– Сомневаюсь, что в Пуатье найдется хоть один человек, не наслышанный о вас, миледи.
– В самом деле?
Молодой человек улыбнулся:
– Вашу отвагу при спасении жизни нашей высокочтимой королевы Элеоноры прославляют во всех уголках!
– Я сделала только то, что сделал бы любой на моем месте.
– Ваши слова служат лишним доказательством вашей скромности, о которой я тоже наслышан. – Он склонился к девушке и заговорщически прошептал: – Надеюсь, ваша отвага поможет защитить и меня.
– Разве вы в опасности?..
– Ландис Д'Амбруаз, – представился он, снова склонив голову. – Боюсь, я сильно рискую, миледи. Когда Двор Любви последний раз собирался здесь, я слишком поспешил со своими оценками и, осмелюсь сказать, оказался в центре внимания нескольких взбешенных женщин. Теперь мне нужен защитник одного с ними пола для охраны.
Мэллори с трудом удалось сдержаться, чтобы резко не оборвать его. Как можно заниматься такими глупостями, когда муж королевы и ее сыновья втянуты в войну?!
От необходимости отвечать девушку избавили громкие приветственные возгласы, раздавшиеся под высокими сводами. Саксон медленно подошел и остановился перед столом королевы. Взяв в руки лютню, он поклонился королеве, а затем всем остальным.
– Какой историей ты нас порадуешь сегодня, Саксон? спросили королева Элеонора.
– Сегодня я поведаю вам историю Гаруафа, благородного барона, которого очень любили его подданные. – Саксон указал в сторону ступеней, и королева кивнула.
Усевшись, он положил лютню на колени и заиграл, затянув балладу звучным баритоном.
– Жена его была прекрасна и боготворила его, пока не узнала, где он проводит половину каждой недели. Он любил ее и полностью доверял ей, поэтому и рассказал, что на нем лежит проклятие. Три дня в неделю он должен был бродить по лесу как волк. И охотиться в эти дни, как положено зверю, в которого он превращался. – Певец понизил голос, струны лютни зазвучали зловеще. – Его леди пришла в смятение, узнав, что делит постель с мужчиной, который на половину недели превращается в зверя. Она спросила, остается ли на нем одежда, когда он превращается в волка, и муж ответил, что нет. Но он отказался рассказать ей, где прятал свою одежду, когда превращался в зверя, потому что если бы он не смог снова надеть человеческое платье после превращения, то навсегда остался бы зверем.
Звуки лютни смягчились, затихая, пока не зазвучали как капли дождя в густой листве.
– Леди решила избавиться от чудовища и принялась упрашивать его сказать ей, где он скрывает свою одежду. Муж очень любил ее, поэтому в конце концов рассказал, что прячет свою одежду в часовне около леса, по которому бродитв обличье волка. Он поцеловал жену и поблагодарил ее за любовь.
– Но она была недостойна его любви, – послышался женский голос.
Мэллори не заметила, какая из дам произнесла эти слова. Это ее поразило. Она и не представляла, что баллада Саксона так захватила ее внимание. Ей следовало продолжать наблюдение. Выпрямившись на скамье, она сложила руки на коленях и отвела взгляд от того места, где Саксон водил по струнам лютни, снова придав мелодии зловещий характер.
Леди Вайолет и Д'Амбруаз теперь склонились друг к другу, видимо, обсуждая некоторые аспекты истории, рассказанной Саксоном. Мэллори сочла это невежливым, но тут же перестала обращать на них внимание и внимательно осмотрела зал. Все, казалось, горели желанием услышать окончание баллады, и Мэллори могла бы назвать по имени каждого из присутствовавших. Но это ее не успокаивало, потому что тот, кто пытался убить королеву, мог оказаться завсегдатаем ее Двора Любви.
– Да, – сказал Саксон с печальной улыбкой, – леди барона Гаруафа оказалась недостойной, потому что послала за жившим поблизости рыцарем. Он многие годы был в нее влюблен. Однако она оставалась верна мужу. Когда рыцарь поспешил на ее призыв, она предложила ему себя и земли своего супруга за то, чтобы он пробрался в лес и унес из потайного места одежду мужа. Пылавший страстью к ней рыцарь, не задумываясь, согласился.
Мэллори едва не задохнулась, когда Саксон через весь зал посмотрел на нее. В его глазах она прочла страстное желание, которое прежде чувствовала на его губах. И ответное желание охватило ее. Сердце забилось чаще, и она могла думать только о его пальцах, касающихся ее тела, как сейчас струн лютни.
– Мужчина, не удостоенный сладчайшего дара от своей дамы , – продолжал Саксон, не отводя взгляда от Мэллори, – готов на все, чтобы получить его, даже понимая, он глупец .
