Он посмотрел ей в глаза, и никаких слов не хватило бы, чтобы передать послание, содержащееся в его взгляде. Этот чудесный человек любил ее.
Чуть подавшись вперед, он легонько коснулся губами ее губ, коснулся так осторожно, словно боялся испугать ее проявлением страсти. Грудь Алекс вздымалась, сердце ее забилось быстрее. Она то ли всхлипнула, то ли вздохнула — и прильнула к нему, прижалась к его груди. Он любил ее. Не в силах бороться с собой, Алекс приоткрыла губы и запрокинула голову.
На сей раз его поцелуй был долгим и страстным, и он вызвал к жизни те чувства, которые, как надеялась Алекс, ей удалось запрятать так глубоко, что не пробудить. Его ладони скользили по ее спине, и он все крепче прижимал Алекс к себе. И целовал ее снова и снова.
Стук копыт заставил их разнять объятия. Алекс и Джон смотрели друг на друга и не понимали, как могло случиться, что они забыли обо всем на свете.
— Господи, — прошептала Алекс, поднося к губам дрожащую руку.
Пайтон никогда так не целовал ее. Ни один мужчина ее так не целовал. В поцелуе Джона были нежность и страсть, благоговение и жажда соития.
— Тпру! — Грейди проскакал мимо фургона и остановил табун. — Любуетесь природой?! А ведь тут скоро появятся двенадцать голодных погонщиков.
Алекс покосилась на ухмыляющегося Джона и рассмеялась:
— Нас чуть не застукали.
Ткнув раз-другой костылем в землю, чтобы распугать змей, она с улыбкой принялась за свою обычную работу.
День был чудесный. Солнце приятно припекало, и Алекс почти не обращала внимания на москитов, обычно ужасно ее раздражавших. Она могла думать лишь о поцелуе Джона. И о том, что она прочла в его глазах.
Алекс понимала, что счастье ее не вечно. Она опустила голову, и взгляд ее упал на обручальное кольцо, сверкнувшее у нее на пальце. Она вмиг рухнула с небес на землю, и падение это было столь же стремительным, сколь и ужасным.
Обстоятельства смерти Пайтона были таковы, что она останется его женой навек.
«И только смерть разлучит нас» — эти слова к ней неприменимы. Она была связана с Пайтоном вечными узами» и эти узы после его смерти стали лишь крепче, крепче, чем тогда, когда он был жив.
Луч солнца упал на грань кольца, и вспышка на миг ослепила Алекс. Этот отблеск стал для нее знамением. Небо призывало ее вспомнить о страшном своем грехе и покаяться.
Алекс покачнулась и ухватилась за стол. Когда головокружение прошло, она обвела взглядом лагерь, высматривая Джона. Она должна была сказать ему, чтобы он уходил. Искушение оказалось слишком велико для нее. Быть рядом с ним — такого наказания она могла не выдержать.
Но Джона поблизости не было. Последние дней десять он таинственным образом исчезал во время обеда, исчезал без всяких объяснений. Алекс в отчаянии ударила кулаком по столу. Решимость пройти испытание до конца и, наказывая себя, искупить вину за смерть Пайтона таяла с каждым днем, проведенным рядом с Джоном. Алекс чувствовала, что воля ее слабеет. Где взять силы противостоять искушению?
Когда Фредди подошла к столу, чтобы получить свою порцию, она, взглянув в бледное лицо Алекс, не на шутку встревожилась.
— Эй, что это с тобой? Ты не заболела? — с озабоченным видом спросила Фредди.
— Это все Джон, — вздохнула Алекс, потупившись. Не в силах более хранить свою тайну, она прошептала: — Я люблю его, Фредди.
— Так это же чудесно! — улыбнулась Фредди.
— Это самое страшное, что могло со мной случиться!
Взяв костыль, Алекс заковыляла к ручью. Она хотела остаться наедине со своей совестью.
— Я переживаю из-за Алекс и Лес.
Взяв миску с мясом и бобами, Фредди пошла есть не к костру, как обычно, а за фургон. Мясо с бобами было основным блюдом в меню погонщиков, и, кажется, ни один из парней не возражал, но Фредди они приелись до такой степени, что она была бы счастлива никогда в жизни не видеть ни одного боба.
— Что случилось? — спросил Фриско, шагая рядом.
— Боюсь, что Алекс готова совершить ужасную ошибку, — нахмурившись, пояснила Фредди. — А что касается Лес, что-то тут не так.
— Уорд ее бьет?
Дэл, как обычно, слушал ее, но думал о своем. Он тотчас же отреагировал на слова Фредди и казался озабоченным, но она видела, что его тревожит совсем другое. Дэл то и дело поглядывал на стадо и погонщиков. Похоже, пора было начинать переправу, да только река никак не желала входить в берега. Переправляться без задержки — подвергать риску животных, отложить еще на несколько дней — опять риск. Все ждали решения трейл-босса.
