Сядь, Адам. Сегодня будет длинная ночь.
Харрисон стал делать пометки в блокноте. Кол принес поднос с сыром, бисквитами и пивом. Поскольку никто его не гнал, он остался в библиотеке и, присев на краешек стола, принялся слушать вопросы Харрисона. Через час появились Трэзис с Дугласом. Что касается Мэри Роуз, то она не пришла, считая, что Адаму легче беседовать с Харрисоном в ее отсутствие. Молодая женщина долго сидела за столом в полном одиночестве, думая об Адаме, потом встала и ушла к себе.
Мысли ее обратились к Харрисону. Что же ей теперь делать? Он назвал ее Викторией. Кого же он любил? Понимал ли ее муж, что, назвав ее Викторией, он разбил ей сердце? Почему он не любит ее такой, какая она есть?
На подушке ее лежал ярко-красный цветок – очень похожий на розу дикий шиповник. Внезапно молодая женщина поняла, что ее муж хотел сказать, когда в первый раз, еще в Англии, положил к ее изголовью розу с длинным стеблем. Он знал, каково ей придется в чужой стране, и в то время, когда остальные изо всех сил пытались переделать ее, Харрисон напоминал ей, что любит Мэри Роуз со всеми ее недостатками. Потому что она была его Розой.
В душе Мэри Роуз с новой силой вспыхнула любовь к мужу. Как она могла усомниться в нем?! И как он мог простить ей ее недоверие?
Она села на кровать и, прижимая к себе цветок, поникла головой и заплакала.
– Я думал, цветок обрадует тебя, а не расстроит.
В дверях стоял Харрисон. Сердце Мэри Роуз сжалось – муж выглядел таким усталым, озабоченным и… уязвимым.
– Ты любишь меня, – промолвила она.
– Да.
– Спасибо, – прошептала Мэри Роуз. – За то, что ты мирился с моей неуверенностью в тебе. Я люблю тебя так сильно, и мне было так страшно в последнее время. Подожди, – остановила она Макдональда, который шагнул к ней. – Сначала я должна попросить у тебя прощения.
Мэри Роуз вдруг почувствовала, что губы ее неожиданно стали растягиваться в улыбке.
– Ты невероятно терпелив, – начала она. – Все это время ты ждал, пока я пойму тебя, не так ли?
– Нет, ты всегда все понимала. Я просто хотел тебе кое о чем напомнить.
– Ты назвал меня Викторией.
– Да? – Харрисон был явно удивлен ее словами. Он закрыл дверь и подошел к Мэри Роуз.
– Я люблю тебя, Мэри Роуз Макдональд. Для меня не имеет значения, как тебя зовут. Если ты захочешь менять имя каждую неделю, я не против. Ты всегда будешь моей Розой.
Ей захотелось обнять мужа. Она положила цветок на стол и встала.
– Я тоже тебя люблю. Мне стыдно, что я сомневалась в тебе. Ты когда-нибудь простишь меня?
– Мне следовало постоянно быть рядом с тобой, а не думать о том, как бы закончить все дела твоего отца. Ты когда-нибудь сможешь простить меня?
– Ты ушел в отставку?
– Надеюсь, ты не совершала никаких необдуманных поступков после своего возвращения сюда, дорогая?
– Что ты имеешь в виду?
– Я где-то читал, что в этих краях очень легко развестись.
– Не скажу, пока не поцелуешь. О, Харрисон, несмотря на все тревоги и волнения, ты вспомнил, что в детстве я принимала цветки дикого шиповника за розы. Пожалуйста, поцелуй меня.
– Если ты со мной развелась, я женюсь на тебе вторично. И на этот раз навсегда, Мэри Роуз.
Он привлек ее к себе и поцеловал, вложнв в этот поцелуй всю свою любовь и нежность. Харрисон снова был сильным и уверенным в себе.
– Почему ты так долго не приезжал? – спросила Мэри Роуз.
