Он почувствовал, как от его прикосновений ее сердце забилось сильнее. Она прижала его к себе и замерла на мгновение.
Беркли впилась в Грея жадным поцелуем и застонала, когда он начал маленькими кругами массировать ее соски. Его ласки приводили Беркли в состояние сладостного безумия. Ее сознание затуманилось, но тело само знало, что делать, без вмешательства разума. Отвечать на ласки Грея было так же естественно, как дышать.
Они пошли в спальню Грея, сбрасывая по пути одежду. Платье Беркли осталось лежать в библиотеке. Судя по кипе нижних юбок, им пришлось надолго задержаться у камина. Брюки, носки, чулки, корсаж… До постели они добрались нагими.
Беркли вытянулась под Греем. Он легонько сжал ее запястья. Прижавшись к губам девушки долгим поцелуем, он вдруг подумал, что вкус у нее точь-в-точь такой же, как и она сама, — сладкий, но терпкий. От этой мысли Грей улыбнулся.
Он чуть приподнял лицо, и Беркли увидела его улыбку — озорную, самоуверенную и победоносную. Но это ничуть не уязвило ее. Она любила Грея таким, каким он был — гордым, порой чуть грубоватым и восхитительно-бесстыдным. «Самый настоящий благородный пират», — оценила Беркли, обворожительно улыбнувшись ему в ответ.
Глаза Грея потемнели.
— Впусти меня.
Он отпустил ее запястья. Руки Беркли обвили его шею, бедра обхватили ноги Грея. Она приподняла колени и подалась ему навстречу, давая понять, что уже готова и ее разгоряченное тело жаждет любви. Почувствовав первый мягкий толчок, Беркли подавила стон и закрыла глаза.
— Милая, любимая Беркли… — шептал Грей. — Ты все еще такая застенчивая. Я хочу видеть тебя…
Он глубоко вошел в ее лоно, и ресницы Беркли распахнулись.
— …и слышать… — Грей немного подался назад, но Беркли чуть слышно вскрикнула, и он с силой ворвался в ее тело. — Да, вот так, — прошептал Грей. — Вот так…
Они задвигались в едином ритме, их сердца бились в унисон. Казалось, в их жилах пульсирует одна и та же кровь, а сами они сливаются в единое целое.
Ноги Беркли все крепче обхватывали бедра Грея. Прерывисто дыша, она устремлялась навстречу ему. Собравшись с силами. Грей ждал, когда к ней придет оргазм, и едва это произошло, крепко прижал ее к себе, задвигался мощными рывками, все ускоряя темп, и, наконец, тишину комнаты разорвал его хриплый стон.
Беркли провела рукой по шее Грея и запустила пальцы в его темные волосы. Отделившись от нее. Грей перекатился на спину и закрыл глаза. Беркли примостилась на его плече
Прошло несколько минут. Грей уже подумал, что девушка задремала, и удивился, когда она спросила, не спит ли он.
— Нет, не сплю.
— Хм-м…
— Ты что-то хотела? — спросил он, наконец.
— Нет.
— Понимаю. Беркли улыбнулась.
— Нет, не понимаешь. Ты говоришь это слово всякий раз, когда чувствуешь себя не в своей тарелке.
— Понятно, — повторил Грей. — Ты отлично меня изучила.
Беркли приподнялась на локте.
— Именно об этом я только что думала. Только все совсем наоборот.
— Наоборот… Понятно.
— Да, так оно и есть. Я знаю о тебе много важных вещей, но слишком мало подробностей.
— Например.
— Мне известно, что ты осторожный человек, но я по-нятия не имею, где ты родился.
— Разве ты не можешь определить это по моему произношению? — спросил Грей, мягко растягивая слова.
— У тебя заученная интонация: то мягкая и тягучая, как мед, то холодная и отрывистая. Нарочито-искусственная. Ты мог бы быть и аристократом-плантатором, и торговцем-янки.
Возможно, я и то и другое.
Вот как?
Грей чуть нахмурился.
— Ты знаешь, Беркли, что я хозяин отеля и игорного дома. Еще я владею частью паев железной дороги и земельными участками в Сан-Франциско, которые со временем пущу в оборот. Я такой же туповатый и твердокаменный делец, как и любой банкир или торговец в городе. В одном ты права. Я — человек осторожный.
— И родился ты…
— На корабле.
Зеленые глаза Беркли расширились.
— На корабле… — негромко повторила она. Грей кивнул.
— В самом центре Атлантики, в нескольких сотнях миль от Чарлстона. Я побывал в портах Лондона и Парижа, Бостона и Сингапура, Шанхая, Буэнос-Айреса и Рима. Может быть, отсюда и мое произношение.
— Не исключено. Стало быть, твои родители были не просто пассажирами.
— Нет.
Беркли ждала продолжения, но Грей молчал, и она не стала допытываться.
— Как ты оказался в Сан-Франциско?
