Они сводят меня с ума. Я так возбуждаюсь, что мне становится больно от желания. Вот о чем я мечтаю. Мэри Роуз с трудом перевела дыхание. Макдональд же, медленно раскрыв объятия, сказал: – Я не могу быть нежным и деликатным в любой. Пойми, Мэри Роуз, я хочу обладать тобой – снова, и снова, и снова. Мне продолжать?
Мэри Роуз так и пылала и внезапно пожалела, что у нее нет веера или стакана с ледяной водой. Хорошо хоть Харрисон не заметил заливавшего ее щеки румянца: она вовсе не была смущена, и это ее сильно удивляло.
Мэри Роуз вовсе не собиралась делать вид, что его последние слова не понравились ей. Ей пришло в голову, что благовоспитанная леди на ее месте, вероятно, со всех ног бросилась бы домой. Возможно, именно по этой причине Харрисон до сих пор не обнял ее – он давал ей свободу выбора. Он говорил как любовник – вслед за этим должно было последовать объятие.
И девушка решилась, Подняв голову, она посмотрела Харрисону прямо в глаза и прошептала;
– Мы мыслим одинаково.
Мэри Роуз подбежала к Харрисону и прильнула к нему.
– Но знаешь, в моих мечтах и снах я одета. А в твоих?
– Нет.
Одно это слово вызвало у девушки целый калейдоскоп эротических видений.
– Харрисон, когда ты говоришь такие вещи.,, меня словно жаром окатывает. Наверное, с моей стороны бесстыдно признаваться тебе в этом, правда? Я бы не вела себя так, если бы что-нибудь подобное сказал мне кто-то другой.
– Черт побери, надеюсь, что так.
– Благодаря тебе я чувствую себя красивой, – счастливо прошептала Мэри Роуз.
– Ты и в самом деле прекрасна. И это вовсе не бесстыдство, милая. Ты просто честна со мной.
– Откуда ты знаешь? – спросила Мэри Роуз.
– У тебя нет опыта, ты и понятия не имеешь, как хорошо нам будет вместе.
Мэри Роуз заглянула в глаза Харрисону.
– Интересно, а насколько у тебя богатый опыт?
– Достаточный.
– Мне больно, когда я думаю, что у тебя уже кто-то был.
– Я не могу изменить прошлое – даже ради тебя. Я никогда не любил ни одну из тех, кто побывал в моей постели, и они, конечно же, тоже меня не любили. Мы просто использовали друг друга ради физического удовлетворения. Но, однако, чтобы понять это, я должен был повзрослеть.
Девушка кивнула:
– Кол, Трэвис и Дуглас еще не повзрослели.
– Откуда ты знаешь?
– Слишком уж часто они ездят в Хаммонд. Харрисон улыбнулся:
– Ты знаешь о том доме за городской чертой?
– Конечно, уже давно. Адам мне все объяснил. Теперь, когда ты рассказал, как хорошо мне будет с тобой, я, пожалуй, тоже начну думать об этом.
– Но я действительно хочу, чтобы ты была моей, Мэри Роуз. Я люблю тебя, милая.
Сердце девушки наполнилось счастьем, а глаза – слезами. Больше всего на свете ей хотелось сейчас броситься в объятия Харрисона и не отпускать никогда в жизни. Мэри Роуз только сейчас поняла, как долго она ждала от Макдональда этих слов.
Он, однако, уклонился от ее объятий и, взяв ее за плечи, легонько сжал пальцы.
– Я буду любить тебя до самой смерти. Я хочу заботиться о тебе и лелеять тебя. Я очень верю в тебя. Я знаю, что, когда твой гнев пройдет, ты поймешь, что мы с тобой созданы друг для друга. Ни один мужчина никогда не будет любить тебя так, как я. Вспомни об этом, когда возненавидишь меня. И еще, что я никогда, слышишь, никогда не хотел причинить тебе боль.
– Я не понимаю, о чем ты. Я никогда не смогу ненавидеть тебя.
– Милая, мне бы очень хотелось защитить тебя от той боли, которая тебе предстоит, но это не в моих силах.
Мэри Роуз, однако, не испугалась его мрачных предсказаний. Он любил ее – все остальное теперь не имело значения.
– Ты сам себе противоречишь. Я верю в тебя гораздо больше, чем ты в меня, Харрисон. Ничто не заставит меня ненавидеть тебя. Я люблю тебя. И меня не волнует, какая боль меня ожидает. Если ты будешь рядом, я вытерплю все, что угодно.
Харрисон крепче обнял ее.
– Подумай как следует, прежде чем клясться мне в любви. Хорошенько подумай и запомни каждое свое слово. А потом ступай и поговори со своими братьями.
– Мне ни к чему эти разговоры, – покачала головой Мэри Роуз. – Что бы они ни сказали, это не изменит моих чувств к тебе.
– Ты нужна мне, Мэри Роуз, и я не смогу долго сдерживаться. Но я хочу, чтобы ты отдалась мне по своей воле. И не смей больше говорить, что любишь меня, ибо с той самой минуты ты будешь принадлежать мне безраздельно.
Харрисон обхватил ее лицо руками.
