Харрисон взглянул на Адама:
– О чем это она?
– Она все про тебя рассказала, – сказал Кол.
– Что именно?
– Про дуэль.
– Не обижайся, Харрисон, она о тебе же беспокоится, – сказал Дуглас.
Кол встал, распрямил плечи, поставил бутылку из-под пива на перила и спустился по ступенькам.
– Пожалуй, пора съездить за Элеонорой. Гоуст, ты почему за ней не присматриваешь? – крикнул он.
Появившийся у дома как раз в этот миг седой человек покачал головой:
– Я больше не выдержал, даже за два доллара. Генри, услышав ее вопли, подъехал к тому месту, где она сейчас, и я дал ему три доллара, чтобы он ее покараулил. Дули, это мое последнее одолжение.
Кол пошел на конюшню.
– Харрисон, ты когда-нибудь работал с веревкой? – бросил он через плечо.
– Я показывал ему, как это делается! – крикнул Дуглас.
– Как только я привезу назад Элеонору, мы поедем и заарканим тех пятерых бычков! – проорал Кол.
Харрисон поднялся.
– Дуглас, твое вранье было совершенно ни к чему.
– Попрактикуйся теперь, – предложил Дуглас. – Тогда получится, что я вовсе не наерал. Сейчас я тебе все объясню.
– Харрисон, вы бы лучше сначала перекусили, – сказал Адам.
Макдональд согласился. Пока Дуглас ходил за веревками, он прошел вместе с Адамом на кухню. Они уселись за кухонный стол и поели, болтая о разных пустяках.
– Вы, кажется, должны побеседовать со мной о дуэли? – спросил Макдональд, улыбаясь. – Как я понимаю, Мэри Роуз на меня нажаловалась.
– Верно. Моя сестра считает, что вы нарочно спровоцировали того человека.
– Она права, – признал Харрисон.
Он ожидал от Адама длинной тирады, но тот не произнес ни слова. Несколько минут прошли в молчании, после чего Харрисон решил его поощрить.
– Ну и что же дальше? – спросил он.
– Что вы имеете в виду?
– Вы не собираетесь говорить со мной об этом?
– Я это только что сделал. Харрисон рассмеялся.
В это самое время Колу было не до смеха. Элеонора не хотела считаться с его планом. Заметив Клэйборна, она подняла с земли увесистый камень и швырнула в него. Кол же полагал, что спасителя следует встречать иначе – Элеонора должна была испытывать благодарность, а не беситься от злости.
– Вы что, все еще не одумались? – крикнул он. – Прекратите! И подъехал ближе. Элеонора стояла на тропе. Взглянув на ее обувь, Кол подумал, что она, должно быть, натерла ноги. Однако ее саму это, судя по всему, нисколько не волновало. Она проковыляла мимо него и пошла дальше вверх по склону.
– Куда вы?
– На ранчо, собрать вещи. Застрелю Харрисона, а потом уеду.
– Мэри Роуз не даст вам застрелить Харрисона. Она по нему сохнет.
– Плевала я на это.
– Да, пожалуй, вам на всех плевать, кроме вас самой.
Голос его звучал устало и равнодушно. Элеонора обернулась и посмотрела на него, пытаясь понять, серьезно он говорит или просто старается ее разозлить. Ей показалось, что он ничуть не лукавит. Элеонора распрямила плечи.
– Неправда. Просто у Мэри Роуз есть четверо сильных братьев, на которых она может положиться. А мне приходится рассчитывать только на себя.
– Вы самое эгоистичное создание, которое я когда-либо видел. Элеонора заплакала. На этот раз она не притворялась – у нее болело все тело, а теперь Кол уязвил и ее гордость.
– У меня была тяжелая жизнь, – всхлипывая, пробормотала она.
– А у кого она была легкой?
– Харрисон бросил меня здесь.
– Вы были тут не одна.
– Я знаю, – сказала Элеонора, ссутулившись, и повернулась к кустам. – Вы свободны, Генри. Кол уже здесь.
– Спасибо, мисс Элеонора, – раздался голос Генри.
– Мне… было хорошо в вашей компании, – глубоко вздохнув, произнесла Элеонора.
– Мне тоже, вот только кричали вы уж очень громко – у меня даже голова разболелась, мисс Элеонора.
– Извините.
Элеонора снова зашагала по тропе. Кол поехал рядом.
– Это было вовсе не трудно, правда? – спросил он.
– Что именно? – не поняла Элеонора. Она смотрела вниз, опасаясь наступить на что-нибудь острое. Ноги у нее вспотели и горели огнем. Она плохо себя чувствовала и знала, что выглядит еще хуже. Походя Элеонора пригладила волосы в надежде хоть немного привести их в порядок. Увидев, что у нее расстегнуты три верхние пуговицы на платье, она торопливо их застегнула.
– Вести себя по-человечески, – пояснил Кол.
– Нет.
Кол улыбнулся – в глубине души он был согласен с Элеонорой.
– А почему?
– Вам не понять.
– А вы попробуйте объяснить.
– Потому что от этого я кажусь себе уязвимой.
Кол едва удержался, чтобы не кивнуть. Они походили друг на друга гораздо больше, чем он думал.
– Обращайтесь с другими так же, как вам хотелось бы, чтобы обращались с вами, – процитировал Кол. Господи, сколько раз Адам учил его этому золотому правилу?
– С какой это стати? – спросила Элеонора. – Вы думаете, тогда другие будут относиться ко мне хорошо?
– Некоторые – да.
– А как же остальные?
– С ними надо быть стервой.
Элеонора вдруг засмеялась. Она пока не была готова признать справедливость высказываний Кола и решила еще раз взять его на жалость.
– Все меня бросают, – заявила она. – Даже мой отец от меня сбежал.
– И что?
– Я была напугана.
– Все бывают напуганы. Элеонора сделала последнюю попытку:
– У меня совсем нет денег.
– Постарайтесь как-нибудь подзаработать.
– Каким образом? Я ничего не умею делать. Может, мне стоит подыскать подходящего мужчину и выйти замуж.
– Ни один мужчина на вас не позарится – даже какой-нибудь несчастный, который много лет не видел таких симпатичных женщин.
От этого случайного комплимента Элеонора широко раскрыла глаза.
– А Мэри Роуз меня только жалеет.
– И поэтому вы обращаетесь с ней, как…
– Мне не нужна ее жалость! – крикнула Элеонора.
– Тогда поделитесь с ней своими чувствами и ведите себя по-людски. Мэри Роуз может быть хорошим другом, если вы сами ее не оттолкнете.
– Теперь уже слишком поздно. Я все разрушила, и мне придется уезжать. Так сказал Харрисон. А вы в самом деле считаете, что я симпатичная?
– Конечно. Бьюсь об заклад, вы настоящая красавица, когда улыбаетесь.
– Трэвис меня ненавидит. Улыбки тут не помогут.
– Перестаньте называть его молодым человеком.
– Я забыла, как его зовут.
– Неправда. Вам хотелось вывести его из себя. И вам это удалось. Элеонора кивнула.
– Ну-ка, скажите-ка, как меня зовут, – скомандовал он.
– Кол.
– Правильно. Кол, а не «эй-вы-там» или «молодой человек».
– Мне со всеми надо быть такой вежливой?
– Да.
– Мне просто хотелось вас подразнить, – снова засмеялась она.
– Видите, я был прав.
– Насчет чего?
– Вы очень красивая, когда улыбаетесь.
– Спасибо, – сказала Элеонора и отвернулась. – Я была вежлива с Адамом. Харрисон сказал, что он не голосовал против меня. Правда, он и не мог этого сделать.
– Почему?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133