Негр, который держал его, отстранил факел.
– Не обижай малыша, Тоби. Маленький бакра заслуживает порки, только и всего, небольшое дисциплинарное взыскание. Его некому наказать, так мы поучим его как следует. Ведь когда-то и они учили нас.
Стюарта подзатыльниками втолкнули в центр нетерпеливой толпы. Удары обрушились на него со всех сторон, поражая грудь, лицо, уши, почки, глаза, рот. Тупой звук тумаков вскоре сменился тошнотворным брызганьем. Пятна крови беспорядочно усеяли чистенькие доски строительной загородки. Сквозь звон в ушах Стюарт услышал топот и крики. Его отпустили, и он упал на землю. Спасен. К нему пришли на помощь. Он попытался открыть заплывшие, залитые кровью глаза. Свет факела упал на лицо, которое, как ему казалось, он помнил. Черты его расплывались и выглядели странными, но Стюарт почувствовал радость.
– Алекс, – попытался сказать он.
Тяжелый удар обрушился на его череп – и мир померк.
Элия торопливыми шагами вошел в Аречер-холл. Он с удовольствием отметил, что народу собралось вдвое больше, чем обычно. Много новичков записалось сегодня вечером. Элия состоял в Объединенной лиге около года и гордился возрастающим влиянием ее главаря. У бакра не будет такой силы. С тех пор как мистер Пинкни и мисс Джулия вернулись, он осторожно прислушивался к политическим разговорам, возникавшим за обеденным столом Трэддов. Они уже оставили надежду предотвратить принятие новой конституции штата Южная Каролина, которая будет подписана в Колумбии в январе. Элия знал, что за этим последует. Негры получат право голоса. Они будут учреждать законы. И никогда уже не сделаются рабами. Все, что требуется от него, – это проголосовать за республику. Так велят в Объединенной лиге.
Он приветствовал друзей, с которыми познакомился на собраниях, и они объяснили ему причину сегодняшней многолюдности. Папаша Каин собирается выступить. Элия всплеснул руками. Он повсюду слышал это имя, но папаша Каин постоянно разъезжал по штату с речами, и Элии не доводилось его увидеть. Он протиснулся в глубь комнаты. Там было сооружено возвышение, украшенное звездами и полосами, на фоне которых были изображены раскрытая Библия и тексты Конституции и Декларации Независимости. Элия постарался подойти как можно ближе. Папаша Каин наверняка будет стоять здесь, говоря речь.
Элия услышал, как двери закрыли и заперли, и сердце его учащенно забилось. Таинственная обстановка собраний была чрезвычайно волнующей: особые знаки, которыми члены. Лиги обменивались, встречаясь на улице, быстрый шепот ночью через окно, когда ему сообщали день и час новой встречи. Но лучше всего был миг, который вот-вот должен был наступить. Он чувствовал, как в битком набитом зале нарастает возбуждение. И вот началось. Все лампы как одна погасли. За возвышением зажгли Огонь Свободы. Все захлопали, затопали и запели: «В могиле Джон…»
Высокий, сильный голос, перекрывая общий рев, зазвенел из тьмы возле огня. И вдруг рослый человек в ярко-алой одежде рывком шагнул из тени на свет. Это был папаша Каин. Он поднял руки, и рукава его заколыхались как языки пламени.
– Иисусе, – простонал Элия. Он вглядывался с таким напряжением, что глаза готовы были выскочить из орбит.
– Братья и сестры! – Голос был сильным, но тон его был теперь несколько ниже. – Знаете ли вы меня? Я спрашиваю – узнаете ли вы своего брата?
– Да, да, узнаем, – бушевала толпа.
– Меня зовут папаша Каин. Вы это знаете?
– Да! Папаша Каин!
– Но у меня есть и другие имена. Их не знает никто. Хотите ли вы узнать их?
– Да! Да, о брат наш!
– Мое имя месть. Мое имя кровь. Мое имя смерть. Но есть и другие. Хотите их услышать?
– Да! – Ответом был общий рев.
– Мое имя черный. Мое имя раб. Мое имя слуга.
– Нет! Никогда! Нет, нет, нет! – Послышались рыдания.
– Мое имя кровь. В зале захлопали.
– Да! – Хлоп… хлоп… хлоп…
– Мое имя смерть. – Хлоп…
– Да! – Хлоп… стук… стук…
– Мое имя месть. – Стук…
– Да! – Стук… Стук… Стук…
– Мое имя – папаша Каин. Повторите!
– Да! Да, Господи, да! Папаша Каин! – Гром топающих об пол ног.
Папаша Каин выхватил из огня головню и поднял ее над головой. Другой рукой он взмахнул, призывая толпу к молчанию.
– Братья и сестры, – простонал он, – взгляните на печать Каина. Печать Каина лежит на мне. Каин убил Авеля, и гнев Господа отметил его печатью. И на мне печать Господа как символ гнева моего народа. Взгляните на меня. Взгляните на мое лицо. Братья мои, сестры мои, взгляните и пожалейте. Это лицо белого человека. Это лик греха.
