– Аннабел, – позвал он, и голос его прозвучал так грубо и низко, что он сам удивился.
– Да?
Однако она не открыла глаз – только прислонилась к нему.
– Мой фант. Могу я получить его сейчас?
– Ты хочешь, чтобы я сняла одежду?
Ее вопрос повис в навевавшем истому полуденном воздухе. Вокруг слышались жужжание пчел и легкий стук копыт коровы Кеттла, которая беспокойно передвигалась по своему стойлу.
– Конечно, хочу, – прорычал он ей на ухо. – Но я попрошу не об этом.
– Ты собираешься снять одежду с себя?
В голосе ее послышался проблеск надежды, от которого сердце его вновь гулко забилось. Но Эван покачал головой:
– Нет. Это не имеет никакого отношения к одежде. Аннабел повернула голову и прижалась щекой к его груди.
– Тогда ты, конечно же, можешь получить свой фант. В конце концов, ты честно его выиграл.
Эван размышлял. Он думал о том, что Кеттлы устроились в жизни нисколько не хуже, чем любая другая чета в христианском мире. Если они с Аннабел остановятся здесь на денек-другой, то она узнает, что такое быть бедной не по вине ее отца-игрока. Они смогут положиться друг на друга. Губы его медленно изогнулись в улыбке. Потому что больше им не на кого будет полагаться.
– Тебе не кажется, что кареты задерживаются? – спросила Аннабел.
Словно бы в ответ на ее вопрос в отдалении послышалось громыхание: похоже, одна из его тяжелых, тихоходных грузовых карет ехала за ними, чтобы отвезти в следующую деревню. Поэтому он отбросил колебания.
– Я хотел бы посадить Кеттла с Пегги в эту карету, – заявил Эван.
– О, Эван, это восхитительная мысль!
– Мак пристроит Пегги в гостинице или у какой-нибудь повитухи и останется с ними, пока не родится ребенок. Ты сказала, что это дело одного-двух дней.
– Так думает Пегги, – сказала Аннабел. – Самая не имею ни малейшего представления о младенцах.
– Ну, тогда столько, сколько понадобится. Аннабел лучезарно улыбнулась ему:
– Это замечательный поступок!
– Но… – начал Эван. Она нахмурилась:
– Но?
– Кто-то должен остаться здесь и присматривать за коровой, курятами и домом, – напомнил Эван.
– Один из верховых? Кто-нибудь из них наверняка вырос в деревне, – поспешно предположила она.
– Я требую свой фант, – сказал Эван. – Мы остаемся.
– Мы что?
– Мы останемся и приглядим за маслом Пегги и коровой Кеттла. – Облик его прелестной, обольстительной Аннабел выражал крайнее замешательство. – Всего на пару дней, – заверил он ее и подарил ей нежный, словно прикосновение крыльев бабочки, поцелуй – один из тех, что не считались. – Мы ведь как будто не особенно торопимся. Представь, что мы добрые самаритяне.
– Добрые кто?
– Не важно. Мы не торопимся. Ты же знаешь, что до моих владений ехать еще неделю с лишком. Мы устроим себе приятную передышку.
– Приятную?! – Похоже, она была потрясена.
Ардмор пожал плечами, наслаждаясь тем, как ее груди, приятно покачиваясь, трутся об его грудь.
К сожалению, она отстранилась от него и вытянулась в струнку, воззрившись на него так, словно у него выросла вторая голова.
– Ты Полагаешь, весело будет жить здесь, в этом месте – в этом доме?
Ардмор подавил ухмылку.
– Нет. Мы сделаем доброе дело. Чтобы помочь Пегги, – сказал он. – И потому что…
– Потому–что? – повторила Аннабел, сердито глядя на него.
– Потому что это может нам понравиться.
– Ты спятил, – заявила она с глубокой убежденностью.
– Я хотел бы побыть с тобой наедине, – прошептал он, поднеся ее руки к своим губам. – Хотел бы смотреть, как ты сбиваешь масло. – Он поцеловал ее, хотя это было нарушением правил их игры, поскольку он не задал никакого серьезного вопроса. – Я покажу тебе, как доить корову, – прошептал он, не отрываясь от ее губ.
– Ты действительно хочешь, чтобы мы остались здесь совсем одни? – Эта мысль одновременно завораживала и страшила ее. – Это же скандал! – почти прошептала она. – Мы не женаты.
– Но мы поженимся. И мы и так каждую ночь спим в одной постели.
– Жизнь здесь пойдет тебе на пользу, – наконец сказала она, устремив на него взгляд прищуренных глаз. – Вижу, у тебя отсутствует воображение, Эван Поули. Напрочь. Ты понятия не имеешь, как тяжело жить в подобных условиях, и думаю, тебе это пойдет на пользу!
Он подавил ухмылку и повернулся к Маку. Аннабел схватила его за руку.
– Мне нужен мой дорожный сундук с одеждой! – потребовала она.
Эван кивнул. Разумеется, они будут ходить в одежде. Большую часть времени.
Глава 21
Аннабел смотрела, как две кареты катят вниз по дороге. Она стояла в центре пыльной, безлюдной маленькой поляны, и единственным ее спутником был человек, с которым ее не связывали узы брака.
– Должно быть, я лишилась рассудка, – вымолвила она. У Эвана тоже был довольно удивленный вид.
– Мак как пить дать думает, что я тоже его лишился. Должен тебя предупредить, я никогда не замечал, чтобы он ошибался по какому-либо поводу. Знаешь, мне фактически пришлось приказать ему не возвращаться до тех пор, покуда ребенок не родится. Я никогда ничего не приказывал Маку.
– Быть может, ребенок скоро появится на свет.
– Пожалуй, потрясение от входа в гостиницу этому поспособствует, – сказал Эван. – У Пегги был такой вид, словно она того и гляди брякнется в обморок от волнения.
Глаза миссис Кеттл засияли бурной радостью, когда ей сообщили, что ее посылают в гостиницу, где приставят к ней повитуху, которая будет заботиться о ней.
– И что нам теперь делать? – спросила Аннабел, обведя взглядом поляну.
Лес тесным кругом обступал ее со всех сторон, создавая ощущение уюта, словно защищая маленькие домишки. Вокруг не было слышно ни звука, кроме голосов птиц в чаще.
– Надобно подоить корову, – ответил Эван. – Кеттл сказал, что она уже давно ждет, чтобы ей уделили внимание. Очевидно, животное само отыскивает дорогу в поле, а потом возвращается обратно в стойло, когда приходит время дойки.
Корова оказалась норовистым животным с раздраженным взглядом. Она ударила по стенке стойла задним копытом в качестве приветствия.
– Похоже, она не в духе, – заметила Аннабел. – Отец всегда говорил, чтобы я обходила лошадиное стойло стороной, когда у лошади такое выражение глаз.
– Она не в духе, потому что ее не подоили вовремя, – сказал Эван, снимая сюртук.
Эван сдвинул в сторону нижнюю часть низенькой стенки, так что в ней образовалось отверстие.
– По всей видимости, у Кеттла самого сварливый норов, поэтому он и смастерил это, чтобы можно было подоить корову, не получив при этом копытом.
Эван просунул руки в отверстие, чтобы подоить корову.
– У тебя ловко получается, – некоторое время спустя заметила Аннабел.
– Вместе мы умеем обращаться с молоком, – сказал Эван, оглянувшись на нее. – Я умею доить корову, а ты – сбивать из молока масло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84