Ред-Ривер ревела и бушевала, заливая берега. Одно стадо подогнали к самой воде; другое стадо, сразу за ним, ждало своей очереди. Все трейл-боссы надеялись, что весенние воды вот-вот спадут, но задерживаться еще на день никто не мог — животным нечего было бы есть.
Погонщики теряли терпение, отгоняя своих быков от чужих стад. Всех тревожила предстоящая переправа.
— Может, и бьет, я не знаю, — ответила Фредди. Скорчив гримасу отвращения, она выбросила из миски остатки бобов. — Лес всегда относилась к Уорду с опаской. А сейчас он, кажется, до смерти ее запугал.
Дэл прищурился, глядя на Фредди.
— Значит, он ее снова ударил?
Фредди была уверена, что Уорд бьет сестру. Она видела синяки и ссадины на руках Лес, замечала, как та морщится от боли.
— Когда я спрашиваю ее, она начинает все отрицать, потом плачет и умоляет ничего тебе не говорить.
Они шли к невысокому холму у самого берега. Оттуда видна была бурлящая вода.
— Ты хочешь, чтобы я с ней поговорил? Хочешь, чтобы я прогнал Уорда? Я бы с радостью.
Дотронувшись до плеча Дэла, Фредди с удовольствием почувствовала, как напряглась его могучая мускулатура.
— Не надо. Я просто делюсь с тобой своими переживаниями.
Почувствовав горячее покалывание в пальцах, Фредди отдернула руку. Глядя на бурлящий поток, сказала:
— Странно, как все изменилось. Раньше меня возмущало, что Лес перекладывает решение своих проблем на плечи других, а сегодня я расстроена из-за того, что она не позволяет ей помочь.
— Гандерсон собирается завтра переправляться, — сказал Дэл, меняя тему. — А мы — послезавтра.
Он снял шляпу и провел ладонью по волосам.
— Вопрос не в том, потеряем ли мы быков. Вопрос в том, сколько мы потеряем…
Фредди смотрела на белую пену, вскипающую на камнях.
— Какая здесь глубина?
— Слишком глубоко, чтобы переходить вброд. И кони, и быки поплывут.
— Плыть… через это? — с недоверием в голосе спросила Фредди.
Мимо них, кружась в водоворотах и ударяясь о камни, пронеслось вырванное с корнем небольшое дерево.
— Мы не сможем избежать риска, Фредди. Без риска через эту реку не переправишься. Вчера ночью мы потеряли двух быков, и только чудо спасло нас от больших потерь.
В ту ночь раскаты грома перемежались ослепительными вспышками молний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Чуть подавшись вперед, он легонько коснулся губами ее губ, коснулся так осторожно, словно боялся испугать ее проявлением страсти. Грудь Алекс вздымалась, сердце ее забилось быстрее. Она то ли всхлипнула, то ли вздохнула — и прильнула к нему, прижалась к его груди. Он любил ее. Не в силах бороться с собой, Алекс приоткрыла губы и запрокинула голову.
На сей раз его поцелуй был долгим и страстным, и он вызвал к жизни те чувства, которые, как надеялась Алекс, ей удалось запрятать так глубоко, что не пробудить. Его ладони скользили по ее спине, и он все крепче прижимал Алекс к себе. И целовал ее снова и снова.
Стук копыт заставил их разнять объятия. Алекс и Джон смотрели друг на друга и не понимали, как могло случиться, что они забыли обо всем на свете.
— Господи, — прошептала Алекс, поднося к губам дрожащую руку.
Пайтон никогда так не целовал ее. Ни один мужчина ее так не целовал. В поцелуе Джона были нежность и страсть, благоговение и жажда соития.
— Тпру! — Грейди проскакал мимо фургона и остановил табун. — Любуетесь природой?! А ведь тут скоро появятся двенадцать голодных погонщиков.
Алекс покосилась на ухмыляющегося Джона и рассмеялась:
— Нас чуть не застукали.
Ткнув раз-другой костылем в землю, чтобы распугать змей, она с улыбкой принялась за свою обычную работу.
День был чудесный. Солнце приятно припекало, и Алекс почти не обращала внимания на москитов, обычно ужасно ее раздражавших. Она могла думать лишь о поцелуе Джона. И о том, что она прочла в его глазах.
Алекс понимала, что счастье ее не вечно. Она опустила голову, и взгляд ее упал на обручальное кольцо, сверкнувшее у нее на пальце. Она вмиг рухнула с небес на землю, и падение это было столь же стремительным, сколь и ужасным.
Обстоятельства смерти Пайтона были таковы, что она останется его женой навек.
«И только смерть разлучит нас» — эти слова к ней неприменимы. Она была связана с Пайтоном вечными узами» и эти узы после его смерти стали лишь крепче, крепче, чем тогда, когда он был жив.
Луч солнца упал на грань кольца, и вспышка на миг ослепила Алекс. Этот отблеск стал для нее знамением. Небо призывало ее вспомнить о страшном своем грехе и покаяться.