– Милая, если бы ты во время своего путешествия в Америку оглянулась назад, то увидела бы, что я уже плыву следом. Я старался добраться сюда как можно быстрее. Дай я тебя еще раз поцелую.
Супруги уже дрожали от охватившего их желания, Мэри Роуз положила голову мужу на грудь. Ей все в нем нравилось – даже его упрямство и самонадеянность, временами выводившие ее из себя. Интересно, знает ли сам Харрисон, как он прекрасен?
– Здесь вовсе не так легко добиться развода. Ты начитался дешевых романов, Харрисон. Нет, я не развелась с тобой. И не собираюсь, понятно?
Макдональд снова почувствовал себя счастливым.
– Мы поедем назад в Англию? С тобой я готова ехать куда угодно. Пока мы вместе, я везде буду счастлива.
Харрисон был тронут – из любви к нему жена даже готова оставить свой рай.
– Нет. Мы будем жить здесь. Я куплю участок земли где-нибудь неподалеку и построю дом.
Мэри Роуз снова заплакала, уверяя супруга, что это слезы радости. Потом она отстранилась и заявила, что не произнесет ни слова, пока не снимет с себя абсолютно все. Кто-то из них сорвал с кровати покрывало, и супруги бросились в постель.
– Это было хорошо, не правда ли? – спросил Харрисон, заглянув наконец в прекрасные глаза жены.
– Гораздо лучше, – ответила она, медленно кивнув. – Но я, кажется, уже забыла, как это было. Может, ты мне напомнишь?
– Ты меня убьешь, Мэри Роуз.
Она и в самом деле чуть не доконала его. Через час Харрисон заснул с мыслью, что умирает счастливым.
2 января 1876 года
Дорогая мама.
Сегодня мне исполняется шестнадцать лет, и мне впервые разрешили надеть твой чудесный медальон. Я так долго этого ждала. Спасибо тебе, мама, за это сокровище. Я буду беречь его всю жизнь. Мне так повезло, что ты у меня есть. Адам говорит, что с того самого дня, когда они нашли меня в переулке. Бог охраняет нас. Он прав, мама. Бог дал мне четырех братьев, которые любят и защищают нас с тобой.
Я скопила половину денег, которые нужны для поездки в Каролину. Если все будет хорошо, в следующем году я приеду и побуду с тобой. Это моя мечта, мама. Пожалуйста, не возражай. Мне так хочется тебя обнять.
Твоя дочь
Мэри Роуз.
Глава 22
Примерно в час ночи Харрисон проснулся, почувствовав, что Мэри Роуз выбирается из постели.
– Ты куда? – сонно прошептал он.
– Вниз. Есть хочется – умираю. Я не хотела тебя будить. Спи. Харрисон решил, что тоже голоден. Он стал надевать брюки, ушиб палец на ноге и запрыгал по комнате, бормоча проклятия.
– Тише, – смеясь, прошептала Мэри Роуз.
Однако было уже поздно – громкие стоны Харрисона разбудили весь дом. Первым на кухню к супругам вышел Кол.
– Мне что-то не спится, – объявил Кол. Он уселся напротив Харрисона и пристально посмотрел на него. – Ты сможешь все это уладить?
– Я не могу дать тебе никаких гарантий, Кол.
– Тогда помоги мне убедить Адама бежать.
– Решать ему, и только ему. Ты должен поддержать его, Кол. Он сделал бы то же самое для тебя в аналогичной ситуации.
Кол покачал головой:
– Он бы не стал стоять и смотреть, как меня казнят. Так вот. Если его осудят, я постараюсь устроить ему побег.
Слушая этот разговор, Мэри Роуз тут же потеряла аппетит.
– Я верю в Харрисона, Кол, – сказала она. – Он сделает все возможное, чтобы спасти Адама.
Харрисон накрыл рукой ее руку.
– Спасибо.
