— Мне пришлось убить моего отца, Стэндбридж, и это была твоя вина! Когда ты расстроил мою операцию с контрабандой, он узнал об этом. Он сказал, что лишит меня наследства, выгонит из дома и больше никогда не назовет своим сыном! — Дыхание Монтесфорда участилось, его голос задрожал. — Я любил своего отца, а ты заставил меня убить его! И тогда я поклялся отомстить…
Он попытался встать, затем упал навзничь, и месть навсегда отобразилась на его застывшем лице.
Хоксли с помощью герцога поднялся на ноги и бросился к Элизабет. Она лежала без чувств, вокруг нее хлопотали Юнис и Мэриан. Хоксли опустился на колени рядом с ней и взял ее руки в свои.
— О, милая моя, маленькая бесстрашная глупышка! Ты ведь давно собиралась напасть на него, не так ли?
Элизабет пошевелилась, открыла глаза и провела ладонью по его лицу.
— Ты в безопасности? — Слезы градом покатились по ее щекам. — Прости, что я выдала свою тайну и опозорила тебя перед всеми. Но я не могла позволить Пауку убить тебя!
Хоксли нежно улыбнулся и нашел способ доказать ей свою любовь:
— Итак, господа, надеюсь, вы все убедились, какая замечательная девушка моя невеста!
Глава девятнадцатая
Хоксли подошел к окну в кабинете, стараясь, чтобы Вулфи и Элизабет не заметили его. Последние дни невозможно было застать ее одну: все женщины клана Стэндбриджа сбились с ног, готовясь к свадьбе Мэриан. И вот теперь Элизабет стоит на крыльце дома рядом с Вулфи, освещенная ярким светом, и принимает гостей.
Вулфи наклонился к ней и сказал что-то, а она улыбнулась в ответ. Хоксли сжал зубы и напомнил себе, что решил дать ей возможность самой принять решение. Он убеждал себя, что согласится с ней независимо от того, каким будет ее ответ.
Внезапно Вулфи легко обнял Элизабет за талию и поцеловал. Неужели его друг ведет нечестную игру?!
— Вулфи! — воскликнула Элизабет. — Что ты делаешь?!
— Просто проверяю: вдруг ты все-таки сможешь принять предложение, которое я тебе сделал несколько дней назад.
— Будь серьезней, Вулфи! Одного жениха мне вполне достаточно, спасибо.
— Я серьезен, Элизабет. И я охотно признаю, что одного достаточно. Но ведь ты не сказала Хоксли «да»! Почему бы тебе опять не посмотреть в свой «хрустальный шар»? Вдруг окажется, что этим женихом должен быть я?
Она улыбнулась ему и ответила:
— Ты же знаешь, что я не могу делать это по заказу. Мне всегда приходится ждать, когда видение придет само… Постой-ка! Не может быть! — Перед глазами Элизабет внезапно возникла отчетливая картина. — О, Вулфи, я вижу тебя… и еще кого-то с тобой! У нее совершенно невероятные серебряные волосы…
Вулфи покраснел и невольно прошептал имя:
— Тарин?! Но это невозможно! Она сказала, что больше не любит меня!
— О, Вулфи, ты должен поторопиться! Я вижу, что она в растерянности и не знает, на что решиться. Если ты хочешь, чтобы она стала твоей, то вполне можешь добиться этого!
Вулфи задумчиво посмотрел на безмятежное лицо Элизабет.
— А ты, Элизабет? Что будущее готовит для тебя?
— Я бы хотела, чтобы это можно было узнать так же просто, но…
Вулфи сделал нетерпеливое движение к дому: ему хотелось немедленно помчаться к девушке, которую он когда-то любил и с тех пор безуспешно пытался забыть.
— Может быть, твое будущее уже давно стоит перед тобой, Элизабет? И тебе нужно только признать это?
— Все это трудно объяснить. Понимаешь… О нет!
Элизабет закрыла глаза, а ее щеки и шея сильно покраснели. Она провела пальцами по лбу, стараясь прогнать картину, которая внезапно проникла в ее мысли. Наконец она обернулась и посмотрела в окно кабинета.
— О, этот несносный, этот мерзкий… ? Она неожиданно обняла Вулфи за плечи и поцеловала его прямо в губы.
— Иди с Богом, мой милый друг! Привози к нам свою Тарин, когда завоюешь ее сердце окончательно.
Еще раз взглянув на уже пустое окно, Элизабет пошла в дом.
— Где Хоксли? — резко спросила она у Тарра, который открыл ей дверь.
— Он сказал, что будет в саду, мисс.
— Ах вот как? Прекрасно!
Элизабет тут же развернулась и вышла, с силой хлопнув дверью, а Тарр хитро подмигнул Маршу:
— Только подумай, какие у нас здесь будут дети!
— Просто страшно представить себе! — поежился дворецкий.
Элизабет обнаружила Хоксли спокойно сидящим на скамье у пруда и сразу же набросилась на него:
— Что за возмутительные выходки ты себе позволяешь?! Я же просила не посылать мне больше никаких провокационных мыслей! И что же в результате? Я постоянно вижу, как мы с тобой целуемся — в детской, в кабинете, в саду… А сейчас, когда ты подглядывал за нами? Ты заставил меня увидеть такое…
Хоксли невинно смотрел на нее.
— Я просто подумал, может быть, тебе захочется сравнить меня с Вулфи. И так как для него у тебя нашлось время, а для меня — нет, я был вынужден прибегнуть к единственному оставшемуся способу.
— Но я действительно была страшно занята последние дни. Ты ведь знаешь, мы готовились к свадьбе Мэриан…
— Кстати, я нахожу это просто удивительным, Элизабет. После стольких стычек с леди Лоуден, как только упомянули слово «свадьба», все обо всем забыли. И вы, женщины, трудитесь вместе, словно единая армия. И хотя вас так много, у тебя не нашлось для меня ни единой свободной минутки! — Он приподнял бровь. — Почему у Юнис находится время для деда, а у тебя для меня — нет? Признайся, Элизабет, ты просто избегаешь меня. А точнее — не хочешь обсуждать со мной один очень насущный вопрос…
— Я же говорила тебе, Натан: я хочу проследить за последствиями моих действий на вечере у леди Коупер. Мне бы не хотелось, чтобы ты связывал свою жизнь с женщиной, которую все считают слегка помешанной!
— А я говорю тебе, что меня не интересует, кто как думает! Кстати, единственным, кто попытался поднять какой-то шум, был лорд Стэнли. — Хоксли усмехнулся. — Но после того как дедушка намекнул, что его финансовый статус может несколько пошатнуться, лорд Стэнли не нашел ничего лучшего, как убраться восвояси.
Улыбка коснулась губ Элизабет, и Хоксли, приободрившись, продолжал:
— А если ты все еще волнуешься, позволь, я расскажу тебе, о чем сейчас говорят. В каждой газете изложена своя версия этой истории. Крукшенк, например, нарисовал карикатуру «Преступник и цыганка». — Хоксли усмехнулся. — А самая популярная точка зрения — и, кстати, моя любимая — будто я все это спланировал и заранее подучил тебя, что следует говорить. Ну, а я — самый лучший шпион из всех, какие существуют в Военном министерстве ее величества! — Он лукаво прищурился. — К сожалению, большинство критиков нашли твой спектакль в лучшем случае посредственным. «Слишком драматично», — говорят они.
Элизабет облегченно вздохнула, засмеялась и пошла к фонтану по траве, покрытой свежей росой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68