– Значит, – вмешалась темноволосая дама, сидевшая столом королевы, – этот рыцарь украл одежду барона?
Саксон перевел взгляд на даму, и Мэллори в полном изнеможении прислонилась спиной к стене, словно только о на веслах преодолела пролив, разделявший надвое владения короля Генриха Старшего. Взгляд Саксона завораживал ее. Ей следовало избегать его!
– Да , – ответил Саксон, снова ударив по струнам. – Рыцарь украл одежду лорда, и бедный Гаруаф был обреченскитаться по лесу в обличье зверя, которым он оставался теперь от рассвета до рассвета. Его подданные искали его, но напрасно. Все, кроме рыцаря и леди, на которой он женился, решили, что барон умер. Так продолжалось в течение нескольких лет, пока однажды король со своими приближенными не отправился в этот лес на охоту. Гаруаф понимал, что собаки короля разорвут его на клочки, поэтому пошел туда, где король восседал на своем коне, и на звериный манер попросил пощады, принявшись лизать ему ноги. Короля очень удивило такое поведение зверя. Он сохранил Гаруафу жизнь и взял его с собой ко двору, где все посчитали волка чудом из-за его любви к королю. Был издан указ, что волка следует защищать, потому что он очень ласков и никому не причиняет вреда.
Продолжая балладу, Саксон положил лютню на колени. Мэллори восхищалась уверенным тембром его голоса, владевшего всеми умами в просторном зале. Сила, заключенная в его словах, приковывала всеобщее внимание. Девушка снова и снова ломала голову над тем, как такой сильный и волевой человек может довольствоваться ролью трубадура.
Роль! Он просто играет роль! Мэллори снова едва не задохнулась. Почему она раньше не разглядела правду? А следовало бы, когда она увидела, как он сражается с подручными Жака Злодея! Если не тогда – ведь они еще мало были знакомы в тот день, – надо было заметить его мастерство, когда он сражался рядом с сэром Годардом.
Кто же такой Саксон Фицджаст? И, гораздо важнее, почему он находится при дворе королевы? У него должны быть серьезные причины, чтобы играть такую роль среди ее придворных.
Пока Саксон продолжал свою балладу, повествуя о том, как король пригласил на праздник ко двору подвластных ему лордов, включая рыцаря, укравшего одежду Гаруафа, Мэллори встала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
– В самом деле?
Молодой человек улыбнулся:
– Вашу отвагу при спасении жизни нашей высокочтимой королевы Элеоноры прославляют во всех уголках!
– Я сделала только то, что сделал бы любой на моем месте.
– Ваши слова служат лишним доказательством вашей скромности, о которой я тоже наслышан. – Он склонился к девушке и заговорщически прошептал: – Надеюсь, ваша отвага поможет защитить и меня.
– Разве вы в опасности?..
– Ландис Д'Амбруаз, – представился он, снова склонив голову. – Боюсь, я сильно рискую, миледи. Когда Двор Любви последний раз собирался здесь, я слишком поспешил со своими оценками и, осмелюсь сказать, оказался в центре внимания нескольких взбешенных женщин. Теперь мне нужен защитник одного с ними пола для охраны.
Мэллори с трудом удалось сдержаться, чтобы резко не оборвать его. Как можно заниматься такими глупостями, когда муж королевы и ее сыновья втянуты в войну?!
От необходимости отвечать девушку избавили громкие приветственные возгласы, раздавшиеся под высокими сводами. Саксон медленно подошел и остановился перед столом королевы. Взяв в руки лютню, он поклонился королеве, а затем всем остальным.
– Какой историей ты нас порадуешь сегодня, Саксон? спросили королева Элеонора.
– Сегодня я поведаю вам историю Гаруафа, благородного барона, которого очень любили его подданные. – Саксон указал в сторону ступеней, и королева кивнула.
Усевшись, он положил лютню на колени и заиграл, затянув балладу звучным баритоном.
– Жена его была прекрасна и боготворила его, пока не узнала, где он проводит половину каждой недели. Он любил ее и полностью доверял ей, поэтому и рассказал, что на нем лежит проклятие. Три дня в неделю он должен был бродить по лесу как волк. И охотиться в эти дни, как положено зверю, в которого он превращался. – Певец понизил голос, струны лютни зазвучали зловеще. – Его леди пришла в смятение, узнав, что делит постель с мужчиной, который на половину недели превращается в зверя. Она спросила, остается ли на нем одежда, когда он превращается в волка, и муж ответил, что нет. Но он отказался рассказать ей, где прятал свою одежду, когда превращался в зверя, потому что если бы он не смог снова надеть человеческое платье после превращения, то навсегда остался бы зверем.
