Мэллори подняла ветку, которую обстругивала, и измерила толщину. Ветка еще не стала достаточно тонкой.
– Подобные истории выглядят довольно странно.
– Не так странно, как те дураки, что полагают, будто такая любовь приятнее, чем держать женщину в объятиях. Разглагольствуют о любви! – Мастер с отвращением сплюнул. – Это все равно что жить во дворце, полном евнухов! Вряд ли среди них найдется настоящий мужчина. Я бы посоветовал такой красивой молодой женщине, как вы, быть осмотрительнее, когда вокруг столько молодых мужчин, но единственное, о чем вам стоит беспокоиться, – чтобы не пострадали ваши уши под напором всех этих историй, песен и глупых стихов.
Мэллори рассмеялась.
– Я так и поняла. Но дамам, похоже, нравятся их ухаживания.
– А почему бы нет? Не часто случается, что женщины правят мужчинами. Это неестественно. – Старик снова сплюнул, словно отгоняя нечистую силу. – Я рад, что они здесь не появляются.
– Но ведь не все!
Мастер с подозрением посмотрел на нее:
– Что вы имеете в виду? Разве кто-нибудь сюда приходил?
– Нет, но вы сами сказали, что приберегли кое-какие деревяшки для Саксона.
Мастер Ивон пробормотал что-то себе под нос. Мэллори разобрала только слово «лютня». Она ожидала, что он добавит еще что-нибудь, но старик хранил молчание все время, пока она работала. Даже когда она встала, чтобы уйти, не проронил ни слова.
Девушка остановилась в дверях.
– Мастер Ивон, вы сказали, что есть несколько вариантов, как лучникам удалось подобраться так близко к нам, хотя мы их не заметили. Что вы имели в виду?
– Я хотел сказать, что не следует думать, будто количество выпущенных стрел соответствует числу лучников.
– Вы полагаете, что был только один и обе стрелы пущены одновременно?
– Такое тоже возможно.
Мэллори задумчиво смотрела на него, пока он не вернулся к своей работе, затем подошла к столу и взяла две стрелы, которые приносила ему. Мастер поднял на нее взгляд и смотрел, как она надорвала длинный край левого рукава платья и сунула туда обе стрелы, как леди Элита, но так ничего и не сказал. Девушка вышла во двор. Солнечный свет померк, небо заволокли тучи. Пока она возвращалась во дворец, над рекой то и дело раздавались раскаты грома.
Возможно ли, что кто-то выстрелил из лука сразу двумя стрелами? Один человек вполне мог проскользнуть под деревьями вдоль реки незамеченным. Двое наверняка привлекли бы внимание. Один стрелок, выпустивший две стрелы одновременно? Обе стрелы должны были лететь совсем рядом, пока погнутая стрела не отклонилась в другом направлении. Неужели это действительно возможно? Они с Саксоном решили, что нет, но теперь она уже не была так уверена. Во что бы то ни стало нужно узнать правду!
Когда Мэллори торопливо вбежала в большой зал, то увидела, что стол на возвышении опустел. Должно быть, королева вернулась в свои покои. Стремительно повернувшись к ближайшей лестнице, девушка налетела на крепкую фигуру.
– Извините меня, – сказала она, сложив за спиной руки из опасения, что заметят стрелы. Увидев легкую усмешку Саксона, Мэллори нахмурилась. Во имя Святого Иуды! Она не ожидала, что он задержится в большом зале после того, как его слушатели разошлись.
– Я все ломал голову, когда мне посчастливится случайно встретиться с вами, леди Мэллори. – Он взялся рукой за подбородок, одновременно передвинувшись, чтобы увидеть, почему она держит руки за спиной. – У меня чуть не разорвалось сердце, когда вы вышли, даже не дослушав мою балладу до конца. Вы слышали эту историю прежде?
– Нет. – Девушка не сдвинулась с места, опасаясь, как бы он не заметил стрелы. – Прошу извинить, но я должна идти к королеве.
– Сейчас ее величество под надежной охраной, потому что занимается письмами. Манго не допустит к ней никого, даже вас. Он очень серьезно относится к своим обязанностям.
– Я тоже.
– Но вы исчезли из зала, когда внимание королевы было приковано к моему творению!
– Вашему… чему?
– Моей поэме, рассказывающей о некоем событии. Странствующие менестрели при дворе королевы состязаются друг с другом, кому удастся сочинить самую увлекательную историю. – Его улыбка стала более напряженной. – Но вы покинули зал посреди моей баллады. Почему?
Мэллори понимала, что должна что-нибудь ответить, поэтому решила сказать правду:
– Я вышла, потому что почувствовала необходимость глотнуть свежего воздуха. Мне многое нужно было обдумать, а я плохо соображаю в духоте.
– Да, сегодня зал был перенасыщен ароматами, несмотря на открытые настежь окна. Но меня удивляет, что здешний воздух пришелся вам не по вкусу, ведь вам привычно находиться в душной часовне, где постоянно курится ладан. Саксон поставил ногу на каменную скамью возле двери и локтем уперся в колено. – Или на то были причины? Я видел, что Д'Амбруаз почтил вас своим вниманием.
– Ревнуете? – Мэллори тут же пожалела, что спросила, как только слова сорвались с языка.
– К Д'Амбруазу? – Саксон рассмеялся. – Если бы вам понравилось находиться в его обществе, вы не покинули бы зал, не предоставив ему возможности продемонстрировать свое прославленное мастерство обольщения женщин.
– Кажется, он полагает, что женщины обозлились на него.
Саксон снова рассмеялся, глаза его утонули в веселых морщинках.
– Он пытается пробудить в женщинах высокие чувства, иногда себе во вред, потому что считает, что мужчина должен позволять себе больше, чем просто восхищаться женщиной. Он верит в любовь, завершающуюся браком, а не в куртуазную любовь, как поклялось большинство остальных.
– Как поклялись и вы?
– Как и вы?
Мэллори нахмурилась.
– Я первая спросила, поэтому будьте любезны ответить, прежде чем я отвечу вам.
– Я окажу вам такую любезность, миледи! – Саксон убрал ногу со скамьи и взял девушку за руку. Склонившись над ней с той же улыбкой, с которой он начинал свою балладу, он сказал: – Говорят, существуют определенные правила любви, и одно из них гласит, что мужчина, одержимый слишком сильной страстью, редко бывает влюблен. Он просто хочет того, в чем ему отказано.
Мэллори отдернула руку.
– Согласна!
– В самом деле? – Он искренне удивился.
– Да! – Мэллори не собиралась ему объяснять, каким образом узнала, как далеко может зайти мужчина, чтобы добиться того, чего, как он считает, жаждет его сердце, и только для того, чтобы тут же бросить это – например свою жену с дочерью, – чтобы поискать чего-нибудь другого. – Поэтому мне непонятно, как вы можете постоянно заниматься пустяковыми делами.
– Речь идет о любви! Неужели вы считаете любовь пустяком?
– Я считаю ее досадной неизбежностью, совсем как ваше поведение сейчас, когда мне нужно делать свое дело. – Она попыталась обойти его, затем остановилась, вспомнив, что королева достаточно ему доверяет, раз сделала одним из своих телохранителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78