– Единственное время, когда нет дождя… – Она оборвала фразу, так как порыв ветра бросил ей в лицо пригоршню снега. – Или снега. А подъездной путь с юга.
– Предки моей матери, наверное, были сумасшедшими, раз построили крепость на этом месте, – сказал он, прищурившись и вглядываясь сквозь белую пелену, окутавшую весь мир, и пытаясь рассмотреть серые очертания Алте-Весте. – Не сомневаюсь, мы найдем их кости в подвалах, куда их бросили за глупость.
Катарину охватил озноб, но не от холода.
– Думай о чем говоришь, Александр! – воскликнула она. – Именно там нашли мать фон Меклена.
Он развернулся, сидя в седле, и пристально посмотрел на нее сквозь неистовствующий снегопад, затем отвернулся и направил мула вперед.
– Давай поторопимся. Мы же не хотим ехать по этой тропе при свете факелов.
Они карабкались вверх еще четыре часа, и к тому времени, когда добрались до беспорядочной груды камней, бывшей когда-то конюшней, и они, и их мулы устали до изнеможения.
Александру пришлось зажечь факел, чтобы пробраться через завалы, но Катарина больше доверяла инстинкту мула, чем слабому мерцающему свету. Они молча въехали сквозь проломы в стенах Алте-Весте с северо-запада как раз в тот момент, когда солнце село за дальней грядой холмов.
Последний оранжевый луч омыл пробитые стены крепости, придавая остову когда-то гордой твердыни былое величие, скрыв ее шрамы и позволив Катарине представить, какой она была, когда развевающиеся знамена приветствовали рыцарей, возвращающихся из долгих и бесплодных сражений за святую землю. Прочная. Надежная. Неприступная.
Такой она, наверное, казалась тогда. Но сейчас… потрескивание факела на ветру внезапно прекратилось, и сердце ее сжала паника, но тотчас же отступила, как только она увидела, что Александр оказался под защитой прочно стоящего здания. Он остановил мула, спешился и подал ей знак сделать то же самое.
– На снегу нет следов, – сказал он, обхватывая ее за плечи и привлекая к себе. – Сегодня ночью мы будем здесь в безопасности.
Факел, который он держал в руках, отбрасывал на его лицо стремительно движущиеся тени, так что создавалось впечатление, будто жившие в нем демоны вырвались на свободу. Эта мысль расстроила ее, так как она знала, что тени демонов танцуют и на ее лице тоже.
Подошел Лобо, ведя на поводу своего мула. Он отвесил Александру некое подобие неуклюжего поклона и показал на сохранившуюся часть одноэтажного крыла, выступавшего в восточной части, словно рука, обхватывающая двор, в котором они стояли.
– Туда, хозяин. Там сухо.
– Кажется, там находились кухни, – сказала она, пытаясь припомнить расположение после своего предыдущего посещения, но тогда в щелях росли полевые цветы и яркий солнечный свет прогнал прочь все призраки. А сейчас ветер проносился среди оставшихся башен, завывая как одинокий волк. Она содрогнулась.
– Что бы там ни было прежде, там, наверное, лучше, чем здесь, – заметил Александр.
– Лобо, в соседней комнате, наверное, хватит места для мулов. Давай соберем немного хвороста, разожжем огонь, чтобы они согрелись, к тому же мы сможем растопить снег и напоить их.
Лобо, наморщившись, внимательно слушал. Когда Александр закончил говорить, молодой человек помедлил, переваривая его слова, затем, засияв, кивнул и направился к кровле.
Катарина снова вздрогнула, на этот раз только от холода, и принялась потирать руки.
– Я тоже не возражаю против того, чтобы согреться.
Он с шутливым возмущением посмотрел на нее.
– Боже мой! Лошадь для солдата – это его жизнь. А жена всего лишь…
– Женщина, – закончила она за него и ударила его по голени.
Александр усмехнулся и сказал:
– Замечательные сапоги. Ничего не почувствовал.
Он жестом указал на кухни, давая понять, что намерен сопроводить ее туда, и преувеличенно захромал. Катарина разразилась смехом, мелодичный звук эхом отдавался от каменных стен, а он подхватил ее на руки и понес к кухням.
– Видишь? – сказал он. – Алте-Весте оказывает нам радушный прием.
Они с Лобо быстро управились с животными, затем Александр вышел из кухни, поднял факел и показал на южную стену.
– Осадные орудия должны быть там. Я…
– Мы.
– Мы осмотрим их прямо сейчас, – закончил он. – Не стоит ждать наступления утра.
Он протянул ей факел, и она, не подумав, взяла его и пошатнулась, настолько тяжелым он оказался. Но полковник уже шел по двору.
– Смотри себе под ноги, – бросил он через плечо. – Кажется, саперы, словно муравьи, прорыли здесь всю землю туннелями.