Пламя факела освещало его бледную кожу и ястребиные черты лица. Огонь сверкал у него в зрачках, и они казались алыми. Негры застонали и стали раскачиваться из стороны в сторону.
– Плачьте обо мне!
Вздохи и стоны наполнили зал. Негритянки заливались слезами.
Выбросив вперед алую руку, оратор призвал всех к молчанию.
– Известно ли вам, отчего у меня такое лицо, этот знак Каина? Известно. Вам все известно. От матери ли моей? Нет! От белого человека. И от отца того белого человека. И от его деда. Как это случилось? Вы знаете как. И я знаю. Все мы знаем, и это наш позор. Когда белый брал себе мою мать, спрашивал ли он ее? Нет. Когда ее отец уводил негритянку, спрашивал ли он ее? И что могли сказать мой отец и мой дед, глядя на то, как белые владеют их женами? Могли они сказать: «Нет»?
– Не могли! – Голоса слились в единый вой.
– Могли они сказать: «Не тронь мою жену»?
– Нет.
– А когда рождался ребенок, мулат или квартерон, с печатью греха на коже, могли они сказать: «Пусть белый заберет ребенка себе, не я произвел его на свет»? Мог ли сказать это мой отец?
– Не мог!
– А твой?
– Тоже не мог!
– Братья, сестры! Скажем ли мы это сейчас? Скажем ли мы: «Прочь руки от наших женщин!»?
– Да. Хвала Господу. Да!
– Да. Мы скажем это. Мы можем это сказать. И мы скажем белому: «Пришел час мести. Взгляни на свой позор». И он узнает свой позор в печати Каина. Он увидит его в пламени факела… Так же ясно, как и вы. Увидит – и узнает. И никогда, никогда больше он не прикоснется к вашим женщинам. Он увидит Каина в свете факела и в пламени от факела. Огонь очищает. Огонь – знак Господа. Сыны Израиля следовали за огненным столпом. Огонь! Огонь уничтожит след позора. Огонь! Жгите. Жгите дома белых. Жгите их зерно. Белые погибнут в огне. Я говорю вам! Обещаю! Клянусь! День Суда близок. День пламени. День очищения от позора. День крови. День смерти. День мести. День Каина. Следуйте за мной, мои братья. Следуйте за мной к Огню Свободы. Идите за мной!
Люди вскакивали, с воплем, плачем, топаньем, и выкрикивали тайные слова Объединенной лиги.
– Свобода!
– Линкольн!
– Верность!
– Лига!
Все бесновались, пока не охрипли.
Папаша Каин благословляюще поднял руки. Зал повторил за ним слова клятвы, обязавшись голосовать за республику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171
– Не обижай малыша, Тоби. Маленький бакра заслуживает порки, только и всего, небольшое дисциплинарное взыскание. Его некому наказать, так мы поучим его как следует. Ведь когда-то и они учили нас.
Стюарта подзатыльниками втолкнули в центр нетерпеливой толпы. Удары обрушились на него со всех сторон, поражая грудь, лицо, уши, почки, глаза, рот. Тупой звук тумаков вскоре сменился тошнотворным брызганьем. Пятна крови беспорядочно усеяли чистенькие доски строительной загородки. Сквозь звон в ушах Стюарт услышал топот и крики. Его отпустили, и он упал на землю. Спасен. К нему пришли на помощь. Он попытался открыть заплывшие, залитые кровью глаза. Свет факела упал на лицо, которое, как ему казалось, он помнил. Черты его расплывались и выглядели странными, но Стюарт почувствовал радость.
– Алекс, – попытался сказать он.
Тяжелый удар обрушился на его череп – и мир померк.
Элия торопливыми шагами вошел в Аречер-холл. Он с удовольствием отметил, что народу собралось вдвое больше, чем обычно. Много новичков записалось сегодня вечером. Элия состоял в Объединенной лиге около года и гордился возрастающим влиянием ее главаря. У бакра не будет такой силы. С тех пор как мистер Пинкни и мисс Джулия вернулись, он осторожно прислушивался к политическим разговорам, возникавшим за обеденным столом Трэддов. Они уже оставили надежду предотвратить принятие новой конституции штата Южная Каролина, которая будет подписана в Колумбии в январе. Элия знал, что за этим последует. Негры получат право голоса. Они будут учреждать законы. И никогда уже не сделаются рабами. Все, что требуется от него, – это проголосовать за республику. Так велят в Объединенной лиге.
Он приветствовал друзей, с которыми познакомился на собраниях, и они объяснили ему причину сегодняшней многолюдности. Папаша Каин собирается выступить. Элия всплеснул руками. Он повсюду слышал это имя, но папаша Каин постоянно разъезжал по штату с речами, и Элии не доводилось его увидеть. Он протиснулся в глубь комнаты. Там было сооружено возвышение, украшенное звездами и полосами, на фоне которых были изображены раскрытая Библия и тексты Конституции и Декларации Независимости. Элия постарался подойти как можно ближе. Папаша Каин наверняка будет стоять здесь, говоря речь.
