Такую же, как в сердце.
— Ох, дьявол, — едва слышно пробормотал он и надолго замолчал. И когда чуть пошевелился, Хизер поморщилась. — С тобой все в порядке?
Но стоило ли отвечать честно? Ведь он не хочет слышать правду. Она лежала, сжавшаяся, напуганная и потрясенная тем, что испытывает к этому загадочному человеку. И боялась не его. Себя. Своей постыдной страсти к нему. Она не ожидала, что станет вести себя так безрассудно-пылко. Всего одним прикосновением Слоан вернул исступление их первой ночи.
Не дождавшись ответа, Слоан приподнялся, лег на спину и прикрыл глаза рукой.
— Это было непростительно, — прохрипел он. — И даю слово, больше такое не повторится.
Что еще он мог ей предложить? Только обещание, что больше не коснется ее.
Слоан никогда не набрасывался на женщин так свирепо. Никогда не терял самообладания. Верх взяла отчаянная, слепая потребность, перед которой меркнет разум.
Но разве мужу пристало брать свою жену со столь жадной, неукротимой похотью? Он овладел ею прямо на полу, забыв о правилах приличия, не Думая о ее неопытности или удовольствии. Дьявол, даже последней шлюхе он выказал бы больше уважения.
Проклиная себя за постыдную слабость, Слоан прерывисто вздохнул. Он не должен был подпускать ее к себе так близко. И ведь клялся, что станет держаться на расстоянии. Да что это на него нашло? Почему он потерял рассудок? Почему превратился в дикого зверя? Разве так он вел себя с Ланью?
Лань. .
Слоан болезненно зажмурился и попытался представить лицо Лани, но перед мысленным взором возникал неясный, расплывчатый образ. Пустота снова властно вторглась в его душу. Почему он не может вспомнить?
Гнев на себя неожиданно переключился на лежавшую рядом женщину. Вторую жену.
Черти бы ее взяли! Каким колдовством она отвратила его от любимой, хотя бы на несколько мгновений? Ей здесь не место, и он не желает больше ее видеть! Пусть уходит из его жизни! Слишком жестоко прошлое напоминает о себе.
Повернув голову, он наткнулся на испытующий взгляд Хизер. В огромных глазах плескалось смущение, и Слоан сжался. Ее губы все еще влажны и смяты его поцелуями, на обнаженных бедрах поблескивают полузасохшие беловатые потеки его семени. И хотя он только что утолил свое вожделение, ее чувственно-притягательная красота вновь отозвалась в чреслах острым уколом желания. И этот аромат… аромат разгоряченной женской плоти, смешанный с мускусным запахом их слияния.
Слоан с громким ругательством сел, рывком натянул подол сорочки ей на колени, отвел глаза и неловко поднялся на ноги.
Нужно немедленно убираться.
Слоан, пошатываясь, направился к двери в поисках спасения от черных демонов и призрака, преследовавшего его. Хизер оцепенела.. Он опять ее бросил! Она приказывала себе успокоиться, твердила, что все это не должно ее трогать, и все же ничего, не могла поделать. Правда, Слоан терзается воспоминаниями, и нет ничего удивительного, что срывает зло на ней. Однако робкая надежда на то, что между ними все-таки возможна близость, рассеялась как дым. Ее место заняла бесконечная печаль.
Хизер, дрожа, уставилась в огонь. Ее долг — найти оправдание для измученного, истомленного человека. Постараться не обращать внимания на ярость, горечь и ненависть, снедавшие его день и ночь. Но это совсем нелегко.
Чувствуя подступающий холод, Хизер свернулась в клубочек и обхватила себя руками. Неужели она никогда не согреется?
Могила, придавленная тяжелыми камнями, была занесена толстым слоем снега. Слоан уверенно направил гнедого мерина к заснеженному холму под высокой сосной. Лошадь, выдыхая клубы пара, с трудом пробиралась по обледенелой тропе.
Метель улеглась, но теплее не стало. Солнце низко висело в равнодушном небе, играя на бескрайнем серебряном ковре. Блеск смерзшихся кристалликов слепил глаза. В этой уединенной лощине, спрятанной у подножия Скалистых гор, окруженной голыми осинками, лежала Лань. Когда-то, в день свадьбы, она привела его сюда, на луг, покрытый синими аквилегиями.
Здесь они испытали первые радости любви. И здесь же она похоронена.
Натянув поводья, Слоан спешился, склонился над могилой и стал осторожно сметать снег, пока не добрался до гранитной плиты, на которой были высечены всего две короткие фразы:
ЗДЕСЬ СПИТ ЛАНЬ ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ЖЕНА СЛОАНА МАККОРДА
Слоан снял шляпу и скорбно склонил голову. Тяжесть в груди стала почти непереносимой.