В это время на кухне появился Дуглас. Он был в брюках и фланелевой рубашке с длинными рукавами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Харрисон стал делать пометки в блокноте. Кол принес поднос с сыром, бисквитами и пивом. Поскольку никто его не гнал, он остался в библиотеке и, присев на краешек стола, принялся слушать вопросы Харрисона. Через час появились Трэзис с Дугласом. Что касается Мэри Роуз, то она не пришла, считая, что Адаму легче беседовать с Харрисоном в ее отсутствие. Молодая женщина долго сидела за столом в полном одиночестве, думая об Адаме, потом встала и ушла к себе.
Мысли ее обратились к Харрисону. Что же ей теперь делать? Он назвал ее Викторией. Кого же он любил? Понимал ли ее муж, что, назвав ее Викторией, он разбил ей сердце? Почему он не любит ее такой, какая она есть?
На подушке ее лежал ярко-красный цветок – очень похожий на розу дикий шиповник. Внезапно молодая женщина поняла, что ее муж хотел сказать, когда в первый раз, еще в Англии, положил к ее изголовью розу с длинным стеблем. Он знал, каково ей придется в чужой стране, и в то время, когда остальные изо всех сил пытались переделать ее, Харрисон напоминал ей, что любит Мэри Роуз со всеми ее недостатками. Потому что она была его Розой.
В душе Мэри Роуз с новой силой вспыхнула любовь к мужу. Как она могла усомниться в нем?! И как он мог простить ей ее недоверие?
Она села на кровать и, прижимая к себе цветок, поникла головой и заплакала.
– Я думал, цветок обрадует тебя, а не расстроит.
В дверях стоял Харрисон. Сердце Мэри Роуз сжалось – муж выглядел таким усталым, озабоченным и… уязвимым.
– Ты любишь меня, – промолвила она.
– Да.
– Спасибо, – прошептала Мэри Роуз. – За то, что ты мирился с моей неуверенностью в тебе. Я люблю тебя так сильно, и мне было так страшно в последнее время. Подожди, – остановила она Макдональда, который шагнул к ней. – Сначала я должна попросить у тебя прощения.
Мэри Роуз вдруг почувствовала, что губы ее неожиданно стали растягиваться в улыбке.
– Ты невероятно терпелив, – начала она. – Все это время ты ждал, пока я пойму тебя, не так ли?
– Нет, ты всегда все понимала. Я просто хотел тебе кое о чем напомнить.
– Ты назвал меня Викторией.
– Да? – Харрисон был явно удивлен ее словами. Он закрыл дверь и подошел к Мэри Роуз.
– Я люблю тебя, Мэри Роуз Макдональд. Для меня не имеет значения, как тебя зовут. Если ты захочешь менять имя каждую неделю, я не против. Ты всегда будешь моей Розой.
Ей захотелось обнять мужа. Она положила цветок на стол и встала.
– Я тоже тебя люблю. Мне стыдно, что я сомневалась в тебе. Ты когда-нибудь простишь меня?
– Мне следовало постоянно быть рядом с тобой, а не думать о том, как бы закончить все дела твоего отца. Ты когда-нибудь сможешь простить меня?
– Ты ушел в отставку?
– Надеюсь, ты не совершала никаких необдуманных поступков после своего возвращения сюда, дорогая?
– Что ты имеешь в виду?
– Я где-то читал, что в этих краях очень легко развестись.
– Не скажу, пока не поцелуешь. О, Харрисон, несмотря на все тревоги и волнения, ты вспомнил, что в детстве я принимала цветки дикого шиповника за розы. Пожалуйста, поцелуй меня.
– Если ты со мной развелась, я женюсь на тебе вторично. И на этот раз навсегда, Мэри Роуз.
Он привлек ее к себе и поцеловал, вложнв в этот поцелуй всю свою любовь и нежность. Харрисон снова был сильным и уверенным в себе.
– Почему ты так долго не приезжал? – спросила Мэри Роуз.