Звуки лютни смягчились, затихая, пока не зазвучали как капли дождя в густой листве.
– Леди решила избавиться от чудовища и принялась упрашивать его сказать ей, где он скрывает свою одежду. Муж очень любил ее, поэтому в конце концов рассказал, что прячет свою одежду в часовне около леса, по которому бродитв обличье волка. Он поцеловал жену и поблагодарил ее за любовь.
– Но она была недостойна его любви, – послышался женский голос.
Мэллори не заметила, какая из дам произнесла эти слова. Это ее поразило. Она и не представляла, что баллада Саксона так захватила ее внимание. Ей следовало продолжать наблюдение. Выпрямившись на скамье, она сложила руки на коленях и отвела взгляд от того места, где Саксон водил по струнам лютни, снова придав мелодии зловещий характер.
Леди Вайолет и Д'Амбруаз теперь склонились друг к другу, видимо, обсуждая некоторые аспекты истории, рассказанной Саксоном. Мэллори сочла это невежливым, но тут же перестала обращать на них внимание и внимательно осмотрела зал. Все, казалось, горели желанием услышать окончание баллады, и Мэллори могла бы назвать по имени каждого из присутствовавших. Но это ее не успокаивало, потому что тот, кто пытался убить королеву, мог оказаться завсегдатаем ее Двора Любви.
– Да, – сказал Саксон с печальной улыбкой, – леди барона Гаруафа оказалась недостойной, потому что послала за жившим поблизости рыцарем. Он многие годы был в нее влюблен. Однако она оставалась верна мужу. Когда рыцарь поспешил на ее призыв, она предложила ему себя и земли своего супруга за то, чтобы он пробрался в лес и унес из потайного места одежду мужа. Пылавший страстью к ней рыцарь, не задумываясь, согласился.
Мэллори едва не задохнулась, когда Саксон через весь зал посмотрел на нее. В его глазах она прочла страстное желание, которое прежде чувствовала на его губах. И ответное желание охватило ее. Сердце забилось чаще, и она могла думать только о его пальцах, касающихся ее тела, как сейчас струн лютни.
– Мужчина, не удостоенный сладчайшего дара от своей дамы , – продолжал Саксон, не отводя взгляда от Мэллори, – готов на все, чтобы получить его, даже понимая, он глупец .
– Значит, – вмешалась темноволосая дама, сидевшая столом королевы, – этот рыцарь украл одежду барона?
Саксон перевел взгляд на даму, и Мэллори в полном изнеможении прислонилась спиной к стене, словно только о на веслах преодолела пролив, разделявший надвое владения короля Генриха Старшего. Взгляд Саксона завораживал ее. Ей следовало избегать его!
– Да , – ответил Саксон, снова ударив по струнам. – Рыцарь украл одежду лорда, и бедный Гаруаф был обреченскитаться по лесу в обличье зверя, которым он оставался теперь от рассвета до рассвета. Его подданные искали его, но напрасно. Все, кроме рыцаря и леди, на которой он женился, решили, что барон умер. Так продолжалось в течение нескольких лет, пока однажды король со своими приближенными не отправился в этот лес на охоту. Гаруаф понимал, что собаки короля разорвут его на клочки, поэтому пошел туда, где король восседал на своем коне, и на звериный манер попросил пощады, принявшись лизать ему ноги. Короля очень удивило такое поведение зверя. Он сохранил Гаруафу жизнь и взял его с собой ко двору, где все посчитали волка чудом из-за его любви к королю. Был издан указ, что волка следует защищать, потому что он очень ласков и никому не причиняет вреда.
Продолжая балладу, Саксон положил лютню на колени. Мэллори восхищалась уверенным тембром его голоса, владевшего всеми умами в просторном зале. Сила, заключенная в его словах, приковывала всеобщее внимание. Девушка снова и снова ломала голову над тем, как такой сильный и волевой человек может довольствоваться ролью трубадура.
Роль! Он просто играет роль! Мэллори снова едва не задохнулась. Почему она раньше не разглядела правду? А следовало бы, когда она увидела, как он сражается с подручными Жака Злодея! Если не тогда – ведь они еще мало были знакомы в тот день, – надо было заметить его мастерство, когда он сражался рядом с сэром Годардом.
Кто же такой Саксон Фицджаст? И, гораздо важнее, почему он находится при дворе королевы? У него должны быть серьезные причины, чтобы играть такую роль среди ее придворных.
Пока Саксон продолжал свою балладу, повествуя о том, как король пригласил на праздник ко двору подвластных ему лордов, включая рыцаря, укравшего одежду Гаруафа, Мэллори встала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78