Она поспешила было за ним, но, услышав его предостережение, резко остановилась.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пристально вглядываясь в почву под ногами, ставшую вдруг ненадежной. Она с трудом сдерживала желание привстать на цыпочки.
Ближайшее орудие было наполовину засыпано грудой булыжника. Александр быстро его осмотрел и принялся отбрасывать камни.
– Саперы – это военные инженеры, – рассеянно принялся объяснять он ей, не прерывая работы. – Они роют окопы для солдат, откуда те могут стрелять, находясь в укрытии. Они укрепляют землю, куда должны установить пушки. И… – Он прекратил работу и выпрямился, прислонившись к огромной, почти освобожденной от камней пушке. – И они строят туннели под крепостными и городскими стенами.
Он удовлетворенно улыбнулся и вернулся к работе, заканчивая расчищать орудие.
– Значит, здесь есть туннели? – пискнула она, пристально разглядывая землю в поисках явных признаков… чего? Гигантских сусликовых насыпей? – Повсюду вокруг?
– Вполне возможно, – ответил он, очищая пушку рукой в перчатке. – Пожалуйста, посвети поближе.
Она осторожно выставила ногу вперед, словно пробуя лед на пруду, неуверенно приблизилась к нему, затем протянула факел, чтобы осветить пушку. Меньше чем через минуту рука задрожала от напряжения, ей пришлось поддержать ее другой рукой, но в конце концов она вынуждена была подойти поближе.
Он вполголоса выругался и отошел.
– Бесполезно, – бросил он, показав на длинную трещину, проходившую вдоль ствола. – Слишком много пороха.
Она покорно закивала, пытаясь сдержаться и не стучать зубами, затем поплотнее обернула шарфом шею.
– Может, мы более тщательно осмотрим все завтра, – предложила она, но увидела, что он не слушает, а нахмурившись, отошел от пушки.
– Ты заметила нечто странное? – спросил он. Катарина покачала головой. – Она не туда прицелена, – сообщил он. – Она должна быть направлена вниз по склону, а она вместо этого нацелена… туда.
Он направился к тени более темной, чем все остальные, неясно маячившей на несколько дюймов выше его головы. В груди у Катарины что-то сжалось.
– Александр! – окликнула она. – Будь осторожен!
Но ее слова утонули в резком звуке раскалывающегося камня, затем грохот обваливающихся булыжников и треск ломающихся деревянных подпорок оглушили ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
– Предки моей матери, наверное, были сумасшедшими, раз построили крепость на этом месте, – сказал он, прищурившись и вглядываясь сквозь белую пелену, окутавшую весь мир, и пытаясь рассмотреть серые очертания Алте-Весте. – Не сомневаюсь, мы найдем их кости в подвалах, куда их бросили за глупость.
Катарину охватил озноб, но не от холода.
– Думай о чем говоришь, Александр! – воскликнула она. – Именно там нашли мать фон Меклена.
Он развернулся, сидя в седле, и пристально посмотрел на нее сквозь неистовствующий снегопад, затем отвернулся и направил мула вперед.
– Давай поторопимся. Мы же не хотим ехать по этой тропе при свете факелов.
Они карабкались вверх еще четыре часа, и к тому времени, когда добрались до беспорядочной груды камней, бывшей когда-то конюшней, и они, и их мулы устали до изнеможения.
Александру пришлось зажечь факел, чтобы пробраться через завалы, но Катарина больше доверяла инстинкту мула, чем слабому мерцающему свету. Они молча въехали сквозь проломы в стенах Алте-Весте с северо-запада как раз в тот момент, когда солнце село за дальней грядой холмов.
Последний оранжевый луч омыл пробитые стены крепости, придавая остову когда-то гордой твердыни былое величие, скрыв ее шрамы и позволив Катарине представить, какой она была, когда развевающиеся знамена приветствовали рыцарей, возвращающихся из долгих и бесплодных сражений за святую землю. Прочная. Надежная. Неприступная.
Такой она, наверное, казалась тогда. Но сейчас… потрескивание факела на ветру внезапно прекратилось, и сердце ее сжала паника, но тотчас же отступила, как только она увидела, что Александр оказался под защитой прочно стоящего здания. Он остановил мула, спешился и подал ей знак сделать то же самое.
– На снегу нет следов, – сказал он, обхватывая ее за плечи и привлекая к себе. – Сегодня ночью мы будем здесь в безопасности.
Факел, который он держал в руках, отбрасывал на его лицо стремительно движущиеся тени, так что создавалось впечатление, будто жившие в нем демоны вырвались на свободу. Эта мысль расстроила ее, так как она знала, что тени демонов танцуют и на ее лице тоже.