— Кит повредил корпус нашего корабля, и нам пришлось направиться к берегу. Мы высадились неподалеку отсюда. Слухи о «золотой лихорадке» только что достигли побережья, и к тому времени, когда мы выбрались на сушу, палатки и хижины уже опустели. Наш корабль оказался первым заброшенным судном в бухте.
— Иными словами, у тебя не было иного выбора, кроме того, чтобы остаться в городе.
— Да, но это не имело значения. Мне понравилось здесь. Я сразу набрел на золотую жилу. Взяв все, что лежало на поверхности, я продал участок людям, которые были готовы вкалывать не покладая рук, лишь бы добыть остальное. Вернувшись в город, я увидел, что здесь можно сколотить состояние. Первый свой игорный дом я устроил на том самом корабле.
— Он все еще здесь?
— Нет, он сгорел. Я спас только его носовое украшение.
— Рею?
— Да. Мне пришлось еще дважды спасать эту дамочку, когда огонь пожирал все остальное.
— Я слышала об этих пожарах и прибыла сюда вскоре после того, как случился последний из них. Даже не представляю себе такую страшную катастрофу. Доннел сказал, что она погубила большую часть города.
— Верно. Но стоило остыть углям, и город сразу начинали восстанавливать.
— Вот почему ты назвал отель «Фениксом». Ты поднял его из пепла.
Грей намотал на пальцы локоны любимой.
— Иди ко мне, — попросил он, и Беркли тотчас прильнула к нему. Грей впился в нее долгим поцелуем. Казалось, она тает от его прикосновений. Когда Беркли вновь положила голову ему на плечо, Грея охватило ощущение покоя и уюта. — Ты проведешь эту ночь со мной, — сказал он.
— Да, до утра.
— Ты останешься здесь и утром.
— Хорошо, Грей.
Он опустил взгляд на ее золотистую голову. Грея терзали сомнения, особенно после того как Беркли упомянула о том, что намерена покинуть его.
— Как быть с Натом?
— Нат будет на свадьбе, но прежде ты должен поговорить с ним. Скажи ему, что ни в чем не винишь.
Грей и сам понимал, что побеседовать с мальчиком необходимо.
— Мне не в чем винить Ната. Во всяком случае, в том, что касается Торнов.
— О чем ты?
— Я еще не разобрался до конца, но многое в этой истории кажется мне странным. — Грей нежно провел пальцем по ее плечу. — Почему эти люди не обратились прямо к тебе? Зачем им понадобился Нат?
— Понятия не имею.
— И если я, как ты утверждаешь, похож на Грэма Денисона, то почему Декер Торн не заинтересовался мной? Ты говорила, что Грэм был его другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
Беркли впилась в Грея жадным поцелуем и застонала, когда он начал маленькими кругами массировать ее соски. Его ласки приводили Беркли в состояние сладостного безумия. Ее сознание затуманилось, но тело само знало, что делать, без вмешательства разума. Отвечать на ласки Грея было так же естественно, как дышать.
Они пошли в спальню Грея, сбрасывая по пути одежду. Платье Беркли осталось лежать в библиотеке. Судя по кипе нижних юбок, им пришлось надолго задержаться у камина. Брюки, носки, чулки, корсаж… До постели они добрались нагими.
Беркли вытянулась под Греем. Он легонько сжал ее запястья. Прижавшись к губам девушки долгим поцелуем, он вдруг подумал, что вкус у нее точь-в-точь такой же, как и она сама, — сладкий, но терпкий. От этой мысли Грей улыбнулся.
Он чуть приподнял лицо, и Беркли увидела его улыбку — озорную, самоуверенную и победоносную. Но это ничуть не уязвило ее. Она любила Грея таким, каким он был — гордым, порой чуть грубоватым и восхитительно-бесстыдным. «Самый настоящий благородный пират», — оценила Беркли, обворожительно улыбнувшись ему в ответ.
Глаза Грея потемнели.
— Впусти меня.
Он отпустил ее запястья. Руки Беркли обвили его шею, бедра обхватили ноги Грея. Она приподняла колени и подалась ему навстречу, давая понять, что уже готова и ее разгоряченное тело жаждет любви. Почувствовав первый мягкий толчок, Беркли подавила стон и закрыла глаза.
— Милая, любимая Беркли… — шептал Грей. — Ты все еще такая застенчивая. Я хочу видеть тебя…
Он глубоко вошел в ее лоно, и ресницы Беркли распахнулись.
— …и слышать… — Грей немного подался назад, но Беркли чуть слышно вскрикнула, и он с силой ворвался в ее тело. — Да, вот так, — прошептал Грей. — Вот так…
Они задвигались в едином ритме, их сердца бились в унисон. Казалось, в их жилах пульсирует одна и та же кровь, а сами они сливаются в единое целое.
Ноги Беркли все крепче обхватывали бедра Грея. Прерывисто дыша, она устремлялась навстречу ему. Собравшись с силами. Грей ждал, когда к ней придет оргазм, и едва это произошло, крепко прижал ее к себе, задвигался мощными рывками, все ускоряя темп, и, наконец, тишину комнаты разорвал его хриплый стон.