Элия услышал, как двери закрыли и заперли, и сердце его учащенно забилось. Таинственная обстановка собраний была чрезвычайно волнующей: особые знаки, которыми члены. Лиги обменивались, встречаясь на улице, быстрый шепот ночью через окно, когда ему сообщали день и час новой встречи. Но лучше всего был миг, который вот-вот должен был наступить. Он чувствовал, как в битком набитом зале нарастает возбуждение. И вот началось. Все лампы как одна погасли. За возвышением зажгли Огонь Свободы. Все захлопали, затопали и запели: «В могиле Джон…»
Высокий, сильный голос, перекрывая общий рев, зазвенел из тьмы возле огня. И вдруг рослый человек в ярко-алой одежде рывком шагнул из тени на свет. Это был папаша Каин. Он поднял руки, и рукава его заколыхались как языки пламени.
– Иисусе, – простонал Элия. Он вглядывался с таким напряжением, что глаза готовы были выскочить из орбит.
– Братья и сестры! – Голос был сильным, но тон его был теперь несколько ниже. – Знаете ли вы меня? Я спрашиваю – узнаете ли вы своего брата?
– Да, да, узнаем, – бушевала толпа.
– Меня зовут папаша Каин. Вы это знаете?
– Да! Папаша Каин!
– Но у меня есть и другие имена. Их не знает никто. Хотите ли вы узнать их?
– Да! Да, о брат наш!
– Мое имя месть. Мое имя кровь. Мое имя смерть. Но есть и другие. Хотите их услышать?
– Да! – Ответом был общий рев.
– Мое имя черный. Мое имя раб. Мое имя слуга.
– Нет! Никогда! Нет, нет, нет! – Послышались рыдания.
– Мое имя кровь. В зале захлопали.
– Да! – Хлоп… хлоп… хлоп…
– Мое имя смерть. – Хлоп…
– Да! – Хлоп… стук… стук…
– Мое имя месть. – Стук…
– Да! – Стук… Стук… Стук…
– Мое имя – папаша Каин. Повторите!
– Да! Да, Господи, да! Папаша Каин! – Гром топающих об пол ног.
Папаша Каин выхватил из огня головню и поднял ее над головой. Другой рукой он взмахнул, призывая толпу к молчанию.
– Братья и сестры, – простонал он, – взгляните на печать Каина. Печать Каина лежит на мне. Каин убил Авеля, и гнев Господа отметил его печатью. И на мне печать Господа как символ гнева моего народа. Взгляните на меня. Взгляните на мое лицо. Братья мои, сестры мои, взгляните и пожалейте. Это лицо белого человека. Это лик греха.
Пламя факела освещало его бледную кожу и ястребиные черты лица. Огонь сверкал у него в зрачках, и они казались алыми. Негры застонали и стали раскачиваться из стороны в сторону.
– Плачьте обо мне!
Вздохи и стоны наполнили зал. Негритянки заливались слезами.
Выбросив вперед алую руку, оратор призвал всех к молчанию.
– Известно ли вам, отчего у меня такое лицо, этот знак Каина? Известно. Вам все известно. От матери ли моей? Нет! От белого человека. И от отца того белого человека. И от его деда. Как это случилось? Вы знаете как. И я знаю. Все мы знаем, и это наш позор. Когда белый брал себе мою мать, спрашивал ли он ее? Нет. Когда ее отец уводил негритянку, спрашивал ли он ее? И что могли сказать мой отец и мой дед, глядя на то, как белые владеют их женами? Могли они сказать: «Нет»?
– Не могли! – Голоса слились в единый вой.
– Могли они сказать: «Не тронь мою жену»?
– Нет.
– А когда рождался ребенок, мулат или квартерон, с печатью греха на коже, могли они сказать: «Пусть белый заберет ребенка себе, не я произвел его на свет»? Мог ли сказать это мой отец?
– Не мог!
– А твой?
– Тоже не мог!
– Братья, сестры! Скажем ли мы это сейчас? Скажем ли мы: «Прочь руки от наших женщин!»?
– Да. Хвала Господу. Да!
– Да. Мы скажем это. Мы можем это сказать. И мы скажем белому: «Пришел час мести. Взгляни на свой позор». И он узнает свой позор в печати Каина. Он увидит его в пламени факела… Так же ясно, как и вы. Увидит – и узнает. И никогда, никогда больше он не прикоснется к вашим женщинам. Он увидит Каина в свете факела и в пламени от факела. Огонь очищает. Огонь – знак Господа. Сыны Израиля следовали за огненным столпом. Огонь! Огонь уничтожит след позора. Огонь! Жгите. Жгите дома белых. Жгите их зерно. Белые погибнут в огне. Я говорю вам! Обещаю! Клянусь! День Суда близок. День пламени. День очищения от позора. День крови. День смерти. День мести. День Каина. Следуйте за мной, мои братья. Следуйте за мной к Огню Свободы. Идите за мной!
Люди вскакивали, с воплем, плачем, топаньем, и выкрикивали тайные слова Объединенной лиги.
– Свобода!
– Линкольн!
– Верность!
– Лига!
Все бесновались, пока не охрипли.
Папаша Каин благословляюще поднял руки. Зал повторил за ним слова клятвы, обязавшись голосовать за республику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171