Подошел Лобо, ведя на поводу своего мула. Он отвесил Александру некое подобие неуклюжего поклона и показал на сохранившуюся часть одноэтажного крыла, выступавшего в восточной части, словно рука, обхватывающая двор, в котором они стояли.
– Туда, хозяин. Там сухо.
– Кажется, там находились кухни, – сказала она, пытаясь припомнить расположение после своего предыдущего посещения, но тогда в щелях росли полевые цветы и яркий солнечный свет прогнал прочь все призраки. А сейчас ветер проносился среди оставшихся башен, завывая как одинокий волк. Она содрогнулась.
– Что бы там ни было прежде, там, наверное, лучше, чем здесь, – заметил Александр.
– Лобо, в соседней комнате, наверное, хватит места для мулов. Давай соберем немного хвороста, разожжем огонь, чтобы они согрелись, к тому же мы сможем растопить снег и напоить их.
Лобо, наморщившись, внимательно слушал. Когда Александр закончил говорить, молодой человек помедлил, переваривая его слова, затем, засияв, кивнул и направился к кровле.
Катарина снова вздрогнула, на этот раз только от холода, и принялась потирать руки.
– Я тоже не возражаю против того, чтобы согреться.
Он с шутливым возмущением посмотрел на нее.
– Боже мой! Лошадь для солдата – это его жизнь. А жена всего лишь…
– Женщина, – закончила она за него и ударила его по голени.
Александр усмехнулся и сказал:
– Замечательные сапоги. Ничего не почувствовал.
Он жестом указал на кухни, давая понять, что намерен сопроводить ее туда, и преувеличенно захромал. Катарина разразилась смехом, мелодичный звук эхом отдавался от каменных стен, а он подхватил ее на руки и понес к кухням.
– Видишь? – сказал он. – Алте-Весте оказывает нам радушный прием.
Они с Лобо быстро управились с животными, затем Александр вышел из кухни, поднял факел и показал на южную стену.
– Осадные орудия должны быть там. Я…
– Мы.
– Мы осмотрим их прямо сейчас, – закончил он. – Не стоит ждать наступления утра.
Он протянул ей факел, и она, не подумав, взяла его и пошатнулась, настолько тяжелым он оказался. Но полковник уже шел по двору.
– Смотри себе под ноги, – бросил он через плечо. – Кажется, саперы, словно муравьи, прорыли здесь всю землю туннелями.
Она поспешила было за ним, но, услышав его предостережение, резко остановилась.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, пристально вглядываясь в почву под ногами, ставшую вдруг ненадежной. Она с трудом сдерживала желание привстать на цыпочки.
Ближайшее орудие было наполовину засыпано грудой булыжника. Александр быстро его осмотрел и принялся отбрасывать камни.
– Саперы – это военные инженеры, – рассеянно принялся объяснять он ей, не прерывая работы. – Они роют окопы для солдат, откуда те могут стрелять, находясь в укрытии. Они укрепляют землю, куда должны установить пушки. И… – Он прекратил работу и выпрямился, прислонившись к огромной, почти освобожденной от камней пушке. – И они строят туннели под крепостными и городскими стенами.
Он удовлетворенно улыбнулся и вернулся к работе, заканчивая расчищать орудие.
– Значит, здесь есть туннели? – пискнула она, пристально разглядывая землю в поисках явных признаков… чего? Гигантских сусликовых насыпей? – Повсюду вокруг?
– Вполне возможно, – ответил он, очищая пушку рукой в перчатке. – Пожалуйста, посвети поближе.
Она осторожно выставила ногу вперед, словно пробуя лед на пруду, неуверенно приблизилась к нему, затем протянула факел, чтобы осветить пушку. Меньше чем через минуту рука задрожала от напряжения, ей пришлось поддержать ее другой рукой, но в конце концов она вынуждена была подойти поближе.
Он вполголоса выругался и отошел.
– Бесполезно, – бросил он, показав на длинную трещину, проходившую вдоль ствола. – Слишком много пороха.
Она покорно закивала, пытаясь сдержаться и не стучать зубами, затем поплотнее обернула шарфом шею.
– Может, мы более тщательно осмотрим все завтра, – предложила она, но увидела, что он не слушает, а нахмурившись, отошел от пушки.
– Ты заметила нечто странное? – спросил он. Катарина покачала головой. – Она не туда прицелена, – сообщил он. – Она должна быть направлена вниз по склону, а она вместо этого нацелена… туда.
Он направился к тени более темной, чем все остальные, неясно маячившей на несколько дюймов выше его головы. В груди у Катарины что-то сжалось.
– Александр! – окликнула она. – Будь осторожен!
Но ее слова утонули в резком звуке раскалывающегося камня, затем грохот обваливающихся булыжников и треск ломающихся деревянных подпорок оглушили ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92