– Нет, не уходите. Прочтите его здесь.
– Почему?
– Так надо.
Молодая женщина машинально распечатала письмо. На секунду ей показалось, что в глазах Дженни мелькнуло сострадание, но, увидев холодную усмешку, она поняла, что ошиблась. Элизабет начала читать.
Декабрь , 12 , 1862
Полковнику Колтеру В. Сэкстону
Ричмонд , Виргиния
Пожалуйста , примите мои извинения за задержку ответа на Ваш запрос о судьбе Джеймса Уоринга. Я только на этой неделе вернулся на службу после ранения и разобрал почту , лежавшую у секретаря.
Учитывая количество наших потерь в битве при Шайло , Ваша просьба могла оказаться невыполнимой. Слишком много солдат было убито , но обстоятельства , связанные с Джеймсом Уорингом , совершенно иные.
В ночь на 5 апреля во время долгой перестрелки между нашими войсками под предводительством генерала Альберта Джонстона и силами северян , руководимых Грантом , Джеймс Уоринг проявил себя наихудшим из возможного образом – он оказался трусом. Я стал свидетелем того , как он был застрелен своими же собственными солдатами при попытке дезертировать и похоронен в общей могиле.
Мне очень тяжело сообщать это Вам , так как Вы пишете , что близко знали этого человека. Также хочу сообщить Вам , что я лично написал семье Уоринга , извещая о его смерти и спрашивая , будут ли какие-нибудь указания. Ответа я не получил.
Может , Вам будет интересно узнать , что ходили слухи , будто он оставил вдову и ребенка , но не в моих силах проверить это.
С глубоким уважением
Ваш покорный слуга
Лейтенант Дж. Боугард.
– И это правда, не так ли? – спросила Дженни.
Элизабет продолжала смотреть на письмо, не отдавая себе отчета в том, что слезы льются у нее по лицу. Джеймс, бедный Джеймс, всю жизнь проведший под каблуком у своей матери и даже посмертно названный трусом!
– Вы не знали, что ваш муж мертв? Элизабет покачала головой, осознав наконец, что плачет. Она нащупала в сумочке носовой платок и отвернулась, чтобы немного прийти в себя.
– Что вы собираетесь делать?
– Что делать? – повторила она, глядя на Дженни. Она не в силах была собраться с мыслями. На нее нашло странное оцепенение, будто ее заморозили.
Дженни подошла к гардеробу и открыла дверцу. С верхней полки она достала бутылку и стаканы.
– Не знаю, как вам, а мне нужно сделать хоть глоток. – Она налила и протянула стакан Элизабет. – Выпейте. Вы бледнее смерти.
Трясущейся рукой молодая женщина взяла стакан. Она чувствовала себя совершенно опустошенной. После первого глотка силы начали возвращаться, и, как внезапное озарение, перед ней предстало лицо убитой горем Элмы. Горе было искренним, но все остальное – ложью, ложью, опутавшей ее как паутиной. Все это время Элма знала, что Джеймс мертв.
Элизабет закрыла глаза, не в силах выносить собственные мысли, борясь с воспоминаниями, возвращавшимися против ее воли, чтобы мучить ее.
– Нет! Нет! – закричала она, расплескав вино.
– Прекратите, – приказала Дженни, подбежав и ударив ее по лицу. – Вы что, хотите, чтобы явился какой-нибудь офицерик, расквартированный здесь?
– Вы не понимаете, – бормотала Элизабет, теряя над собой контроль. – Вы не знаете, что она сделала со мной.
– И знать не хочу.
– Она почти уничтожила меня. Она пыталась отнять моего ребенка.
– Ребенка? – переспросила Дженни. Она решительно взяла из рук Элизабет стакан и допила.
Обжигающая жидкость несколько смягчила ее собственную боль. Она знала, что такое потерять ребенка. Дженни тряхнула головой – она не могла позволить себе думать о прошлом. Оглядев комнату, она пожала плечами и поставила стакан на стол. Завтра ей надо покинуть Ричмонд. Подойдя к двери, она повернулась к Элизабет.
– Пойдемте, здесь больше нельзя оставаться. Но ей пришлось вернуться и взять Элизабет за руку, так как было ясно, что та не в силах двинуться с места. Приоткрыв дверь, Дженни выглянула в холл.
Однако Элизабет тянула ее назад.
– Скажите, вы нашли это письмо в столе у Колтера или в пакете с почтой, который украли?
– Я не крала его почты. Кража – это когда что-то берут и не возвращают. Я просто позаимствовала ее на короткое время. Письмо было в пакете, – выпалила она, сама не понимая, зачем утруждает себя ответом. Голоса, раздавшиеся со стороны лестницы, встревожили ее. – Пойдемте в мою комнату. Нельзя оставаться тут.
– Нет. Мне надо увидеть Элму. Она пыталась похитить Николь, и она не остановится, пока не получит ее. Но теперь у нее нет никаких прав. Я получила доказательство этому.
– Хорошо, но вы не можете в темноте болтаться по Ричмонду одна. – Почти силой Дженни увлекла Элизабет в коридор и открыла дверь своей комнаты.
– Не Ричмонд! Мне нужен Питерсберг. Мне необходимо поехать в Питерсберг.
– Там армия северян. Господи, будьте вы прокляты, да войдите же внутрь! Ума не приложу, зачем я пытаюсь помочь вам.
Элизабет машинально вошла в комнату.
– Отдайте им повозку и мулов, Джош, – приказала Эмили.
– Но мисс Элизабет ждет...
– Вы слышали, как капитан Хеллек объяснял, что у них раненые, им нужна повозка. – Старая женщина поглядела на патруль армии конфедератов. Четыре солдата сидели на лошадях, держа перед собой перевязанных товарищей.
– Если бы вы смогли поделиться с нами одеялами, мы были бы очень благодарны.
Вздрогнув под своей легкой шалью, Эмили обратилась к Рут:
– Ты слышала капитана? Найди все, что мы можем дать. – Она понимала, что его вежливость – простая формальность и он может взять все, что нужно ему и его солдатам.
Бормоча что-то, Джош зашагал к сараю, а Рут, ворча, скрылась в доме.
– Не найдется ли у вас чего-нибудь, чтобы согреть внутренности моих людей, мэм?
– Ликер подойдет, капитан?
– Это было бы прекрасно, – ответил он, жадно вдыхая запах, доносившийся из кухни.
Отдать бутылку «бурбона», привезенную Колтером, легко, а вот котелок рагу – его хватило бы на три дня! Этим людям все равно на один зубок! Но когда она повернулась, чтобы приказать Рут принести ликер, то подумала о Колтере, который тоже, может статься, остановился у какой-нибудь фермы голодный и просит хоть немного еды.
– Вы и ваши люди можете разделить с нами нашу скромную трапезу.
Солдаты отказались входить в дом, и Рут, все еще недовольно ворча, вынесла миски с едой на улицу. Джош вышел за ней и разлил по чашкам их последний настоящий кофе. Но когда еда в один миг исчезла, Рут и Джош тоже вспомнили о Колтере и уже с улыбкой принимали слова благодарности.
– Приложу все усилия, чтобы вам вернули вашу повозку и мулов, – сказал капитан, когда они двинулись, удобно уложив раненых.
Эмили сильно сомневалась, что увидит их когда-нибудь еще. Не было смысла говорить о том, что это собственность полковника. Как только повозка и мулы достигнут Ричмонда, обязательно найдется кто-то еще, нуждающийся в них, и никто не поинтересуется, кому они принадлежали раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54