Мэри Роуз тотчас ощутила небывалую мощь Харрисона, возвышавшегося над ней, словно башня.
– Я люблю тебя, Мэри Роуз. Именно о такой женщине я мечтал всю жизнь! А теперь возвращайся в дом, пока я не забыл о своем обещании.
Харрисон уронил руки. Мэри Роуз очень хорошо поняла: он хотел, чтобы она приняла решение сознательно, ибо пути к отступлению уже не будет.
– Я люблю тебя, Харрисон.
Макдональд замер. Тогда Мэри Роуз повторила еще раз.
– О Господи, Мэри Роуз…
Он притянул ее к себе и приподнял так, что она коснулась его чресел. Мэри Роуз обвила его шею руками и задрожала. Девушке показалось, что, если Макдональд ее сейчас же не поцелует, она просто сойдет с ума.
Харрисон подождал, пока желание не станет таким сильным, что он не сможет больше ему противиться, затем наклонил голову и принялся жадно целовать Мэри Роуз. В эту минуту для него не существовало ничего, кроме его возлюбленной. Мэри Роуз, казалось, никак не могла насытиться его поцелуями. Желание пойти в ласках еще дальше уже одерживало верх над ее рассудком. Внезапно Харрисон осознал: еще немного – и он овладеет Мэри Роуз на заднем дворе. Он содрогнулся и резко отстранил от себя Мэри Роуз.
– Иди в дом.
Сквозь пелену страсти, окутавшую сознание, словно туман, девушка уловила резкие нотки в голосе Харрисона.
– В дом? Но я не хочу уходить. Пожалуйста, поцелуй меня еще раз. Я люблю тебя, Харрисон.
– Возвращайся!
Макдональд не просил, он приказывал. С глубоким вздохом она отстранилась, пораженная наступившей в нем переменой, пытаясь сообразить, что же она сделала не так.
Впрочем, было ясно, что с размышлениями ей придется подождать до тех пор, пока ее сердце успокоится, а дыхание выровняется.
Мэри Роуз пошла к дому. Когда она преодолела полпути, ее охватили раздражение и разочарование. Неужели Харрисону трудно было объяснить любимой женщине, почему он так внезапно прекратил ее целовать?
– Ты такой же капризный, как твой конь, – пробормотала она достаточно громко.
Харрисон ничего ей не ответил. Она обернулась, чтобы повторить свои слова, и увидела, что он удаляется прочь.
– Ты куда? – крикнула она.
– Спать.
– Тогда спокойной ночи.
Макдональд не ответил. Девушка подождала еще с минуту. Когда же Харрисон дошел до входа в гостевой домик и открыл дверь, терпение ее лопнуло.
– Спокойной ночи! – снова крикнула она, мысленно чертыхнувшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133
Мэри Роуз так и пылала и внезапно пожалела, что у нее нет веера или стакана с ледяной водой. Хорошо хоть Харрисон не заметил заливавшего ее щеки румянца: она вовсе не была смущена, и это ее сильно удивляло.
Мэри Роуз вовсе не собиралась делать вид, что его последние слова не понравились ей. Ей пришло в голову, что благовоспитанная леди на ее месте, вероятно, со всех ног бросилась бы домой. Возможно, именно по этой причине Харрисон до сих пор не обнял ее – он давал ей свободу выбора. Он говорил как любовник – вслед за этим должно было последовать объятие.
И девушка решилась, Подняв голову, она посмотрела Харрисону прямо в глаза и прошептала;
– Мы мыслим одинаково.
Мэри Роуз подбежала к Харрисону и прильнула к нему.
– Но знаешь, в моих мечтах и снах я одета. А в твоих?
– Нет.
Одно это слово вызвало у девушки целый калейдоскоп эротических видений.
– Харрисон, когда ты говоришь такие вещи.,, меня словно жаром окатывает. Наверное, с моей стороны бесстыдно признаваться тебе в этом, правда? Я бы не вела себя так, если бы что-нибудь подобное сказал мне кто-то другой.
– Черт побери, надеюсь, что так.
– Благодаря тебе я чувствую себя красивой, – счастливо прошептала Мэри Роуз.
– Ты и в самом деле прекрасна. И это вовсе не бесстыдство, милая. Ты просто честна со мной.
– Откуда ты знаешь? – спросила Мэри Роуз.
– У тебя нет опыта, ты и понятия не имеешь, как хорошо нам будет вместе.
Мэри Роуз заглянула в глаза Харрисону.
– Интересно, а насколько у тебя богатый опыт?
– Достаточный.
– Мне больно, когда я думаю, что у тебя уже кто-то был.
– Я не могу изменить прошлое – даже ради тебя. Я никогда не любил ни одну из тех, кто побывал в моей постели, и они, конечно же, тоже меня не любили. Мы просто использовали друг друга ради физического удовлетворения. Но, однако, чтобы понять это, я должен был повзрослеть.
Девушка кивнула:
– Кол, Трэвис и Дуглас еще не повзрослели.
– Откуда ты знаешь?
– Слишком уж часто они ездят в Хаммонд. Харрисон улыбнулся:
– Ты знаешь о том доме за городской чертой?