Какая у нее была улыбка! Именно эта застенчивая, милая улыбка покорила его сердце с первого взгляда. Мягкая, нежная, зовущая, казалось, она затрагивала самые потаенные струны его души.
Но как он ни старался, и лицо и улыбка ускользали. Судьба больно наказывает его и тем, что он способен вспомнить лишь гримасу боли да кровь из бесчисленных ран.
И неожиданно воспоминания с новой силой вспыхнули в нем, горло сдавило от неизбывной тоски. Последние моменты жизни Лани, слабый предсмертный вздох. Багровые пятна, пропитавшие разорванное платье, тонкие красные ручейки, стекавшие по ногам. Хриплые рыдания, разорвавшие его грудь, когда он прижимал к себе неподвижное тело.
В тот день у него отняли все. Тьма надвинулась на него и поглотила. Страшнее он ничего не испытывал.
Слоан с трудом встал и отвернулся от могилы. Неужели он вечно останется пленником ада? Сознания собственной вины, не дающей покоя ни на минуту?
Он устало провел руками по лицу и, тяжело вздохнув, обежал взглядом заросшие соснами откосы. Горы, ранчо, лошади и скот — вот все, что интересовало его до встречи с Ланью. Он не предполагал, что превыше всего будет ценить и любить женщину. Любить больше своей жизни.
И если бы мог, умер вместо нее. Все лучше, чем жить с сознанием того, что Лань погибла по его вине. Не будь он так поглощен борьбой за землю, не упорствуй в своих дурацких убеждениях, не настаивай на продолжении вражды…
И враги нашли способ ему отомстить. Они подстерегли Лань, когда та возвращалась из города, и устроили засаду. Сначала подстрелили лошадей. Но Лань сражалась до конца. Повозка была изрешечена пулями, но она продолжала отстреливаться. Только когда кончились патроны, Адам Кингсли и его приспешники набросились на нее, как голодные волки.
К тому времени как Слоан нашел ее, было уже поздно. Док Фарли потом признался, что, если бы она не погибла от ран, потеря крови после зверского изнасилования наверняка убила бы ее.
Месть Слоана была быстрой и беспощадной. Он с хладнокровной жестокостью выследил всех семерых и заставил молить о жизни, прежде чем прикончить их с куда большим милосердием, чем они выказали его жене.
Но Лань не вернешь.
Прикрыв глаза, Слоан отдался нахлынувшей боли, острой и всепоглощающей. Несколько минут длилась эта пытка воспоминаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
— Ох, дьявол, — едва слышно пробормотал он и надолго замолчал. И когда чуть пошевелился, Хизер поморщилась. — С тобой все в порядке?
Но стоило ли отвечать честно? Ведь он не хочет слышать правду. Она лежала, сжавшаяся, напуганная и потрясенная тем, что испытывает к этому загадочному человеку. И боялась не его. Себя. Своей постыдной страсти к нему. Она не ожидала, что станет вести себя так безрассудно-пылко. Всего одним прикосновением Слоан вернул исступление их первой ночи.
Не дождавшись ответа, Слоан приподнялся, лег на спину и прикрыл глаза рукой.
— Это было непростительно, — прохрипел он. — И даю слово, больше такое не повторится.
Что еще он мог ей предложить? Только обещание, что больше не коснется ее.
Слоан никогда не набрасывался на женщин так свирепо. Никогда не терял самообладания. Верх взяла отчаянная, слепая потребность, перед которой меркнет разум.
Но разве мужу пристало брать свою жену со столь жадной, неукротимой похотью? Он овладел ею прямо на полу, забыв о правилах приличия, не Думая о ее неопытности или удовольствии. Дьявол, даже последней шлюхе он выказал бы больше уважения.
Проклиная себя за постыдную слабость, Слоан прерывисто вздохнул. Он не должен был подпускать ее к себе так близко. И ведь клялся, что станет держаться на расстоянии. Да что это на него нашло? Почему он потерял рассудок? Почему превратился в дикого зверя? Разве так он вел себя с Ланью?
Лань. .
Слоан болезненно зажмурился и попытался представить лицо Лани, но перед мысленным взором возникал неясный, расплывчатый образ. Пустота снова властно вторглась в его душу. Почему он не может вспомнить?
Гнев на себя неожиданно переключился на лежавшую рядом женщину. Вторую жену.
Черти бы ее взяли! Каким колдовством она отвратила его от любимой, хотя бы на несколько мгновений? Ей здесь не место, и он не желает больше ее видеть! Пусть уходит из его жизни! Слишком жестоко прошлое напоминает о себе.
Повернув голову, он наткнулся на испытующий взгляд Хизер. В огромных глазах плескалось смущение, и Слоан сжался. Ее губы все еще влажны и смяты его поцелуями, на обнаженных бедрах поблескивают полузасохшие беловатые потеки его семени. И хотя он только что утолил свое вожделение, ее чувственно-притягательная красота вновь отозвалась в чреслах острым уколом желания. И этот аромат… аромат разгоряченной женской плоти, смешанный с мускусным запахом их слияния.
