Мосли», а чуть ниже объяснение, что это подарок от подруги Августы Мерриуэзер, утверждавшей, что без Харриет «мир был бы лишен смеха».
Бенедикт перелистнул страницу. Здесь почерк был на удивление мелким и изящным, словно Харриет не желала портить подарок неуклюжей каллиграфией.
Из дневника Харриет Р. Мосли
Слава Богу, что Эмили и остальные сочли возможным отправить меня в это путешествие, иначе мне было бы очень неловко, если бы меня внезапно постигла смерть и кто-нибудь, обнаружив дневник, понял бы, как скучна моя жизнь. Я бы чувствовала себя глупо, описывая свои чувства и дневные дела, в том числе беседы с друзьями, чтение дрянных романов и время от времени опрокидывание рюмочки хорошего бренди. Хотя недавно мы приобрели знаменитую «Книгу для любовников», а в ней имеются довольно интересные главы и рискованные иллюстрации.
Завтра вечером в это время я уже основательно устроюсь в доме с привидениями. Кто знает, не услышу ли я там странные звуки во тьме, не увижу ли причудливые безголовые фигуры в тени? Может быть, если мне повезет.
Бенедикт ухмыльнулся.
– Вынуждена настоятельно попросить не заглядывать в мой дневник. Хотя там и есть несколько интересных историй о таинственных событиях и дэже упоминание об убийстве, но нет ничего, о чем ты не слышал бы или чему не был бы свидетелем.
Увлекшись чтением, Бенедикт не заметил, что Харриет проснулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76