– Конечно, уже давно. Адам мне все объяснил. Теперь, когда ты рассказал, как хорошо мне будет с тобой, я, пожалуй, тоже начну думать об этом.
– Но я действительно хочу, чтобы ты была моей, Мэри Роуз. Я люблю тебя, милая.
Сердце девушки наполнилось счастьем, а глаза – слезами. Больше всего на свете ей хотелось сейчас броситься в объятия Харрисона и не отпускать никогда в жизни. Мэри Роуз только сейчас поняла, как долго она ждала от Макдональда этих слов.
Он, однако, уклонился от ее объятий и, взяв ее за плечи, легонько сжал пальцы.
– Я буду любить тебя до самой смерти. Я хочу заботиться о тебе и лелеять тебя. Я очень верю в тебя. Я знаю, что, когда твой гнев пройдет, ты поймешь, что мы с тобой созданы друг для друга. Ни один мужчина никогда не будет любить тебя так, как я. Вспомни об этом, когда возненавидишь меня. И еще, что я никогда, слышишь, никогда не хотел причинить тебе боль.
– Я не понимаю, о чем ты. Я никогда не смогу ненавидеть тебя.
– Милая, мне бы очень хотелось защитить тебя от той боли, которая тебе предстоит, но это не в моих силах.
Мэри Роуз, однако, не испугалась его мрачных предсказаний. Он любил ее – все остальное теперь не имело значения.
– Ты сам себе противоречишь. Я верю в тебя гораздо больше, чем ты в меня, Харрисон. Ничто не заставит меня ненавидеть тебя. Я люблю тебя. И меня не волнует, какая боль меня ожидает. Если ты будешь рядом, я вытерплю все, что угодно.
Харрисон крепче обнял ее.
– Подумай как следует, прежде чем клясться мне в любви. Хорошенько подумай и запомни каждое свое слово. А потом ступай и поговори со своими братьями.
– Мне ни к чему эти разговоры, – покачала головой Мэри Роуз. – Что бы они ни сказали, это не изменит моих чувств к тебе.
– Ты нужна мне, Мэри Роуз, и я не смогу долго сдерживаться. Но я хочу, чтобы ты отдалась мне по своей воле. И не смей больше говорить, что любишь меня, ибо с той самой минуты ты будешь принадлежать мне безраздельно.
Харрисон обхватил ее лицо руками.
Мэри Роуз тотчас ощутила небывалую мощь Харрисона, возвышавшегося над ней, словно башня.
– Я люблю тебя, Мэри Роуз. Именно о такой женщине я мечтал всю жизнь! А теперь возвращайся в дом, пока я не забыл о своем обещании.
Харрисон уронил руки. Мэри Роуз очень хорошо поняла: он хотел, чтобы она приняла решение сознательно, ибо пути к отступлению уже не будет.
– Я люблю тебя, Харрисон.
Макдональд замер. Тогда Мэри Роуз повторила еще раз.
– О Господи, Мэри Роуз…
Он притянул ее к себе и приподнял так, что она коснулась его чресел. Мэри Роуз обвила его шею руками и задрожала. Девушке показалось, что, если Макдональд ее сейчас же не поцелует, она просто сойдет с ума.
Харрисон подождал, пока желание не станет таким сильным, что он не сможет больше ему противиться, затем наклонил голову и принялся жадно целовать Мэри Роуз. В эту минуту для него не существовало ничего, кроме его возлюбленной. Мэри Роуз, казалось, никак не могла насытиться его поцелуями. Желание пойти в ласках еще дальше уже одерживало верх над ее рассудком. Внезапно Харрисон осознал: еще немного – и он овладеет Мэри Роуз на заднем дворе. Он содрогнулся и резко отстранил от себя Мэри Роуз.
– Иди в дом.
Сквозь пелену страсти, окутавшую сознание, словно туман, девушка уловила резкие нотки в голосе Харрисона.
– В дом? Но я не хочу уходить. Пожалуйста, поцелуй меня еще раз. Я люблю тебя, Харрисон.
– Возвращайся!
Макдональд не просил, он приказывал. С глубоким вздохом она отстранилась, пораженная наступившей в нем переменой, пытаясь сообразить, что же она сделала не так.
Впрочем, было ясно, что с размышлениями ей придется подождать до тех пор, пока ее сердце успокоится, а дыхание выровняется.
Мэри Роуз пошла к дому. Когда она преодолела полпути, ее охватили раздражение и разочарование. Неужели Харрисону трудно было объяснить любимой женщине, почему он так внезапно прекратил ее целовать?
– Ты такой же капризный, как твой конь, – пробормотала она достаточно громко.
Харрисон ничего ей не ответил. Она обернулась, чтобы повторить свои слова, и увидела, что он удаляется прочь.
– Ты куда? – крикнула она.
– Спать.
– Тогда спокойной ночи.
Макдональд не ответил. Девушка подождала еще с минуту. Когда же Харрисон дошел до входа в гостевой домик и открыл дверь, терпение ее лопнуло.
– Спокойной ночи! – снова крикнула она, мысленно чертыхнувшись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133