– Милая, если бы ты во время своего путешествия в Америку оглянулась назад, то увидела бы, что я уже плыву следом. Я старался добраться сюда как можно быстрее. Дай я тебя еще раз поцелую.
Супруги уже дрожали от охватившего их желания, Мэри Роуз положила голову мужу на грудь. Ей все в нем нравилось – даже его упрямство и самонадеянность, временами выводившие ее из себя. Интересно, знает ли сам Харрисон, как он прекрасен?
– Здесь вовсе не так легко добиться развода. Ты начитался дешевых романов, Харрисон. Нет, я не развелась с тобой. И не собираюсь, понятно?
Макдональд снова почувствовал себя счастливым.
– Мы поедем назад в Англию? С тобой я готова ехать куда угодно. Пока мы вместе, я везде буду счастлива.
Харрисон был тронут – из любви к нему жена даже готова оставить свой рай.
– Нет. Мы будем жить здесь. Я куплю участок земли где-нибудь неподалеку и построю дом.
Мэри Роуз снова заплакала, уверяя супруга, что это слезы радости. Потом она отстранилась и заявила, что не произнесет ни слова, пока не снимет с себя абсолютно все. Кто-то из них сорвал с кровати покрывало, и супруги бросились в постель.
– Это было хорошо, не правда ли? – спросил Харрисон, заглянув наконец в прекрасные глаза жены.
– Гораздо лучше, – ответила она, медленно кивнув. – Но я, кажется, уже забыла, как это было. Может, ты мне напомнишь?
– Ты меня убьешь, Мэри Роуз.
Она и в самом деле чуть не доконала его. Через час Харрисон заснул с мыслью, что умирает счастливым.
2 января 1876 года
Дорогая мама.
Сегодня мне исполняется шестнадцать лет, и мне впервые разрешили надеть твой чудесный медальон. Я так долго этого ждала. Спасибо тебе, мама, за это сокровище. Я буду беречь его всю жизнь. Мне так повезло, что ты у меня есть. Адам говорит, что с того самого дня, когда они нашли меня в переулке. Бог охраняет нас. Он прав, мама. Бог дал мне четырех братьев, которые любят и защищают нас с тобой.
Я скопила половину денег, которые нужны для поездки в Каролину. Если все будет хорошо, в следующем году я приеду и побуду с тобой. Это моя мечта, мама. Пожалуйста, не возражай. Мне так хочется тебя обнять.
Твоя дочь
Мэри Роуз.
Глава 22
Примерно в час ночи Харрисон проснулся, почувствовав, что Мэри Роуз выбирается из постели.
– Ты куда? – сонно прошептал он.
– Вниз. Есть хочется – умираю. Я не хотела тебя будить. Спи. Харрисон решил, что тоже голоден. Он стал надевать брюки, ушиб палец на ноге и запрыгал по комнате, бормоча проклятия.
– Тише, – смеясь, прошептала Мэри Роуз.
Однако было уже поздно – громкие стоны Харрисона разбудили весь дом. Первым на кухню к супругам вышел Кол.
– Мне что-то не спится, – объявил Кол. Он уселся напротив Харрисона и пристально посмотрел на него. – Ты сможешь все это уладить?
– Я не могу дать тебе никаких гарантий, Кол.
– Тогда помоги мне убедить Адама бежать.
– Решать ему, и только ему. Ты должен поддержать его, Кол. Он сделал бы то же самое для тебя в аналогичной ситуации.
Кол покачал головой:
– Он бы не стал стоять и смотреть, как меня казнят. Так вот. Если его осудят, я постараюсь устроить ему побег.
Слушая этот разговор, Мэри Роуз тут же потеряла аппетит.
– Я верю в Харрисона, Кол, – сказала она. – Он сделает все возможное, чтобы спасти Адама.
Харрисон накрыл рукой ее руку.
– Спасибо.
В это время на кухне появился Дуглас. Он был в брюках и фланелевой рубашке с длинными рукавами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133