Слоан с громким ругательством сел, рывком натянул подол сорочки ей на колени, отвел глаза и неловко поднялся на ноги.
Нужно немедленно убираться.
Слоан, пошатываясь, направился к двери в поисках спасения от черных демонов и призрака, преследовавшего его. Хизер оцепенела.. Он опять ее бросил! Она приказывала себе успокоиться, твердила, что все это не должно ее трогать, и все же ничего, не могла поделать. Правда, Слоан терзается воспоминаниями, и нет ничего удивительного, что срывает зло на ней. Однако робкая надежда на то, что между ними все-таки возможна близость, рассеялась как дым. Ее место заняла бесконечная печаль.
Хизер, дрожа, уставилась в огонь. Ее долг — найти оправдание для измученного, истомленного человека. Постараться не обращать внимания на ярость, горечь и ненависть, снедавшие его день и ночь. Но это совсем нелегко.
Чувствуя подступающий холод, Хизер свернулась в клубочек и обхватила себя руками. Неужели она никогда не согреется?
Могила, придавленная тяжелыми камнями, была занесена толстым слоем снега. Слоан уверенно направил гнедого мерина к заснеженному холму под высокой сосной. Лошадь, выдыхая клубы пара, с трудом пробиралась по обледенелой тропе.
Метель улеглась, но теплее не стало. Солнце низко висело в равнодушном небе, играя на бескрайнем серебряном ковре. Блеск смерзшихся кристалликов слепил глаза. В этой уединенной лощине, спрятанной у подножия Скалистых гор, окруженной голыми осинками, лежала Лань. Когда-то, в день свадьбы, она привела его сюда, на луг, покрытый синими аквилегиями.
Здесь они испытали первые радости любви. И здесь же она похоронена.
Натянув поводья, Слоан спешился, склонился над могилой и стал осторожно сметать снег, пока не добрался до гранитной плиты, на которой были высечены всего две короткие фразы:
ЗДЕСЬ СПИТ ЛАНЬ ВОЗЛЮБЛЕННАЯ ЖЕНА СЛОАНА МАККОРДА
Слоан снял шляпу и скорбно склонил голову. Тяжесть в груди стала почти непереносимой.
Какая у нее была улыбка! Именно эта застенчивая, милая улыбка покорила его сердце с первого взгляда. Мягкая, нежная, зовущая, казалось, она затрагивала самые потаенные струны его души.
Но как он ни старался, и лицо и улыбка ускользали. Судьба больно наказывает его и тем, что он способен вспомнить лишь гримасу боли да кровь из бесчисленных ран.
И неожиданно воспоминания с новой силой вспыхнули в нем, горло сдавило от неизбывной тоски. Последние моменты жизни Лани, слабый предсмертный вздох. Багровые пятна, пропитавшие разорванное платье, тонкие красные ручейки, стекавшие по ногам. Хриплые рыдания, разорвавшие его грудь, когда он прижимал к себе неподвижное тело.
В тот день у него отняли все. Тьма надвинулась на него и поглотила. Страшнее он ничего не испытывал.
Слоан с трудом встал и отвернулся от могилы. Неужели он вечно останется пленником ада? Сознания собственной вины, не дающей покоя ни на минуту?
Он устало провел руками по лицу и, тяжело вздохнув, обежал взглядом заросшие соснами откосы. Горы, ранчо, лошади и скот — вот все, что интересовало его до встречи с Ланью. Он не предполагал, что превыше всего будет ценить и любить женщину. Любить больше своей жизни.
И если бы мог, умер вместо нее. Все лучше, чем жить с сознанием того, что Лань погибла по его вине. Не будь он так поглощен борьбой за землю, не упорствуй в своих дурацких убеждениях, не настаивай на продолжении вражды…
И враги нашли способ ему отомстить. Они подстерегли Лань, когда та возвращалась из города, и устроили засаду. Сначала подстрелили лошадей. Но Лань сражалась до конца. Повозка была изрешечена пулями, но она продолжала отстреливаться. Только когда кончились патроны, Адам Кингсли и его приспешники набросились на нее, как голодные волки.
К тому времени как Слоан нашел ее, было уже поздно. Док Фарли потом признался, что, если бы она не погибла от ран, потеря крови после зверского изнасилования наверняка убила бы ее.
Месть Слоана была быстрой и беспощадной. Он с хладнокровной жестокостью выследил всех семерых и заставил молить о жизни, прежде чем прикончить их с куда большим милосердием, чем они выказали его жене.
Но Лань не вернешь.
Прикрыв глаза, Слоан отдался нахлынувшей боли, острой и всепоглощающей. Несколько минут длилась эта пытка воспоминаний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79