Бенедикт, нахмурившись, обернулся.
– Кружавчики особенно хороши! – Фергюсон ухмыльнулся.
Он держал в руках изящный халат Харриет. Бенедикт увидел, как Гарфилд поднес мягкую ткань к лицу и понюхал.
– А она хорошо пахнет, Бенедикт. Как ее зовут?
– Харриет, – не колеблясь ответил Брэдборн. – А теперь положи, пока окончательно не порвал.
Фергюсон пожал плечами и аккуратно положил халат обратно на кровать, разгладив складки.
– Девочки о тебе беспокоятся. – У Гарфилда были только братья, так что речь шла о сестрах Бенедикта. – И мама, – добавил он. – Вообще с ней чуть припадок не сделался, когда мне пришлось вот так неожиданно уехать из Лондона, но я сказал, что еду повидаться с тобой. – Фергюсон не закончил фразу. – Я и сам немного беспокоился, Бенедикт. Никому неохота, чтобы ты навредил себе, пытаясь отыскать папиного убийцу. Он бы и сам этого не хотел. Он так тревожился о тебе, что и нас с мамой застыдил.
– О своей семье он тоже тревожился, – быстро ответил Бенедикт.
Фергюсон отмахнулся:
– Никому из нас не пришлось уехать из Шотландии в пятнадцать лет лишь в том, что было на нас надето, да еще и с двумя сестренками, которые едва вылезли из пеленок. Он тебя любил и не захотел бы, чтобы ты рисковал своей жизнью ради него, особенно теперь, когда его уже нет.
– Можешь успокоиться – по делу твоего отца я пока накопал совсем мало. Я помогаю леди Крейчли разобраться с кое-какими событиями, которые ее волнуют.
Фергюсон кивнул, сразу утратив всю свою серьезность, посмотрел на халат Харриет и улыбнулся.
– А ты изменился. Все из-за этой приятно пахнущей Харриет?
Бенедикт углубился в бумагу и ничего не ответил.
– Папа столько лет пытался уговорить тебя найти хорошую девушку и остепениться, – фыркнул Фергюсон – Я рад, что он хоть чего-то сумел добиться.
– Это написано по-английски? Я ни черта не могу разобрать.
Фергюсон выбрался из кресла, сердито бурча.
– У меня отличный почерк.
Бенедикт протянул ему листок.
– Здесь сказано, – начал Фергюсон, – что Рочестеров было двое: Уоррен и его брат, Арло, – и у каждого до того, как они умерли, родилось по сыну. Кстати, младшему Рочестеру выстрелили в затылок, когда он уходил из игорного зала. От этого он и скончался.
Бенедикт вскинул бровь.
– Похоже, они все плохо кончили.
Фергюсон что-то согласно буркнул и продолжил:
– Отец леди Крейчли, Уидьям Рочестер, – это сын Аннабель. Леди Крейчли – последняя законная наследница. Арло Рочестер зачал незаконного сына, и его мать сочла себя обязанной забрать его в свой дом, хотя и отказалась дать ему семейную фамилию – Рэндольф. – Фергюсон поднес листок совсем близко к носу. – А полное имя…
У Бенедикта волосы встали дыбом, и он сказал:
– Оскар.
Фергюсон заморгал.
– Откуда ты знаешь?
Бенедикт не ответил. Он уже выбежал из комнаты.
Глава 39
Прежде всего Бенедикт кинулся в столовую и нашел глазами Элизу.
– Вы ищете Харриет?
– Да. Где она?
– Когда дождь кончился, она пошла прогуляться. Боялась, что снова польет, и хотела хоть немного подышать свежим воздухом. – Лиззи с любопытством посмотрела на мужчину, сопровождавшего Бенедикта.
– Да что тут такое происходит?! – требовательно воскликнула со своего места миссис Пруитт.
– В какую сторону? – спросил Бенедикт.
– Через сады, – показала рукой Лиззи.
Он уже повернулся к выходу, но Фергюсон поймал его за руку.
– Неприятности?
– Возможно. – Бенедикт кивнул на обеих дам. – Останься с ними, ладно?
Фергюсон посмотрел на Лиззи и произнес с сильным акцентом:
– С удовольствием.
Лиззи радостно вспыхнула, но все же сказала Бенедикту:
– Вам ни к чему тревожиться, мистер Брэдберн, Харриет пошла не одна, с ней сэр Рэндольф.
В воздухе пахло дождем, листья на деревьях и кустах поникли, с них капало. Харриет и Рэндольф шли по дорожке, ведущей от особняка. Под ногами блестели камни. Небо оставалось серым, вдалеке слышались раскаты грома, предупреждая, что гроза еще не закончилась. Харриет порадовалась, что надела платье с длинными рукавами, и подергала за манжеты, пытаясь прикрыть запястья.
– Вы замерзли? – Рэндольф заметил это, шевельнул кустистой бровью и начал расстегивать куртку. – Возьмите.
– Нет-нет, – замахала руками Харриет. – Все в порядке, – добавила она, потому что Оскар посмотрел на нее скептически.
Он снова натянул куртку и предложил Харриет руку.
– Лучше держитесь как следует, дорогая леди. Мне бы совсем не хотелось, чтобы вы упали на мокрых камнях. – Они немного помолчали, и Рэндольф сказал: – Я работаю над новым романом.
– Даже во время отдыха? – Харриет оценила такую преданность делу. Она удержалась и не спросила, вернется ли ее любимый персонаж, чтобы разгадать новую трагическую тайну.
– Из всех частей человеческой анатомии только мозг никогда не отдыхает. – Рэндольф постучал себя по виску. – Вот где живет Виктор Ченнинг.
Харриет улыбнулась:
– Очень долгое время Виктор был единственным мужчиной, которого я любила.
Рэндольф посмотрел на нее, и Харриет впервые осознала; что ему приходится задирать голову, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Но все изменилось после вашего приезда в Рочестер-Холл, Харриет?
Она вспыхнула и перевела взгляд на большую оранжевую герберу, склонившуюся под дождем к самой земле.
– Я тут подумал: может быть, вы позволите задать вам несколько вопросов для моего нового романа?
Харриет удивленно заморгала:
– Мне?
– Честно говоря, – Рэндольф возвел глаза к небу, – мои героини оставляют желать лучшего.
– Им не хватает характера, – кивнула Харриет, но, увидев, как прищурился Рэндольф, закусила нижнюю губу.
– То же самое говорит и мой издатель.
Харриет пожала плечами и быстро добавила:
– Женщины играют в ваших романах незначительную роль.
Рэндольф вздохнул:
– В общем, я давно носился с идеей ввести в них женщину, чтобы она помогала мистеру Ченнингу охотиться за привидениями. К несчастью, я никак не мог представить себе женщину с такими чертами характера, которые помогут ей хорошо справляться с этой работой.
Харриет понимающе кивнула.
– И тут, – Рэндольф усмехнулся, и его густые усы подпрыгнули, – я встречаю такую женщину во плоти.
– Кого? – Харриет ткнула себя пальцем в грудь. – Меня?
– Давайте-ка присядем. – Рэндольф увлек ее за собой к невысокой скамье, снял с себя куртку и расстелил ее на влажном камне. Потом пошарил в жилете, вытащил небольшой блокнот и огрызок карандаша и сел рядом с Харриет. – А теперь поведайте мне, дорогая, как так получается – стоит произойти чему-нибудь внушающему страх, и у вас в глазах появляется возбужденный блеск?
Харриет посмотрела на него:
– Даже и не знаю. Может быть, все дело в моем воспитании?
– Родители учили вас никогда ничего не бояться?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76