Алекс покачнулась и ухватилась за стол. Когда головокружение прошло, она обвела взглядом лагерь, высматривая Джона. Она должна была сказать ему, чтобы он уходил. Искушение оказалось слишком велико для нее. Быть рядом с ним — такого наказания она могла не выдержать.
Но Джона поблизости не было. Последние дней десять он таинственным образом исчезал во время обеда, исчезал без всяких объяснений. Алекс в отчаянии ударила кулаком по столу. Решимость пройти испытание до конца и, наказывая себя, искупить вину за смерть Пайтона таяла с каждым днем, проведенным рядом с Джоном. Алекс чувствовала, что воля ее слабеет. Где взять силы противостоять искушению?
Когда Фредди подошла к столу, чтобы получить свою порцию, она, взглянув в бледное лицо Алекс, не на шутку встревожилась.
— Эй, что это с тобой? Ты не заболела? — с озабоченным видом спросила Фредди.
— Это все Джон, — вздохнула Алекс, потупившись. Не в силах более хранить свою тайну, она прошептала: — Я люблю его, Фредди.
— Так это же чудесно! — улыбнулась Фредди.
— Это самое страшное, что могло со мной случиться!
Взяв костыль, Алекс заковыляла к ручью. Она хотела остаться наедине со своей совестью.
— Я переживаю из-за Алекс и Лес.
Взяв миску с мясом и бобами, Фредди пошла есть не к костру, как обычно, а за фургон. Мясо с бобами было основным блюдом в меню погонщиков, и, кажется, ни один из парней не возражал, но Фредди они приелись до такой степени, что она была бы счастлива никогда в жизни не видеть ни одного боба.
— Что случилось? — спросил Фриско, шагая рядом.
— Боюсь, что Алекс готова совершить ужасную ошибку, — нахмурившись, пояснила Фредди. — А что касается Лес, что-то тут не так.
— Уорд ее бьет?
Дэл, как обычно, слушал ее, но думал о своем. Он тотчас же отреагировал на слова Фредди и казался озабоченным, но она видела, что его тревожит совсем другое. Дэл то и дело поглядывал на стадо и погонщиков. Похоже, пора было начинать переправу, да только река никак не желала входить в берега. Переправляться без задержки — подвергать риску животных, отложить еще на несколько дней — опять риск. Все ждали решения трейл-босса.
Ред-Ривер ревела и бушевала, заливая берега. Одно стадо подогнали к самой воде; другое стадо, сразу за ним, ждало своей очереди. Все трейл-боссы надеялись, что весенние воды вот-вот спадут, но задерживаться еще на день никто не мог — животным нечего было бы есть.
Погонщики теряли терпение, отгоняя своих быков от чужих стад. Всех тревожила предстоящая переправа.
— Может, и бьет, я не знаю, — ответила Фредди. Скорчив гримасу отвращения, она выбросила из миски остатки бобов. — Лес всегда относилась к Уорду с опаской. А сейчас он, кажется, до смерти ее запугал.
Дэл прищурился, глядя на Фредди.
— Значит, он ее снова ударил?
Фредди была уверена, что Уорд бьет сестру. Она видела синяки и ссадины на руках Лес, замечала, как та морщится от боли.
— Когда я спрашиваю ее, она начинает все отрицать, потом плачет и умоляет ничего тебе не говорить.
Они шли к невысокому холму у самого берега. Оттуда видна была бурлящая вода.
— Ты хочешь, чтобы я с ней поговорил? Хочешь, чтобы я прогнал Уорда? Я бы с радостью.
Дотронувшись до плеча Дэла, Фредди с удовольствием почувствовала, как напряглась его могучая мускулатура.
— Не надо. Я просто делюсь с тобой своими переживаниями.
Почувствовав горячее покалывание в пальцах, Фредди отдернула руку. Глядя на бурлящий поток, сказала:
— Странно, как все изменилось. Раньше меня возмущало, что Лес перекладывает решение своих проблем на плечи других, а сегодня я расстроена из-за того, что она не позволяет ей помочь.
— Гандерсон собирается завтра переправляться, — сказал Дэл, меняя тему. — А мы — послезавтра.
Он снял шляпу и провел ладонью по волосам.
— Вопрос не в том, потеряем ли мы быков. Вопрос в том, сколько мы потеряем…
Фредди смотрела на белую пену, вскипающую на камнях.
— Какая здесь глубина?
— Слишком глубоко, чтобы переходить вброд. И кони, и быки поплывут.
— Плыть… через это? — с недоверием в голосе спросила Фредди.
Мимо них, кружась в водоворотах и ударяясь о камни, пронеслось вырванное с корнем небольшое дерево.
— Мы не сможем избежать риска, Фредди. Без риска через эту реку не переправишься. Вчера ночью мы потеряли двух быков, и только чудо спасло нас от больших потерь.
В ту ночь раскаты грома перемежались ослепительными вспышками молний.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111