Беркли провела рукой по шее Грея и запустила пальцы в его темные волосы. Отделившись от нее. Грей перекатился на спину и закрыл глаза. Беркли примостилась на его плече
Прошло несколько минут. Грей уже подумал, что девушка задремала, и удивился, когда она спросила, не спит ли он.
— Нет, не сплю.
— Хм-м…
— Ты что-то хотела? — спросил он, наконец.
— Нет.
— Понимаю. Беркли улыбнулась.
— Нет, не понимаешь. Ты говоришь это слово всякий раз, когда чувствуешь себя не в своей тарелке.
— Понятно, — повторил Грей. — Ты отлично меня изучила.
Беркли приподнялась на локте.
— Именно об этом я только что думала. Только все совсем наоборот.
— Наоборот… Понятно.
— Да, так оно и есть. Я знаю о тебе много важных вещей, но слишком мало подробностей.
— Например.
— Мне известно, что ты осторожный человек, но я по-нятия не имею, где ты родился.
— Разве ты не можешь определить это по моему произношению? — спросил Грей, мягко растягивая слова.
— У тебя заученная интонация: то мягкая и тягучая, как мед, то холодная и отрывистая. Нарочито-искусственная. Ты мог бы быть и аристократом-плантатором, и торговцем-янки.
Возможно, я и то и другое.
Вот как?
Грей чуть нахмурился.
— Ты знаешь, Беркли, что я хозяин отеля и игорного дома. Еще я владею частью паев железной дороги и земельными участками в Сан-Франциско, которые со временем пущу в оборот. Я такой же туповатый и твердокаменный делец, как и любой банкир или торговец в городе. В одном ты права. Я — человек осторожный.
— И родился ты…
— На корабле.
Зеленые глаза Беркли расширились.
— На корабле… — негромко повторила она. Грей кивнул.
— В самом центре Атлантики, в нескольких сотнях миль от Чарлстона. Я побывал в портах Лондона и Парижа, Бостона и Сингапура, Шанхая, Буэнос-Айреса и Рима. Может быть, отсюда и мое произношение.
— Не исключено. Стало быть, твои родители были не просто пассажирами.
— Нет.
Беркли ждала продолжения, но Грей молчал, и она не стала допытываться.
— Как ты оказался в Сан-Франциско?
— Кит повредил корпус нашего корабля, и нам пришлось направиться к берегу. Мы высадились неподалеку отсюда. Слухи о «золотой лихорадке» только что достигли побережья, и к тому времени, когда мы выбрались на сушу, палатки и хижины уже опустели. Наш корабль оказался первым заброшенным судном в бухте.
— Иными словами, у тебя не было иного выбора, кроме того, чтобы остаться в городе.
— Да, но это не имело значения. Мне понравилось здесь. Я сразу набрел на золотую жилу. Взяв все, что лежало на поверхности, я продал участок людям, которые были готовы вкалывать не покладая рук, лишь бы добыть остальное. Вернувшись в город, я увидел, что здесь можно сколотить состояние. Первый свой игорный дом я устроил на том самом корабле.
— Он все еще здесь?
— Нет, он сгорел. Я спас только его носовое украшение.
— Рею?
— Да. Мне пришлось еще дважды спасать эту дамочку, когда огонь пожирал все остальное.
— Я слышала об этих пожарах и прибыла сюда вскоре после того, как случился последний из них. Даже не представляю себе такую страшную катастрофу. Доннел сказал, что она погубила большую часть города.
— Верно. Но стоило остыть углям, и город сразу начинали восстанавливать.
— Вот почему ты назвал отель «Фениксом». Ты поднял его из пепла.
Грей намотал на пальцы локоны любимой.
— Иди ко мне, — попросил он, и Беркли тотчас прильнула к нему. Грей впился в нее долгим поцелуем. Казалось, она тает от его прикосновений. Когда Беркли вновь положила голову ему на плечо, Грея охватило ощущение покоя и уюта. — Ты проведешь эту ночь со мной, — сказал он.
— Да, до утра.
— Ты останешься здесь и утром.
— Хорошо, Грей.
Он опустил взгляд на ее золотистую голову. Грея терзали сомнения, особенно после того как Беркли упомянула о том, что намерена покинуть его.
— Как быть с Натом?
— Нат будет на свадьбе, но прежде ты должен поговорить с ним. Скажи ему, что ни в чем не винишь.
Грей и сам понимал, что побеседовать с мальчиком необходимо.
— Мне не в чем винить Ната. Во всяком случае, в том, что касается Торнов.
— О чем ты?
— Я еще не разобрался до конца, но многое в этой истории кажется мне странным. — Грей нежно провел пальцем по ее плечу. — Почему эти люди не обратились прямо к тебе? Зачем им понадобился Нат?
— Понятия не имею.
— И если я, как ты утверждаешь, похож на Грэма Денисона, то почему Декер Торн не заинтересовался мной? Ты говорила, что Грэм был его другом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99